год 2010-й - более 30.000.000 обращений

П.ЖУРАВЛЕВ: Разговор у нас пойдет по разным темам - и профильным Вашим, и политическим. Начать я хотел бы с вопросов более политических, партийных. За последние 10 дней масса сообщений и от Вашего имени, и от имени Ваших уже теперь нынешних оппонентов в лице, например, Николая Михайловича Харитонова, всплыла идея создания некоей параллельной аграрной партии в России. На прошлой неделе в пятницу произошел съезд движения "В поддержку села России" во главе с тульским губернатором Стародубцевым. Что Вы по этому поводу думаете? Это раскол или, наоборот, какое-то размежевание по разным полюсам? Что происходит?

М. ЛАПШИН: На самом деле, очень сложные процессы в селе происходят. Не только связанные с формами собственности, хозяйствования, но и с образом мышления, с политической ориентацией. Если всю многообразную гамму вопросов свести к одному, то идет процесс становления самостоятельной крестьянской политической организации, Аграрной партии России. Это процесс нескорый, долгий, как и процессы реформирования всего села происходят. Становление крестьянской аграрной политической организации в России - это вопрос не новый. Это уже пятая попытка за век создать крестьянам свою собственную политическую организацию. Все попытки до этого были с разных позиций уничтожены. И попытка создать на базе фракции трудовиков еще в царской Государственной Думе политическую организацию - царь-батюшка разгромил. Были эсеры - правда, это не чисто крестьянская партия, там городские интеллигенты, заботящиеся о благе крестьян. Их судьба также была весьма печальна. Александр Васильевич Чаянов, великий русский, советский ученый, ученый с мировым именем, за одну мысль только создать трудовую крестьянскую партию, помочь большевикам устроить новую жизнь тоже жизнью поплатился. Были попытки и при раннем Горбачеве создать крестьянскую политическую организацию. Михаил Сергеевич с ума сошел: как это так, мы раздробим КПСС. А, в конце концов, КПСС не раздробили, а просто она была уничтожена. И вот наконец-то в 90-е годы была создана самостоятельная крестьянская политическая организация. Она постепенно набирает силу. В начале на нее были атаки справа, потому что из того, что Гайдар пропагандировал, большинство крестьяне не принимали. Те, кто стоял у власти, считали нас своими противниками. Но сейчас мы как-то с ними справились. А теперь накат слева. Руководство Компартии увидело, что все больше и больше жителей села отходят и воспринимают идеологию Аграрной партии России. Теперь слева накат. В общем-то все эти беды или распри вокруг того, мы будем самостоятельной политической организацией или будем брать под козырек, как весь век, под руководством Компартии. Я с уважением отношусь к тем, кто сейчас воссоздал Компартию, но считаю, что лучше взаимодействовать, но уже под козырек брать - это время безвозвратно прошло. И тем, кто еще пытается брать под козырек, мы всегда говорим: "Ребята, идите в Компартию. Идите, там ваше место. Но роль троянского коня в нашей партии не выполняйте". А что касается стародубцевской политической организации, может быть, в прессе неверная информация. В конце недели состоялся съезд "Агропромышленного союза России". Это организация чисто хозяйствующая. Там ставился вопрос о том, чтобы превратить "Агропромсоюз" в политическую организацию. Но нашлись трезвые головы, которые сказали, что если мы хозяйствующую организацию превратим в политическую организацию, то хозяйствующую организацию вновь нужно будет строить и все нужно крестьянам начинать сначала. Я думаю, что эта идея - помимо Аграрной партии России создать еще какую-то параллельную политическую организацию, да еще ориентированную не вперед, а назад - идея достаточно дохлая.

П.ЖУРАВЛЕВ: Вы сказали о пяти попытках создания крестьянской партии в России. А надо?

М. ЛАПШИН: Да, бесспорно. Современное наше российское общество, да и в предыдущие десятилетия, да и век назад было достаточно расслоено. У каждого класса, у каждого сословия были свои интересы. Вдумайтесь только в одно: подавляющее большинство стран мира стали процветающими за счет того, что имели огромное количество колоний. А вот Россия стала великим государством, не имея колоний. Но без колоний невозможно стать великим государством. Поэтому роль внутренней колонии в России всегда играло село. Оттуда выкачивались все здоровые соки. Поэтому идея защиты крестьянских самостоятельных интересов, особенно в рыночной экономике - это идея, не требующая никаких доказательств. По этому пути пошло подавляющее число стран мира - там, где развито сельское хозяйство. В большинстве из них есть довольно авторитетные, сильные крестьянские политические организации. Они в условиях рыночной экономики, когда каждый себя защищает, централизованно защищают свой интерес, и это считается естественным. А вот в России привыкли считать крестьян недорослями, недоумками, что они ни на что не имеют права и всегда должны быть в пристяжных у кого-то и выполнять роль не только экономических колоний, а даже и роль политической колонии.

П.ЖУРАВЛЕВ: Почему я спросил про то, надо ли воссоздавать крестьянскую партию. Ведь никто не создает партию сталеваров, правда?

М. ЛАПШИН: Ну, сталевар - это профессия, а село, крестьянство - это огромный мир. В той же Швеции, допустим, нет партии сталеваров, но партия "Центр", которая буквально полтора десятилетия назад еще называлась Аграрной партией, существует. Я недавно, несколько лет назад, был в Польше. Там польская политическая Крестьянская партия отметила уже свое столетие. Кстати, создатель Крестьянской партии, самый первый руководитель Аграрной крестьянской партии Польши, за его труды, за весь мученический путь причислен к лику святых. Я уж ни на какую святость не претендую, но выстрадали право, и защищают интересы, и судьба крестьян совершенно другая.

П.ЖУРАВЛЕВ: Я должен задать этот вопрос. Это уже, правда, довольно давний факт, но, тем не менее: исключение Вас вместе с Подберезкиным из НПСР. Что там случилось? Это тоже отголосок этого идеологического спора на крестьянском вопросе?

М. ЛАПШИН: Бесспорно. Я уж могу к концу этого события вернуться. Народно-патриотический союз. Не все знают, что такое "патриотический", что такое "патриот". Патриот - это, в переводе с греческого, "человек, работающий на земле". Что такое из НПСР исключить крестьян? Это значит, исключить патриотическую составляющую. Значит, там остались городские люди, одна партия только. Значит, НПСР у нас уже не стало. Там осталась организация - Компартия, вокруг которой собрались мелкие разрозненные организации. А суть в том, что НПСР давно прекратил работу, уже полтора-два года, после того, как руководство Компартии объявило, что на думские выборы они пойдут самостоятельно. А до этого НПСР создавался для того, чтобы широким фронтом и на выборы идти в Думу, и на выборы президента, и на выборы в местные законодательные органы власти. Оказывается, это всего-навсего было прикрытие для одной партии. Начались расхождения. Ну, мудрости у руководства Компартии не хватило, в частности у товарища Зюганова, для того, чтобы объединить вокруг себя. Легче всего выбросить Лапшина, можно Тулеева выбросить, Подберезкина, Говорухина выбросили, еще до этого были такие же выбросы. Рыжкова Николая Ивановича, по сути дела, оттеснили от исполнительной власти. По сути, остался один президиум Компартии РФ. Пусть они и остаются там одни. Мы будем создавать свой крестьянский НПСР. У нас огромное море, у нас целая крестьянская страна. И жизнь показывает, что нечего нам с кем-то объединяться, нам свои силы нужно собирать.

П.ЖУРАВЛЕВ: Вас не пытались обвинять в том, что вы переменили направление как Аграрная партия и стали глядеть немножко в другую сторону?

М. ЛАПШИН: Если человек вообще ничего не меняет, он становится похож на партизанского, на белорусского деда, который, уже 55 лет как война кончилась, а он все поезда под откос пускает. Жизнь меняется. Меняется даже в том плане, что сейчас во главе страны избранный всем народом президент. За Путина проголосовало подавляющее большинство сельских регионов. И нам молиться на вчерашний день уже не пристало. Поэтому я считаю, что ситуация изменилась. Нужно идти вперед, а не назад. С этим и связаны наши определенные шаги в определении нашей политики.

П.ЖУРАВЛЕВ: Михаил Иванович, за президентскими и правительственными проектами, которые касаются государственного строительства и налогов, которые тут в последнее время обсуждаются, на мой взгляд, все как-то забыли Земельный кодекс. Скажите, пожалуйста, в какой ситуации, где он и что с ним сейчас.

М. ЛАПШИН: Я могу высказать глубочайшее сожаление, что Земельный кодекс как-то чуть-чуть отодвинулся, а это как раз тот документ, который в наибольшей степени, как единый федеральный закон, скрепит всю Россию. Потому что пока нет федерального закона и Земельного кодекса, на местах принимаются сепаратные законы, а это в большей степени разрушает Россию как единую территорию, чем какие-то другие законодательные акты того или иного субъекта Федерации. Я надеюсь, что в ближайшее время и до конца работы нашей Думы мы вновь вернемся к вопросу о Земельном кодексе. Я четко стою на позиции принять тот многострадальный Земельный кодекс, окончательная редакция которого, согласованная с президентской службой, была вынесена в конце 1998 года, 23 декабря. Почему я четко называю дату? Это просто день исторической ошибки, исторической глупости, которую совершили депутаты, особенно депутаты левых фракций, когда нам не хватило 7 или 9 голосов для принятия этого закона, который бы и решил исторический вопрос в России: кому должна принадлежать земля сельхозназначения (я имею в виду пашни в России) - государству, помещикам, капиталистам или все-таки простым крестьянам. В этом документе четко было прописано: земля должна быть собственностью крестьян. В этом документе также было записано, что земля не должна быть предметом купли-продажи, и там четко в 76 статье было записано, что купля-продажа земель сельскохозяйственного назначения настоящим Земельным кодексом не предусматривается. Это был своеобразный Земельный кодекс, общественный договор. Земля в России - огромное богатство, 130 млн. - отдается крестьянам в собственность, но договариваются с крестьянами, что на обозримый период они не будут ею торговать, спекулировать, а будут закрепляться, устраиваться на этой земле, неважно, в какой форме - или в форме фермерского хозяйства, или в форме кооперативного, крупноколлективного акционерного сельскохозяйственного предприятия. Но в продажу землю крестьяне не пустят, потому что в этих экономических условиях пустить землю в распродажу, выставить ее на аукционы - она пойдет по дешевке, и ее постигнет судьба ваучеров в начале 90-х годов, крестьяне могут без земли оказаться. Этот документ устраивал всех, но не устроил левую фракцию, руководство Компартии. Они посчитали, что земля не должна быть собственностью крестьян. Против этого была развита самая настоящая истерика господина Шевелуха - академик Шевелуха, видный идеолог Компартии, - что, им кажется, что крестьяне настолько недоумки в нашей России, что они собственниками земли не могут быть? Все могут быть собственниками и фабрик, и заводов. Владимир Александрович Гусинский может быть собственником средств массовой информации, на это никто не покушается. А вот самого главного достояния своего - земли - крестьяне собственниками не могут быть. И проблему "продавать - не продавать" фракция решила просто: изъять из собственности, передать ее в общенародную, и, собственно, никакой купли-продажи не может быть. Земельный кодекс был заблокирован вот уже полтора года.

П.ЖУРАВЛЕВ: Эти полтора года никакой ощутимой работы над ним нет?

М. ЛАПШИН: Он доведен практически в такой редакции, которая была вынесена на голосование, до совершенства. Первое: земля стала собственностью крестьян. Второе: не предусматривалась реституция, то есть возврат старым владельцам. Не предусматривалось закрепление в собственность земли иностранцам. Не предусматривалось создание крупных латифундий. То есть, все мировые нормы в этот Земельный кодекс вписали. Предполагалось активное движение земли от менее способных к более способному, более рачительному через аренду и другие формы движения, бестоварные формы. То есть, вопросы по земле там практически были все решены. Как говорил Федор Потелков в знаменитом романе "Тихий Дон", "хозянуй только".

П.ЖУРАВЛЕВ: Странная получается ситуация. Я помню эту дискуссию в 1998 году. Получается какое-то половинчатое и лукавое решение. Вроде собственность, а продать ты ее не можешь. А что такое тогда собственность?

М. ЛАПШИН: Да. Земля во всем мире - это своеобразная собственность. Вы касаетесь права распоряжения. Там где-то примерно 15 прав распоряжения, из числа которых продажа - на 15-м месте. Продать, подарить, сдать в залог - это те моменты, которые приводят во всем мире. Это все испытано. Мы же не первые начинаем земельную реформу. Россия завершает процесс земельных реформ. В чем суть всех земельных реформ во всех странах мира? В передаче земли от государства или от феодалов непосредственно крестьянам. Это процесс не одногодичный, процесс очень долгий. Он начинается с того, что крестьянин закрепляется, ему внятно, четко объясняют: вот, мужик, твоя земля, вот хозянуй на этой земле. Второе, ему говорят: вот наши экономические условия хозяйствования, чтобы ты не сбежал с этой земли, чтобы тебе интересно было работать на земле. В-третьих, заключается своеобразный договор, по которому с мужиком договариваются: мы тебе землю отдаем бесплатно, но при одном условии, что ты этой землей 10, 15, 18, 20 лет торговать не будешь. Эти условия заключены в Земельном кодексе. Кстати, в Земельном кодексе предусмотрены варианты и перехода земли в государственную собственность, но через выкуп, социализация - то есть, передача земли в собственность местных органов самоуправления для последующего перераспределения. Там все вопросы, которые только нам противники Земельного кодекса за эти годы задавали, все ответы на эти вопросы в Земельном кодексе переходного периода, периода закрепления крестьян на этой земле отражены. Передать и начинать хозяйствовать. Но самое главное: и прекратить еще местный, земельный сепаратизм. Потому что в каждом княжестве что хочу, то и ворочу, каждый начинает принимать такие законы, вплоть до продажи земли иностранцам, что подавляющее число земельных кодексов мира не предусматривает.

П.ЖУРАВЛЕВ: Некий человек, считающий себя крестьянином, ему больше не интересно. Куда ему деваться? Что ему делать?

М. ЛАПШИН: Есть это в Земельном кодексе. Если ему не интересно, он должен обратиться в органы власти (возьмите у меня для государственных нужд) или в органы местного самоуправления. В соответствии с этим Земельный кодекс, который мы еще не приняли, но пытаемся, чтобы Государственная Дума приняла. Возьмите у меня эту землю. Предлагает органам власти, для того, чтобы эта земля потом была передана следующему поколению, которое придет в это хозяйство, и человек получит землю. У земли же ограниченные просторы. Поэтому мы предусмотрели и социализацию земли. Это общепринятая мировая норма, когда органы местного самоуправления у тех, кто не желает работать, выкупают эту землю.

П.ЖУРАВЛЕВ: То есть, компенсацию этот человек получает?

М. ЛАПШИН: Да, денежную, бесспорно. Но нет там вольной свободной земли в распоряжении - так, как с ваучером. Вы помните, как причудливо перераспределились ваучеры. Но ваучеры - это бумажки. А земля - это не бумажка, это ограниченное пространство, которым нельзя так беспорядочно распоряжаться. Порядок должен быть.

П.ЖУРАВЛЕВ: Я не могу не задать популярный сезонный вопрос относительно импорта зерна. Уже первая серия разговоров прошла, что нам опять всего хватит. Опыт показывает, что к осени возникают вопросы на эту тему. Какова Ваша информация в этом направлении?

М. ЛАПШИН: Сейчас с трудом завершена посевная. Разные были сложности: где-то подморозь, где-то засушило, где-то излишнее количество влаги. Но в среднем, как по больнице, в среднем по России достаточно нормальные условия с весны. Формируется неплохой урожай, при уборке которого вопрос о купле зерна может и не возникать. Поэтому когда сейчас начинают говорить в панике, что сдадимся и будем искать, где закупить зерно, я всегда говорю: "Господа-товарищи, давайте сейчас позаботимся о том, как до капли, до единого зернышка собрать урожай. Поможем крестьянам горючим, поможем крестьянам техникой, другими материальными ресурсами". Весь мировой зерновой рынок заполнен предложениями. Купить никогда не поздно. Но почетнее убрать наше, свое, а не демобилизовываться изначально.

П.ЖУРАВЛЕВ: А может быть, не стоит вообще? Мы постановили, что не можем столько, сколько надо. И остановиться на этом, не надрывать пупа, кампании не устраивать.

М. ЛАПШИН: Сейчас ни о каких кампаниях не идет разговор. Идет разговор о работе структур соответствующих - министерство сельского хозяйства, финансовые структуры, - чтобы помочь рыночным путем крестьянам. Ведь когда мы встречались с президентом Владимиром Владимировичем Путиным, он четко сказал: "Я буду ставку делать на отечественного товаропроизводителя, на отечественных крестьян". И где-то слуги начинают недорабатывать. Вместо того, чтобы помочь крестьянам убрать то, что они вырастили, начинают эти слуги уже где-то блудить и искать, как бы закупить. Я повторяю, что почетнее, чтобы зерна 65-70 млн. тонн собрать, самим что-то предлагать. Мы можем рожь предложить на внешний рынок, крупяные культуры предложить на рынок. Поэтому не демобилизовываться, не устраивать кампанию, а по-деловому, по-будничному решать вопросы. Думаю, что если чиновники так же плохо будут указание президента о поддержке крестьян выполнять, мы должны перейти к более решительным действиям, требовать так же, как требуют западные крестьяне, живущие в рыночной экономике. Они иногда так берут за энное место тех, кто стоит у власти, что власть предержащие разворачиваются к крестьянам и помогают крестьянам. Помочь крестьянству - это святое дело во всем мире.

Not Found

The requested URL /hits/hits.asp was not found on this server.