год 2010-й - более 30.000.000 обращений

НБ: Сегодня такой день: годовщина разрушения. А вот идет и строительство, идет организация нового блока. Первый вопрос - об объединении Аграрной партии с блоком.

МЛ: Действительно, 17 августа – день печальный, в прошлом году народу в стране был объявлен дефолт. А сегодня, с созданием блока Евгения Максимовича Примакова, народ, по сути дела, объявил режиму такой же силы дефолт, только, я думаю, это будет созидательный процесс. Сегодня историческое решение, собрались силы созидательные в блоке Евгения Максимовича Примакова, сегодня была принята Аграрная партия России, для того чтобы она уже могла проработать все условия окончательного вхождения, которое будет на съезде Аграрной партии принято. Так что для нас этот день в какой-то степени поворотный.

НБ: Но с целью объединения, насколько я понимаю, в Аграрной партии произошел некоторый раскол.

МЛ: Да, наша Аграрная партия находится на пути становления, это живая, не придуманная политическая структура, отражающая коренные интересы крестьян. В крестьянстве есть расслоения. Мы взаимодействуем с различными политическими партиями, движениями, есть люди, которые исповедуют симпатию к тем или иным определенным силам, есть самые разнообразные точки зрения, к которым мы с уважением относимся. Но на всех легитимных наших мероприятиях, - последнее было правление, до этого был координационный совет, до этого был штаб избирательного объединения. В сложившейся конкретной обстановке, которая сейчас, в середине августа сложилась, когда в России началось строительство крупных избирательных блоков, то идти самостоятельно, как мы до этого решали, крайне опасно. А для нас, крестьян, очень важно завоевать политический плацдарм в Государственной Думе. Мы в Думу идем не на митинг, мы в Думу идем на тяжелую серьезную крестьянскую работу. Очень много законов не принято, очень много нужно их принимать, прорабатывать, поэтому мы приняли решение туда идти. АА: Но все-таки окончательное решение будет принимать съезд партии. Вы допускаете, что на съезде будет принято решение идти отдельно и не объединяться? Такая возможность существует?

МЛ: Сегодня журналисты мне много раз задавали вопрос и акцентируют, что в Аграрной партии окончательное решение будет принимать съезд. Я думаю, что это касается всех партий. Я знаю мнение подавляющего большинства организаций Аграрной партии России, это мнение прозвучало и на правлении, у нас достаточно обширное правление, оно представлено региональными представителями со всей России нашей. Я думаю, что будет острая дискуссия. Да, непривычно несколько нам такое положение, когда мы долгие годы были в одной ориентации, когда мы жестко критиковали, жестко обвиняли. Но сейчас, видимо, всем становится очевидно, что тот объект, который мы жестко критикуем, если мы его в мае не могли свалить импичментом, то он уже, прошу прощения за нехорошее слово, догнивает естественным путем. Сейчас уже надо специализироваться не на том, как ты сильно и ловко лягаешь режим за нарушения, его нужно не лягать, а, наверное, судить когда-то, а сейчас мы должны объединяться по принципу умения созидать. Этот принцип для нас главный, и я думаю, что большинство членов Аграрной партии России на съезд поедут именно с принципом войти в состав тех сил, которые будут заниматься реальным созиданием.

НБ: Вы говорите о лягании режима. Известно, что была доброжелательная встреча Харитонова с Путиным. Т.е. одна нога Аграрной партии демонстрирует проправительственную лояльность, а другая четко идет в политику строевым шагом. Так получается?

МЛ: Я бы не хотел одного Николая Михайловича обвинить в том, что он достаточно лояльно встречался с Путиным. Руководство Аграрной партии в середине июля достаточно лояльно встретилось с Сергеем Вадимовичем Степашиным, был очень конструктивный разговор, где мы заявили о том, что надоело нам быть в оппозиции, надоело нам стоять по разные стороны баррикад. Во всем мире крестьяне с правительством сотрудничают, а мы воюем не на жизнь, а на смерть. Давайте искать пути сотрудничества, но оставим, если что-то вы не будете делать, мы будем жестко вас критиковать. Но совсем чтобы разные были позиции у правительства и у крестьян, это разрушительно для страны. Поэтому здесь все очень логично.

НБ: Чем Вам так нравится Примаков?

МЛ: В политике нельзя поступать по принципу личной симпатии, хотя к Евгению Максимовичу в личном плане… он человек примерно моего возраста, взглядов, огромного жизненного опыта, специалист по иностранным языкам, я в какой-то степени тоже когда-то этим увлекался. Но Евгений Максимович мне симпатичен в первую очередь той работой, которую он провел, находясь во главе правительства России в течение восьми месяцев. Это самое убедительное в проявлении симпатий. Мы понимаем четко, что к власти в России должны прийти люди, которые не только умеют работать, но их работа обязательно нацелена на успех. Правительство и руководство Примакова было нацелено на успешное решение многих очень тяжелых проблем, и многие вопросы при нем незаметно, потихонечку, - причем, он умеет это делать без шума, - он уже приступил к решению, да песня оборвалась. Но только думаю, что это все-таки не лебединая песня. АА: Безусловно, мощное уже объединение "Вся Россия – Отечество" и теперь Аграрная партия. На что вы рассчитываете, когда идете на парламентские выборы, как Вы оцениваете свои шансы?

МЛ: Теперь у нас шансы стали коллективными. Дело в том, что были даны гарантии продвижения большого количества наших депутатов, аграрников, крестьян, представителей Аграрной партии России, именно тех, которые действительно из себя что-то представляют. Там нет комплекса на какой-то процент, нам было сказано, мы сейчас предъявляем очень большой список деловых людей. Победа должна быть общая. Я думаю, что это будет очень мощный блок и очень мощная победа. АА: Вы надеетесь на большинство в Думе?

МЛ: Да, бесспорно. Но при этом я хотел сказать, я говорю: дай бог, чтобы и левые силы также набрали достаточное количество голосов, чтобы вместе и левые силы, и левоцентристские силы, патриотические силы, которые объединяет вокруг себя Евгений Максимович Примаков, вместе набрали далеко за триста голосов, чтобы это было абсолютное парламентское большинство именно нормальных здравых созидательных сил. Поэтому, когда меня начинают втягивать в то, чтобы я начал конфликтовать с теми, с кем долгие годы шел в одной связке, я отнюдь не намерен. Можно найти друг у друга массу недостатков, это очень легко делается, но сложнее и мудрее всего искать пути для решения самых крупных, самых сложных насущных проблем: восстановление экономики, решение социальных вопросов, сохранения целостности нашего государства. У нас очень много вопросов. АА: Но большего эффекта Вы все-таки ожидаете от объединения с центристами?

МЛ: Я думаю, что даже, может быть, центристами их нельзя назвать. Это созидатели, люди, которые делом в сложнейших условиях, наперекор тому, что режим делал, показали, что в России можно созидать, что Россия может быть не нищенкой, а процветающей страной. С этими людьми мы объединяемся. Мы считаем, что и критики того, что делает власть, тоже должны быть, должна быть и оппозиция. Мы все собирались простроить новую Россию, чтобы оппозиция была, чтобы в России была реальная многопартийность. Поступок Аграрной партии России показывает, что из всего плохого, что было в России, что-то одно, может быть, позитивное осталось, что сформировалась реальная политическая сила, та сила, которая может принимать самостоятельное решение. Может, неожиданно, но она приняла это решение, и партия наша будет отстаивать свое решение до конца.

НБ: Только что Вы сказали, что вы идете в Думу для того, чтобы заниматься крестьянской работой. Получается, что, несмотря на молодость этой коалиции, которая только что буквально образовалась, уже есть некоторое определение? Вы будете крестьянской работой заниматься, а чем будут заниматься Ваши коллеги по блоку?

МЛ: Я думаю, что дел всем найдется, масса законов ждет своей очереди, именно созидательных законов, чтобы развивался реальный сектор экономики.

НБ: Закон номер один?

МЛ: Для нас Земельный кодекс – закон номер один. Кстати, общекрестьянские наши заботы теперь приобрели на фоне того, что делается с продовольствием, общенациональный характер. Поэтому мы будем решать и общенациональные проблемы, и я думаю, что нас будут поддерживать и в нашем блоке, и, я думаю, будут очень здорово поддерживать и левые силы. Я думаю, что они заинтересованы в том, чтобы Россия встала на путь созидания.

НБ: Рядовая ситуация в России: закон есть, но он не работает. Как бороться?

МЛ: Очень просто. Я думаю, что выборы в Думу – это первая стадия. Мы избираем законодательный орган, через полгода нам избирать высшее должностное лицо, которое объединяет всю исполнительную власть. Будет президент, который будет на основе законов заставлять всех следовать законам, чтобы они исполнялись, но были направлены все на созидание. Ведь можно по закону всякую и глупость совершить, как бесконечные смены правительств, они на основе Конституции, но доведены до абсурда. Я думаю, что победа на выборах в Государственную Думу откроет путь для того, чтобы во главе государства оказался созидатель.

НБ: Буквально сегодня Николай Харитонов объявил о том, что окончательное решение по поводу того, в какой блок войдет Аграрная партия России, будет приниматься на съезде 26-27 августа. С Вашей точки зрения, все-таки это решение сейчас уже принято?

МЛ: Нет, я не посоветовал бы ни одному избирательному объединению заранее говорить "гоп", пока не перепрыгнешь. Съезд наш состоится не 26, а 27 августа, уже все соответствующие решения по этому вопросу приняты в управлении, консультации проведены. Я думаю, что на съезде, как и вообще в нашем крестьянском деле, на любом колхозном собрании проходят бурные дебаты, обсуждения. Но решение будет очень здравое и очень взвешенное. Сейчас подавляющее большинство наших организаций, которые готовятся к съезду, избирают делегатов, говорят о том, что они поддержат наше решение. Хотя, не скрою, есть у нас регионы, их несколько, где довольно прохладно встретили такое решение. Но это в основном регионы, руководители которых, губернаторы, подписали обращение блока "За победу". Бог им судья, я не считаю, что в нашей партии должно быть сто процентов единомыслия. Если так начнется, партия рано или поздно сгниет. У нас и предыдущая партия все начала с полного единомыслия. Я считаю, что пусть сталкиваются разные точки зрения, но я верю в то, что разум, крестьянский разум победит, потому что мы идем в блок Евгения Максимовича ради того, чтобы отстоять наши коренные крестьянские интересы.

НБ: Как Вы оцениваете достаточно нелицеприятное мнение обычно дипломатичного лидера Государственной Думы Геннадия Селезнева? Вы знаете, да, о какой фразе я говорю?

МЛ: Да. Я могу высказать глубокое сожаление, что в жизни получается: друзей, людей, которые тебе симпатизируют, подбирают годами, десятилетиями. С Геннадием Николаевичем мы сближались достаточно долго. Вот так бросить фразу… Он сказал, я не буду скрывать: "Лапшин – предатель". Я могу сказать не как политик, а как крестьянин, который ровно почти сорок лет в сапогах оттопал по родной земле, который пришел в разоренное войной подмосковное хозяйство под соломенной крышей и жизнь отдал. Я не мотался ни по каким должностям, ни по районным, областным центрам. Я в этом хозяйстве начал агрономом и 35 лет отработал директором. Я отстроил одно из самых лучших хозяйств страны. Все эти 9-10 лет, вместо того чтобы благополучно трудиться в своем хозяйстве, я отстаивал, как мог, коренные крестьянские интересы. Все акции протеста против режима, против разрушения нашего крестьянского уклада, против распродаж земли мы проводили. Я возглавлял все это стачечное движение. Теперь вопрос: чьи интересы я предал? Я не предал никаких интересов. Может быть, предал интересы тех, которые через строительство левого блока с участием аграрников хотели опять снова посты? Я уж так выражаюсь, может, эти интересы предал? Тогда он прав. А так, я думаю, что подойдет время, когда Геннадий Николаевич просто извинится за такое неосторожно брошенное слово. АА: Вы идете в Думу для того, чтобы разрабатывать новые законы, и главный для Вас закон - это Земельный кодекс. Есть ли уже однозначное отношение в новом блоке к этому закону?

МЛ: Да, бесспорно. Однозначное отношение выражается в следующем: в блоке все единодушно исходят из того, что земля, наша матушка-кормилица, должна быть собственностью тех, кто ее обрабатывает, начиная с приусадебного, личного, дачного садового участка и кончая нашими сельхозугодьями, нашим главным богатством - пашней. Неважно, собственностью ли частного фермера, или коллективного хозяйства, или акционера, или кооператива, но должна быть собственность крестьянина. Во всем мире земля принадлежит крестьянину. В редких странах земля принадлежит государству, и то там создаются такие условия, когда хозяйствовать просто по-другому, так эффективно, нельзя. С земли все начинается, и в блоке все это отчетливо понимают. Да, есть разные точки зрения на то, как пускать землю в оборот, как она от нерадивого к радивому будет переходить. От отца к сыну? Мы стоим на точке зрения, что на данном этапе купля-продажа должна быть исключена полностью. Но Вы можете сразу задать вопрос, как быть, когда отдельные регионы приняли свои оригинальные законы, где есть послабление по режиму движения земли. АА: Но право собственности предусматривает и продажу.

НБ: Да, Вы можете продать пиджак или подарить.

МЛ: Да, но при одном условии: пиджак и земля – это абсолютно разные категории, и юристы всех стран без исключения, где существует частная собственность… Кстати, мы считаем, что частная собственность на землю в России должна существовать, тем более что 85 процентов российской пашни отдано в частную собственность крестьян, которые несколько лет назад приняли решение: кто сам вести фермерское хозяйство, а кто сложил эту землю в уставной капитал коллективного в разной форме предприятия. Но во всем мире законодательство по отношению к земле, и к пиджаку, и к бутылке водки совершенно разное. Здесь распоряжение свободное совершенно, а даже в Конституции у нас распоряжение землей ограничено: если это не противоречит интересам других пользователей или государства, если не разрушает экологию и природный баланс. Поэтому во всех странах земельное законодательство на разных этапах реформ вводит определенное законодательство в распоряжение.

НБ: Т.е. частная собственность с ограниченными возможностями распоряжения этой собственностью?

МЛ: Да, по купле-продаже. А самое главное, чем собственник должен распорядиться - он должен на этой земле свободно хозяйствовать. Чтобы никто не командовал, что вдруг его только (неразборчиво) заставляют сеять, как было в Подмосковье когда-то, то еще что-нибудь, как правило, не растущее.

НБ: Обращаюсь не как к депутату, к законотворцу, а как к крестьянину. Ведь не открою Вам Америку, если скажу, что, когда начинались частные фермерские хозяйства в стране, очень часто нерадивые соседи готовы были поджечь это хозяйство к чертовой матери, только бы у соседа ничего не вышло. А с этим как бороться?

МЛ: Слухи о том, что нерадивые радивого поджигали, они поджигались, простите за повторение этого глагола, недобросовестными политиканами, типа господина Чередниченко.

НБ: Т.е. это неправда?

МЛ: Я должен сказать, что случаев неприязни не больше, чем между двумя звеньями в коллективном хозяйстве, между двумя деревнями. Да, были эти случаи. Но я могу сказать, что наша Аграрная партия России изначально, с момента существования, по идеологии – это партия всех крестьян. Мы за то, чтобы в конце лета сам крестьянин выбирал, кем ему быть, фермером или в крупном коллективном предприятии, потому что мы всегда поддерживали фермера и считаем, что и в нашей партии достаточное количество фермеров. И слева меня оппоненты бьют за то, что у нас в партии много фермеров, почему на съезде партии я первым дал слово фермерам. Как меня в прошлом году фермеры долбили, почему на предыдущем съезде первым получил слово председатель коллективного хозяйства. Мы партия всех форм собственности и всех поддерживаем. Лишь бы трудились, работали нормально на земле. Я могу сказать, что, если кто нападет на фермера, мы грудью станем на защиту фермера, кто нападет на коллективное хозяйство – мы грудью станем на защиту, потому что там крестьяне работают, без разницы. Они все чумазые, что называется, все они в сапогах и в ватниках, и руки в земле.

НБ: Еще один важный аспект: при наличии Земельного кодекса еще нужно очень внимательно посмотреть на налоги, которые будет платить человек, работающий на земле. Как Вы считаете?

МЛ: Да, бесспорно. Мы считаем, что земельный налог должен быть единственной формой налогообложения для тех, кто живет на земле, причем, в щадящей форме, и причем этот налог должен подстегивать более рациональное использование земли, и причем использование собираемого налога должно быть в государственном масштабе направлено на то, чтобы восстанавливать почвенное плодородие. Во всем мире – приличные земельные налоги, но во всем мире они консолидируются в программы повышения плодородия, программы консервации земли, сохранять самое главное богатство, которое есть у земли – это почва, это сельхозугодья, пашни. Поэтому я - за, я думаю, что у нас предстоит очень серьезная работа в Государственной Думе и по совершенствованию земельного налога в законодательстве, и по порядку использования этого закона для подъема плодородия почвы.

Not Found

The requested URL /hits/hits.asp was not found on this server.