год 2010-й - более 30.000.000 обращений

В центре внимания очередного выпуска "Анализа и прогноза политической ситуации" - начало нового этапа в политическом развитии страны. Речь идет о попытке институциональных преобразований государства и связанных с ним структур, которые до недавнего времени составляли основу политической поддержки В. Путина (государственный сектор экономики, "естественные монополии" и силовые структуры).

Эксперты ЦПТ анализируют, как реализуются две ключевые составляющие "проекта Путина" - строительство моноцентрической системы власти и модернизация, а также дают оценку перспектив кампании по разрушению так называемых "вотчин".

Этапы преобразований

За период с момента прихода В.Путина к власти и до осени 2001 года просматривались два этапа, или две волны реформаторских усилий президента.

Первый этап был связан с консолидацией власти вокруг Кремля, которая началась с создания семи федеральных округов и реформы Совета Федерации. Восстановление "властной вертикали" переросло в строительство "моноцентрической" системы власти. Новая политическая система помогла институционально закрепить политическую стабилизацию, наступившую после избрания В. Путина Президентом РФ. В то же время значительное сужение "автономии" ряда ключевых политических институтов подорвало сложившуюся при Ельцине систему "сдержек и противовесов", не создав ей адекватной замены. В результате возникла потенциальная опасность авторитарного "вырождения" новой системы власти.

Второй этап в политическом развитии страны начался весной 2001 г., после того, как Кремль взял курс на проведение "большой реформы" - широкой серии институциональных преобразований экономики и государственных институтов (продолжение реформы федеративных отношений, судебно-правовая реформа, военная реформа, реформа партийной системы, пенсионная реформа и реформа трудового законодательства, реформа естественных монополий, реформа ЖКХ, бюджетная реформа).

С осени 2001 года стали появляться признаки "третьей волны" больших перемен:

· попытка выстроить качественно новую систему отношений со странами Запада;

· попытка включить в процесс преобразований лояльные корпоративные организации бизнеса и наиболее дееспособные общегражданские объединения;

· начало борьбы Кремля с "большими социальными корпорациями" и конфликт внутри оформившейся в 2000 году путинской элиты.

Подобно двум предшествующим, "третья волна" преобразований, реализуется по двум направлениям, ставшим основными в политической стратегии В. Путина. Это - строительство моноцентрической политической системы и политика модернизации экономики и государства.

Баланс успехов и проблем политики В.Путина: сегодняшняя ситуация

Формирование моноцентрической системы власти

Общий баланс успехов и проблем в развитии моноцентрической системы за последние несколько месяцев выглядит достаточно благоприятно для президента.

Государственная Дума

В Государственной Думе утвердилось новое пропрезидентское большинство в составе фракций Единство и ОВР, а также депутатских групп Народный депутат и Регионы России. Ни левые, ни правые фракции не могут соперничать с "новым большинством", кроме тех случаев, когда необходимо принятие федеральных конституционных законов.

Правда, это "новое большинство" неоднородно. Например, фракция ОВР и депутатская группа Регионы России по сравнению с другими участниками коалиции проявляли и проявляют повышенную склонность к политической торговле с Кремлем. Тем не менее, "новое большинство" достаточно управляемо. Показательно, что для проведения бюджета-2002 через ГД удалось обойтись ресурсами правительства, не прибегая к помощи Администрации Президента.

Появление в Государственной Думе нового большинства, способного контролировать законодательный процесс, накладывает отпечаток на поведение других политических сил, оставшихся за бортом пропрезидентской коалиции. Правые фракции, в целом, стали больше подстраиваться под "новое большинство". Левые фракции, прежде всего, КПРФ, перешли к жесткой критике Путина и стали проявлять демонстративное внимание к внепарламентским методам политической борьбы. Впрочем, необходимость конституционного большинства (невозможного без их поддержки) для проведения через Государственную Думу ряда законопроектов, инициированных или запланированных Кремлем, не позволяет ему игнорировать левых. Со своей стороны левые, постоянно повышая градус критики президента, сохраняют способность к компромиссам (примером здесь может служить недавнее голосование в Думе по судебной реформе).

Совет Федерации

В Совете Федерации близится к завершению институциональная реформа. К 1 января 2002 г. это будет уже новая структура. Постепенно увеличивается удельный вес сенаторов "новой волны". Проводником влияния Кремля в СФ стала пропрезидентская группа "Федерация", которая сумела к настоящему времени существенно повысить свой политический вес. В результате СФ вслед за Государственной Думой в целом встроился в моноцентрическую систему и по принципиальным вопросам выступает лояльным партнером исполнительной власти.

Примером лояльного сотрудничества стало достаточно быстрое прохождение через СФ Земельного кодекса, несмотря на попытки КПРФ сорвать этот процесс, опираясь на свое влияние в законодательных собраниях ряда регионов. Еще одним показателем возросшего политического влияния Кремля на верхнюю палату является легкость, с которой большинство палаты согласилось сменить Е.Строева на "президентского человека" С.Миронова - представителя законодательного собрания Санкт-Петербурга.

Федеральные округа

Что касается роли полпредов президента в укреплении моноцентрической системы, то баланс успехов и проблем выглядит здесь менее определенным. С одной стороны, федеральные округа состоялись как новый институт со своими функциями. Полпреды достаточно успешно ликвидируют противоречия между региональным и федеральным законодательством и способствуют восстановлению контроля над федеральными силовыми структурами в регионах.

С другой стороны, пока нельзя утверждать, что полпреды стали эффективным институтом. В ряде округов они сталкиваются с сильнейшим сопротивлением региональных лидеров и оказываются не в состоянии его переломить (примерами могут служить отношения между полпредом Приволжского округа Кириенко, с одной стороны, и президентами Рахимовым и Шаймиевым, с другой, а также конфликт в Уральском округе между полпредом Латышевым и губернатором Росселем). Отчасти эффективность полпредов снижается из-за сохраняющейся неопределенности их места в системе административного устройства.

Новые "партия власти"

В начале декабря 2001 года был проведен объединительный съезд Единства, Отечества и "Всей России", образовавших партию, открыто ориентирующуюся на поддержку курса президента.

Впрочем, сам Путин, судя по его словам на учредительном съезде новой партии, пока еще не вполне уверен в ее способности превратиться в доминантную партию: "объявлять себя партией власти было бы опрометчиво".

Параллельно с процессом формирования новой "партии власти" Администрация Президента санкционировала запуск двух "дополнительных" проектов. Группа Народный депутат была преобразована в партию левоцентристской ориентации. Произошло возрождение Демократической партии России (ДПР), новым руководителем которой стал близкий Кремлю губернатор М. Прусак. Нынешняя ДПР сделала заявку на место в правоцентристской нише. Но идеологическая самоидентификация новых партий, при всей ее важности, имеет второстепенное значение. Главная характеристика и Народной партии, и Демократической партии, состоит не в объявленной политической ориентации, а в том, что обе они претендуют на роль "партий власти", для которых идеологические различия всегда были достаточно условны.

Несмотря на несомненный прогресс в строительстве новых "партий власти", вопрос о том, превратятся ли они со временем в эффективные политические структуры остается открытым. Результаты двух предшествующих экспериментов по созданию "партий власти" ("Выбор России" и НДР) свидетельствуют о том, что опасность вырождения таких образований в малоподвижные, забюрократизированные, высокозатратные и политически неадекватные организации весьма велика.

Новые политические союзники

К настоящему времени круг новых политических союзников Кремля в целом определился. Все они продемонстрировали, что для достижения собственных целей они готовы к сотрудничеству. В разной форме новые союзники оказались подключены к "режиму консультаций", который переводит взаимоотношения с властью в формат преимущественно неконфликтного и непубличного взаимодействия.

К концу осени было завершено формирование ориентированных на взаимодействие с Кремлем корпоративных организаций российского бизнеса (РСПП, Деловая Россия, ОПОРА). Сформировалась практика сотрудничества с лояльными силами в Государственной Думе ("координационный совет" четырех фракций) и в Совете Федерации (группа "Федерация"). В конце ноября был проведен Гражданский Форум, призванный положить начало институционализации взаимоотношений федерального центра с широким спектром общегражданских организаций и инициатив.

Трудовой кодекс, принятый летом ГД в первом чтении, создал принципиальную возможность подключения к системе институционализованного сотрудничества с Кремлем и профсоюзов ФНПР. Но в последнем случае сохраняется определенная неясность. Она обусловлена стремлением ФНПР сохранить широкую автономию, борьбой за пост лидера, развернувшейся в преддверии назначенного на декабрь съезда, а также появлением "корпоративных" (или внутрифирменных) профсоюзов, которые претендуют на особые отношения с Кремлем и больше связаны с материнскими структурами большого бизнеса, нежели с профцентром, в котором они формально продолжают состоять.

Модернизация

Модернизация внешнеполитического курса

Наиболее радикальной модернизации - и в наиболее сжатые сроки - подвергся внешнеполитический курс. Принципиальный выбор в пользу новой внешней политики был сделан еще весной 2001 г., после того, как был взят курс на "большую реформу" внутри страны. Новый поворот России к сотрудничеству с Западом начался во время первой встречи президентов России и США в Любляне в июне. События 11 сентября дали мощный импульс для продвижения к "новому качеству" в отношениях России со странами Запада.

Президент смог добиться укрепления авторитета России в международном сообществе, достичь ряда принципиальных договоренностей в рамках новых отношений с Западом (попытка найти решение о взаимном ограничении СНВ и создании новой структуры сотрудничества Россия-НАТО), избежав, по крайней мере пока, шагов, которые сделали бы его мишенью для внутренней оппозиции (в частности, не было достигнуто согласия по вопросу ПРО).

Активное сотрудничество с антитеррористической коалицией и договоренности, достигнутые в ходе визита В. Путина в США в ноябре, привели внешнеполитический курс в большее соответствие со стратегией внутри страны. Возникла новая, более благоприятная внешнеполитическая рамка для российских реформ.

Модернизация внутри страны

По сравнению со сдвигами во внешней политике, динамика модернизации внутри страны выглядит значительно скромнее.

Основными направлениями модернизационных усилий Кремля являлись - законодательство, институциональные преобразования и кадры.

Наибольшего продвижения удалось добиться в законодательной сфере. "Пакет" реформационных законов успешно проводится в Государственной Думе. Принят Земельный кодекс, прошел первое чтение Трудовой кодекс, после острого конфликта найдена "развязка" по судебной реформе, намечается определенный прогресс в банковской реформе ("консенсусный" проект закона о ЦБ в Государственной Думе). Закон о федеральном бюджете 2002 г. создал благоприятные условия для движения в сторону военной реформы (началось замещение различного рода льгот денежными эквивалентами).

Возникновение новой внешнеполитической рамки способствовало определенному оживлению либералов, стремящихся играть роль автономного субъекта модернизации. Фракция СПС в ГД выступила с новыми законодательными инициативами. В то же время либералы пытались активно противодействовать контрреформаторским тенденциям (борьба вокруг статуса судей по судебно-правовой реформе).

Гораздо медленнее идет административная и институциональная реформа, предусматривающая внедрение новых правил, процедур и механизмов, призванных сделать "прозрачными" отношения внутри рыночной системы, между различными ветвями и уровнями власти, а также между гражданами, их объединениями и властью. Выстраивание новых отношений сталкивается с вполне очевидными трудностями.

Однако и здесь есть определенные успехи: были сделаны кое-какие шаги к установлению гражданского контроля над армией (назначение гражданского чиновника на контроль над финансовыми потоками в Министерстве Обороны) и к переводу военной службы на контрактную основу, завершается разработка концепций реформы "естественных монополий" (РАО ЕЭС и МПС).

Было также принято важное решение о создании "финансовой разведки" при Министерстве финансов. Это решение соответствует задачам модернизации, поскольку современная экономика предполагает инструменты, призванные обеспечивать "прозрачность" финансовых потоков. В то же время создание "финансовой разведки" можно рассматривать и как вклад в развитие моноцентрической системы власти, поскольку она будет способствовать укреплению политического контроля Кремля над финансовыми потоками. Появление "финансовой разведки" в ее нынешнем формате - один из тех случаев, когда задачи "моноцентризма" и модернизации практически совпадают.

Самым сложным направлением модернизации во внутренней политике оказалось кадровое. Ситуация здесь напоминает сплошное "минное поле", и даже незначительное продвижение вперед сопровождается острыми конфликтами. Кроме того, перспектива обновления руководства в системе государственного управления и секторе экономики, находящемся под контролем государства, создает потенциальную опасность дестабилизации и падения эффективности структур, в которых такое обновление проводится.

Продолжалась практика назначения на ключевые позиции представителей "питерской команды". Недавний случай с Газпромом показал, что такой принцип кадрового обновления элиты способен приводить к "сбоям". Тем не менее, нет никаких оснований полагать, что кадровая политика Кремля в обозримом будущем изменится. Судя по всему, в сложившейся ситуации другого выхода, кроме как назначить "своих людей", у президента не было. "Путинские назначенцы" призваны вытеснить старые "клики". Вместе с тем, очевидно, что кадровые перемены такого типа далеки от меритократического принципа карьеры в государственном аппарате и, как правило, не ведут к качественному улучшению элиты.

Основные препятствия для дальнейшей реализации "проекта Путина"

Слабые позиции в регионах

Консолидация системы власти вокруг Кремля и развертывание "большой реформы" меняет конфигурацию политической системы, но не всегда в соответствии с логикой "моноцентризма". В результате в политической системе возникают устойчивые "очаги сопротивления" федеральному центру, имеющие четкую территориальную привязку. Это лидеры национальных республик и "зубры"-губернаторы, преисполненные решимости отстоять свою автономию, а также КПРФ на выборах в региональные органы власти.

Губернаторские выборы 2001 г. наглядно продемонстрировали ограниченность кремлевского административного ресурса в целом и возможностей полпредов президента в частности. Достаточно вспомнить провал Склярова и победу кандидата от КПРФ Г. Ходырева в Нижегородской области. В Иркутской области губернатор Говорин с большим трудом вырвал победу у кандидата от КПРФ, в Ростовской области губернатору Чубу удалось добиться переизбрания практически "на грани фола" (кандидат от КПРФ, его наиболее опасный противник, был снят с выборов). В других случаях федеральному центру приходится прибегать к "заемному ресурсу": поддерживать кандидатов от "олигархов" или проводить выборы совместно с новыми союзниками по возрождаемой "партии власти" (намеченные на декабрь 2001 г. выборы в городскую думу г. Москвы).

Новые противоречия в федеральном центре

Крупным достижением начального периода правления В. Путина стала политическая реинтеграция власти на федеральном уровне: политическое единство внутри исполнительной власти и политическое сотрудничество между исполнительной и законодательной ветвями. Но в последнее время здесь вновь возникли очаги нестабильности.

Происходит резкое ужесточение официальной риторики КПРФ. Путин лично становится мишенью для нападок на коммунистических демонстрациях, а выражение "антинародный режим" вновь вернулось в речевой обиход левых. Вслед за появлением "Обращения 43-х" лета, последовало заявление Г. Зюганова 9 ноября, в котором Путин напрямую обвинялся в "предательстве национальных интересов".

Ужесточение нападок на Кремль сопровождается ростом внимания коммунистов к внепарламентским акциям. С учетом того, что в нынешней ситуации КПРФ легко будет занять нишу единственной крупной и "по-настоящему оппозиционной" партии, такая тактика коммунистов может на следующих привлечь к ним многих негативно настроенных к происходящему избирателей, ранее голосовавших за другие оппозиционные партии, и на следующих парламентских выборах увеличить представительство КПРФ в Государственной думе.

Помимо КПРФ, источником напряженности становятся взаимоотношения Президента с элитой "больших социальных корпораций" (армия, милиция и внутренние войска, судейский корпус), которые прежде выступали политической опорой Кремля.

"Политическое ускорение" 2001 г. (весна - большая реформа, осень - сближение с Западом) увеличило дистанцию, отделяющую В. Путина от лояльных элит.

Модернизация внешней политики стала порождать разногласия во взаимоотношениях с генералитетом и "государственнически" ориентированной частью политической элиты. "Первой ласточкой" была негативная реакция на решение закрыть военные базы в Камрани и Лурдесе. Сотрудничество России с антитеррористической коалиции в Афганистане породило реальную опасность "материализации" давних страхов советских военных: появления американского влияния в зоне традиционных военно-политических интересов страны. Кроме того, союзнические отношения с США сделали возможным американское военное присутствие в Центральной Азии (Узбекистан) и создают потенциальную опасность переориентации Северного альянса на США. Это становится новым источником раздражения в военной элите. Но наибольшее беспокойство генералитета вызывала перспектива согласия России на развертывание американского НПРО. Правда, В Путину пока удалось избежать конфликта с военной элитой по этому наиболее острому вопросу.

Напряженность во взаимоотношениях с "большими социальными корпорациями"

Если модернизация внешней политики приводит Кремль к столкновению с интересами военной элиты, то модернизация во внутренней политике порождает противоречия во взаимоотношениях с армией как наиболее крупной "социальной корпорацией". По вопросам военной реформы недовольная военная элита имеет возможность апеллировать не только к "государственнически" ориентированным политикам и патриотическим настроениям в обществе, но и к корпоративным интересам в собственной среде. Болезненная реакция на замену многочисленных льгот денежным эквивалентом в самом начале военной реформы свидетельствует, что отношения Кремля с "социальной корпорацией военных" вступают в период напряженности и конфликтов. Произведенные в начале декабря увольнения и дисциплинарные наказания 14 высокопоставленных офицеров Северного флота и главкомата ВМФ вряд ли будут способствовать ослаблению этой напряженности.

Реформа МВД и судебной системы вызывает рост напряженности в отношениях Кремля и с этими "социальными корпорациями". Как и армия, милицейская и судебная "корпорации" традиционно были склонны к повышенной автономии, а в постсоветский период еще больше стали рассматривать себя как "государство в государстве". Сокращение бюджетного финансирования привело к возникновению в "больших социальных корпорациях" собственных коммерческих интересов, развитию "непрозрачных" связей с рыночной системой и формированию системы "клик". Это способствовало ослаблению исполнительской дисциплины и снижению подконтрольности федеральному центру. Подрыв "вольницы" воспринимается болезненно.

В то же время конфликты, порождаемые реформой, совершенно необязательно оказываются неразрешимыми. На недавней встрече В. Путина с представителями "судейской корпорации" были найдены компромиссные решения, которые открыли путь для прохождения судебной реформы через Государственную Думу.

Направление главного удара - "вотчины"

С момента прихода В.Путина к власти Кремль стремился и стремится определить и четко зафиксировать определенную нишу для каждого института и игрока и заставить всех играть по правилам, по-новому определяющим степень автономии и характер отношений с Кремлем. Элита бизнеса была первым отрядом постсоветского истеблишмента, которая при В. Путине прошла через институциональную реформу. Региональная элита в настоящее время находится в процессе институционального "перехода". Теперь очередь дошла до "государственных олигархов". Началось распространение новых "правил игры" на административную элиту федерального центра, которая с самого начала была составной частью "коалиции Путина". Это верхушка армии, правоохранительных органов, а также "вотчинники" типа Аксененко.

Что есть "вотчина"?

"Вотчина" представляет собой экономическое образование общенационального значения (например, Газпром, МПС и т.п.), формально находящееся в собственности государства, но фактически полностью контролируемое в своих интересах той или иной группой федеральной административной элиты. Как правило, такая группа тесно связана с группой бизнес-элиты, действующей в рыночном секторе. Подконтрольные обеим группам государственные и частные структуры к большому взаимному удовольствию находятся в "симбиотических отношениях". В последний период правления Ельцина наиболее мощная частно-государственная симбиотическая группа находилась в "дружеских контактах" с ближайшими родственниками президента, за что была окрещена журналистами "семьей".

Правила поведения "вотчинников" (т.е. лидеров соответствующей административной группы), в том виде, как они сложились при Ельцине, достаточно просты. "Вотчинники" были обязаны не нарушать "приличий" и периодически помогать государственной власти решать возникающие у нее проблемы (затыкать бюджетные дыры, мобилизовывать служащих своей организации в поддержку тех или иных инициатив и пр.). За это они получали гарантии стабильности своего положения и возможность использовать государственную собственность в своих интересах.

Реализация "проекта Путина", насколько можно о нем судить, предполагает "девотчинизацию" государственной собственности и возвращение ее под контроль казны. Однако рассчитывать на то, что это можно сделать быстро, было бы наивно. Речь идет о слишком больших деньгах и о слишком многих интересах, а значит и о гигантском сопротивлении "девотчинизации" внутри государственного аппарата - "итальянских забастовках", парализующих работу подвергнутой "девотчинизации" структуры, проволочках, заматывании, и т.д. и т.п. Кроме того, быстрая ликвидация вотчин не возможна без быстрой замены многих управленцев, а значит, наталкивается на такой естественный ограничитель, как ограниченность резерва квалифицированных кадров.

Таким образом, ближайшим реалистическим результатом путинской атаки на вотчины может быть не их ликвидация, а преобразование в "поместья". В отличие от "вотчины", поместье контролируется не "боярином", а "служилым" чиновником, назначаемым из числа лиц, преданных "государю". Этого чиновника, в отличие от "боярина", легко снять (ибо ему никто ничем не обязан); да и чувствует он себя не "хозяином" ведомства или компании, а проводником и исполнителем "воли государевой".

Из приведенного описания видно, что при всей разнице между "вотчиной" и "поместьем" граница между ними достаточно легко проходима. И хотя вероятность полного вырождения "поместий" в "вотчины" представляется в настоящее время небольшой, частичная "вотчинизация" новых "поместий" в силу причин, коренящихся в природе человека, практически неизбежна.

Помимо этого процесс борьбы с "вотчинами" может иметь и еще один негативный побочный эффект. Значительная часть "служилых дворян", приходящих сейчас на смену "боярам", является выходцами из силовых структур и обладает менталитетом, далеким от либерально-рыночного. Конверсия этой ментальности под влиянием практической деятельности, разумеется, возможна. Однако нельзя исключить и другой возможности, а именно накопления в новых поместьях некоторой критической массы нерыночного мировосприятия, или, что то же самое, создания в "поместьях" не вполне рыночной культуры управления. Если эта возможность реализуется, либеральные преобразования в стране столкнутся с новым и весьма серьезным внутренним ограничителем.

Реалии нынешнего этапа "девотчинизации": case study "семейного" дела Н.Аксененко

По существу, покушение на "вотчинное право" означает отказ президента от неписаных договоренностей, которые в течение последних десяти лет определяли взаимоотношения Кремля с наиболее привилегированной категорией нового правящего слоя - федеральной административной элитой и с самой привилегированной группой интересов - "семьей". Под вопрос ставится социальное "мироустройство", к которому эти группы не просто привыкли, но которое до последнего времени считалось единственно возможным.

Впрочем, первые шаги Путина в этом направлении вряд ли рассматривались "семьей" как симптомы надвигающейся большой опасности. Первоначально действия Кремля укладывались в рамки неприятной, но понятной и приемлемой для элит модели. Центр наказывал "чужих" и "нелояльных" и "по праву сильного" забирал себе больше полномочий и ресурсов. Такая политика была неудобна, но к ней в принципе можно было приспособиться, поскольку она не затрагивала самих основ существования привилегированных групп.

Сравнительно тихо прошло и вытеснение с ключевого поста в ГАЗПРОМе Р.Вяхирева, человека к "семье" лояльного, но в нее не входившего.

"Большой взрыв" произошел только в результате атаки Генеральной прокуратуры на главу МПС Н.Аксененко. Возбуждение уголовного дела против одного из своих главных представителей, тесно связанного с М.Касьяновым и А.Волошиным, было воспринято "семьей" как начало крупномасштабных боевых действий, направленных на лишение ее основных рычагов политического влияния, возможностей эффективно участвовать в переделах собственности и управлять важнейшими потоками бюджетных средств.

Атака на Аксененко проходила на фоне широкой "антикоррупционной" кампании, в различной форме затрагивавшей ключевые фигуры в административном звене наиболее могущественной "семейной" группировки федеральной элиты (упоминались фамилии секретаря Совета Безопасности В. Рушайло и руководителя Государственного таможенного комитета Ванина). Можно утверждать, что между различными участниками "антикоррупционной" кампании, действовавшими на стороне Кремля, сложилось своеобразное разделение труда. В СМИ регулярно появлялись материалы, компрометирующие окружение и самих представителей "семейной" группировки, источником которых, скорее всего, выступали спецслужбы (типичными можно считать разоблачения А. Хинштейна в газете "МК"). Инициативы Генерального прокурора Устинова дополнялись масштабными акциями руководителя Счетной палаты С. Степашина, который выступал, скорее, как критик правительства в целом и косвенно, его главы М. Касьянова.

Почувствовав опасность, "семья" не замедлила с ответом. Представители "семейной" группировки мобилизовали собственные политические связи и нанесли ответные удары по представителям "команды Путина". Примером можно считать действия главы ГТК Ванина (против руководства Северо-западной таможни). Под ударом Генпрокуратуры оказался также глава МЧС Шойгу, считающийся близким к Президенту* .

*Впрочем, опасность прецедента, создаваемого уголовным делом Н.Аксененко, ощутила не только "семья", но и, например, не принадлежащий к "семье" А.Чубайс, открыто заступившийся за главу МПС, к которому он вряд ли питает дружеские чувства. И это неслучайно. Дело Н.Аксененко действительно выходит за рамки "обычной" практики не только ельцинского правления, но и первых лет президентства Путина. До Аксененко "полицейского" воздействия становились открытые политические противники, Кремля вроде В. Гусинского или Б. Березовского. Теперь причиной наказания стал способ ведения дел, считающийся "конвенциональным" у многих представителей властной элиты. Под угрозой оказалась коллективная безопасность целого слоя "государственных предпринимателей", появившихся с молчаливой санкции прежнего политического руководства страны.

На этом дело не закончилось. Главный ответный ход "семьи" состоял в перенесении боевых действий из области преимущественно аппаратных интриг в публичную сферу, т.е. туда, где непосредственные противники - новые люди из числа питерского окружения президента воевать не привыкли, и где сама "семья" со времен больших информационных войн Березовского против Чубайса и Гусинского чувствует себя более чем уверенно.

Сценарий новой информационной войны оказался весьма схож со сценариями, успешно применявшимися Березовским в ответ на атаки на него со стороны спецслужб в конце президентства Ельцина: ядро сценария - возгонка конфликта до уровня, угрожающего "замазать всех"; обычная реакция Ельцина - личное вмешательство и восстановление status ante bellum.

Нынешняя информационная война также строится на принципе возгонки ситуации. Первоначально "семейные" СМИ оказались наводненными статьями и комментариями в которых говорилось об опасности монополизации доступа к президенту "питерской" частью его ближайшего окружения. Затем у "питерцев" появилось несколько негативных наименований (типа "олигархи в погонах"), а президента начали призывать к масштабному кадровому обновлению.

На следующей ступени возгонки о "питерцах" стали говорить как о "зондеркоманде" контрреформ, сторонниках репрессий и носителях пагубной для многонациональной и многоконфессиональной страны идеи "православного предпринимательства". Одновременно в ориентированных на "семью" СМИ впервые начал в открытую употребляться термин "семья". Контекст его употребления таков: атака на "семью" - это атака на реформы.

На этом этапе пошел ва-банк и М.Касьянов, заявивший, что он не увидел в уголовном деле Аксененко ничего предосудительного и что последний является "хорошим министром".

Конфликт, таким образом, достиг своего максимума. Его развязка зависит от действий президента.

Сценарии развития событий

Множество возможных сценариев развития рассматриваемого конфликта ограничено двумя крайними вариантами:

- быстрейшая эскалация, завешающаяся серией отставок ведущих представителей "семьи" с ключевых государственных постов (Волошин, Касьянов, Аксененко, Ванин, Рушайло и др.);

- спускание дела Аксененко на тормозах и возвращение к ситуации до "начала боевых действий".

При этом вероятность реализации самих этих крайностей очень мала. Что касается "эскалации", то, во-первых, она явно не в стилистике В.Путина. Во-вторых, президент вряд ли располагает в настоящее время достаточным числом опытных кадров, для того чтобы провести полномасштабную замену "семейных" кадров, не подвергая государственную машину угрозе дезорганизации (хотя бы и временной). В-третьих, в настоящее время стали появляться некоторые признаки того, что "семья" засомневалась в эффективности тактики возгонки и начала поиски вариантов смягчения противостояния. Один из таких признаков - публикация на сайте "Страна.RU" интервью Г.Павловского под названием "Кремль - 3".

Полное "спускание на тормозах" также крайне маловероятно, во-первых, из-за высоты ставок, уже сделанных обеими сторонами конфликта, и, во-вторых, из-за очевидного в этом сценарии проигрыша президента как в своей собственной команде, так и в общественном мнении. В самом деле, благополучный для Аксененко исход конфликта будет воспринят "питерцами" и прокуратурой как свидетельство слабости и ненадежности президента. Отмобилизовать их для следующей атаки Путину будет уже несравнимо труднее. Что же касается общественного мнения, то оно на отсутствие "усекновенных голов" отреагирует, скорее всего, традиционным для подобных ситуаций способом - волной недоверия к президенту, который замахнулся, но почему-то никого не наказал.

Сценарий, имеющий шанс на реализацию, лежит между этими крайностями. Его общие контуры таковы: Путин, используя тактику "управляемого конфликта" и не доводя дела до единоразового устранения из своего нынешнего окружения представителей "семьи", продолжает с помощью "питерцев" действия по ее дальнейшему ослаблению и по "девотчинизации" государственной собственности.

При этом интенсивность "антисемейной" кампании будет прямо пропорциональна интенсивности ее обороны, но не сведется к нулю по причинам, упомянутым при обсуждении сценария "полного спуска дела Аксененко на тормозах".

Сколько времени понадобится президенту для полного разрушения "вотчин" и политического потенциала "семьи", удастся ли это ему вообще, и если удастся, то в какой мере, сейчас сказать трудно. Однако у этой борьбы есть внешний временной ограничитель или, по меньшей мере, реперная точка - начало следующей кампании по выборам президента. К этому моменту, т.е. примерно к концу 2003 года, президент должен будет определить систему своих предвыборных союзов. Кто окажется в них включен, а кто нет, будет продиктовано не столько долгосрочной логикой государственного строительства, сколько прагматической и краткосрочной логикой избирательной кампании.

Not Found

The requested URL /hits/hits.asp was not found on this server.