год 2010-й - более 30.000.000 обращений

По итогам первого тура индивидуального очного опроса экспертов и анкетирования была составлена "Идеализационная модель СНО" (см. Приложение №3), которую и вынесли на второй тур экспертизы. Первоначально предполагалось, что это будут те же самые интервьюируемые и анкетируемые, что и в первом туре. Но жизнь внесла суровые поправки в этот замысел.

Прежде всего, оказалось что почти все шестнадцать экспертов, с которыми было проведено глубокое интервью, психологически не готовы повторить еще раз довольно таки трудоемкую операцию, занимающую в общей сложности до половины их рабочего дня. Конечно, если предложить им за неё три тысячи долларов или хотя бы рублей, как это делается в более цивилизованных странах, может быть, некоторые из них и совершили бы насилие над своей психикой, заставив себя зарабатывать деньги и таким вот образом. Безусловно, все они до единого совершенно бесплатно готовы были бы работать дни и ночи, если бы речь шла о правительственной программе реформы СНО. Но чтобы "просто так", без гарантии публикации, и даже в случае публикации оставаясь, по необходимости, анонимами - это уж, извините. Никто из самих исследователей тоже не вынес бы такого насилия над собственной психикой. Наконец, можно было бы легко "задействовать" вновь всех шестнадцать, если бы предъявить каждому расшифрованные записи интервью с остальными. Тем более, если собрать всех вместе для совместного обсуждения высказанного каждым. Но нетрудно сообразить, что в этом случае пришлось бы распрощаться с основополагающим в данном исследовании принципом анонимности. Это стало бы совсем другим исследованием. А может быть, даже уже и не исследованием, а скорее жестокой междоусобицей …

То же самое относится и к участникам анкетирования. Конечно, их было легче уговорить заполнить анкету вторично - для этого достаточно было указания многим со стороны их школьного начальства. Но опыт пилотажа и первого тура показал, что в этом случае можно было скорее всего ожидать почти стопроцентного повтора ответов.

Поэтому пришлось обновлять подавляющее большинство интервьюируемых и приискивать новый контингент анкетируемых. К счастью, как раз в это время в Институте социологии РАН готовилась Всероссийская конференция как раз по теме исследования, причем с числом участников, сопоставимым с заданным программой контингентом анкетирования. Этот вариант и был успешно реализован.

Оказалось, что обновление контингента опрашиваемых, вопреки программным установкам, имеет и положительную сторону. Прежние эксперты вряд ли с такой придирчивостью набросились бы на свое родное "детище" - прогнозные модели СНО, разработанные на основании их же собственных высказываний. А уж новые эксперты постарались вовсю. Что, собственно, от них и требовалось.

На первый взгляд, новые эксперты камня на камне не оставили от предложений прежних. Чуть ли не по каждому конкретному предложению, по всем девяти под-системам СНО. Но на самом деле они блистательно следовали основополагающим канонам технологического прогнозирования касательно обязательного "взвешивания" возможных - особенно негативных - последствий намечаемых решений. К чему собственно и сводится роль технологических прогнозов. И если бы наше правительство с августа 1991 года, а может быть и с октября 1917-го, а еще лучше - прямо с 862 -го, когда отъявленный бандит Рюрик ошибочно вообразил, будто Русь - всего лишь объект выколачивания дани и тем самым подал дурной пример всем своим преемникам, - так вот, если бы наше правительство поверяло свой волюнтаризм подобной экспертизой, то очень возможно, что наши злосчастия хоть немного поумерили бы свои масштабы. Во всяком случае, мы имеем теперь все основания настоятельно рекомендовать её всем до единого действующим министрам, в том числе и министру образования, буде его вынудят к радикальной реформе СНО.

Каждый из шестнадцати новых экспертов, ознакомившись с предъявленной ему "Идеализационной моделью СНО", сначала начинал беседу с интервьюером с общей положительной оценки. Некоторые - целиком и полностью, большинство - с рядом несущественных замечаний. Но когда следовала просьба о возможно более развернутой и возможно более конструктивной критике, то каждый очень добросовестно, зачастую сам того не ведая, скрупулезно применял МДО - метод деструктивной оценки - один из основополагающих методов технологического прогнозирования, предписывающий эксперту пункт за пунктом давать критический разбор всех элементов любого прогнозного суждения. И эксперты, действительно, пункт за пунктом раскритиковали все звенья прогнозной модели, начиная с подсистемы образования родителей и кончая подсистемой дополнительного образования.

По части подготовки школьников к семейной жизни, они тут же напомнили о печальном опыте введения в школах курса "Этика и психология семейной жизни" лет пятнадцать-двадцать тому назад. Курс позорно провалился, потому что его авторы попытались разговаривать со школьниками резонерско-абстракционистским языком, тогда как известно, что до 80% школьников имеют серьезные проблемы с пониманием всего абстрактного. И все 100% воинствующе враждебны любому резонерству. А говорить со школьниками на бытовые темы на понятном им языке, как это делал Господь наш Иисус Христос со своими учениками, увы, никто из нас пока не научился. Следовательно, требуются основательные теоретико-методологические проработки и грамотно поставленные педагогические эксперименты, прежде чем снова выходить к школьникам с подобной проблематикой.

Кстати, почти все эксперты очень враждебно отнеслись к попыткам введения в школу каких бы то ни было новых предметов. Крайние экстремисты вообще требовали сохранить номенклатуру школьных предметов, как она сложилась в дореволюционной гимназии, и жесточайшим образом пресекать все попытки нововведений в данном отношении. Более либеральное большинство допускало исключения из этого правила, но только в редких, исключительных случаях и только после основательного обсуждения всем педагогическим корпусом. Один из экспертов напомнил, что в любой церкви любые серьезные инновации происходят только после обсуждения и утверждения их, скажем, архиерейским собором. И настоятельно советовал неуклонно следовать сему благому примеру.

По части матримониального просвещения подростков все до единого эксперты категорически восстали как против "сексуального просвещения" евразийских школьников по чуждым нам западным образцам, так и против "полового воспитания" в духе пресловутых аиста и капусты. Они и тут высказались за основательную теоретико-методологическую разработку и грамотные педагогические эксперименты по отработке методики собеседований врачей и педагогов с небольшими группами девочек на пороге их превращения в девушек и - отдельно - мальчиков на пороге превращения их в парней сообразно основным социально-психологическим типам молодого человека. Все остальное объявлено грубой и вредной профанацией.

Идеи университетов будущего родителя, молодого родителя и молодых бабушек и дедушек встретили гораздо более благосклонное отношение. Но и здесь эксперты напомнили, что далеко не все будущие матери и тем более отцы, особенно на втором десятке лет жизни, задумываются над предстоящей им ролью родителей. Меж тем, в данном - и не только в данном - отношении крайне желательно избежать любого намека на принудительность, грозящую изначально скомпрометировать саму идею. Следовательно, вновь и вновь требуются хорошо продуманные эксперименты, а на их основе - своего рода "маяки", способные сделать такого рода учреждения привлекательными и даже модными. Что касается молодых родителей, то, по мнению большинства экспертов, у них просто не найдется времени посещать какие бы то ни было университеты. Единственная надежда здесь - дистантное просвещение на основе аудио- и видеотехники, учебного телевидения и, главное, компьютерных программ. То же самое относится к подавляющему большинству бабушек и дедушек, вряд ли расположенных набираться ума на старости лет, иначе, как на экране ТВ или на мониторе ПК.

Главное, что объединяло экспертов на этой стадии реализации метода деструктивной оценки, это - категорическое неприятие малейшего намека на принудительность. Эксперты даже вынудили исследователей расстаться с полюбившимся им поначалу понятием "родительский всеобуч", поскольку заподозрили в нем принудиловку. Только просвещение и только добровольное - таков был вердикт экспертов в этой части опроса. Однако, по иронии судьбы, этот же самый принцип решительно расколол в общем единое до того мнение экспертов при переходе от подсистемы образования родителей к подсистеме дошкольного образования. Часть экспертов выступила за возможно более полное уподобление дошкольной подсистемы - школьной, т.е. за единообразие программ, требований, стандартов, пусть даже модифицированных сообразно особенностям того или иного социально-психологического типа малышей. За всеобщее и полное дошкольное образование детей трех-шести лет, точнее, за всеобщее бесплатное школьное образование с трех лет. Другая часть настаивала на сохранении плюрализма в подходе к дошкольникам. Пусть у каждого детсада будет своя особенная программа (в рамках какого-то общего необходимого минимума), пусть детсады конкурируют друг с другом по степени привлекательности для детей и их родителей, наконец, пусть семейное воспитание конкурирует с детсадовским, и если какая-то семья (в условиях нарастающей массовой безработицы!) вознамерится дать детям более эффективное воспитание, чем в детсаде, то надо всячески помогать ей. Были и промежуточные, компромиссные точки зрения, более близкие менталитету исследователей. Видимо, проблема требует дополнительного исследования.

В отношении начальной и неполной средней школы эксперты обратили внимание на то, что сельско-поселковые школы, а также школы малых и отчасти средних городов, составляющие подавляющее большинство российских школ, просто не имеют реальных возможностей для создания дошкольно-школьных комплексов, отделения начальной школы от средней и т.п. Поддержав идею необходимости учета специфики образования детей и образования подростков, эксперты предостерегли против рецидивов попыток реализации давно скомпрометировавшей себя идеи ранней профессионализации школьников. Некоторые эксперты поддержали идею предварить начальную профессиональную ориентацию подростков производственной, т.е. рассказом подросткам и их родителям об особенностях современного рынка труда. Разумеется, не только рассказом, но и соответствующими экскурсиями, учебными фильмами и т.д. Разумеется, не для сиюминутного решения "куда идти", а для того, чтобы сделать будущую профориентацию старшеклассника более основательной.

Очень большим оказался разброс критических экспертных оценок по подсистеме полного среднего образования. Собственно, эксперты сошлись во мнении только по двум пунктам: все согласились, что выпускать 18-летних молодых людей, как говорится, "во чисто поле" в современных условиях недопустимо и что в этих условиях комплектовать армию людьми, не достигшими полного естественного совершеннолетия (21 год) тоже недопустимо. А вот что делать за рамками этих двух аксиом - у каждого эксперта свои соображения. Одни решительно восстают против какого бы то ни было "милитаризма" в учебных заведениях до времени окончания вуза в 22-24 года. Другие предлагают сделать 12-летнюю общеобразовательную школу всеобщей, минимально обязательной для всех (с дифференциацией образования сообразно способностям ученика) и дополнить её такими же обязательными для всех двух-трехлетними подготовительными курсами в вуз. В зависимости от успеваемости на курсах решается вопрос, зачисляется ли курсант в студенты безо всяких экзаменов или идет учеником-стажером на производство. Третьи предлагают направлять молодежь после получения паспорта в 14 лет в средние профессиональные училища с пяти-шестилетним сроком обучения и примерно таким же распределением после окончания, как и в предыдущем случае. Четвертые предлагают оставить все, как есть, опасаясь что любое радикальное изменение лишь ухудшит положение. Пятые выступают за то, чтобы, не мудрствуя лукаво, взять все конструктивное из опыта наиболее благополучной страны или двух-трех таких стран и, с учетом российской специфики, модифицировать применительно к условиям России. Большинство экспертов очень сомневаются, что современное российское общество выдержит институт 15-20-летних стажеров-студентов, которых один из экспертов тут же окрестил "ваньками жуковыми ХХ1 века", хотя признают известную привлекательность подобной перспективы. Словом, здесь пока еще ясности меньше всего.

Очень усомнились эксперты в реальности идеи дифференциации высшего образования на двухлетние бакалавриат, магистрантуру и докторантуру. Двое из них напомнили о неудачном опыте двухлетних учительских институтов. Молодежь решительно предпочла либо удовлетвориться педучилищем и идти зарабатывать себе на жизнь, либо если уж сидеть на стипендии дальше, то в четырехлетнем пединституте. Большинство экспертов предостерегло против слепого копирования западного опыта и пророчески предрекло, что евразийские родители всеми правдами и неправдами станут проталкивать своих чад прямиком в докторантуру, минуя явно непрестижных в таком контексте бакалавров и магистров, так что России, по образному выражению одного из экспертов, грозит жуткая участь "стать страной сплошных непуганых докторов без единого фельдшера". Мы уже проходили эту трагикомедию тридцать лет назад с шестью миллионами наших инженеров (на девять десятых в кавычках) по сто рублей в месяц за штуку при трехстах рублях в месяц станочнику или шоферу - против менее двух миллионов американских инженеров стоимостью по две тысячи долларов в месяц, т.е. примерно вдвое больше недипломированного работника. И не хотелось бы вновь наступать на те же грабли. При всем том, все до единого эксперты признали необходимость серьезного совершенствования подсистемы высшего образования, но многие делали упор на контракт будущего студента с предприятием, которое обязывается выплачивать ему приличную стипендию в обмен на последующую "отработку" и строго следит за реальными успехами своего стипендиата. А некоторые предлагали шире развивать опыт учебно-производственных предприятий типа "завод-втуз" или "фабрика-школа".

Резкой критике экспертов были подвергнуты идеи развертывания подсистем повышения квалификации и переподготовки кадров, а особенно - общего самообразования взрослых. Почти все эксперты указывали, что без очень весомых стимулов или без государственного принуждения обе подсистемы в существующих условиях просто нежизнеспособны. Но откуда сегодня взять средства на стимулы? И какого принуждения ожидать от резко ослабленного государства? А без стимулов или принуждения кто же будет сегодня тратить время на никому не нужную переподготовку и общее образование? Эксперты подсказывали возможные пути прогресса в данных подсистемах: установить "предельный срок действия" всех выдаваемых дипломов, аттестатов и прочих сертификатов уровня образования, которые перестают быть действительными без прохождения курсов повышения квалификации, переподготовки и т.д.; установить, что сертификат о повышении квалификации или переподготовке выдается только после сдачи определенных профильных и общеобразовательных минимумов в учреждениях соответствующих подсистем СНО. Но тут есть риск, что такой порядок станет удобной "кормушкой" для уймы "надзирателей", которые, за соответствующую мзду, выдадут любой сертификат. Гораздо сложнее, но и надежнее, если учреждения обеих рассматриваемых подсистем просто будут привлекать людей интересной и важной для них информацией по сходным ценам. Кроме того, все эксперты согласились, что решающая роль в обеих подсистемах должна принадлежать аудио- и видеотехнике, учебному ТВ, Интернету - вообще различным формам дистантного образования.

Что касается подсистемы дополнительного образования, то эксперты почти единогласно признали выдающуюся роль домов детского творчества и призвали приложить все усилия для расширения и укрепления сети таких центров, но сильно усомнились в возможностях распространения филиалов этой сети на сами школы.

Мотивировка: школа представляет собой сложившуюся систему с весьма хрупким равновесием составляющих её элементов, и внедрение в неё элементов другой подсистемы приведет к нарушению равновесия, к развалу установившегося уклада школьной жизни. Как образно заметил один из экспертов, это все равно, как если в театре устроить киностудию, или в музее - стадион. Впрочем, эксперты признали, что решающее слово здесь должно принадлежать грамотно поставленным экспериментам.

Целый ряд критических замечаний, высказываний, суждений экспертов был посвящен не рассматриваемым подсистемам СНО, а идеализационной модели в целом. Она была подвергнута критике разом с трех сторон: с точки зрения соотношения в ней виртуального и реального, с точки зрения основательности в ней самого целеполагания и с точки зрения учета в ней интересов всех четырех основных субъектов СНО - учителей, учеников, родителей и управленцев.

В отношении соотношения виртуального и реального, эксперты обратили внимание на то, что заложенные в модели изменения не только требуют затрат, сопоставимых с ежегодными думско-президентскими выборами на всех уровнях государственной власти России, либо с войной в Афганистане или Чечне, но и психологически неприемлемых для любого реально мыслимого российского правительства - от компрадоров или "демократов" (в кавычках) до коммунистов или нацистов (без кавычек). Для того, чтобы подобного рода виртуальность превратилась в реальность, необходим переворот в общественном сознании, сопоставимый с теми, какие имели место в 1917 или 1991 гг. Необходимо, чтобы для общества проблемы народонаселения и народного образования стали важнее текущих экономических и политических проблем, важнее войн, выборов, фестивалей, чтобы общественное мнение вынудило правительство радикально изменить свое традиционное отношение к проблемам количественного и качественного воспроизводства поколений как к некой второсортной части пресловутого "соцкультбыта", который, как известно, всегда финансируется "по остаточному принципу" - что останется от расходов на более важное. Иначе виртуальная модель оборачивается лишь неким "воздушным замком", который только дезориентирует людей, отвлекая их от решения действительно реальных проблем.

Правда, некоторые эксперты указывали на то, что при более разумном подходе расходы на мероприятия типа чеченской кампании (показательно, что никто из экспертов не усомнился в её необходимости), выборов, фестивалей и т.п. могли бы быть снижены более чем на порядок. И соответственно нашлись бы дополнительные средства на реформу СНО. Кроме того, несколько экспертов напомнили, что с 1991 г. в стране раскрадено и вывезено на тайные счета в зарубежные банки на целый порядок больше финансовых средств, чем требуется на любое мыслимое совершенствование СНО.

В отношении целеполагания сразу несколько экспертов, каждый со своей стороны, обратили внимание на то, что в основу прогнозной модели вовсе не обязательно закладывать только те цели, которые указаны её авторами (напомним, в качестве таких целей были названы воспроизводство Личности, Родителя, Работника, Гражданина - все с большой буквы, т.е. желательно наивысшего качества). Имеют право на существование и иные цели, которые могут существенно изменить модель. В качестве таких альтернативных целей назывались:

• духовное, интеллектуальное и физическое развитие (как самоцель);
• создание у ребенка, подростка, молодого человека целостной картины мира;
• привитие подрастающему поколению таких ценностей, как милосердие, человечность, любовь, рациональность, семья и т.п.
• создание условий для самоутверждения, самореализации личности и т.п.

Здесь мы возвращаемся к пониманию некоторыми экспертами кризиса в СНО просто как кризиса целеполагания. С этой точки зрения, идеализационных моделей в принципе может быть бесконечное множество, и непонятно, какими критериями руководствовались исследователи, выбирая что-то одно из множества возможных.

Что касается игнорирования исследователями насущных интересов основных субъектов СНО, то один из экспертов предъявил сведения, собранные Всероссийским центром изучения общественного мнения в ходе достаточно репрезентативных социологических опросов. Согласно этим данным, несмотря на катастрофическое падение престижа некогда очень высокопрестижных профессий инженера, педагога, врача (зарплата намного ниже средней по стране, да и та сплошь и рядом выдается нерегулярно), каждый четвертый родитель все равно хотел бы видеть своего ребенка и даже внука только таким дипломированным специалистом. Для сравнения - это столько же, сколько хотели бы видеть своих отпрысков предпринимателями, банкирами, государственными деятелями, вместе взятыми, т.е. "новыми русскими", высшим классом общества. Втрое больше, чем желающих видеть своих "кронпринцев" высококвалифицированными рабочими с зарплатой существенно большей, чем у выпускников вуза. Можно не сомневаться, что родители не преминут передать эти ценности подрастающему поколению, словно по наследству. И вы хотите, попрекнул эксперт исследователей, чтобы при такой ценностной ориентации родители и их отпрыски безо всякого скандала приняли перспективу вместо привычной схемы "любой ценой возможно скорее в вуз и затем в инженеры" сидеть семь лет в каком-то колледже стажером в ожидании Бог весть когда открывающейся вакансии?!

Любопытно, что сравнение данных 1997 года, которыми оперировал эксперт, с данными 2000 года, когда писался настоящий отчет, показывает, что ситуация за три года в общем и целом осталась прежней, не претерпела существенных изменений.. Процент желающих видеть своих отпрысков инженерами, педагогами, врачами даже несколько вырос (27 вместо 25). Правда, ровно на столько же вырос процент и желающих видеть свое потомство хорошо зарабатывающими высоко-квалифицированными рабочими (11 вместо 9). Из прочих профессий рост наблюдается только у кадровых военных (7 вместо 4) - видимо, ореол контрактника в "горячей точке" с тысячей долларов в кармане не дает спокойно спать многим родительским и детским умам. А вот заветная мечта тех же самых умов в 90-х годах - профессия предпринимателя, банкира, деятеля науки, искусства, политики - рухнула самым поразительным образом (соответственно 11 вместо 12, 7 вместо 9, 5 вместо 6, 3 и 2 вместо бывших 4). Предоставляем самому читателю поломать голову над такой легко разгадывающейся загадкой. Самое любопытное, что процент желающих видеть свое чадо новым жириновским, при всем богатстве и славе такой стези, рухнул даже ниже процента поборников спортивной славы и богатства (стабильная "тройка"). Остальные проценты остались на долю любителей совсем уж экзотических профессий, а также, видимо, популярных хулиганских ответов (бандит, проститутка и пр.) и затруднившихся с ответом.

Конечно, принимая во внимание наш тысячелетний евразийский менталитет, надо семижды семь раз отмерить, прежде чем зря дразнить гусей и их гусят. Но те же эксперты напомнили, что наш личностно-авторитарный режим с примерно таким же стажем очень облегчает, как мы уже говорили, самые фантастические преобразования. В области СНО (и не только в ней) это блестяще показали Петр Первый и Сталин. Остается только последовать их примеру - желательно, существенно меньшей ценой.

Что касается классовых интересов педагогов и управленцев, то эксперты обратили внимание на крайнюю консервативность педагогического корпуса во всех странах мира, не исключая, понятно, и российский. В этом отношении педагогический корпус всегда и всюду мог поспорить с инженерным, медицинским, офицерским, дипломатическим и всеми прочими корпорациями дипломированных специалистов. Один из экспертов дал понять, что если уж преподаватели иностранного языка и физкультуры упрямо держатся за свои вековые методики, несмотря на их явно нулевой и даже порой минусовый эффект, то нетрудно представить себе, что начнется, когда всему миллионному корпусу педагогов придется, по сути, переучиваться на совершенно других педагогов. Другой эксперт образно заметил, что если нашим наставникам юношества начать сбривать бороды и переодевать из армяков в камзолы - начнется бунт похуже стрелецкого. Это - очень серьезное предупреждение. Но все же, думается, надо относиться более уважительно к разумности российского педагога. И это вселяет надежду на то, что неизбежные ожидаемые изменения СНО в конечном счете окажутся тождественны желаемым.

В общем и целом, обсуждение экспертами плюсов и минусов представленной им на рассмотрение прогнозной модели привело к следующим общим выводам:

• Общепризнано, что существующая СНО нуждается в серьезном совершенствовании.
• Общепризнано, что для такого совершенствования необходимы определенные ориентиры, и "идеализационная модель" вполне может сыграть конструктивную роль в данном отношении. Это не исключает важности дальнейших поисков оптимума.
• В принципе представленная модель заслуживает позитивной оценки, но возникают сомнения относительно реальности и даже желательности отдельных её элементов. Необходимы эксперименты для апробации наиболее реальных идей.
• Любому конкретному предложению по совершенствованию СНО должна предшествовать прогнозная экспертиза подобного типа.

Как и в предыдущем туре, параллельно с опросом шестнадцати экспертов методом глубокого интервью проводилось анкетирование шестидесяти экспертов - "типичных" педагогов, управленцев на уровне школы, научных работников в сфере образования, родительской общественности и студентов - теоретически должно было быть поровну в каждой категории респондентов. Анкета (см. Приложение № 4) состояла из девяти блоков - сообразно девяти подсистемам идеализационной модели СНО, плюс обычные сведения о респонденте (анонимном). Было возвращено в виде, пригодном для обработки, 48 анкет: 11 педагогов, 9 управленцев, 12 ученых, 11 родителей и 5 студентов. В каждом блоке содержалась просьба оценить по 5-балльной шкале степень желательности\нежелательности соответствующего нововведения (1 - совершенно нежелательно. 2 - скорее нежелательно, 3 - не имеет большого значения, 4 - желательно, 5 - очень желательно). В каждом блоке, если эксперт одобрял ново- введение, его просили указать, что именно необходимо предпринять в первую очередь для внедрения этого нововведения в жизнь; а если не одобрял - указать, почему, с его точки зрения, это нежелательно.

Как и в предыдущей анкете, мы взяли процент проставивших отметку в той или иной графе шкалы каждого из блоков анкеты, а затем суммировали позиции по первому и второму пункту ("совершенно нежелательно" и "скорее нежелательно"), по четвертому и пятому пунктам ("желательно" и "очень желательно"), оставив без внимания нейтральную "тройку". Это вновь дало возможность проранжировать позиции по степени убывания от желательного к нежелательному и тем самым как бы квантифицировать, представить количественно степень принятия или, напротив, непринятия экспертом того или иного нововведения, Мы и здесь отдаем себе отчет в условности приведенных цифр, но не видим более действенного способа проиллюстрировать нюансы отношения экспертов к соответствующим эвентуальным нововведениям в СНО.

Полученная раскладка процентажа приводится в Приложении № 4. Суммируя эти данные вышеуказанным способом, получаем следующую картину:

1.Восстановление подсистемы обязательного родительского всеобуча.
("за" - 25, "против" - 65)

Наиболее часто встречающиеся типичные позитивные комментарии ("что предпринять для внедрения?"): преподавание этической культуры, включая культуру (физиологию, психологию) половых отношений; родительские консультации - возможно, в системе женских консультаций.

Наиболее часто встречающиеся типичные негативные комментарии ("почему это не нужно?"): решительный протест против "обязаловки" и тем более против "всеобуча", как "пережитков прошлого".

2.Создание Дошкольного микрорайонного центра с охватом всех детей в разных режимах работы с ними.
("за" - 28, "против" - 28)

2-1. Вернуть детсадам их помещения и уменьшить число детей в группах; шире практиковать разнообразные прогулочные группы.

2-2. Дома с ребенком должна сидеть мать, получающая достаточное пособие; это должно быть сугубо добровольным делом каждой семьи.

3.Преобразование дошкольных учреждений и начальных школ в единые учебные комплексы для детей с двух-трех и до десяти лет.
("за" - 37, "против" - 50)

3-1. Отделить начальные классы от старших в школьном здании, где это возможно; установить "щадящий режим" во всех начальных классах.

3-2. Подавляющее большинство наших школ такой возможности не имеют; школьный коллектив должен быть разновозрастным от шести-семи и до семнадцати-восемнадцати лет.

4.Обязательная дифференциация обучения в неполной средней школе по базовой, "продвинутой" и коррекционным программам.
("за" - 49, "против" - 15)

4-1. Начать дифференциацию не по классам, а по программам в каждом классе; нужно больше профильных школ.

4-2. Это опасность ранней профессионализации; это вызовет расслоение и конфликтность в классе, осложнит преподавание.

5.Среднее полное и среднее профессиональное образование молодежи с 14 до 21 года должно осуществляться в системе многоступенчатого обязательного образования (теоретическая подготовка - производственная практика)
("за" - 30, "против" - 21)

5-1. Переход на 12-летнюю школу в качестве первого шага, больше специальных средних учебных заведений.

5-2. Нельзя держать в школе взрослых людей старше 18 лет; всем, кто не идет в вуз, надо обеспечить ученичество на производстве.

6.Университетское образование должно быть дифференцировано на бакалавриат, магистрантуру, аспирантуру и докторантуру.
("за" - 47, "против" - 20)

6-1. Сократить бакалавриат с четырех до двух лет для принимаемых из специальных средних учебных заведений; завершить университет трехлетней магистрантурой ; аспирантуру и докторантуру сохранить, как есть.

6-2. Нельзя слепо копировать западный опыт; дипломированный специалист не должен быть перво- и второсортным.

7.Введение единого образовательного стандарта повышения квалификации, системы гарантированного повышения квалификации (переподготовки) раз в пять-семь лет.
("за" - 52, "против" - 30)

7-1. Привести в единую систему существующие институты повышения квалификации; выдавать к каждому диплому вкладыши о прохождении переподготовки.

7-2. Переподготовка должна проводиться по желанию, кому требуется; для любого повышения квалификации достаточно пособий и консультаций.

8.Открытие специальных университетов самообразования взрослых
("за" - 49, "против" - 10)

8-1. Восстановить прежнюю систему вечерних (народных) университетов: шире использовать методы дистантного образования.

8-2. Нельзя вводить в это дело элементы обязательности; самообразование должно органически включаться в систему повышения квалификации.

9.Совершенствование системы дополнительного образования.
("за" - 67, "против" - 18)

9-1. Надо просто восстановить систему домов детского творчества; надо создавать клубы по интересам в школах.

9-2. Вполне достаточно существующих учреждений и кружков в школе.

Как видим, наиболее активно эксперты поддержали идею развертывания подсистемы дополнительного образования ( разрыв между "за" и "против" = 49). Далее, по мере убывания, следуют идеи развертывания подсистемы самообразования взрослых (39), дифференциации обучения в неполной средней школе (34), дифференциации университетского образования (27), развертывания подсистемы повышения квалификации и переподготовки кадров (22), развертывания подсистемы среднего профессионального образования (9). По вопросу о дошкольном образовании сторонники и противники нововведения разделились поровну, а по остальным двум предложениям "противники" явно перевесили "сторонников": по комплексу "детсад - начальная школа" разрыв оказался равен 13 в пользу "противников", а по подсистеме образования родителей - целых 40.

В общем, по ходу анкетирования, образовалось как бы два лагеря экспертов. Одни, "новаторы", активно поддержали - правда, с разной степенью интенсивности - практически все, или почти все, предложенные на экспертизу нововведения, Другие, "консерваторы", усмотрели в них элементы "принудиловки", "утопизма" и чуть ли не "рецидива тоталитаризма" (правда, такая оценка встретилась только у одного респондента). Видимо, при изучении возможных последствий того или иного изменения в СНО - а это, как мы уже говорили, составляет суть любого технологического прогноза - необходимо учитывать и то, и другое мнение. Ибо, если слушать только "консерваторов", то так и погрязнешь в текущей рутине, пока жизнь не поставит перед очередной опасностью скатывания назревающей проблемной ситуации в критическую и далее в катастрофическую. А если слушать только "новаторов", то как бы не оказаться в положении ляхов из оперы "Жизнь за царя". Уж слишком много квазисусаниных заводили нашу систему народного образования (и, как мы знаем, не только её!) в непроходимые болота заведомых утопий и явных благоглупостей.

И все же, учитывая сегодняшнее положение СНО РФ, исследователи рекомендовали бы уделять первостепенное внимание именно "консерваторам". Если предлагаемое нововведение хоть в какой-то мере выдерживает их критику - значит, можно думать о конкретных мерах реализации. Если критики не выдерживает - лучше подождать, пока у критиков иссякнут аргументы. Что ж? "Санитары леса" - это не только те, кто истребляет больных особей, поддерживая равновесие в природе. Это и те, кто губит на корню нежизнеспособные идеи, не давая им ввергнуть людей в очередную сказку, сделанную былью и всегда оканчивающуюся, как учит нас история, весьма печально для её персонажей.

Самое главное, что и на этот раз анкетирование в общем и целом полностью выполнило свою контрольную функцию. Его данные не только не противоречили содержанию глубоких интервью, но, наоборот, оказались почти целиком в том же русле. Это показывает, что мнение двух совершенно различных групп экспертов, в основном, совпадает, а значит - высказанные экспертами мнения не случайны, поскольку отдельные высказывания "перестрахованы" не только мнением коллег по группе, но и мнением коллег совсем из другой группы, полученным совсем другим способом.

По ходу глубоких интервью и при возврате респондентами анкет обнаружилось неожиданное осложнение, которое пришлось учитывать в третьем туре и которое лишний раз показало, насколько верным и конструктивным был принцип анонимности, положенный в основу настоящего исследования. Мы уже говорили, что не имели возможности оплачивать работу экспертов и что практически почти все они пошли на участие в экспертизе только в порядке "личного одолжения" исследователям. Эта сугубо евразийская особенность имела неожиданные последствия. Несколько экспертов с разной степенью категоричности заявили, что отнеслись бы гораздо более сурово к предлагаемым инновациям, если бы лично не симпатизировали их предполагаемому автору. Вот почему третий тур до последней возможности ориентировался на какой-то официальный документ, который имел бы "безличный" характер и тем самым минимизировал бы субъективность отношения к нему экспертов. Когда выяснилась нереальность такого варианта, мы сделали все возможное, чтобы сделать нижеследующий документ как можно более "официально безличным", никакого четкого авторства не имеющим. И, надо сказать, забегая вперед, вполне преуспели в своей маленькой хитрости: "придирки" экспертов к представленному на их рассмотрение документу оказались намного более жесткими, чем к предыдущему,

Что, собственно, и требовалось для успеха исследования.

Not Found

The requested URL /hits/hits.asp was not found on this server.