I. Анализ места и роли ядерного оружия в жизни современного человечества -- Современная Россия

Факт обладания человечеством ядерным оружием порождает парадоксальную ситуацию: ядерное оружие существует, развивается, совершенствуется, поддерживается в боеготовом состоянии, при этом рационально мыслящее человечество осознает и утверждает, что оно никогда не должно быть применено, так как его применение может стать последним человеческим актом на Земле. В то же время все понимают, что повсеместное и немедленное уничтожение ядерного оружия невозможно и даже нецелесообразно, во всяком случае, в течение некоторого, достаточно неопределенного времени.

Существует множество точек зрения на ядерное оружие: от полного неприятия возможности его дальнейшего существования, выражающегося в требованиях немедленного запрещения разработок и создания новых его видов, уничтожения всех имеющихся запасов, до игнорирования глубоких качественных изменений мировой ситуации последних лет и отстаивания разумности дальнейшего безграничного наращивания "ядерных мускулов". Такой разброс позиций объясняется прежде всего отсутствием всестороннего анализа роли ядерного оружия в жизни современного человечества, степени ядерной опасности. Более того, очень часто оценки базируются даже не на здравом смысле, в основе их лежит либо защита ведомственных интересов, либо популистско-демагогические устремления, что объяснимо сложностью феномена "ядерная опасность", его многогранностью, большой степенью влияния на массовое сознание, экономическую и политическую жизнь.

1.1.1. Последствия возможной ядерной войны

Сегодня, пожалуй, ни для кого не является секретом, что в случае начала ядерной войны, при накопленных количествах вооружений, человеческая цивилизация прекратит свое существование, человек окажется отброшенным в своем развитии на столетия, а может быть, и вовсе исчезнет как биологический вид. В первые два - три десятилетия ядерной эры человечеством осознавалась серьезность последствий применения ядерного оружия, формировалось понимание того, что количество жертв будет исчисляться сотнями миллионов. Оценки последствий крупномасштабного ядерного воздействия учитывали, как правило, лишь непосредственное воздействие, которое определяется прямыми поражающими факторами ядерного оружия: воздушной ударной волной, тепловым излучением и большими, достаточными для поражения с летальным исходом живых организмов, дозами ионизирующего излучения. При этом не принимались во внимание глобальные долговременные эффекты мирового ядерного конфликта.

Появившаяся в конце 70-х - начале 80-х годов возможность представить обстановку на планете после ядерной войны путем математического моделирования вскрыла качественно новые и неизбежные ее итоги. Например, был раскрыт эффект "ядерной зимы", определен так называемый "ядерный порог", при достижении которого начинаются необратимые катастрофические изменения биосферы и климата Земли (величина порядка 100 Мт). В это время была опубликована целая серия результатов исследований западноевропейских, американских и советских ученых, посвященных оценкам климатических и биологических последствий ядерной войны.

В июне 1982 года Генеральная Ассамблея SCOPE (Международный научный комитет по проблемам окружающей среды, входящий в ICSU - Международный совет научных союзов) поручила Исполнительному комитету SCOPE организовать изучение последствий широкомасштабного использования ядерного оружия. В том же году Генеральной Ассамблеей ISPU было принято решение об организации специального комитета для изучения последствий возможной ядерной войны. В результате появился комитет ENUWAR (Environmental Consequences of Nuclear War - последствия ядерной войны для окружающей среды). Результаты исследований возможных последствий оказались столь впечатляющими, что даже убежденные сторонники использования ядерного оружия наравне с обычным, вынуждены были хотя бы частично пересмотреть свои взгляды.

Около 70% населения Европы, Северной Америки и России сконцентрировано в городах и пригородных зонах общей площадью порядка нескольких сотен тысяч квадратных километров. На этой территории содержится более десяти миллиардов тонн бумаги и дерева. Если пожары охватят 25 - 30% этой территории, за несколько дней в атмосферу будет выброшено до ста миллионов тонн дыма. От 25 до 35% этого количества будет составлять элементарный углерод, эффективно поглощающий солнечную энергию.

На территории городов и промышленных предприятий сосредоточено огромное количество нефти, масел, бензина и их производных (пластмассы, резина, асфальт, битум и т.д.) При сгорании 25-30% от общего количества этих веществ (несколько миллиардов тонн) образуется до 150 миллионов тонн дыма с очень высоким содержанием (не менее 50%) элементарного углерода. За несколько недель в лесных и степных пожарах, в зависимости от состояния растительности и масштаба распространения огня могут, выгореть сотни тысяч квадратных километров. Летом в таких пожарах может образоваться несколько десятков миллионов тонн дыма с 10% содержанием углерода.

При наземных ядерных взрывах в атмосферу может быть заброшено до ста миллионов тонн высокодисперсной (с размером частиц менее 1 мкм) пыли. Эта пыль может находиться в атмосфере несколько лет. Оценки количественных характеристик дымообразования показывают, что в широкомасштабной ядерной войне за несколько дней могут образоваться облака дыма, размеры которых окажутся сопоставимыми с размерами континентов. Расчеты, приведенные Р.П.Турко и его соавторами 1 показывают, что из-за выбросов дыма в обширных пожарах, инициированных ядерными взрывами, могут значительно измениться оптические свойства атмосферы, ее циркуляция, что приведет к ослаблению солнечного излучения слоем дыма и изменению погоды в больших пространственных масштабах. Так, например, при выбросах указанного выше количества дыма на высоту в несколько километров, происходящих в весенне-летний период в Северном полушарии, температура воздуха у поверхности суши может понизиться за несколько дней на 20 - 40 С в зависимости от конкретных метеорологических условий и продолжительности существования плотного дымового покрова. Некоторые из этих скоплений дыма могут переноситься на большие расстояния, вызывая временное похолодание. В течение нескольких недель большая часть Северного полушария будет закрыта слоем дыма, быстрый нагрев которого солнечным излучением приведет к его подъему в верхние слои атмосферы, в этом случае время существования аэрозоля продлится до нескольких месяцев.

Частицы дыма, поднятые непосредственно факелами пожаров и солнечным нагревом в устойчивые или стабилизировавшиеся слои, могут находиться в атмосфере год и более, вызывая глобальное долговременное (от нескольких месяцев до нескольких лет) снижение температуры на несколько градусов. При таких условиях, особенно после сильного охлаждения океанов, может значительно снизиться уровень осадков. Резкое падение освещенности и температуры на больших пространствах, изменение характера атмосферных осадков продолжительностью до нескольких месяцев и более, и кратковременные похолодания вряд ли смогут оказать существенное прямое воздействие на человека. Однако системы, обеспечивающие существование подавляющего большинства населения земного шара, в частности, сельскохозяйственного производства и распределения продовольствия в высшей степени уязвимы для климатических возмущений, особенно если они совпадут с критическими моментами вегетационного периода у растений.

Если такие системы окажутся разрушенными в региональном или глобальном масштабе, неизбежно огромное количество человеческих жертв, вызванных недостатком питания. Следовательно, вторым долговременным глобальным эффектом крупномасштабного ядерного воздействия может оказаться массовый голод.

Весьма серьезными могут оказаться и другие косвенные последствия ядерной войны. К их числу относятся уничтожение коммуникаций, систем выработки и распределения энергии, истощение озонового слоя атмосферы и, после полного оседания дымовых частиц - сопутствующее возрастание интенсивности ультрафиолетового излучения. Одним их наиболее важных последствий ядерной войны будет образование и распространение источников радиоактивности. Хотя на ионизирующее излучение приходится относительно небольшая доля энергии ядерного взрыва, оно настолько сильно поражает биологические системы, что его воздействие сравнимо по масштабам с влиянием прочих поражающих факторов.

Существует два типа связанной с ядерным взрывом ионизирующей радиации - первичная и остаточная. Первичное излучение - это поток быстрых нейтронов и гамма-лучей, испускаемых огненным шаром в течение одной минуты с момента взрыва, однако при использовании современных ядерных боезарядов ее можно не учитывать, поскольку при мощности заряда 100 кт и более зона летального облучения гораздо уже зон летального действия прочих поражающих факторов. Остаточное ионизирующее излучение связано в первую очередь с локальными и глобальными радиоактивными осадками.

Локальными радиоактивными осадками называется раннее выпадение (в течение первых двух суток) крупных радиоактивных частиц, выброшенных в атмосферу во время взрыва, при котором огненный шар соприкасается с поверхностью грунта. Глобальные радиоактивные осадки формируются из более мелких частиц и газов, выброшенных в атмосферу (особенно в ее верхние слои), выпадение которых может продолжаться годами.

Прогнозы выпадения локальных радиоактивных осадков получаются различными при использовании различных сценариев развития событий и различных методических подходах к моделированию. Однако все прогнозы суммарных площадей заражения, дающих летальную дозу облучения, при развязывании мирового ядерного конфликта, лежат в пределах 5-25% территории в Европе, России и США. Это означает, то все крупные города развитых стран, в которых сосредоточены основные доли их населения и производственных мощностей промышленности, будут покрыты такими зонами.

Варианты анализа глобальных радиоактивных осадков ¹, уровни которых зависят от суммарной мощности применяемых ядерных зарядов, основывались на сравнении двух сценариев ядерной войны (с обшей мощностью ядерных боеприпасов в 5000 мт и 5300 мт). Оценки показывают, что для Северного полушария средняя доза облучения за 50 лет составит 20 рад., а для широтного пояса 30 - 50 с.ш. - 60 рад.

Действие таких доз облучения, в отсутствии других отягощающих влияний, скорее всего будут иметь незначительный мутогенный эффект (т.е. число заболевших увеличится не более чем на несколько процентов относительно современного уровня), однако увеличит площади локальных зон заражения с летальным уровнем радиации. При оценках долговременных последствий радиоактивного облучения важно также учитывать получение "внутреннего" заражения при вдыхании радиоактивных частиц или их поглощение с пищей. Согласно приближенным оценкам,² суммарная доза внутреннего облучения составляет 20% внешней дозы при локальных осадках и несколько больше внешней дозы, обусловленной глобальным долговременным радиоактивным заражением.

В некоторых исследованиях ³ была рассмотрена возможность сильного радиоактивного заражения территории в результате разрушения предприятий атомной энергетики ядерными боезарядами. Не вызывает сомнений, что в атомных реакторах АЭС, отработанных тепловыделяющих элементах, на заводах по регенерации топлива и в хранилищах радиоактивных отходов накоплены огромные запасы долгоживущих изотопов. Если предположить, что выбросы радиоактивных веществ при разрушении предприятий атомной энергетики подобны выбросам при взрыве ядерных боеприпасов, то выбор таких целей в качестве объектов ядерных ударов может привести к многократному возрастанию как площади выпадения опасных локальных радиоактивных осадков, так и глобальных доз облучения.

Причем уже через год вызванное ядерным взрывом заражение становится пренебрежительно малым по сравнению с радиоактивностью за счет излучения реакторного горючего. Уровень локального заражения в это время уже будет недостаточно высок, чтобы вызвать острые эффекты, однако достаточен для того, чтобы в течение десятилетий исключить возможность как проживания в зараженных зонах, так и организации в них процессов промышленного и сельскохозяйственного производства.

Таковы расчетные последствия поражения АЭС, однако эмпирические данные по чернобыльской катастрофе показывают, что в действительности последствия могут оказаться значительно более серьезными. Таким образом, учитывая сказанное выше, можно утверждать, что косвенные воздействия крупномасштабной ядерной войны на объекты экономического потенциала могут иметь более серьезные последствия (особенно в глобальном плане), чем непосредственные поражающие факторы, причем угроза беспрецедентных по размаху действий будет одинаково велика как для воюющих, так и для невоюющих государств.

Социально-политические и психологические последствия - разрушение системы государственного управления, резкое возрастание уровня преступности, отсутствие информации о происходящем в мире, неуправляемые миграции населения, рост психических заболеваний и т.д. не поддаются численной оценке, но можно предполагать, что в результате их усугубляющего взаимовлияния обстановка на планете сложится непригодной для выживания современного человека.

Очень часто термины "опасность" и "угроза" употребляются как синонимы, во всяком случае их смысловые границы недостаточно ясно определяются. Например, в словаре Ожегова "опасность - возможность, угроза чего-нибудь опасного", а "угроза - возможная опасность". Это естественно и объяснимо, установление границ смысла для понятий столь высокой степени абстракции - задача сложная и, возможно, невыполнимая, однако все же некоторое приближение к пониманию содержания тех угроз и опасностей, что создаются ядерным оружием, было бы полезным и желательным.

В личностном смысле наличие угрозы для человека означает обязательное существование некого субъекта-врага, способного и стремящегося причинить, как минимум, неприятности. Опасность же "бескорреспондентна", ее носителем выступает не конкретный субъект, а некоторый абстрактный тип. При таком подходе легко объяснить, каким образом при снижении угроз может возрастать опасность. У конкретного человека может не быть врагов и, соответственно, угроз, однако с ухудшением общей криминогенной обстановки в обществе он будет чувствовать себя во все меньшей безопасности, то есть степень безопасности при отсутствии конкретного противника может быть ниже, чем при его наличии.

В становлении и развитии любого явления следует различать, как минимум, две ступени. Эти ступени характеризуются философскими категориями возможного и действительного. Возможность может выступать в виде абстрактной (формальной) и действительной (конкретной). Абстрактная возможность характеризует отсутствие принципиальных препятствий для становления явления. В определенных ситуациях, когда создаются соответствующие условия, абстрактная возможность может трансформироваться в действительную. В категориях возможного и действительного допустимы сколь угодно сложные иерархические построения, что обеспечивается всеобщей связью явлений и множественностью состояний, характеризующихся различной степенью обусловленности явления. Рассматривая ядерную войну как явление в категориях возможного и действительного, можно выделить 9 уровней его становления, представленных в следующей таблице:

	Применение	Конкретная угроза	абстрактная угроза
Действительность	Удар	"аргумент"	абстрактная угроза
Конкретная возможность	Возможность удара	Возможность выступления "аргументом"
Абстрактная возможность	Абстрактная угроза

Под угрозой можно понимать осознанную возможность. Как возможности, так и угрозы могут быть абстрактными и действительными. Ситуация действительного применения ядерного оружия понимается как нанесение ядерного удара, действительной конкретной угрозы - как использование ядерного оружия в качестве "аргумента" в политическом споре, как средство открытого или завуалированного давления. Абстрактная угроза применения есть ядерная опасность. Заштрихованная область таблицы представляет ситуации, обусловленные разработкой вопросов ядерной физики, уровень которой в принципе позволяет создать ядерное оружие. А абстрактная возможность абстрактной угрозы обусловлена природными законами, ибо физические процессы, происходящие при ядерном взрыве, объективны.

В своем становлении ядерная война не достигла уровня действительного воплощения. Однако уже начиная с уровней становления, на которых человек начал играть активную роль, ядерная война заставляет нести существенные экономические затраты, поглощая интеллектуальные, производственные, сырьевые и прочие ресурсы. Платить за общественное несовершенство необходимо, однако эта плата не должна быть чрезмерной. Человечество, растрачивающее себя на самосохранение - обречено. Как война, так и гонка вооружений с некоторого уровня своего развития выходят из-под контроля человека. Развиваясь по своим законам, они могут привести к ситуациям, когда человеку останется лишь роль жертвы, поэтому недопущение скатывания в гонку вооружений не менее важно, чем недопущение войны.

Подготовка к войне стоит очень дорого. По оценкам ООН, в разгар "холодной войны" ежеминутно на вооружения тратилось почти 2 миллиона долларов. Астрономические суммы израсходованы без какой-либо материальной выгоды для человечества, и можно привести сколь угодно обширный список проблем, хотя бы частичное решение которых за счет исключения указанных трат бесспорно и полезнее, и нравственнее. "Суммы, равной мировым военным расходам в течение одного часа, достаточно, чтобы сделать прививки 3.5 миллиона детей, которым суждено умереть в этом году от инфекционных заболеваний...

Может ли мир допустить, чтобы каждые три дня происходила катастрофа масштабов Хиросимы? Однако именно это происходит сейчас, потому что каждые три дня погибают 120 тысяч детей - столько же жизней унесла атомная бомбардировка Хиросимы. Дети мира уже живут среди развалин третьей мировой войны" - убедительнее этих слов, принадлежащих Бернарду Лауну, сопредседателю движения "Врачи мира за предотвращение ядерной войны" и прозвучавших в 1987 году, трудно что-либо представить ^4.

По оценкам специалистов, более 10% боевой техники должны ежегодно заменяться. Если же учесть, что техническим прогрессом обусловлено возрастание объемов находящейся на вооружении боевой техники, да при этом в создании оружия используются все более дорогие и требующие более высокой очистки материалы, то можно представить, какой огромный урон невосполнимых ресурсов понесло человечество, готовясь к войне (в 1-й мировой войне на одного солдата приходилось 6 кг боевой техники, во 2-й мировой войне - 20 кг, в 70-е годы - 40 кг, в 80-е годы - 90 кг).⁵

В военной области занято порядка 100 млн человек. Эти люди, являясь наиболее физически здоровой и работоспособной частью человечества, не участвуют в материальном производстве, при этом требования к уровню их подготовки постоянно растут. Над обеспечением их продовольствием, вещевым имуществом, различными строительными сооружениями и, конечно же, вооружениями и боевой техникой трудятся сотни миллионов человек. Площадь суши нашей планеты столетиями остается практически неизменной - 35100 млн га. Под военные же нужды, по оценке А.М.Вавилова, выделено около 42 млн га, при растущем населении планеты.

Неудивительно, что перечень подобных фактов вызывал и вызывает недоумение, а весьма часто и негодование. На борьбу с ядерной угрозой направлены усилия многих ученых, врачей, политических деятелей, однако полное избавление от этой угрозы, вероятно, придется на довольно отдаленное будущее.

1.2. Борьба с ядерной угрозой. Договорной процесс

Имеющиеся сегодня в мире стратегические ядерные вооружения в качественно-количественном отношении являются результатом взаимодействия двух противоположных тенденций: стремления к накоплению огромных количеств все более совершенных боевых средств, что существенным образом повысило возможность всеобщего уничтожения, и борьбы против этой возможности. Первые антиядерные шаги, призванные снизить степень ядерной угрозы, не отличались разнообразием, детальной проработкой, а потому и результативностью. Содержание односторонних инициатив, предложений сводилось к запрещению создания, применения ядерного оружия, запрещению самого оружия, объявлению военным преступником того правительства, которое его первым применит. Звучали предложения (например, в "плане Баруха") и о передаче ядерного оружия под контроль ООН, но в тех политических условиях это не могло произойти. Борьба за количественное и качественное превосходство в вооружениях продолжалась, несмотря на существование подобных призывов. которые не только не сдерживали наращивание арсеналов, но и долгое время не приводили к установлению действенных международно-правовых норм, способных ограничить угрозу какими-либо рамками, не говоря уже о ее снижении.

История борьбы с ядерной угрозой богата событиями и участниками. Широко известны обращения и воззвания видных общественных деятелей, ученых, врачей, создававших общественные объединения и движения и призывавших предотвратить возникшую угрозу. Можно вспомнить манифест Бертрана Рассела и Альберта Эйнштейна (опубликован в 1955 году), Пагуошские конференции (первая из них состоялась в канадской деревне Пагуош в 1957 году), движения "Врачи за предотвращение ядерной войны", Greenpease и т.д.

Роль антиядерных действий можно проиллюстрировать следующим образом. Как Л.Н.Толстой характеризовал личность, так же можно оценивать и степень ядерной опасности. Реальная ядерная опасность образуется числителем - той опасностью, которая однозначно реализуется при условии задействования ядерного оружия, и знаменателем, то есть сформированным в общественном сознании представлением о ядерной катастрофе и дальнейшей борьбе с ядерной угрозой. При большом знаменателе величина дроби уменьшается. И до тех пор, пока ужасы возможного апокалипсиса уравновешиваются их осознанием - а нарушить это состояние можно прорывами в развитии концепции ограниченной ядерной войны и попаданием оружия в руки безответственных по-литических лидеров, не подверженных "уравновешиванию", - ре-альная ядерная опасность невысока.

Уже 14 июня 1946 года приступила к работе Комиссия по атомной энергии, а 19 июня Советский Союз на ее заседании предложил заключить конвенцию о запрещении производства и применения атомного оружия. Комиссией же был принят так называемый "план Баруха", в котором также отмечалась чрезвычайная опасность нового вида вооружений, необходимость контроля за его распространением и фактически закреплялась монополия США на атомное оружие и их "право" применять санкции в отношении нарушителей соглашения о контроле. 14 декабря 1946 года Генеральная Ассамблея ООН рекомендовала Совету Безопасности уско-рить подготовку конвенции о запрещении атомного и всех других основных видов оружия, которые могли использоваться в настоящее время и в будущем для массового уничтожения. Стокгольмской сессией Постоянного комитета Всемирного конгресса сторонников мира, которая состоялась в марте 1950 года, было принято воззвание, призвавшее запретить атомное оружие и установить строгий международный контроль за соблюдением этого запрещения.

Вместе с тем параллельно совершенствованию оружия совершенствовался и механизм снижения опасности обладания им. Выделились отдельные "узлы" этого механизма, такие как предотвращение распространения оружия, ограничение ядерных испытаний, объявление безъядерных зон и др. Эти направления борьбы против ядерной опасности привели к выработке ряда международно-правовых норм, реально приблизивших мир к ее снижению. Так, были запрещены испытания ядерного оружия в "трех средах" (Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве и под водой, подписанный в Москве 5 августа 1963 года), установлены ограничения по мощности взрывов (Договор между СССР и США об ограничении подземных испытаний ядерного оружия, июль 1974 года), созданы препятствия для расползания ядерного оружия по планете (Договор о нераспространении ядерного оружия, 1 июля 1968 года) и др. По мере совершенствования и усложнения этот механизм предотвращения ядерной угрозы, что называется, "заработал". В результате удалось подойти к реальному уничтожению ряда типов вооружений (Договор между СССР и США о ликвидации их ракет средней и меньшей дальности, договоры СНВ-1 и СНВ-2 об ограничении и сокращении стратегических наступательных вооружений). Это, несомненно, послужило укреплению международной безопасности.

Дальнейшие шаги в направлении снижения ядерной опасности требуют особой осмотрительности. В первые десятилетия существования ядерного оружия чрезвычайно важным было понять, насколько существенно изменились мир и требования к обеспечению безопасности, научиться относиться к ядерному оружию как

к объективной реальности, требующей серьезного научного анализа, создать прецедент в разработке действенных правовых норм, направленных на снижение ядерной опасности. При этом каждый двух или многосторонний правовой документ фиксировал достижение очередного рубежа в борьбе с общей угрозой. В механизме снижения ядерной опасности сегодня, пожалуй, не следует ожидать появления новых "узлов", так как все они уже так или иначе "материализованы". В настоящее время более актуальной является их дальнейшая проработка, детализация и совершенствование структуры самого механизма, изучение взаимовлияния отдельных его составляющих, приспособление их к происходящим и наделение устойчивостью к возможным изменениям. Каждый последующий шаг, мирная инициатива в области укрепления международной ядерной безопасности должны быть результатом серьезнейших научных совместных проработок с привлечением как можно большего числа государств-участников.

Одним из наиболее эффективных способов снижения ядерной опасности является решение проблемы нераспространения ядерного оружия. Она возникла практически одновременно с его появлением. Однако особенности международной обстановки, конфронтационный характер взаимоотношений ведущих государств привели к тому, что к середине 60-х годов в "ядерный клуб" входили пять стран и еще порядка десяти были способны в него войти (в 1949 году испытание первого ядерного взрывного устройства было проведено в Советском Союзе, в 1952 году список обладателей ядерного оружия пополнила Великобритания, в 1960 году к ним присоединилась Франция и в 1964 году - Китай.)

В 1968 году в решении проблемы нераспространения был достигнут существенный прогресс - более ста стран подписали Договор о нерасп-ространении ядерного оружия. Однако, несмотря на его бессрочное продление 11 мая 1995 года, окончательно решенной проблему считать нельзя хотя бы потому, что не все страны участвовали в голосовании. Да и для голосовавших можно хотя бы теоретически представить ситуации, когда реальные или мнимые блага, связанные с владением ядерным оружием, перевесят минусы выхода из Договора.

Сложность проблемы нераспространения ядерного оружия состоит в присущем ей двояком противоречии. С одной стороны, обойтись без мирных ядерных технологий пока невозможно. Использование атомной энергии фактически является сегодня объективной потребностью, обусловленной интересами прогресса цивилизации. Однако развитие атомной энергетики ведет к расширению возможностей в накоплении расщепляющихся материалов, которые могут быть использованы для производства оружия. В отношении нераспространения ядерного оружия эту проблему можно условно назвать технической. С другой стороны, в мире имеются страны, реально обладающие ядерным оружием.

Наибольшую активность в предотвращении распространения проявляют именно они. И пока их безопасность увязывается с обладанием ядерным оружием, желание подобным образом обезопасить себя может появиться у многих. Поэтому любые действия со стороны членов "ядерного клуба" в отношении стремящихся в него войти, а тем более силовые действия могут представляться несправедливыми. И именно в разрешении этого противоречия прежде всего заключаются задачи дипломатии.

Круг опасностей, связанных с распространением ядерного оружия, расширяется. О вполне вероятной иррациональности действий ⁶ некоторых правительств говорится в настоящее время достаточно много. Появление в их руках всего нескольких ядерных зарядов может привести к непредсказуемым последствиям. Это и экологическое загрязнение планеты в целом при использовании ядерного оружия в региональных конфликтах, и возможность провокаций при чрезвычайной технической сложности идентификации носителей по их государственной принадлежности, и высокая вероятность "втягивания" в ядерный конфликт государств, арсеналы которых содержат тысячи боеголовок.

Кроме того, сегодня все большее внимание во всем мире привлекают к себе организованная преступность и возможная ее деятельность против законной власти и населения. Можно ожидать, что список глобальных опасностей для человечества в ближайшее время пополнится действиями не связанных правовыми ограничениями, не поддающихся демократическому контролю преступных организаций и их лидеров. Фактически такая опасность уже существует, только пока ее не принято называть в ряду экологической, демографической, той же ядерной и др. В руках преступных сообществ накоплены огромные финансовые средства, приобретение ими ядерного оружия вполне вероятно, а владение им обернется человечеству актами шантажа, террора, провокаций. И тут неприменима политика сдерживания путем устрашения из-за отсутствия определенного объекта, которому можно было бы угрожать ответным ядерным ударом.

В снижении этой опасности велика значимость совершенствования механизмов предотвращения распространения ракетно-ядерных технологий. В этом от-ношении представляется опасным создание в США так называемых мини-ньюков (ядерные заряды малой, порядка 100 тонн ТНТ, мощности)⁷, которые увеличивают степень возможности получения ядерных взрывных устройств потенциальными террористами, а так же усложняют задачи дипломатии в области нераспространения ядерного оружия. Ядерная "пятерка" и без зарядов малой мощности имеет достаточно средств для организации силового воздействия, когда иные методы оказываются неэффективны. Мини-ньюки опасны и как фактор, пробивающий брешь в психологическом восприятии ядерного оружия, ведут к разрушению табу на ядерную агрессию.

Недопущение распространения ядерного оружия практически заключается в контроле за перемещениями расщепляющихся материалов, изготовлением и испытаниями оружия и вмешательстве в процесс создания оружия осуществлением определенных действий, приводящих к недопущению появления нового обладателя различными путями, вплоть до изъятия или разрушения оружия или его компонентов. В этом отношении необходима выработка механизма реагирования, устанавливающего по нарастающей меру воздействия, соответствующую этапу создания оружия. Естественно, любая мера может быть действенной лишь при четком распределении ролей. Органом, координирующим действия по снижению ядерной опасности мог бы быть "клуб" ядерных держав, который можно узаконить в качестве самостоятельного института, при этом одновременное вхождение ядерных государств в Совет Безопасности ООН позволило бы на начальном этапе использовать инфраструктуру Совета Безопасности как институирующий фактор деятельности.

Принципиально ядерное оружие сегодня доступно почти всем. Законы ядерной физики секретом не являются, а отдельные нюансы технологии также могут быть куплены, похищены или разработаны самостоятельно практически любым государством при наличии решимости получить их. Вариант установления соответствия отношения неядерной страны к созданию ядерного оружия, возможностей контроля и адекватного воздействия приведен в таблице 1. Государство, решившееся на обладание ядерным оружием, может находиться в одном из состояний, приведенных в таблице в левом вертикальном столбце.

Практически на всех этапах продвижения к членству в "ядерном клубе" в отношении "кандидата" применимы политико-дипломатические действия, но особую эффективность они должны обеспечивать на самых ранних этапах, так как по мере приближения к обладанию ядерным оружием решимость завладеть им может возрастать по причине уже осуществленных материальных вложений. Далее самая искушенная дипломатия может оказаться недостаточной, потребуется применение более осязаемых механизмов. Любые санкции - политические, экономические, военные подразумевают осуществление определенных совокупностей действий из чрезвычайно широкого диапазона. Например, в качестве экономических санкций могут рассматриваться регулирование товаропотоков с целью организации конкуренции государству-нарушителю, экономическая блокада, разрыв торговых отно-шений и другие традиционные меры.

Силовое воспрепятствование расширению ядерного клуба противоречит духу Договора о нераспространении, основной принцип этого договора - добровольность. И тут неизмерима роль общественных движений, антиядерного просветительства, дипломатии. Мировым сообществом могут быть рассмотрены и со-ответствующим образом узаконены и принципиально новые меры. Например, обязательное внесение государством-нарушителем Договора на счета ООН залоговых сумм, соответствующих затратам на дезактивационные и восстановительные работы, которые необходимо будет провести в случае задействования имеющихся созданных или приобретенных в обход Договора о нераспространении объемов оружия. Если исходить из того положения, что закон обратной силы не имеет, то эта мера не коснется "ядерной пятерки". Такая мера могла бы быть применима и к государствам, виновным в распространении оружия или технологий, так как возможность торговли подобным товаром полностью не исключается. Может быть, это звучит неубедительно, однако предсказать заранее реакцию мирового сообщества на нарушение кем-либо Договора тяжело, тем не менее можно утверждать, что осознание перспективы получить некоторые материальные блага стимулирует активность и поспособствует отысканию нестандартных способов влияния на нарушителя.

Чрезвычайно эффективной мерой могло бы оказаться полное запрещение испытаний ядерного оружия. Советский Союз дважды в одностороннем порядке объявлял мораторий на ядерные испытания.⁸

Состояние государства	Возможности контроля	Реакция мирового сообщества
Принципиальная способность создания ЯО	Принимается как очевидное	Гарантии безопасности и "безадресные" угрозы и заявления о решимости всемерно препятствоватьраспространению
Сокрытие от международного контроля расщепляющихся материалов, необоснованная достаточно убедительно их транспортировка, любые действия, в которых явно не просматривается их мирная направленность	Периодические и внезапные проверки- в основном в от-ношении подписав-ших Договор о не-распространении,все виды разведки-техническая, аген-турная и др. – вотношении всех.	Политическое предупреждение, применение всего спектра экономических и политических санкций
Явное уклонение от контроля, строительство заводов по обогащению, расширение добычи или попытки приобретения сырья сверх потребностей АЭС и экспериментальных исследований в явно мирных целях	Активизация разведывательной деятельности, в крайних случаях - проведение контроля под прикрытием войскООН	Политическое предупреждение, применение всего спектра экономических и политических санкций, военные санкции
Испытание оружия

Принципиальная способность создания ЯО Принимается как очевидное Гарантии безопасности и "безадресные" угрозы и заявления о решимости всемерно препятствовать распространению Сокрытие от международного контроля расщепляющихся материалов, необоснованная достаточно убедительно их транспортировка, любые действия, в которых явно не просматривается их мирная направленность Периодические и внезапные проверки в основном в отношении подписавших Договор о нераспространении,все виды разведки - техническая, агентурная и др. - в отношении всех. Политическое предупреждение, применение всего спектра экономических и политических санкций Явное уклонение от контроля, строительство заводов по обогащению, расширение добычи или попытки приобретения сырья сверх потребностей АЭС и экспериментальных исследований в явно мирных целях Активизация разведывательной деятельности, в крайних случаях - проведение контроля под прикрытием войск ООН Политическое предупреждение, применение всего спектра экономических и политических санкций, военные санкции.

Испытание оружия восьмерки"20 апреля 1996 года руководители ядерных стран заявили о своей готовности полностью прекратить испытания, неясной пока остается лишь позиция Китая. Это дает надежду на закрепление запрета в соответствующем международном соглашении. Без испытаний создать свое ядерное оружие нельзя. Следовательно, запрет на испытания несомненно послужил бы и решению проблемы нераспространения. Кроме того, прекратилось бы загрязнение планеты радиоактивными изотопами. Ядерные устройства испытывались 6-ю государствами (США, СССР, Великобритания, Франция, Китай, Индия - один взрыв в 1974 году) на 35 полигонах, в Атлантическом и Тихом океанах, в Арктике. С 1945 года по 1987 год в мире проведено около 1700 ядерных взрывов в военных целях и в итоге Новая Земля, пустыни Аризоны, Нева-ды, целые регионы Австралии, Казахстана превращены в необитаемые и опасные районы. Страдают люди (трагедия с японским рыболовецким судном "Фукурю-Мару-5" и еще с тысячей судов), будущие поколения, флора и фауна (почти полное исчезновение алеутского канадского гуся после испытаний на острове Амчитка). Кроме того, действенный запрет на ядерные испытания ограничил бы возможности совершенствования этого оружия.

Осознание того факта, что любые действия по совершенствованию своего оружия стимулируют той же направленности активность остальных ядерных стран, и рано или поздно обернутся пятикратным отрицательным экологическим эффектом, должно тормозить стремление создавать и испытывать новые заряды. Однако и запрет испытаний имеет свою "оборотную" сторону. Для обеспечения безопасности ядерного оружия необходимо, в частности, знать, как "поведет" себя ядерный боеприпас после продолжительного хранения. Поэтому запрет испытаний, возможно, не должен пока иметь абсолютно категоричного характера. В ядерных взрывах, как исключительной мере, при бесспорной их направленности на обеспечение всеобщей безопасности, при участии в их подготовке специалистов всех ядерных государств, необходимость пока сохраняется. И надежда на абсолютный и полный запрет - в получении работоспособных и адекватных моделей ядерного взрыва. Возможность компьютерной имитации неуправляемой цепной реакции вполне реальна, есть данные, что ее уже получили США и Франция. Открытость и консолидация усилий исследователей всех стран в решении этой проблемы способны снизить общую ядерную угрозу и послужить развитию гуманистических процессов в жизни современного человечества.

Пророки и предсказатели прошлых эпох, обладай они лишь совсем малым знанием о нашем недавнем прошлом - наличии принципиально непримиримого раскола человечества с концентрацией огромной силы на двух полюсах, каждый из которых считал уничтожение другого своей наиважнейшей задачей - пожалуй, были бы единодушны в своих прогнозах и оценках такого состояния как предапокалипсичного. Да и у историков будущего недоумение вполне вероятно: почему не состоялось то, что не могло не состояться, что удержало человека у последней черты? Возможно, объяснения будут найдены, возможно, природа их многогранна, но уже сегодня можно утверждать, что наличие ядерной опасности и ее осознание сыграло в недопущении перерастания "холодной войны" в "горячую" не последнюю роль.

Бесспорно, пока существует ядерное оружие, существует и возможность его использования по "прямому назначению". Пока оно существует - не утихнут и споры вокруг него. Однако следует признать, что ядерное оружие не может не восприниматься как некая объективная данность, как результат определенной активности предыдущих поколений и, пожалуй, максимум, что достижимо для нас на данном этапе - попытаться придать ему некий по возможности менее опасный облик, разработать новую ядерную политику. Реалистичность взглядов на ядерное оружие заключается в отказе от его уничтожения как конкретной практической цели ввиду ее недостижимости, в рассмотрении факта полного уничтожения ядерного оружия лишь как некой абстракции.

Существуют и другие стороны проблемы. Обладает ли человечество сегодня средствами для полного и безопасного уничтожения ядерного оружия? Средствами не только технологическими, но и политическими, дипломатическими, психологическими и т.д.? Требует ответа и другой вопрос: не таит ли в себе безъядерный мир новые, еще не познанные угрозы? Будет ли человек чувствовать себя комфортнее, уничтожив ядерное оружие? Отсутствие методов ненасильственного разрешения межгосударственных конфликтов пока что частично компенсируется возможностью перерастания любого из них в ядерную катастрофу.

В этом заключается сдерживающая роль ядерного оружия. Руководству любого государства, планирующего агрессию против обладателей современных СНВ, приходится осознавать, что даже при полном исчерпывании своих возможностей разрушения, при сколь угодно высоком (в рамках разумного) их уровне, чем ближе окажутся в ходе развития вооруженного конфликта их первоначальные цели, тем вероятнее получение в итоге ракетно-ядерного удара такой разрушительной силы, что никакими теоретически воображаемыми приобретениями принципиально невозможно будет компенсировать неизбежные потери. Но ядерное оружие является сдерживающим фактором не только в смысле удержания им от непосредственного задействования своих вооруженных сил потенциальным агрессором. Даже очень малая степень возможности всеобщего уничтожения заставляет качественно иначе смотреть на допустимость прямых военных столкновений.

Нет оснований расчитывать на полное уничтожение накопленных ядерных вооружений в ближайшие годы. Кроме того, не следует забывать о возможностях "обычного" оружия. Многие последствия ядерной войны (например - "ядерная зима"), достижимы и "обычными" средствами. Нынешние военные мощности вполне могут вызвать "огненные торнадо" во всех крупных городах и лесах Северного полушария. 27-28 июня 1943 г. это было при бомбардировке англо-американцами Гамбурга, а в марте-апреле 1945 г. - Дрездена. Количества сажи в современной "обычной" войне вполне может хватить для "ядерной зимы". А уровень радиации поднимется из-за разрушения АЭС. Однако если эффект от использования "обычных" средств определяется множеством факторов, в том числе масштабами столкновения, что не исключает полностью, но снижает возможность всеобщей катастрофы, то применение ядерных средств не оставляет надежды на какую-нибудь альтернативу заката цивилизации.

Немецким военным теоретиком К.фон Клаузевицем сформулировано положение, что война "...есть не что иное, как продолжение государственной политики иными средствами"⁹, что война - "...не только политический акт, но и подлинное орудие политики, продолжение политических отношений, проведение их другими средствами"1. Ядерная война также может возникнуть из политики, в генезисе ядерной войны сохраняется возможная роль политики. Но сохраняет ли ядерная война черты орудия политики? Любая политическая борьба ведется за определенный облик мира, вооруженная борьба - за облик послевоенного мира. А кому нужен тот мир, который возникнет в результате глобальной ядерной войны? Можно утверждать, что ядерная война не может выступать орудием политики, более того, сам факт наличия орудия ядерной войны - ядерного оружия - качественно влияет на политику, приводит к неизбежному выводу недопустимости политики, могущей породить подобную войну.

Концепция сдерживания основывается на том факте, что при наличии паритета рассчитывать на 100%-ный успех контрсилового удара нельзя. У подвергнувшегося ядерной агрессии государства останется достаточно средств для нанесения агрессору в ответных действиях неприемлемого ущерба. В последнее время часто используется понятие "разумная достаточность вооружений". Руководствоваться принципом разумной достаточности - значит проводить разумную политику по обеспечению безопасности государства, что свидетельствовало бы о рациональности руководства страны, о его реалистическом понимании сложившейся мировой ситуации. Однако провозглашения стремления к достаточности мало, достаточность - это качество, обеспечиваемое некоторым количеством. А чему равняется это количество? Очевидно, что достаточность - это несколько больше чем недостаточность, и меньше, чем избыточность. Но ни одно правительство не провозглашает ни принцип недостаточности, ни принцип избыточности. Понятно и оправдано только стремление к достаточности. Однако непонятно, как достаточность определять.

На первый взгляд, более точным представляется понятие "оборонной достаточности", или "достаточности вооружений для обороны". Реализация этого принципа означает такое решение вопросов военной политики и строительства вооруженных сил, при котором гарантируется отпор любому возможному агрессору (с учетом возможностей по организации коалиций для борьбы с агрессором в виде военного блока), при затрате для этого минимума усилий. При этом возможность использования своих вооруженных сил для агрессии не рассматривается, подразумевается, что это исключено. Но в таком случае ясно, что провозгласить принцип разумной достаточности для обороны - это практически то же самое, что провозгласить принцип разумной доста-точности, только при этом лишний раз подчеркивается миролюбивый характер внешней политики. А стоит ли там, где используется язык цифр, количеств и потенциалов, напоминать еще и о принципах внешней политики?

Не совсем ясно, как, основываясь на принципе оборонной достаточности просчитать требуемое количество стратегических наступательных вооружений. Сколько надо иметь наступательных вооружений для обороны? Не лишне вспомнить, что "оборона - вид военных действий, применяемых с целью срыва или отражения наступления противника ..."¹⁰. Однако современные стратеги-ческие наступательные вооружения должны выполнять не функцию отражения или срыва наступления, единственная разумная их роль - сдерживание, наличие их у государства должно делать агрессию против него недопустимой в принципе. И тем не менее о достаточности СНВ говорить необходимо. Не определив уровень разумной достаточности невозможно участвовать в дальнейших переговорах по ограничению и сокращению стратегических вооружений. Положить конец переговорному процессу - значит оказаться перед возможностью возобновления гонки вооружений.

При определении параметров дальнейших сокращений СНВ от исследователей ожидают точного обозначения требуемого для России количества ядерных зарядов и их носителей. Но такая постановка вопроса некорректна, сложность мировых процессов не позволяет выразить некоторый компонент представления роли России в них в виде конкретного числа. Можно говорить лишь об общих тенденциях - уменьшение, увеличение, и об ориентирах - как у США, не более, не меньше и т.д.

Князь Нехлюдов, оказавшись перед необходимостью пересмотра своих жизненных взглядов, не смог найти опору в получе-нии ответов на мучавшие его вопросы в достижениях науки. "С ним случилось то, что всегда случается с людьми, обращающимися к науке не для того, чтобы играть роль в науке: писать, спорить, учить, а обращаются к науке с прямыми, простыми, жизненными вопросами: наука отвечала ему на тысячи разных очень хитрых и мудреных вопросов..., но только не на тот, на который он искал ответа". (Л.Н.Толстой "Воскресенье", часть 2, глава ХХХ). Нечто подобное происходит и в рассматриваемом случае. Если бы существовало бесспорное численное представление неприемлемого ущерба, да при этом еще эффективность действий ядерных сил определялась бы лишь их количественным составом, проблема достаточности могла бы иметь совершенно иную окраску.

Однако при определении масштабов ущерба, который можно было бы назвать неприемлемым, неизбежны сложности. Никто не хочет даже минимальных потерь, человеческая психика устроена ориентированной лишь на приобретения. С другой стороны, кое от чего, ради большего выигрыша, можно и отказаться, тем более при наличии неопровержимого доказательства невозможности получить этот выигрыш иным путем. Из двух зол выбирают меньшее, лучше потерять часть, чем все (а если расширить обсуждение этого вопроса, то можно вспомнить немало примеров осознанных отказов даже "от всего" ради сохранения, например, верности идее). Человек сложен и противоречив, и логика его поступков и даваемых им оценок меняется в разных ситуациях.

Вариантов решения проблемы неприемлемого ущерба можно предложить множество, в настоящее время наибольшее распространение получил критерий, предложенный бывшим министром обо-роны США Р.Макнамарой. По его мнению, для нанесения неприемлемого ущерба современному государству требуется поразить до 30% его населения и до 70% промышленного потенциала. Он пи-сал, что для этого необходимо гарантированно доставить на территорию СССР или США 400-500 одномегатонных зарядов. Примерно такими же порядками оперировал академик А.Д.Сахаров. Однако, пользуясь этим критерием, необходимо помнить, что восприятие его как незыблемого ориентира в определении нижнего барьера ядерных сокращений неправомерно, и его длительное существование и использование объясняется как невозможностью убедительного его опровержения, так и отсутствием оснований для выдвижения в противовес другого конкретного значения. Трудно отыскать доказательства утверждению, что для кого-то доставка меньшего, например 350 или 300, количества зарядов приемлема, и лишь начиная с 400 следует обеспокоиться. Факти-чески происходит следующее:

Эффект от применения ядерного оружия нельзя считать однозначно прямо пропорциональным количеству использованных зарядов ввиду определяющего влияния качества систем управления, предупреждения о ракетном нападении, состояния систем ПВО и ПРО и т.д., из-за чего количество использованных и гарантированно доставленных средств не совпадают. Кроме того, из-за существования в составе ядерных сил боезарядов различных конструкций и мощностей представление возможностей СЯС некоторого государства простым подсчетом количества ядерных зарядов окажется малосодержательным. При различных способах ведения боевых действий эффект применения оружия также различается. Для придания конкретности оценкам возможностей часто используются расчетные значения контрсилового потенциала, по-тенциала ответно-встречных и ответных действий и т.д. Через них возможности СЯС выражаются в так называемых эквивалентных боезарядах.

Нравственные аспекты ядерного сдерживания. Оппоненты ядерного сдерживания утверждают, что безнравственно строить мир на страхе. Со времен Платона не прекращается спор о том, что следовало бы считать благом - истину или выгоду? В политике именно спекулятивная игра этими понятиями, подмена одного из них другим и обоснование на данном историческом этапе чрезвычайной важности определенного их понимания приводили к наиболее кровавым последствиям. Идеологии, на десятилетия расколовшие мир, это истины одного порядка истинности, отстаиваемые в ущерб истинам более высокого порядка. "Проклятие идеологии в том, что она ставит абстракции превыше людей",- писал Артур М. Шлезингер в своей книге "Циклы американской истории."¹¹

Если моральные принципы отдельной личности могут приводить к пренебрежению прямой выгодой, и это является делом личным, оно часто приветствуется, то решения правительств, основанные на следовании моральным нормам и приводящие к ущемлению интересов своего народа вряд ли вызовут безоговорочную позитивную реакцию. Личностные моральные критерии далеко не всегда применимы при принятии внешнеполитических решений. Тот же А.М.Шлезингер приводит причины, в силу которых это происходит. Во-первых, большинство международных вопросов не поддаются однозначной моральной оценке. Кроме того, самой природой международных отношений обуславливается непримени-мость к действиям политиков принципов личной нравственности. И, наконец, никто не может отрицать отсутствия международного морального консенсуса. Мораль и политика, выгода и идеология и, опять же, истина и выгода, в международных делах часто используются для маневра , для манипулирования массовым сознанием, для сокрытия сути деятельности, истинных целей и интересов, ради некоторой выгоды.

Такова международная практика на протяжении столетий, и таковой она останется, по всей видимости, еще долгое время. По мнению И.И.Кравченко, "особенно уязвима моральная оценка политики, всегда таящая навязанные или добровольные заблуждения. Насколько иллюзорными могут быть эти оценки, свидетельствуют прямо противоположные суждения о нравственности политического действия и его творцов, предложенное ими самими и их общественным окружением, а также моральная переоценка политических событий и лидеров "постфактум", по прошествии времени и с изменением обстоятельств и взглядов на прошлое." ¹²

Идеологические догмы в годы "холодной" войны выступали аксиоматической основой международной жизни и по-своему разрешали конфликт между истиной и выгодой. Абсолютность приоб-ретенных человечеством возможностей по самоуничтожению, с одной стороны усложняют, но, с другой, и упрощают ситуацию. Глобальные интересы человечества и интересы отдельного человека в отношении недопущения ядерной катастрофы совпадают. Уменьшение опасности всеобщей гибели также отвечает требованиям высокой морали, то есть наблюдается разрешение противоречия между моралью и выгодой.

Ядерная опасность сегодня - это, пусть временное, но все же средство "наведения порядка в умах". Начавшаяся третья цивилизационная революция, ориентированная на человека и че-ловечество, несомненно, приведет к глобальным всепланетным изменениям, еще большим, чем мы уже наблюдаем сейчас. Всеобщность опасности уже отчасти привела к всечеловечности. Конец ядерной войны будет одинаковым для всех, начало же, из-за неучастия воли большинства народов и правительств в задейство-вании ядерного оружия, различно. Владение ядерным оружием сегодня - это и фактор формирования внутриполитической и внеш-неполитической морали, адекватной силовым возможностям. Нравственно ли ядерное сдерживание? Отвечает ли нормам высокой морали построение мира на страхе? В межличностных отношениях нравственно не делать другому того, чего не хотел бы испытать сам. Ядерное же сдерживание базируется на реальной угрозе, которая может осуществиться. В этом и состоит различие: в построении идеальной модели межличностных взаимоотношений за основание берется неприемлемость угрозы гипотетической, в ядерном же сдерживании речь идет об угрозе реальной.

Оборотная сторона ядерного сдерживания. При сколь угодно энергичном отстаивании сторонниками ядерного сдерживания своей позиции, из-за возрастания при ее реализации возможности ядерной катастрофы данная концепция, несомненно, заслуживает критики с целью совершенствования ее содержания путем снижения возможности отрицательных эффектов. Имеет ли смысл сдерживать возможную опасность путем порождения новой, значи-тельно более однозначной, в смысле конечного результата, опасности? Можно полагать, что существование диаметрально противоположных взглядов на существование ядерного оружия объясняется именно невозможностью реально измерить и сравнить величину выигрыша от сдерживания возможного мирового конфликта, в котором используется только "обычное" оружие и величину проигрыша от повышения возможности мирового ядерного конфликта. Если бы существовали способы получения бесспорных и поддающихся сравнению оценок, то оснований для споров бы не осталось, можно было бы принять то отношение к ядерному оружию, в пользу которого осуществляется сравнение, и направить усилия на повышение общего выигрыша.

Снижая опасность ядерной войны, т.е. отрицательный эффект от ядерного сдерживания, следует разобраться, как, если это произойдет, будет использовано ядерное оружие и что следует сделать, чтобы уменьшить такую возможность. Ядерное оружие государством может быть применено первым, или в ответ на ядерную агрессию против него, в виде нанесения ядерных ударов по заранее выбранным целям. Обычно выделяют ответный, ответ-но-встречный и упреждающий удары. В интересной работе российских ученых ¹³ приведены следующие их определения. Ответный ядерный удар - это удар, осуществляемый после ядерного нападения противника на основе данных о падении боеголовок его ракет. Ответно-встречный удар (в США его еще называют "стартом по предупреждению") - это ядерный удар, когда принятие решения, выдача приказа и старт основной массы носителей ядерного оружия атакуемой стороны проводится системой управления стратегических ядерных сил на основании своевременной (еще до падения боеголовок ракет противника) и достоверной информации о произведенном ударе агрессора. Упреждающий ядерный удар - это удар, осуществляемый заблаговременно на основе достоверных данных разведки до начала старта средств стратегического ядерного нападения противника.

Понятие, подразумевающее агрессивное ядерное воздействие, в цитируемом источнике отсутствует, однако планируемая или осуществляемая ядерная агрессия (или кажущаяся планируемой или осуществляемой) - непременное условие начала ядерного конфликта, именно на предотвращение первого ядерного удара должны быть направлены все антиядерные усилия, именно первый агрессивный удар вызывает все остальные, поэтому понятия, характеризующие первый удар, являются важнейшими и заслуживают более подробного рассмотрения. В специальной литературе можно встретить множество понятий, так или иначе связанных с первым ударом - превентивный, упреждающий, разоружающий, контрсиловой. Это объясняется возможностями языка и наличием такого его качества, как существование синонимов, а вовсе не принятого всеми и четко определенного их смыслового наполнения, что должно отличать научные термины.

Для обозначения первого удара можно полагать достаточ-ным использование лишь понятий "упреждающего" и "контрсилового" ударов, которые несколько различаются своими смысловыми границами. Если стороной А называть государство, чьи ракеты стартовали первыми (а именно так принято в военной литературе), то как упреждающий, так и контрсиловой удары наносятся именно стороной А. В том случае, если сторона В (государство, подвергшееся ядерному нападение первым) действительно реши-лось на ядерную агрессию, но еще не успело ее начать, удар стороны А будет упреждающим. Это крайне опасная ситуация, потому что абсолютно достоверных "критериев решимости" нет и быть не может. Велика возможность ошибки, в этом случае действия стороны А будут восприниматься стороной В (и являться вдействительности) ударом контрсиловым, хотя с точки зрения стороны А он упреждающий (речь идет именно о неверной оценке стороной А военно-политической ситуации, об искреннем заблуждении, а не о ее пропагандистской деятельности). Если же сто-рона А, "положа руку на сердце" (что в политике явление почти невозможное), признает причиной своего удара стремление к извлечению из его осуществления иных, кроме упреждения, действительных или мнимых выгод, то во всех случаях такой удар будет контрсиловым.

Независимо от мотивов, побудивших сторону А нанести первый удар, действия стороны В будут заключаться в нанесении ответно-встречного или ответного удара. Некоторая возможность ненанесения стороной В ответного удара имеется лишь при отсутствии правительственного решения стороны А на удар, когда он осуществляется в следствии технической ошибки или внутренней нестабильности, однако именно как возможность, чему может послужить наличие связи "Президент-Президент".

Контрсиловой удар, пожалуй, можно считать более общим понятием, чем удар упреждающий, потому что первый удар предназначен для поражения ядерных средств противника, для унич-тожения его еще нестартовавших ракет, то есть он направлен против силы. Естественно, можно теоретически ожидать поражение первым ударом объектов жизнедеятельности и экономического потенциала, но только при ядерной агрессии против неядерной страны. При нападении же на ядерное государство целью первого удара является ослабление ответного удара, а не его провоцирование. В ответно-встречном и ответном ударах нет смысла поражать пустые шахты и пусковые установки. Его цели - промыш-ленные предприятия, города, центры административного управления. Его жертвы - население страны. Его результаты - подрыв основ могущества государства-противника, отбрасывание его в развитии на десятилетия и столетия, лишение черт и статуса современной цивилизованной страны.

На этом, прежде всего, и строится концепция сдерживания. Она подразумевает, что возможность получения стороной А в ответных действиях стороны В неприемлемого ущерба, удержит любое государство от ядерной агрессии. Сторонники полного и немедленного уничтожения ядерного оружия в качестве одного из своих аргументов приводят возможность случайного старта ракет. Он теоретически может быть вызван ошибочными действиями персонала, отказами техники и сознательными действиями преступников. Кроме старта ракет, огромными бедами может обернуться разрушение ядерных зарядов, их разгерметизация, подрыв, возгорание и пр. Эта опасность осознается и учитывается всеми обладателями ядерного оружия при его разработке, производстве, хранении, эксплуатации. В каждом ядерном государстве разработана и продолжает совершенствоваться система организационных и технических мер, которые сводят до минимума вероятность случайного задействования оружия.

В США, например, в настоящее время действуют следующие требования безопасности (утверждены министерством обороны в 1968 году):

Непосредственное применение ядерного оружия есть бес-спорное зло. Но некоторая степень возможности его применения может быть обращена во благо. По силам ли только человечеству регулирование степени возможности? Возможное становится действительным при выполнении определенных условий. Невозможность любого проявления означает, что условия для него никогда не будут созданы. Иначе говоря, невозможность некого проявления может пониматься как его возможность лишь при выполнении бесспорно невыполнимых условий. Невозможность нанесения ядерных ударов может быть обеспечена недопущением наступления условий, в которых оно может быть применено. Непосредственное использование ядерного оружия неким государством для нанесения удара по другому государству может осуществляться по правительственному решению и без него (из-за технической ошибки или группой террористов, заговорщиков, то есть из-за внутренней нестабильности). Теоретически, правительственное решение может быть "правильным", логически обоснованным, когда ядерный удар действительно обеспечивает данному государству получение выгод и преимуществ, существенно превосходящих издержки и потери, причем последние представляются допустимыми, и ошибочным, когда соотношение выгод и потерь оценено неверно. В свою очередь, правильное решение может приниматься в ситуации пресечения чьих-либо агрессивных устремлений, при реализации которых потери будут большими, чем при упреждении.

Применение ядерного оружия станет невозможным при:

Наличие же возможности применения ядерного оружия для пресечения возможной агрессии, или симметричного ответа на нее, а также неуправляемой эскалации любого конфликта и развития его до катастрофических масштабов выступает сдерживающим фактором от агрессии вообще. Именно при таком соотношении возможного, невозможного и действительного существование ядерного оружия не сможет препятствовать реализации глобальных интересов человечества. Безопасность оружия - одно из самых перспективных направлений сотрудничества ядерных государств. Никто не заинтересован в новых чернобылях, поэтому все основания для совместных исследований и обмена идеями и достижениями имеются.

1.4. Концепция стратегической стабильности в решении проблемы достаточности СНВ

По мнению ряда исследователей,1 под уровнем оборонной достаточности следует понимать минимальный уровень стратегических вооружений страны, достаточный для обеспечения и поддержания стратегической стабильности.

18 июня 1979 года в Вене было принято Совместное заявление о принципах и основных направлениях последующих переговоров об ограничении стратегических вооружений руководителей СССР и США, где отмечалось, что в целях уменьшения и предотвращения опасности возникновения ядерной войны будут продолжаться поиски мер по укреплению стратегической стабильности.2

В США в интересах переговоров по сокращению СНВ под стратегической стабильностью (strategia stability) понимается такое состояние отношений между сторонами, при которых ни одна из сторон не может решиться использовать СЯС в период кризиса, поэтому более популярным является термин "кризисная стабильность" ("crizis stability"). Американскими исследователями также введен термин "стабильность первого удара" ("first-strike stability"), который рассматривается в рамках кризисной стабильности, но трактуется уже. Под ним понимается определяемое соотношением сил сторон состояние, при котором ни одна из них не имеет побудительных мотивов к нанесению первого ракетно-ядерного удара с целью упреждения противника во время кризиса. При этом наиболее общими понятиями, используемыми при оценке соотношения сил сторон, являются такие близкие понятия, как военное равновесие и паритет. Военное равновесие (military equilibrium) отражает устойчивое соотношение военных сил противостоящих государств (коалиций) в течение рассматриваемого периода времени. Частным случаем военного равновесия является военный паритет (military parity), который отражает состояние примерного равенства боевых возможностей противостоящих сил.

Для выражения минимально необходимого уровня боевых возможностей своих вооруженных сил на Западе используется термин "военная достаточность" ("military sufficiency"), под которой понимается такой уровень военного потенциала государства, который обеспечивает гарантированное достижение целей национальной безопасности. В России под стратегической стабильностью подразумевают в общем случае некоторую обобщенную характеристику военно-политической ситуации, обусловленную результирующей политических, экономических, военных и других мероприятий, проводимых противостоящими государствами, благодаря которой ни одна из сторон не способна или не имеет намерения осуществить агрессию, в том числе в период кризисов и конфликтов. Это определение, безусловно, правильно, соответствует интуитивному пониманию сущности явления, однако оно имеет чисто дескриптивный характер, не позволяет формализованно представить предмет исследований, выработать критерии оценки, получить количественные ответы на связанные с проблемой стратегической стабильности вопросы.

Более конструктивное определение, представляющее стратегическую стабильность как "устойчивость военно-стратегического равновесия, которая сохраняется или поддерживается в течение длительного периода, несмотря на влияние дестабилизирующих факторов (обычное оружие, тактическое ядерное оружие, ядерное вооружение других стран, научно-технические прорывы и т.д.)",1 суживает понятие, переводит ряд важнейших аспектов в разряд сопутствующих, переставляет акценты, вместе с тем такое понимание расчленяет ядро проблемы, позволяет выразить ее сущность формулой:

Стратегическая

стабильность

военно-стратегическое равновесие

Запас

устойчивости

Для более ясного понимания предмета и с целью облегчения процесса формализации из методических соображений было бы целесообразным проводить классификацию типов, предложенную Б.Расселом, согласно которой свойства можно приписывать предметам (объектам, явлениям), свойства свойств - свойствам и т.д. В этом случае можно говорить, что военно-политическая ситуация может обладать свойством стратегической стабильности при обладании метасистемой свойством равновесия, которое, в свою очередь, обладает свойством устойчивости. Под метасистемой понимается в таком случае вся совокупность стратегических сил противостоящих государств с присущими им целями, задачами и порядком использования этих сил друг против друга.

Перефразировка определения с учетом требований "логической грамматики" Рассела может позволить формализованно ставить задачу в терминах высказываний, классов, отношений, свойств. Кроме того, несколько облегчается определение дестабилизирующих факторов, к которым можно отнести сопутствующие объективному процессу развития человеческого сообщества явления, способные лишить метасистему равновесия. Понятие "устойчивость" может быть конкретизировано введением понятия "чувствительность". Чувствительность характеризует степень реакции на дестабилизирующий фактор. Метасистема чувствительна к воздействию дестабилизирующего фактора, если при его действии нарушается равновесие. Однако при наличии возможности восстановления равновесия в течение некоторого времени, которого недостаточно для извлечения выгод стороной, в чью пользу произошло нарушение, равновесие можно считать устойчивым.

Понимание стратегической стабильности как устойчивости военно-стратегического равновесия требует дополнительных оговорок. Этот подход до некоторого момента справедлив, пока речь идет лишь о России и США. В условиях биполярного мира, жесткого противостояния по оси Восток-Запад, когда мировая ситуация определялась в основном этим противостоянием, он был оправдан и устойчивое равновесие потенциалов СЯС СССР и США, стран Варшавского Договора и НАТО можно было рассматривать как выполнение условия стратегической стабильности. В современном же мире, более многоцветном и сложном, оценка военно-политической обстановки, основанная на этом подходе, приводит к необходимости определения точки зрения, так как с позиции стран, обладающих меньшим ядерным потенциалом, или вообще его не имеющим, ситуация, при оценке ее в терминах устойчивости и равновесия, крайне опасна и нестабильна. При оценке стабильности в приведенном понимании возможны сложности и при наличии возможности ядерной агрессии против одной страны со стороны ядерной коалиции.

Уже можно считать традиционными три подхода к оценке стратегической стабильности, основанные на различных определениях стратегического ядерного равновесия сторон. Первый подход основан на обеспечении равновесия за счет наличия у сторон таких СЯС, боевые возможности которых обеспечивают взаимное нанесение "неприемлемого ущерба" друг другу в ответных действиях. Второй подход базируется на обеспечении равновесия за счет наличия у сторон СЯС, способных выполнить поставленные боевые задачи. В третьем подходе стратегическое ядерное равновесие обеспечивается за счет примерного равенства потенциалов СЯС сторон (см. приложения 1,2). Практически в последнее время используются первый и третий подходы, как более наглядные и эффективные. Сравнительный их анализ приведен в таблице 2 (стр.65).

Несмотря на разные количественные оценки, получаемые при реализации приведенных подходов исследования стабильности, можно утверждать, что сложившийся баланс сил России и США отвечает требованиям равновесия. Однако требуется и проведение анализа устойчивости этого равновесия, который показывает, что как вклад отдельных составляющих СНВ, так и ряд внешних, по отношению к СНВ, факторов способны влиять на стабильность. Можно рассмотреть такой случай, когда стороны, обладающие равными количествами зарядов, равными контрсиловыми потенциалами и равными, но чрезвычайно низкими, ослабленными первым ударом и эффективной защитой, потенциалами ответного удара. В этом случае у обеих сторон может возникнуть сильный стимул к нанесению первого удара. Это свидетельствует о необходимости рассмотрения влияния на устойчивость метасистемы научно-технических "прорывов" или других факторов, способных повысить контрсиловой потенциал или снизить потенциал ответных действий.

Для исключения такого состояния обсуждаться и анализироваться должны не только и не столько количественные оценки вооруженности, но сколько и прежде всего качественные.

Способ определенияСЯР	Возможности и условия сдерживания	Способ обеспечения устойчивости равновенсия	Уровень оборонной достаточности СНВ	Подход к оценке факторов, влияющих на стратегическую стабильность
Наличие у сторон СНВ, обладающих примерно равными боевыми возможностями	Исключается преимущество любой из сторон на всех этапах сокращений СНВ	Устойчивость обеспечивается за счет внутренних возможностейСНВ (потенциала увода СНВ до воздействия по нимнападающейстороны и по-тенциала вы-живаемости,характеризую-щего эффек-тивностьядерной атакипротивника	Определяется минимальным уровнем СНВ, боевые возможности которых достаточны для парирования влияния дестабилизирующих факторов	Влияние на запас устой-чивости
Наличие у сторон СНВ, способных нанести друг другув ответномударе ущербдостаточныйдля сдержи-вания про-тивостоящейстороны	Допускается значительное различие боевых потенциалов СНВ сторон, что создает основу для политики "с позиции силы". На каждом последующем уровне сокращений требуется корректировка уровня, достаточного для сдерживания и его согласование	Услойчивость обеспечивается за счет дополнительных средств, позволяющих компенсировать потериСНВ в результате действия дестабилизирующих факторов (обычная война, ядерное оружие других стран и т.д.)	Определяется минимальным уровнем СНВ, достаточным для нанесения сдерживающего (заданного) ущерба с учетом действия дестабилизирующих факторов	Влияние на изменение уровня ущерба в ответном ударе

1. Turco R.P., Toon O.B., Ackerman T.R., Pollack J.B., Sagan C. Nuclear winter: Global consequences of multiple nuc-lear explosions. Scince, 1983.
2. Питток Б., Акермен Т., Крутцен П., Мак-Кракен М., Шапиро Ч., Турко Р. Последствия ядерной войны. Физические и атмосферные эффекты. Пер. с англ. - М.: Мир, 1988.
3. Chester C.V., Chester R.O. Civil defence implicati-ons of the U.S. nuclear power industry during a large nuclear war in the year 2000. Nuclear Technology, 1976.
4. Вавилов А.М. Экологические последствия гонки воору-жений. - М.: Международные отношения, 1988, стр. 14.
5. Вавилов А.М. Экологические последствия гонки воору-жений. - М.: Международные отношения, 1988, стр. 19.
6. И.И.Кравченко приводит следующие иррациональные на-чала политики - харизма, озарение, вдохновение, парадокс, мистификация, махинация, интрига, блеф. - См. И.И.Кравченко. Рациональное и иррациональное в политике. Вопросы философии, 3, 1996, стр. 7.
7. Кристенсен Г., Хэндлер Д. Смена ядерного прицела. Современные ядерные доктрины противодействия распространению оружия массового уничтожения в третьем мире. Доклад Междуна-родной организации ГРИНПИС. март-апрель 1995.
8. 31.3.1958г. Верховный Совет СССР принял постановле-ние о прекращении в одностороннем порядке испытаний всех ви-дов атомного и водородного оружия. 3.10.1958г. это постанов-ление было отменено, однако испытания возобновили значительно позднее. 6.8.1985г. вторично советским руководством был объ-явлен мораторий на ядерные испытания, первоначально до1.01.1986г. После неоднократных продлений 3.02.1987 г. испы-тания были возобновлены. (за время действия моратория США провели 25 испытаний ядерного оружия).
9. Клаузевиц К. О войне. - М., 1934, стр. 27.
10. Военный энциклопедический словарь. - М.: Воениздат, 1986, стр. 496.
11. Шлезингер А.М. Циклы американской истории. - М.: Прогресс, 1992, стр. 97.
12. Кравченко И.И. Рациональное и иррациональное в поли-тике. Вопросы философии, 3, 1996, стр. 17.
13. Данилевич А.А., Рогозин О.К., Тихомиров Ю.П. Цимбал В.И. Понятия , определения и термины по проблеме "оборонная достаточность". - М.: Элорма, 1992, стр. 27-28.

Стреляев Сергей Павлович
Диссертация на соискание ученой степени
кандидата политических наук
"Проблема достаточности СНВ в современном мире"
1996 г.