год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Все это требует объективного осмысления нашей истории; мы должны честно оценить советский период, объективные и субъективные предпосылки развития и становления СССР, его побед и поражений, вскрыть причины, обусловившие его трагический конец. Это необходимо всем нам, чтобы извлечь уроки из прошлого, лучше, глубже понять настоящее, яснее, отчетливее увидеть перспективу.

1. Бесспорно, у России - своя судьба, свой путь. На этом пути были падения и взлеты. Интеллектуальные силы Росси всегда - и в прошлом, и в настоящем - остро дискутировали и дискутируют: что такое Россия, каково ее место среди народов мира, каково историческое предназначение России, насколько самобытна ее история, специфичен жизненный путь, насколько вписывается история России в общемировую историю?

Эта дискуссия привела в XIX веке к формированию в русской общественно-политической мысли двух направлений, двух идеологий: славянофильства и западничества. Последователи славянофильства были убеждены, что у России "свой" путь, "своя" историческая судьба и "неисчерпаемые" внутренние ресурсы. Славянофилы во многом идеализировали старую Русь, поэтизировали общину, воспевали православную церковь; эти идеализированные, патриархальные начала они противопоставляли реальным тенденциям в истории и современной им жизни в Европе.

Напротив, западники высоко ценили достижения Запада, считали западноевропейскую культуру последним словом мировой цивилизации, полагали, что дальнейшее движение России вперед невозможно, если она предварительно не усвоит результаты европейского образования и буржуазные формы жизни. Один из великих принципов европейской жизни заключается в признании личности, в свободе лица. Нет свободы личности, нет действительной свободы народа, утверждали западники.

Вместе с тем, ряд выдающихся русских мыслителей (среди них Ф.М.Достоевский) выступили в качестве идеологов "почвенничества", представлявшего собой, своеобразную попытку синтеза взглядов "славянофилов" и западников. Подобно славянофилам, Достоевский, например, считал, что у России есть свой, особый исторический путь, отличный от западноевропейского; в то же время он в целом положительно оценивал петровские реформы и прививку западноевропейской культуры на русскую почву.

Важными, можно сказать, переломными в жизни России были 60е годы прошлого столетия. Александр II вынужден был ликвидировать крепостное право. Страна вздохнула свободнее. Именно в эти годы начали интенсивно развиваться русская философия, русская литература, русская историческая наука, русская публицистика, русская критика.

На арену социально-политической жизни в эти годы вышли революционные демократы (Н.Г.Чернышевский, Н.А.Добролюбов, Д.И.Писарев). Они считали главным врагом русского народа самодержавие - крепостнический строй, были убеждены, что он может быть устранен только в результате революционного свержения. Они полагали, что у России - особый путь к социализму; Россия может опираться на специфическую традицию российского общества - на общинные земледелие и землепользование. Опираясь на общину, она может избежать язв "пролетарства" и прийти к социализму, минуя капитализм.

В 60-е годы к поиску путей развития России подключились и либеральные мыслители. Среди них особенно выделялись "государственники" - К.Д.Кавелин, С.М.Соловьев, Б.Н.Чичерин. "Государственники" обосновывали и защищали принцип органического развития государственного начала в России. При этом они исходили из антитезы исторического развития России и Запада. На Западе господствует начало права, в России - начало власти; на Западе общественное устройство создавалось деятельностью общества, в России оно получило свое "бытие" от государства. На Западе все вырастает "снизу", в России все насаждается властью "сверху".

Надежды "государственников" на способность российского царского правительства проводить реформы не оправдались. Уже в 70-е годы начался процесс контрреформ, наступление реакции. Характеризуя период 70-х годов в российской истории, В.О.Ключевский подчеркнул весьма важную тенденцию: "Еще недавно думали, зачем оглядываться назад, когда впереди так много дела и так светло? Теперь стали думать: чему может научить нас наше прошлое, когда мы порвали с ним всякие связи…? - Но при этом был допущен один немаловажный недосмотр. Любуясь, как реформа преображала русскую старину, не доглядели, как русская старина преображала реформу".

Весьма актуальное суждение историка! Не происходит ли сегодня с нами тоже самое: мечтая о реформах, о "перестройке", мы не "доглядели", как "русская старина", русская история преображают реформы, искажают их, превращают в фарс, а то и в контрреформы. А не "доглядели" именно потому, что не знаем, не изучаем, не уважаем, не любим свою историю!

Важные мысли о судьбе России высказали в те годы и такие замечательные мыслители, как Н.Я.Данилевский, Ф.И.Тютчев, К.Н.Леонтьев. Данилевский подчеркивал: каждый народ принадлежит к определенному культурно-историческому типу. Самое большое зло - это потеря "нравственной народной самобытности". Ф.И.Тютчев решительно настаивал: Россия - это Европа, но Европа Восточная. Он верил в великое предназначение России - объединить в будущем все славянские племена и народности. К.Н.Леонтьев спасение России видел в решительном повороте к "византизму", что означает: в сфере государственной - самодержавие, в сфере религиозной - православие, в сфере нравственной - отрицание преувеличенного понятия о земной личности человеческой, идей всеравенства, всеобщего благоденствия народов и т.п.

Выдающийся русский филосов Вл.С.Соловьев, оказавший в конце XIX века огромное влияние на духовную атмосферу российского общества, утверждал, что великое историческое призвание России есть призвание религиозное. На нее возложена задача нравственно послужить и Востоку и Западу, она должна примирить их, она должна быть посредником между сегодняшней человеческой действительностью и сверхчеловеческим божественным миром.

В 70-е - 80-е г.г. недоверие к царскому правительству, к реформам обусловило усиление революционных настроений. В эти годы большой общественный резонанс в России вызвало движение народничества. В народничестве объединились революционно настроенная интеллигенция и учащаяся молодежь, которые, следуя лозунгу "хождения в народ", поставили перед собой цель - приготовить сознание крестьян к предстоящему революционному, социалистическому перевороту.

После убийства Александра II народники оказались в изоляции, народническое движение пошло на спад. Ему на смену пришло социал-демократическое движение, которое к середине 90-х годов вполне сформировалось.

Российское социал-демократическое движение опиралось на наследие блестящей плеяды русских революционеров. И, разумеется, на марксизм. Первоначально - на так называемый "легальный марксизм". П.Б.Струве, видный русский "легальный марксист", высказал весьма важные мысли относительно судьбы России. Трагедия русской истории заключается в том, что государственная власть всегда стремилась безраздельно распоряжаться жизнью общества. А это, в свою очередь, порождало безразличие к праву и со сторону революционной оппозиции. По мнению П.Б.Струве, государство нельзя рассматривать как лишь техническое средство. Государство имеет мистическое, божественное происхождение. Подлинное государство должно соединять власть, основанную на идее права, и общественность, народное мнение, опирающееся на идею свободной, личной ответственности.

Когда началась революция, П.Б.Струве сравнил ее со "смутным" временем начала XVII века в России: "То же духовное шатание не только народных масс, но и высших классов, то же использование чужеземцами внутренней войны… Отсутствие нравственной твердости и подлинного патриотизма в высших классах, слабость национального сознания в классах средних анархическая настроенность народных масс".

Первый русский марксист в точном смысле этого слова - Г.В.Плеханов. Противоречивость русской истории, "азиатчина" и деспотизм, присущие ей, экономическая и культурная отсталость России рассматривалась Плехановым как серьезное препятствие для социалистических преобразований. Он полагал, что отсталость, незрелость России будут подталкивать революционеров к насилию, к чрезмерной концентрации власти. Через пять лет после революции, писал он, в России будет установлена диктатура одной партии, через десять лет - единоличная диктатура.

В конце 90-х годов во главе российского революционного движения встал В.И.Ленин. Ленин доказал, что обращение к марксизму для объяснения происходящих в России процессов, стало объективной необходимостью. При этом он в полной мере учитывал специфику российской истории, особенности российского революционного движения. Во всяком случае, такие русские мыслители, как Г.П.Федотов и Н.С.Трубецкой подчеркивали, что большевизм - самое почвенное из русских революционных движений, что большевики из всех новых революционных кадров самые близкие к народным низам.

С подобной точкой зрения согласны и другие русские мыслители. В частности, Н.А. Бердяев. Он отмечает, что картина развития России прерывиста и как бы "смазанна"; современная тесно переплетается с прошлым. Россия Киевская, Россия татарского периода, Московская Русь, Петровская, императорская, Советская Россия - отнюдь не противостоят друг другу, каждая из предшествующих формирует объективные предпосылки последующей, каждая из последующих воспринимает наследие предшествующих.

Мы также полагаем, что русская, российская история, несмотря на крутые порой ее изломы, образует неразрывную связь времен. История Советского Союза - органическое звено Российской истории; оно было подготовлено всем предшествующим развитием. Как и победы, поражение СССР также во многом коренится в объективных факторах предшествующей истории. И над сегодняшним этапом развития России тяготеет прошлое. И если мы хотим идти вперед, его надо учитывать; отсекая, нейтрализуя негативные тенденции, использовать все позитивное, заключенное в нашем прошлом. Но, конечно, прежде всего мы должны исходить из реальных, объективных тенденций современного развития, как нашей страны, так и мирового.

2. Несвоевременность российской революции?

А теперь перейдем непосредственно анализу событий, определивших советский период истории России.

Как известно, противники Ленина, большевиков утверждали, будто Ленин "опрокинул" доктрину, "нарушил" закон, "выбросил" за борт модель Маркса, ориентирующуюся на объективные экономические законы, и волюнтаристски бросился навстречу революции, для которой Россия якобы еще "не созрела" и т. д. и т. п.

Однако, парадокс капитализма заключался в том, что "естественно" он уже развиваться не мог. Он был обременен изжившими уже себя самодержавием и помещечье-крепостническими пережитками, и был уже поражен острыми социальными противоречиями между капиталистами и рабочим классом, трудящимися. Эта "неестественность" капиталистического развития России ускорила созревание революционной ситуации. Важным фактором ускорения революции в России было также ее участие в империалистической войне; оно до крайности обострило противоречия между правящими классами и трудящимися, усилившими свою борьбу за выход из войны, за демократические преобразования общества, за справедливую передачу земли крестьянам и т. д.

Кроме того, русский правящий класс в начале XX века в сущности находился в стадии своего морального разложения.

Н.Берберова, писательница эмигрантка, хорошо знавшая, что такое русский правящий класс, свидетельствовала, что русская аристократия не давала стране ничего. Представители аристократии были необыкновенно темными людьми. Были, разумеется, исключения. Но в целом "из высшего" класса России за последние два царствования не вышло сколько-нибудь значительных людей ни в науке, ни в искусстве, ни в политике. Их дурной вкус в современной поэзии, живописи, музыке служил мишенью для насмешек, наивность и нищета их мысли в политике возбуждала раздражение, возмущение и презрение. Оба класса - дворяне и буржуазия - как будто были лишены способности расти и изменяться. Когда пришел февраль 1917 года, аристократия… не знала…ни как принять реальность, ни как включиться в нее. Она в сущности не поняла, что происходит, никогда не слыхав о различии между голодным бунтом и социальной революцией.

В февральской революции слились воедино различные социальные потоки, разнородные классовые интересы, в сущности, противоположные политические устремления.

После победы революции было сформировано буржуазное временное правительство, в Советах же рабочих и солдатских депутатов укрепились меньшевики и эсеры.

Послереволюционная обстановка была сложной. На первом месте стояла задача окончания войны. Солдаты больше не хотели воевать. Однако Временное правительство под давлением Антанты продолжало курс на войну до "победного конца". Наряду с этим в стране росла дезорганизация, усиливался экономический хаос, инфляция. Крестьяне требовали перераспределения земли. Недовольство народа нарастало.

В июле 1917 года Временное правительство решило показать свою силу. Была расстреляна демонстрация рабочих и солдат. Против большевиков начались репрессии. Ленин был вынужден уйти в подполье.

В августе 1917г. генерал Корнилов предпринял попытку установить военную диктатуру. После краха корниловской авантюры начался массовый переход Советов на сторону большевиков. Большевики выдвинули лозунг "Вся власть Советам!" В этой ситуации появилась надежда мирного взятия власти в руки Советов. Однако меньшевики и эсеры не пошли на создание советского правительства. Возможность мирного развития революция была упущена. В сентябре 1917 года Ленин призвал большевиков взять власть в свои руки вооруженным путем.

В ночь с 25 на 26 сентября (7 - 8 ноября 1917г.) Временное правительство было свергнуто.

Начавший свою работу 25 октября II Всероссийский съезд Советов образовал правительство во главе с Лениным; принял декреты о земле и мире. Это сразу укрепило политическое положение большевиков в стране, вызвало широкую поддержку Советского правительства.

Сейчас много рассуждений о том, что большевики в Октябре узурпировали власть.

Н. Бердяев, на которого сейчас весьма модно ссылаться, без всяких оговорок утверждает, что революция в Октябре 1917 года дала России шанс на возрождение, спасла Россию от грозящей ей экономической и социально-политической катастрофы, приобщила к жизни широкие слои русского народа и укрепила национальное самосознание. Примечательно, что Бердяев еще в 1907 году предсказывал, что в случае революции к власти в России придут большевики. Больше некому.

Американский исследователь нашей революции С. Коэн также решительно опровергает утверждение, будто большевики в Октябре 1917 года были непредставительными узурпаторами власти. Это - заблуждение, - пишет он. - Большевики были единственной политической силой, систематически в течение всего 1917 года поддерживавшей массы и выражавшей их интересы.

И хотя само Октябрьское восстание завершилось почти без жертв, и революция продвигалась по стране почти триумфально, спустя несколько месяцев после Октября началась гражданская война.

Монархист В.Шульгин писал в книге "Дни": только "свинец может загнать обратно в его берлогу вырвавшегося на свободу страшного зверя"- восставший народ. И контрреволюционеры, сделав ставку на свинец, начали гражданскую войну. Заговоры, саботаж, попытка левоэсеровского переворота, ярославское восстание, мятеж чехословаков, убийство германского генерала Эйхгорна в Киеве, посла Мирбаха в Москве, покушение на Ленина, белое движение, Деникин, Колчак, Юденич и т.д. и т.п. - все это свидетельства ожесточенной борьбы против большевиков.

Г.Н.Михайловский, сын известного писателя Н.Гарина-Михайловского, работавший в Министерстве иностранных дел России, противник большевиков, признает в своих "Записках", что в течение первых месяцев советской власти методы ее были очень мягкими. Как пишет американский советолог А.Мейер, до весны 1918 года никакого красного террора и насилия не было. Чека установила свой террор лишь после начала гражданской войны и покушения на Ленина.

В конечном счете белое движение было обречено. Обречено потому, что его лейтмотив: борьба с большевиками оправдывает любые средства, как бы убийственны для России и русского народа они ни были. Враги большевиков готовы были принять даже оккупацию России, все равно - германскую, либо союзную. И кстати, никто из них не мог держаться без иностранной помощи. Режим Скоропадского на Украине тут же рухнул, как только ушли немцы, и сам Скоропадский бежал вместе с ними.

К тому же, отношения иностранных союзников к белым было двуличным. Англия, например, имела грандиозный план, имевший целью расчленение России. Балтийские государства должны были окончательно отрезать Россию от Балтийского моря, Кавказ должен был быть буфером, совершенно самостоятельным от России, между нею, с одной стороны, и Турцией и Персией - с другой; таким же самостоятельным должен стать Туркестан, чтобы раз и навсегда преградить России путь в Индию. Японцы тоже ждали лишь удобного случая, чтобы прочно засесть на русском Дальнем Востоке.

И только Советская власть избавила Россию от иностранных пришельцев.

Бесспорно, народы России заплатили за победу революции высокую цену.

Жестокий трагизм гражданской войны притуплял гуманные чувства; утверждались привычка к крови, смерти; жестокость. Разрушительные последствия подобного воздействия на психику человека сказались и в последующие - "мирные" - годы: ожесточение, нетерпимость, неуважение к личности и т.п. продолжали проявляться в нашем обществе.

Все это, естественно, мешало, тормозило созидание социализма, общества, утверждающего гуманизм, демократию, социальное равенство и справедливость. К тому же, никаких образцов, никаких рецептов практического созидания нового общества не было. Поэтому, как говорил Ленин, нам приходиться "выкарабкиваться самим" (т.45, с.84). 3. Ленинский план и практика социалистических преобразований при жизни В.И.Ленина.

Конечно, Ленин исходил из марксовых представлений о социализме, которые, тем не менее, корректировал, от некоторых даже отказывался.

И до победы Октябрьской революции, и в первое время после нее Ленин писал, что социализм означает отмену товарной формы производства, отмену денег, уничтожение всей частной собственности на средства производства и т.п.

Если остается обмен, о социализме "смешно и говорить"(т.17,с.127), - подчеркивал он.

Ленин полагал также, что обобществление производства при социализме осуществляется в централизованной государственной форме как "превращение" всех граждан в работников и служащих одного крупного "синдиката", а именно: всего государства, и как "полное подчинение всей работы всего этого синдиката государству" (т.3,с.97).

Очевидно, вырвав эти фразы из контекста, можно упрекнуть Ленина в том, что он, якобы, выступал за огосударствление всего и вся, сверхцентрализацию и т.п.

Я полагаю, что Ленин в данном случае опасался того, что "особые интересы" (групповые, местные) не возобладали над интересами всего общества в целом. К тому же, государство в ленинском понимании - это государство самих трудящихся, т.е. государство демократическое, не допускающее какого-либо попрания прав своих граждан.

Но посмотрим, как Ленин действовал на практике. Он предостерегал: организационные, экономические и культурные задачи не могут быть решены с таким же натиском и быстротой, как задачи политические и военные. Ставка лишь на разрушение старых форм грозит банкротством. Он призывал "учиться социализму у организаторов трестов". Не только банки, но и аппарат государственно-капиталистических объединений ("трестов") должен быть по возможности сохранен, демократически преобразван и поставлен на службу трудящимся(т.36,с.310).

С чего же конкретно предлагал начинать Ленин? С создания на предприятиях рабочего контроля над производством и распределением продуктов. "Не в конфискации имущества капиталистов - "гвоздь" дела, а именно во всенародном, всеобъемлющем рабочем контроле над капиталистами! Одной конфискацией ничего не сделаешь, ибо в ней нет элемента организации, учета правильного распределения"(т.36,с.310).

В целом ленинская программа социалистических преобразований в экономике предполагала осуществить следующие шаги: организация учета и контроля за производством и распределением в общегосударственном масштабе; обуздание мелкобуржуазной стихии, направление развития частного капитализма в русло государственного и постепенное расширение социалистического уклада в экономике, осуществление мер, расчитанных на повышение производительности труда, воспитание сознательной дисциплины труда, использование буржуазных специалистов.

"Левые коммунисты" (Н.Бухарин и др.) не приняли ленинский план, полагая, что надо немедленно объявить частную собственность "не существующей", ускорить национализацию, ввести уравнительность в распределении. Бухарин доказывал, что при социализме уже не действуют объективные законы, что все экономические категории товарного производства (товар, деньги, цена, прибыль, зарплата) превращаются в "мнимые величины", что теперь развитие определяется исключительно сознанием, волей индивидов.

Ленин решительно возражал Бухарину. Как можно утверждать, что товарное производство исчезает, если не исчезает крестьянство и кустари, из среды которых постоянно рождается буржуазия?

Ленин выступал против каких-либо насильственных мер по отношению к крестьянским массам. Более того, если лучшие представители социализма старого времени акцент делали на нейтрализацию крестьянства, то Ленин считал, что по отношению к среднему крестьянству должно "стать на почву прочного союза". "Нет ничего глупее, как сама мысль о насилии в области хозяйственных отношений среднего крестьянства". Нужно "учиться у крестьян способам перехода к лучшему строю и не сметь командовать!"(т.38,с.201).

На практике под давлением тяжелой обстановки Ленин нередко отступал от провозглашаемых им принципов отношения к крестьянству. Это находило свое отражение в широких реквизициях в деревне, что порождало недовольство крестьян, волнения, которые подавлялись военной силой. Ленин, будучи реалистом, реагировал трезво: крестьянство формой отношений, которая у нас с ним установилась, недовольно… "Давайте нашу политику по отношению к крестьянству пересматривать", - так говорил Ленин на X съезде РКП(б).

Ленин был убежден, что социализм - это возможность работы на себя и притом работы, опирающейся на все завоевания новейшей техники и культуры. По Ленину устранение всякого принуждения к труду является важнейшим условием отмирания государства. Если Бухарин полагал, что в условиях мировой победы пролетариата сперва отомрет армия и флот, потом - система карательных и репрессивных органов; далее - принудительный характер труда, то Ленин утверждал: сначала "далее", затем "потом" и, наконец, "сперва" (Ленинский сборник XI, с.400).

Отнощение Ленина к интеллигенции, к буржуазным специалистам. После октябрьской революции большие массы интеллигенции оказались противниками советской власти, были участниками саботажного движения. Вскоре большевики справились с ситуацией, на ключевых постах расставили своих людей, прежний персонал свели к положению подчиненных им чиновников. Большого доверия у большевиков к ним, разумеется, не было. Г.Зиновьев, например, даже утверждал, что специалистов надо использовать в "роли денщиков, а затем выбросить, как выжатый лимон".

Ленин такой подход к старой интеллигенции отверг. Когда анархист А.Ю.Ге, выступал на заседании ВЦИК 29 апреля 1918 года, заявил, что "спецов" можно заставить работать только под угрозой расстрела, Ленин охарактеризовал выступления Ге как величайшую глупость. Ленин подчеркивал, что советской власти без интеллигенции не обойтись, что на фоне низкого образовательного уровня и отсутствия опыта управления у рабочих и крестьян мы можем справиться с новыми экономическими и культурными задачами только с помощью интеллигенции. Специалисты придут к нам через свой практический опыт; нужно проявить терпение. Конечно, процесс перехода интеллигенции на сторону советской власти был нелегок; мешали тяжелое материальное положение, гражданская война, нигилистическое отношение к науке и ученым со стороны многих советских и партийных работников. Все это, естественно, обостряло ситуацию.

В острой и сложной обстановке Ленин, конечно же, принимал порой жесткие решения по поводу тех или иных представителей интеллигенции, принимавших участие в контрреволюционной деятельности либо просто выступавших с критикой советской власти.

Много спекуляций сейчас и по поводу ленинского отношения к культуре. Ленин-де отвергал мировую культуру, защищал сектантскую идею "двух культур", был-де проповедником узкоклассовой пролетарской культуры. Все это - неправда. Да, Ленин писал: "Литературное дело должно стать частью общепролетарского дела…". Вместе с тем, он подчеркивал, что "литературная часть партийного дела… не может быть шаблонно отождествлена другими частями партийного дела пролетариата". Он предупреждал, что "литературное дело всего менее поддается механическому равнению, нивелированию, господству большинства над меньшинством. Спору нет, в этом деле, безусловно необходимо обеспечение большего простора, личной инициативе, индивидуальным склонностям, простора мысли и фантазии, форме и содержанию. Все это бесспорно"(т.12,с.100,101).

Да, Ленин говорил о двух культурах. Но ведь Ленин нигде не говорил, что критерием оценки художественного произведения должно быть классовое происхождение деятеля культуры.

Для Ленина главное - художественная ценность произведения. Он высоко ценил Л.Толстого, считал, что именно благодаря своему художественному таланту, Толстой стал зеркалом русской революции.

Ленин решительно выступил против так называемой пролетарской культуры; под видом пролетарского искусства преподносят "нам нечто сверх естественное и несуразное", "личные выдумки" и "нелепейшие кривляния", говорил он(т.38,с.330). Ленин отверг утверждение пролеткультовцев о том, что "идеология шире культуры". К тому же, он подчеркивал, что марксизм как мировозрение пролетариата усвоил и переработал все, что было ценного в более чем двухтысячелетнем развитии человеческой мысли и культуры. "Только дальнейшая работа на этой основе… может быть признана развитием действительно пролетарской культуры"(т.41,с.337). Не может быть никакой специфической пролетарской культуры. Она должна явиться закономерным развитием тех запасов знания, которые человечество выработало.

Ленин уделял огромное внимание разрешению национального вопроса. Он всегда последовательно выступал за право наций на самоопределение и вместе с тем настаивал на единстве трудящихся. В статье "К пересмотру партийной программы", написанной вскоре после Февральской революции, Ленин отмечал: "Завоевав власть, мы, безусловно, тотчас признали бы это право и за Финляндией, и за Украиной, и за Арменией, и за всякой угнетавшейся царизмом (и великорусской буржуазией) народностью. Но мы, со своей стороны, вовсе отделения не хотим. Мы хотим как можно более крупного государства, как можно более тесного союза,… мы хотим этого в интересах демократии и социализма… Мы хотим единства, соединения и потому обязаны признать свободу отделения (без свободы отделения соединение не может быть названо свободным). Мы тем более обязаны признать свободу отделения, что царизм и великорусская буржуазия своим угнетением оставили в соседних нациях тьму озлобления и недоверия к великорусам вообще, и это недоверие надо рассеять делами, а не словами"(т.34,с.379).

Советская власть уже в ноябре 1917 года приняла "Декларацию прав народов России", которая юридически закрепляла права всех народов и национальных языков. Размышляя о перспективах единения народов бывшей царской России, Ленин высказался за их федерацию. Он энергично выступил против предложения Сталина об автономизации. Ленин считал, что в таком случае прочие советские республики окажутся в невыгодном положении при сношениях с русским государственным аппаратом.

Жизнь внесла свои коррективы. Ленинский план был рассчитан на мирные условия. В условиях же гражданской войны Ленин, большевики сделали ставку на "военный коммунизм". Они национализировали всю промышленность, запретили частную торговлю, отправляли отряды рабочих в деревню для реквизации продовольствия для армии и города. Они установили строжайший контроль над всеми, весьма скудными ресурсами.

Политика "военного коммунизма", чрезвычайные меры в чрезвычайных условиях позволяли, порой весьма эффективно, решать задачи борьбы с голодом и разрухой.

Однако многие коммунисты уверовали в снасительность этой политики. Увидели в ней средство быстрого и эффективного, "штурмового" решения социалистических задач.

Это была иллюзия и иллюзия опасная. Ибо она содержала очевидные предпосылки формирования того, что мы сегодня называем административно-командной системой.

После гражданской войны обстановка в стране изменилась. Налаживание разрушенной экономики требовало отказа от политики "военного коммунизма". Отказа от этой политики требовала и ситуация в деревне. Политика разверстки ожесточала крестьян.

В феврале 1921 года вспыхнуло кронштадское восстание. Ленин охарактеризовал его как самый большой, внутренний политический кризис Советской России. Этот внутренний кризис обнаружил недовольство не только значительной части крестьян, но и рабочих"(т.45,с.282).

Анализируя корни кризиса, Ленин отмечал: "наша хозяйственная политика… оказалась оторванной от низов. Мы предполагали без достаточного расчета - непосредственными велениями пролетарского государства наладить государственное производство и государственное распределение продуктов по-коммунистически в мелкобуржуазной среде. Жизнь показала нашу ошибку"(т.43,с.159;т.44,с.151).

Вместе с тем, Ленин подчеркивал, что без "военного коммунизма" победить помещиков и капиталистов в разоренный мелкобуржуазной стране мы бы не могли. "Его надо поставить нам в заслугу"(т.43,с.200).

Однако в ситуации голода, разрухи, деклассирования, распыления рабочего класса, опасного разрыва между интересами рабочего класса и крестьянства продолжение политики "военного коммунизма" является угрозой завоеваниям Октябрьской революции, подчеркивал Ленин. Он потребовал коренным образом переменить всю нашу точку зрения на социализм: "центр тяжести… переносится на мирную, организационнную "культурную" работу" (т.45, с.376).

Нужна новая экономическая политика (НЭП), необходимо использование капиталистических элементов города и деревни, особенно государственный капитализм. Первостепенное значение для создания цивилизованных основ социализма Ленин теперь придает кооперации. Именно на путях кооперации легче всего разрешить противоречия между национализированной промышленностью, транспортом, банками и т.д. и безбрежным морем мелких единоличных крестьянских хозяйств. Именно кооперация позволит диалектически соединить личный и коллективный, общественный интерес.

Ленин подверг критике тезис Троцкого об уравнительности в потреблении при ударности в производстве. Ударность, по Ленину, есть предпочтение, а предпочтение без потребления ничто (т.42, с.212).

Насилие. Государство. Бюрократия.

Ленин, руководивший страной в первые наиболее трудные годы после Октября, безусловно, выступал за самые решительные меры в борьбе с контрреволюцией. Однако для Ленина революционное насилие всегда было вынужденной, по сути, ответной мерой. Гораздо более глубоким, постоянным свойством социалистической революции и условием ее побед является организация трудящихся, подчеркивал он.

Бесспорно, насилие, ожесточение были присущи духовной и политической атмосфере послереволюционного общества. "В истории человечества существует нечто вроде возмездия, и по закону исторического возмездия его орудие выковывает не угнетенный, а сам же угнетатель" (т.12, с.218), отмечал К.Маркс.

И все же, в любом случае насилие ущербно, оно неизбежно оборачивается альтернативой демократии, свободе и правам человека.

Конечно, и бюрократизм советского государства имел объективные корни. В.И. Ленин разъяснял, что бюрократизм помимо всего прочего обусловлен недостаточным укоренением демократизма, недостаточной политической культурой широких масс. Отсутствие у масс опыта государственного управления оборачивается упованием на государство, верой в его всесилие, во всесилие его представителей, что постоянно и закрепляется назначением, зависящим по сути лишь от вышестоящего лица. Все это порождает в конце концов такие явные проявления бюрократизма, как преданность, угодливость перед "верхами", бесконтрольность, неподотчетность высших инстанций перед низшими, злоупотребление личной властью, методы диктата и насилия, подкупность, взяточничество, бессмысленная канцелярщина, волокита и т.п.

Ленин, рассматривая меры борьбы с бюрократизмом, вслед за Марксом, отмечал: 1) не только выборность, но и сменяемость в любое время; 2) плата не выше платы рабочего; 3) переход к тому, чтобы все исполняли функции контроля и надзора, чтобы все на время становились "бюрократами"и чтобы поэтому никто не мог стать "бюрократом"(т.33, с.109).

Самое "чудесное" средство преодоления бюрократизма - привлечение самих трудящихся к повседневной работе управления, подчеркивал Ленин.

В любом случае Советское правительство, возглавляемое Лениным, морально стояло выше своих противников. Это отмечали Г.Уэллс, В. Буллит, И. Дейчер. Полковник Р. Робинс, руководитель миссии Красного Креста, отмечал, что "первый Совет Народных Комиссаров, если основываться на количестве книг, написанных его членами, и языков, которыми они владели, по своей культуре и образованности был выше любого кабинета министров в мире".

4. И.В.Сталин. Строительство социализма в "одной отдельной стране".

После смерти В.И.Ленина Троцкий, Зиновьев, Каменев начали в партии острую идейно-политическую борьбу. Поводом послужила дискуссия о возможности построения социализма в одной отдельной стране. Троцкий в духе своей концепции перманентной революции доказывал, что в такой отсталой стране, как Россия, построить социализм нельзя, что спасти социалистическую революцию в России могут только революционные выступления пролетариата Запада.

Сталин резонно возражал: А как же быть, если международной революции суждено прийти с опозданием. Российский пролетариат, заявлял он, не может "топтаться" на месте в ожидании помощи со стороны победившего пролетариата Запада.

Сталин дал партии и народу ясную и определенную цель: социализм можно построить, отсталость не является непреодолимым препятствием для победы. Он справедливо подчеркивал, что отказ от перспективы социалистического строительства в России означает вместе с тем, по сути, отказ и от мировой революции. Развитие мировой революции будет происходить тем быстрее, чем основательней будет укрепляться социализм в советской России.

Сталин укреплял веру советских людей в то, что вековая отсталость нашей страны будет преодолена. Он в сущности "подхлестывал" страну. Надо ускоренно осуществить индустриализацию страны, развивая прежде всего тяжелую промышленность.

Вместе с тем, экономические трудности, сужение рынка, зерновой кризис, угрозы извне и т.п. привели его к выводу: "отбросить НЭП к черту". Вместо ставки на экономические методы, учет интересов Сталин настаивает на волюнтаристском ускорении развития тяжелой промышленности, по сути за счет "дани" с деревни. По его настоянию и коллективизация сельского хозяйства также проводилась форсированно, зачастую с помощью принуждения.

Однако, чтобы сегодня не говорили об индустриализации и коллективизации, об упущенных возможностях, о срывах нереальных планов, достижения страны были реальны. Уже итоги первой пятилетки (1928/1929 - 1932/1933) были впечатляющи. Стоит назвать только удвоение промышленного потенциала, в границах которого на первое место вышла тяжелая индустрия. Существенно изменилось размещение производительных сил. В орбиту индустриального прогресса втягивались бывшие окраины. При общем удвоении численности рабочих и служащих шло быстрое формирование трудовых коллективов в Средней Азии, Казахстане, в районах Поволжья и других национальных регионах, где совсем еще недавно люди и понятия не имели о современной промышленности и технике. Выросли десятки новых городов и промышленных поселков. Преображались старые центры. В результате индустриализации коренным образом менялась культура труда миллионов людей. В середине первой пятилетки было покончено с безработицей.

К концу 30-х годов в стране вступило в строй 450 новых предприятий. Подъем производительности труда (она выросла вдвое) стал решаюшим фактором роста производства, произошло заметное усиление его интенсификации.

Валовая продукция увеличилась в 2,2 раза. В начале третьей пятилетки промышленность стала уже рентабельной.

Принципиально важный результат индустриализации - преодоление технико-экономической отсталости, завоевание экономической независимости. Страна по существу прекратила ввоз сельскохозяйственных машин и тракторов, импорт хлопка. Резко сократились затраты на приобретение черных металлов. Внешнеторговый баланс к исходу второй пятилетки стал активным, экспорт дал прибыль. По структуре промышленного производства Советский Союз вышел на уровень развитых стран мира. Значительно выросла численность людей, овладевших индустриальными профессиями.

Рабочий класс составлял теперь треть населения. Выросла новая интеллигенция. И все это, бесспорно, результат политики индустриализации. Причем все это было достигнуто на фоне мирового экономического кризиса, подтверждая контрастность развития двух систем. Сравнение с Западом укрепляло в советских людях чувство гордости, помогало переносить трудности.

Положение в сельском хозяйстве, конечно, было сложнее. В целом, коллективизация сельского хозяйства, бесспорно, была необходима, она отвечала задаче социалистического преобразования общества. Плохо, что она была революцией сверху, как позже охарактеризовал ее Сталин, плохо, что она осуществлялась, зачастую принудительно. Плохо, что был гипертрофирован уровень концентрации сельскохозяйственного производства, плохо, что между городом и деревней экономический обмен был установлен на неэквивалентной основе: колхозы и совхозы вынуждены были отдавать не только прибавочный, но и необходимый продукт.

И тем не менее, это ложь, когда утверждается, что коллективизация сельского хозяйства якобы противоречила интересам крестьянства. Если бы это было так, то вряд ли колхозы выдержали испытание войной. А они выдержали. И в "эпоху Ельцина" также отнюдь не самораспускались; их "распускали" правительства Ельцина своей политикой и давлением сверху.

Для советских людей, для наших отцов и матерей строительство нового общества было делом чести, доблести и геройства.

В те героические годы они сознательно и самоотверженно строили ДнепроГЭС, Магнитку, Челябинский и Сталинградский тракторные заводы, прокладывали Северный морской путь. Гордились Валерием Чкаловым, совершившим беспосадочный перелет из СССР в Америку. Затаив дыхание, жили "челюскинско-папанинской" эпопеей, восхищались мужеством Г. Димитрова, всей душой стремились помочь и помогали борющейся против фашистских агрессоров Испании, с тревогой и патриотической стойкостью сами ожидали и готовились к схватке с фашистской Германией. Да, в те годы, создавались также и исправительно-трудовые лагеря, были и необоснованные массовые репрессии. Но историческая правда заключается в том, что в стране развертывалась социальная, политическая активность широких народных масс, стремившихся скорее достичь желаемых социалистических и коммунистических идеалов.

5. Война с фашистской Германией.

Сороковые годы принесли нашему народу новые тяжелые испытания. Надвигалась война. Причем, ее угроза существовала не только на Западе, но и на Востоке. Советскому народу пришлось отражать сначала японскую агрессию.

Сталин понимал, что фашистская Германия нападет на нашу страну. Он предпринял экстренные меры по радикальному перевооружению Красной Армии, по развертыванию мощной экономической базы на Урале и в Сибири, позволившей в кратчайшие сроки наладить в стране производство вооружения. Вместе с тем, репрессии против командного состава Красной Армии ослабили ее боеспособность.

Проявив мужество и героизм, советский народ выстоял и сокрушил фашизм. В полном и точном смысле этого слова спас человечество от фашистского порабощения, спас от фашистского варварства человеческую цивилизацию и культуру.

Честные люди помнят что нам принесла война. Погибло 27 миллионов советских граждан; фашисты разрушили 32 тысячи промышленных предприятий, 98 тысяч колхозов, 1876 совхозов, сожгли 1710 городов, более 70 тысяч деревень и поселков, уничтожили более 6 млн. зданий, оставили без крова 25 млн. человек. В целом в результате агрессии германского фашизма Советский Союз потерял 30 % своего национального богатства.

Какая страна, какой народ мог выдержать подобное? Все восстановить и снова идти вперед? Советский народ смог. Советские люди в кратчайший срок восстановили разрушенное народное хозяйство. И снова пошли вперед, наращивая экономический и военный потенциал. Создали мощное термоядерное оружие, лишив империалистические США монополии на его обладание. Бесспорно также, что именно в те годы был создан фундамент превращения нашей страны в великую сверхдержаву, обеспечившую полную безопасность свою и своих союзников, противостоящую империализму, гарантирующую сохранение мира во всем мире.

Но почему рухнул Советский Союз, где истоки современного кризиса? Кто виноват?

6. Исторические причины деформации социалистических идеалов в нашей стране.

Некоторые исследователи выдвигают тезис: все дело-де в том, что российская цивилизация была заторможена татаро-монгольским игом, оставившим свою неизгладимую деспотическую печать на всех последующих поколениях русского народа. Момент истины в этом есть.

Другие все сводят к личности Сталина, к культу его личности. Но культ личности тоже требует объяснения.

По нашему мнению, главные, решающие причины деформации гуманистических идеалов социализма коренятся прежде всего в следующих объективных факторах: слабая экономическая база, неразвитость демократических традиций. Низкая общая грамотность населения. Далее. Разруха, вызванная гражданской войной, капиталистическое окружение, постоянная угроза конфликтов, война с фашизмом, суровые трудности восстановления разрушенного фашистским нашествием народного хозяйства, "холодная война" и т.д. и т.п. - все это накладывало тяжелый отпечаток на облик социализма.

Большая доля вины, конечно же, лежит на Сталине и его окружении. Да, Сталину пришлось вести острую, тяжелую борьбу со всякого рада раскольниками и фракционерами. Его заслуги в борьбе за единство и сплоченность большевистской партии бесспорны.

Однако постепенно политические средства борьбы за единство партийных рядов он подменил административным принуждением, физическим насилием. По сути "раскрутил" маховик массовых репрессий.

Сделав правильный выбор в пользу индустриализации и коллективизации, Сталин также чрезмерный упор сделал на принуждение, на волюнтаристское ускорение развитие тяжелой промышленности, перехода крестьянского хозяйства на рельсы колхозов. Самая большая вина и беда Сталина заключалась в том, что он по сути деформировал политическую роль большевистской партии. Она стала монопольной обладательницей власти. Партийное руководство слилось с государством. Партия все более и более брала на себя административные и хозяйственные функции. Это все более и более укрепляло ее власть.

Но одновременно и ослабляло, она теряла черты политического, духовно-нравственного движения и, тем самым, отчуждалась, отрывалась от масс. В этих условиях многие ее члены перестали быть подлинными политическими работниками, утрачивали инициативу, связь с массами, становились чиновниками, карьеристами, "верноподданными". (Это в последствии и стало одной из причин поражения КПСС).

Конечно, повторяем, этому способствовали и объективные обстоятельства.

Скудость ресурсов, разруха и голод, вызванные империалистической и гражданской войнами, агрессией иностранных государств - интервентов, наличие огромных мелкобуржуазных, крестьянских масс, деморализация и низкая политическая культура широких слоев трудящихся, сопротивление разбитых буржуазных классов - все это обуславливало усиление централистских тенденций, возрождение и даже укрепление традиций бюрократизма и в советском партийно-государственном аппарате. Однако этому можно и должно было противостоять.

В 60-е годы политическая система, созданная Сталиным, бесспорно уже утратила свою жизнеспособность. Если при Сталине административно-командные методы работали, ибо экономика в то время развивалась в основном экстенсивно, экономические связи были сравнительно просты (нарком мог все знать до мелочей, и, следовательно, из центра вполне можно было руководить всей народохозяйственной деятельностью), то в новых условиях, связанных с переходом на интенсивный путь развития, государственное регулирование экономики из одного центра стало тормозом, и прежде всего тормозом научно-технического прогресса, технических инноваций, не терпящих жесткой государственной регламентации. Новые реальности требовали большей демократизации, учета многообразных общественных интересов и инициатив.

Однако послесталинское руководство не желало отказаться от концентрации власти в руках высшего партийного и государственного аппарата. А это в новых условиях вело к нарастанию отчуждения власти от народа, народа - от власти. Партия, страна, общество входили в затяжной кризис.

К тому же, обюрокраченная партийно-государственная структура "выталкивала" в высший эшелон власти "верноподданных", людей, не обладающих высоким интеллектом, безнравственных, мелких, зачастую непорядочных и подлых.

В результате во главе партии и государства оказались лица типа Горбачева, Яковлева, Шеварднадзе, Медведева и др., которые стремились прежде всего укрепить свою власть, приобрести "имидж" на Западе. Социалистическая фразеология была для них лишь средством обмануть коммунистов, широкие массы народа, верившие в социалистические идеалы.

В этих условиях консолидировались антисоциалистические силы. Их пропагандистская деятельность приобретала все больший размах. КПСС, предаваемая вождями, теряла общественный авторитет и инициативу.

К власти пришли антисоциалистические силы во главе с Ельциным. КПСС была запрещена, СССР перестал существовать. Россия, другие страны, бывшие республики Советского Союза, начали свой самостоятельный путь, путь трагический, драматический, полный борьбы, распрей, крови и предательств.

7. Что касается причин краха социалистических идеалов в других странах - странах Восточной Европы, то они во многом подобны тем, которые привели к поражению социализма в Советском Союзе; их суть - нарушение диалектики общих закономерностей и национальных, специфических особенностей социалистического строительства, недооценка и отторжение научно-технического процесса, недооценка прав и свобод личности, нарушения принципов демократии, социальной справедливости, злоупотребления властью, перерождение многих руководителей и т.д. Это, безусловно, подорвало доверие масс к коммунистическим партиям. Серьезный урон компартиям социалистических стран нанесли также волюнтаризм, переоценка успехов в социалистическом строительстве.

Социализму во многом помешала идти вперед чрезмерная антибуржуазность. Приверженцы социализма хотели создать абсолютно новое общество, во всем являвшееся альтернативой капиталистическому; они отбросили поэтому все его достижения. Разумеется, капиталистическое окружение также отнюдь не "протягивало нам руку", напротив, стремилось сделать все, чтобы "удушить" новое общество еще "в колыбели".

Все это усиливало нашу антибуржуазность, порождало стремление к автаркии. Мы не желали, мы боялись "учиться" у капиталистов. И во многом именно поэтому отстали от развитых капиталистических стран и в производительности труда, и в умении организовать дело, и в вопросах научно-производственной кооперации, и в деле экономической интеграции и т.д.

8.Россия на распутье. Какова наша перспектива?

В текущем - 2000-м году - вместо почти всеми презираемого Ельцина президентом России избран В.В.Путин. Каким путем пойдет Россия под руководством нового Президента?

Если будет проводиться прежняя политика "вхождения в цивилизованный мир", России трудно надеяться на хорошее будущее; напротив, будут расти нищета, бездуховность, будут новые кровавые "разборки", будут ужесточаться национальные проблемы, будет падать и международный престиж России.

Выход, конечно же, есть. Это - движение к социализму. Не возврат к "государственному", "авторитарному" и т.п. социализму, а именно - движение к подлинному социализму.

Что конкретно должно делать, чтобы обеспечить прорыв в будущее, по нашему мнению, социалистическое будущее?

Мы должны добиться интенсивного и динамичного развития народного хозяйства, обеспечить подъем жизненного уровня народа, создать, наконец, нормальные материальные условия для достойной человека жизни. Утвердить демократию, самоуправление, политические права и свободы. На этой основе всемерно повысить творческую активность людей. Утвердить в нашем обществе приоритет принципов гуманизма, социального равенства и социальной справедливости, свободолюбия и свободомыслия, уважения человеческого достоинства и чести. Создать все необходимые предпосылки для духовного развития и самореализации человека.

Сегодня, если мы хотим идти вперед, мы должны отказаться от моноцентризма. Многообразие человеческих способностей, потребностей и интересов неизбежно требует многообразия как в области базиса, так и в области надстройки. Именно поэтому экономические реформы в стране должны предусматривать широкое взаимодействие различных форм собственности: государственной, муниципальной, кооперативной, частной, индивидуально-трудовой.

Важно также обеспечить самостоятельность предприятий. Предприятие - основное звено общественного производства. Здесь осуществляется реальное использование производственного, научно - технического потенциала, создание материальных благ. Здесь сходятся воедино хозяйственные связи, конкретно проявляются формы и методы управления, заинтересованность и ответственность людей.

Разумеется, совершенствование нашей экономики, переход к подлинной самостоятельности предприятий, трудовых коллективов связаны с эффективным использованием рынка. При этом, конечно же, несостоятельны надежды на безудержное развертывание рыночных отношений как якобы единственный рецепт спасения нашей экономики. За культом рыночной конкуренции скрывается старая идеология: право на жизнь имеет лишь сильнейший. Социальный мир невозможен, если растет социальное неравенство, если одни живут в роскоши, другие голодают.

К тому же, в России на протяжении веков господствовал отнюдь не рыночный этос; русский характер всегда тяготел к соборности, общине.

Как проницательны были русские философы. Н.О. Лосский писал в 20х г.г. (как будто предвидя нашу сегодняшнюю ситуацию), что "высокое развитие хозяйства и наличие сильного рабочего класса, сознающего свое человеческое достоинство,… выдвигает задачу выработать новый социально-экономический порядок, в котором был бы осуществлен синтез ценных сторон индивидуалистического (капиталистического) хозяйства с ценными сторонами идеала коллективистского хозяйства, идеала, вырабатываемого социализмом".

Ленин говорил в свое время о сложном искусстве соединять противоположности. Их можно соединить таким образом, что получится симфония, но можно соединить и так, что получится какофония. Нам надо учиться искусству соединять противоположности. Рынок, экономическая эффективность, демократия, централизм, самоуправление, планирование, дух коллективизма, стремление к социальному равенству, приоритет интересов людей труда, социальная защищенность, развитие личности, свобода человека и т.д. и т.п. - вот из чего складывается равнодействующая "параллелограмма сил" в подлинно свободном демократическом обществе.

Централизм, планирование необходимы и присущи не только каждой отдельной стране, но в сущности они должны стать (да уже и становятся) принципом организации жизни всего мирового сообщества в целом. Разве не так? Опасность экологической катастрофы, разрушение биосферы и земной коры, истощение природных ресурсов, глубокий и все растущий разрыв между Севером и Югом, Западом и Востоком, делают все более очевидной необходимость планирования мировой экономики, установления нового международного экономического порядка, ориентированного на благо народов всего мира.

Выжить, решить другие глобальные проблемы сегодня можно только в мире, где не будет эксплуатации, угнетения, нищеты, несправедливости, где не будет подавляться свобода, то есть в условиях социализма, подлинного социализма.

Поэтому, с нашей точки зрения, движение к социализму - это общемировой путь, это решение общечеловеческой задачи. Развитие техники и технологий, всемирный характер экономики, расширение общественного производства, другие интеграционные процессы, распространение знаний, информации, становление всемирного рынка, утверждение принципа "быть" (а не "иметь") в качестве цели и смысла жизни человека, демократия, упрочение гражданского общества и правового государства и т.д. и т.п. - все это тенденции, создающие и укрепляющие предпросылки нового экономического и технологического базиса, нового способа производства, нового общества, и именно того, который лучшие представители человечества назвали социализмом.

Тем не менее, я не хочу поставить здесь точку. Человек, его права и свободы, его благополучие и счастье - вот универсальная, абсолютная ценность. Все остальное относительно, открыто для перемен. Никакое состояние общества не является совершенным; всегда есть необходимость и возможность его улучшения.