год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Причины американского благополучия часто связывают с умением американцев прагматично подходить к определению ключевых направлений развития и энергично добиваться намеченных целей.

Уместно ли такое объяснение в качестве универсального, всегда ли и везде успех, удача определяются лишь целеустремленностью и напором - мы судить не беремся. Но, как нам представляется, ряд очевидно высоких показателей, характеризующих американскую систему образования, своим появлением обязан специфическому американскому менталитету и сложившейся в американском обществе системе ценностей.

Еще двести лет назад, при создании США, в общественном сознание имела популярность идея о просвещенности всех граждан страны, которые должны иметь возможность получать образование и добиваться личного успеха. В реальности, правда, не все получалось гладко. Даже уже почти в середине нашего столетия американские университеты были элитными, в них учились представители белого мужского населения.

Но после Второй мировой войны правительство США и представители деловых кругов на практике начали рассматривать расходы на образование как чрезвычайно выгодное капиталовложение, гарантирующее огромную отдачу. Только воспроизводя высококвалифицированную рабочую силу можно обеспечить качественные изменения в экономическом развитии, гарантировать высокий уровень национальной безопасности. Экономическое состояние США позволило не жалеть расходов на развитие системы образования и результаты, естественно, оправдали ожидания.

Пятьдесят лет назад 20% американских рабочих были специалистами высокого уровня, 20% - квалифицированными рабочими, 60% - разнорабочими. Сегодня ситуация изменилась. Доля неквалифицированных рабочих от общего числа составляет 20%, в то время как квалифицированных рабочих достигла 60%.

В начавшемся периоде человеческой истории, связанным со вступлением в постиндустриальную цивилизацию, роль знания, не только профессионально- прикладного, но и академического теоретического, неизмеримо возросла. Соответственно увеличилось и количество студентов высшей школы США, за последние пятьдесят лет - в десять раз. Сегодня 15 миллионов американцев обучаются в колледжах и университетах. Граждане США воспринимают получение высшего образования как надежный способ определения будущей судьбы в соответствии со своими представлениями о желаемом социальном статусе и уровне экономической жизни.

Массовость высшего образования, как и все в жизни, имеет две стороны. Одна из них - отрицательного свойства - неуклонное, в течение 25 лет снижение среднего показателя интеллектуальности у американского студента. Это явление вызывает споры в среде американских педагогов и чиновников соответствующей области, хотя, видимо, нечто подобное при продвижении к массовости можно было ожидать и априори. Но в то же время можно уверенно утверждать, что, если минусы и существуют, то плюсы их явно перекрывают: чем больше людей получают шанс для интеллектуального роста, тем больших позитивных "находок и подвижек" следует ожидать. Видимо, экстенсивный путь в интеллектуальном воспроизводстве благодаря его высокой рентабельности вполне оправдан на данном этапе человеческого развития.

Можно полагать, что вполне уместно искать решение названной проблемы не в сокращении числа студентов высшей школы, а в повышении стандартов среднего образования. Этот подход практически реализовывался в 80-е годы в рамках движения "за повышения уровня обучения". По поручению министра образования США был подготовлен доклад "Нация в опасности". Именно такое название-предостережение должно было убедить американское общество в том, что снижение стандартов школьного образования достигло критической отметки.

В движении "за повышение уровня обучения" наглядно проявилась развитость американского гражданского общества. Родительский контроль за качеством обучения, пожалуй, является самой действенной мерой в недопущении его снижения. Американцы сумели использовать этот шанс.

В большинстве своем родители сегодняшних российских школьников очень заняты своими повседневными проблемами и часто вынуждены довольствоваться тем, что их ребенок одет, обут, не голоден и не замечен в употреблении наркотиков. Роль родительских комитетов в основном формальна, часто одной из важнейших их задач является сбор денег на поддержание школьного хозяйства. Организованного родительского контроля за качеством обучения детей в таких условиях ожидать сложно.

Облик американской "хорошей школы" нарисовал Стив Вулф, корреспондент журнала "Тайм" (27 октября 1997 г.): "Хорошая школа - это содружество родителей, учителей и школьников. У хорошей школы, как и у хорошего класса, есть хороший руководитель, обладающий широтой видения, страстно влюбленный в свое дело и отзывчивый. В хорошей школе есть учителя, любящие эту трудную работу не зависимо от своего возраста или опыта. Хорошая школа готовит учеников не только к успешной сдаче стандартных тестов при поступлении в колледжи, но и к жизни в обществе".

Российский "Стив Вулф" (пусть - Степан Волков) должен был бы написать, что хороший учитель любит свою работу несмотря на унизительное безденежье и пренебрежительное отношение со стороны властей к сверхтяжелому учительскому труду. В среде российских учителей из-за длительных невыплат заработной платы были случаи суицида. Может ли такой учитель научить "жизни в обществе", тем более своим примером?

Америка в ближайшее время не пропадет. Ее планы ясны: "…Мы не сможем в XXI веке стать единой Америкой, если не обеспечим равного доступа к образованию и высокого качества системы образования. Нам необходимо предоставить каждому американцу доступ к лучшим в мире учебным заведениям, лучшим учителям и самому лучшему образованию. А это означает, что у нас должны быть высокие стандарты, большие надежды и высокий уровень ответственности всех тех из нас, кто связан с образовательной сферой" (из выступления президента Билла Клинтона перед членами Национальной ассоциации афро-американских журналистов 17 июля 1997 года в Чикаго). А что ждет Россию?

Клинтон поставил задачу перед американской системой образования добиваться того, чтобы каждый восьмилетний американец научился читать, каждый двенадцатилетний - приобрел навыки работы в Интернете, восемнадцатилетний - поступил в колледж. Какие из названных задач актуальны и разрешимы в России?

С первой из них, благодаря сложившимся за годы Советской власти подходам к образованию, у нас пока нет особых проблем. (Но и тут о гарантиях на будущее говорить тяжело). А как быть с Интернетом и колледжами?

Видимо, без глубоко продуманной и целенаправленно и неуклонно претворяемой в жизнь единой государственно-общественной программы образования ничего путного у нас в России не выйдет. Одолеем ли?