год 2010-й - более 30.000.000 обращений

В отличие от европейской - так называемой "университетской" - науки, которая существует самостоятельно и независимо в основном за счет совмещения научной деятельности с преподавательской, российская наука родилась и выросла благодаря попечительству государства, на его средства, всецело зависела от него, им же регулировалась. Этот патернализм в одночасье преодолеть невозможно. У российского научного сообщества все еще нет традиций корпоративности и подлинной независимости.

С началом рыночных преобразований в экономике резко сократилось государственное финансирование науки, упал спрос на ее результаты со стороны ВПК и других отраслей. Наука не получает в полном объеме обещанных скудных средств, а те, которые поступают помесячно, доводятся до научных организаций с большим опозданием. К примеру, в бюджете на 1997 г. на поддержку науки было заложено 15,3 млрд деноминированных рублей, или 2,9% расходной части вместо 4%, предусмотренных законом "О науке и государственной научно-технической политике" от 23 августа 1996 г.

Для оценки ситуации важен не столько абсолютный объем выделяемых на науку средств, сколько их доля в общем объеме ресурсов страны - во внутреннем валовом продукте (ВВП). Этот показатель отражает объективно складывающийся баланс национального хозяйства. Такие показатели меняются медленно, если не возникает крупных форс-мажорных обстоятельств вроде войны или крупного стихийного бедствия. Каждая десятая или сотая доля процента тут весома из-за величины самого ВВП.

По доле затрат на исследования и разработки Россия отставала от большинства стран "семерки" уже в 1990 г. (при том, что наши космические программы по масштабу не уступали американским). В дальнейшем разрыв увеличился, что красноречиво свидетельствовало о крупном неблагополучии в обществе, разбалансировке его ресурсов. Сравнение общих затрат на науку с затратами на гражданские исследования и разработки показывает, что стартовые позиции для российской науки были крайне невыгодными. В 1990-1991 гг., когда страны "семерки" активно перестраивались на мирный лад, мы тратили на военно-промышленные разработки более половины своих скудных средств. Наш научно-технический потенциал был милитаризован больше, чем у развитых стран.

Стратегическим интересам России отвечало бы финансирование на уровне 2-3% ВВП, который характерен для большинства стабильно развивающихся стран. Чем больше страна расходует на исследования и разработки, тем выше уровень ее экономического развития и жизненных стандартов населения. Слабый научно-технический сектор, поглощающий менее 2% ВВП, характерен для стран с сырьевой ориентацией экспорта.

На науку в процентном отношении мы тратим меньше Чили, Румынии и Португалии, а в абсолютном отношении - меньше Чехии, Финляндии и Дании. На одно рабочее место в российской науке израсходовано 1250 долларов, включая все виды платежей. Даже защищенная статья "зарплата" в науке финансируется немногим больше чем наполовину. Положение усугубляется нестабильностью финансирования. Руководителям учреждений и научным менеджерам трудно планировать исследования, так как неизвестно, какие программы будут завтра сокращены.

Это заставляет их прибегать к другим источникам финансирования, например к региональным бюджетам. Из региональных бюджетов поступает до 10% общих расходов на науку. Наиболее активно поддерживают научные исследования и конструкторские разработки Якутия (0,75% республиканского бюджета), Москва (0,39%), Башкортостан (0,3%), Московская область (0,2%), Санкт-Петербург (0,1%), Томск (0,1%), Тыва (0,04%), Нижний Новгород (0,03%), Новосибирск (0,02%). Однако в целом по стране на науку расходуется не более 0,1% региональных бюджетов.

Региональные власти и органы самоуправления могли бы увеличить свое участие в финансировании исследований и разработок. По оценкам экспертов, для них посильны следующие масштабы косвенной поддержки местных научно-технических организаций: они могут, во-первых, снизить тарифы за энергоресурсы и коммунальные услуги на 50-90%; во-вторых, почти полностью освободить (в части городского бюджета) от налога прибыль, которая направляется на расширение и модернизацию производства; в-третьих, снизить ставки арендной платы за использование земли и зданий на 50-90%.

Регионы и муниципальные образования неохотно финансируют федеральные учреждения, предпочитают поддерживать собственные. Однако в собственности субъектов Федерации находятся всего 186 объектов науки из 4122, в муниципальной собственности - 11. Для увеличения субсидий на уровне местного самоуправления потребуется передать в его ведение значительную часть федеральных объектов. Но многие НИИ и КБ против понижения статуса, ученые предпочтут голодать. Получается: чтобы заслужить право финансировать периферийные организации, региональные и местные власти должны предложить им что-то весьма привлекательное.

В финансировании науки доля бюджетных ассигнований преобладает. Однако сам госбюджет составляет лишь 17% ВВП, а 83% приходится на негосударственный сектор экономики. Проблема в том, как привлечь в науку больше средств из этого сектора. Сейчас доля негосударственного и внебюджетного финансирования составляет менее 10%. Деньги в науку начинают вкладывать, например, приватизированные предприятия. Подобное снижение нагрузки на федеральный бюджет можно только приветствовать.

В конце XX века в развитых странах главным для государства в данной сфере становится создание благоприятного научно-инновационного климата. Доля государства в прямом финансировании фундаментальной и прикладной науки медленно, но неуклонно снижается. Особенность нашей ситуации в том, что эта поддержка относится только к организациям прикладной науки, выполняющим прямые заказы промышленности.

Государственный сектор в научной сфере по-прежнему доминирует. Поэтому неурегулированные в нем имущественные отношения драматично влияют на обстановку в российской науке. Например, запутанная имущественная ситуация сложилась в академических научных организациях. Закон "О науке и государственной научно-технической политике" не определил организационно-правовую форму академий наук, указав лишь, что они имеют государственный статус, хотя гражданскому законодательству такое понятие неизвестно. На основании признаков, прописанных в законе, типичную государственную академию можно определить как государственное учреждение, что и зафиксировано в уставе Российской Академии наук (РАН). Но учреждение не может представлять собой совокупность самостоятельных юридических лиц, каковыми являются входящие в академии научные организации, организации научного обслуживания и социальной сферы.

Правовая неразбериха имела практические последствия. Исполнительная власть планировала передать в пользование РАН на правах оперативного управления и хозяйственного ведения 650 объектов, находившихся в федеральной собственности. Однако реализация этого плана вступила в противоречие с действовавшим законодательством. Академия выступила с предложением издать специальный указ Президента РФ. Комитет по науке Госдумы начал готовить поправки к закону "О науке и государственной научно-технической политике". Депутаты решили не ограничиваться вопросами аренды и предложили передать в собственность РАН имущество, приобретенное за счет деятельности, разрешенной законом и приносящей доходы, а также полученное в форме дара, пожертвований или по завещанию. Иными словами, любое имущество, переданное в дар РАН (т.е. государству), может быть использовано ею по собственному усмотрению. Речь идет, например, о таких объектах, как дом в Кембридже, завещанный академиком П. Капицей, или старое здание президиума, переданное в дар Академии наук еще при жизни Ленина. Депутаты полагают, что поправки к закону обяжут РАН составить реестр такого имущества, чтобы оно не было разбазарено. Однако в тексте поправок о реестре речь не идет.

Итак, одни предлагают исправить положение с помощью серии подзаконных актов. Другие считают, что они лишь продлят агонию академического монстра, рожденного советским строем и не имеющего аналогов в развитых странах, и видят выход в том, чтобы превратить РАН в общественную структуру, как практикуется в других странах. Новое российское гражданское законодательство позволяет, отказавшись от построения академий наук на принципах единой централизованной системы, организовать их деятельность как ассоциаций научных, научно-технических и вспомогательных организаций и предприятий. Деятельность таких юридических лиц регулируется Гражданским кодексом и законом "О некоммерческих организациях" от 12 января 1996 г. Наделение РАН статусом ассоциации снимает проблему субъекта права собственности на имущество самой Академии и входящих в нее организаций. Подобная правовая форма приемлема для Академии наук еще и потому, что в соответствии с гражданским законодательством юридические лица, входящие в ассоциацию (союз), при объединении сохраняют юридическую самостоятельность.

Большинство спорных ситуаций в научной сфере связано с отсутствием четких критериев разделения прав на государственную и муниципальную собственность. Нередко муниципальные органы издают распоряжения (вплоть до приватизации), касающиеся объектов федеральной собственности. С отменой закона "О собственности" и принятием Гражданского кодекса положение улучшилось, хотя недоразумения сохраняются. К примеру, важный источник доходов научных учреждений - сдача зданий в аренду. В соответствии с постановлением правительства "О предоставлении государственным научным организациям права сдачи относящегося к федеральной собственности имущества в краткосрочную аренду" от 27 марта 1997 г. № 342 научные организации вправе сдавать в краткосрочную (до одного года) аренду без права выкупа неиспользуемое имущество, относящееся к федеральной собственности. По схеме чиновников 30% доходов от аренды должно получать государство, 70% - научные организации. Но в правительстве нет единой точки зрения по этому вопросу. Минфин в письме "Об использовании доходов от сдачи в аренду имущества, относящегося к федеральной собственности" от 28 мая 1997 г. № 12-4/2 потребовал, чтобы все средства от аренды направлялись в федеральный бюджет. Теперь в себестоимость наукоемкой продукции приходится включать расходы на поддержание инфраструктуры, сдача в аренду которой убыточна.

Таким образом, налицо имущественные перекосы - от фактической передачи собственности государственным учреждениям, поддерживаемым за счет бюджета, до отчуждения имущественных прав у хозрасчетных предприятий. Что предпринять в такой ситуации? Механизм стимулирования научной деятельности с использованием имущественных отношений в научных организациях не нов. Его применил Президент США Ф. Рузвельт в период Великой депрессии. Не имея возможности дать реальные деньги на спасение американской науки и образования, он предоставил право американским университетам распоряжаться закрепленным за ними федеральным имуществом и использовать соответствующие средства на их уставную деятельность. Сегодня американские университеты - стабильные и богатые научные учреждения.

В России для эффективного использования имущественных отношений необходимо, во-первых, устранить указанные нормативные противоречия; во-вторых, обеспечить эффективный общественный контроль за расходованием средств, выручаемых от аренды в интересах саморазвития организации.