Пережитые российским обществом в последние 10-15 лет потрясения привели к тому, что большинство населения испытывает неуверенность в будущем. Эта неопределенность требует уяснения цели развития. В дискуссиях о проблемах настоящего и будущего вновь и вновь возникает вопрос: куда идет Россия? Какое общество мы создаем?

Поиски смысла и цели общественного бытия - особенность российского менталитета. Многочисленные попытки разработать и предложить обществу некую национальную идею, которая отвечала бы запросам общества, не увенчалась успехом. Дискуссия показала, что невозможно "придумать" национальную идею. То, что обычно под ней подразумевают - патриотизм, державность, государственничество - не проясняет проблему долгосрочной стратегии развития общества.

Но, может быть, ошибочна сама постановка вопроса? Не есть ли это возврат к идее планируемого развития и целенаправленного изменения общества в соответствии с некой умозрительной схемой?

Такой подход дискредитирован в глазах многих людей опытом "реального социализма". Утверждают, что 70 лет Россия шла тупиковым путем, в стороне от столбовой дороги развития человечества. Реформаторы постперестроечного периода определяли сущность инициированных ими преобразований как возвращение на тот "магистральный путь", которым идет "весь цивилизованный мир". Это представление доминирует и во взглядах реформаторов "новой волны".

Что, однако, представляет собой этот магистральный путь?

Проблемы, с которыми столкнулся цивилизованный мир в ХХ столетии, известны: мировые войны, ядерная опасность, пропасть между богатыми и бедными, глобальный экологический кризис, истощение невозобновляемых ресурсов, жестокие этнические конфликты, международный терроризм и т.п. Эти проблемы и вызовы возникли и обостряются потому, что развитие человечества, в том числе и западного мира, остается в основе своей спонтанным, неуправляемым, диктуемым слепыми законами рынка.

Не кто иной, как известный финансист Дж.Сорос, предупреждает об опасности рыночного фундаментализма¹ - преобладания рыночных ценностей над нерыночными, проникновения первых во все сферы, за пределы экономики и коммерции. Рыночный фундаментализм опасен тем, что деморализует общество и коррумпирует политику. В результате политика пасует перед новыми проблемами и угрозами, с которыми сталкивается общество.

В своем первом послании Федеральному Собранию (июнь 2000 г.) Президент Путин говорил: "…развитие общества немыслимо без согласия по общим целям. И эти цели не только материальные. Не менее важны духовные и нравственные цели. …Главное понять, в какую Россию мы верим и какой хотим мы эту Россию видеть". В послании от 3 апреля 2001 г. намечены конкретные задачи на предстоящий период в различных областях, но не просматривается позиция, которая давала бы основание говорить о согласии по общим целям.

Россия вступила в новый век хотя и с официальной символикой, но без ясного представления - на уровне государственной политики - о ключевых целях и ценностях развития страны. Предполагалось, что такое видение перспектив предложит Центр стратегических разработок Германа Грефа, но эти надежды не оправдались. То, что на сегодня предложено обществу в качестве долгосрочной стратегии, в основном сводится к промежуточным целям-средствам:

• сильное государство, т.е. укрепление властной вертикали;
• экономический рост на основе дальнейшей рыночной либерализации, расширенной эксплуатации природных ресурсов и интеграции в мировой рынок.

Укрепление государства и экономический рост - важнейшие на данном этапе национальные задачи, но методы, которыми они решаются, оставляют много вопросов и заставляют сомневаться в том, что за ними стоит продуманная долгосрочная стратегия развития общества. И недаром так называемая "Стратегия" Грефа ("Основные направления социально-экономической политики Правительства Российской Федерации до 2010 года") подвергается серьезной критике. Там нет ни оценки опыта "реформ" 90-х годов, ни анализа ситуации в обществе, ни стратегии развития - только среднесрочная программа реформирования экономики и социальной сферы с целью создания максимально благоприятных условий для частного накопления. Ничего не говорится о том, какой должна стать Россия, на какие социальные ценности следует ориентироваться и опираться. Не ставится вопрос об общих целях и ценностях. Нет раздела, посвященного науке. Принцип социального государства (закрепленный в Конституции) заменяется принципом "субсидиарности", который сводит социальную политику к адресной помощи наименее обеспеченным слоям населения и нацелен на сокращение федеральных обязательств социального характера. Наконец, полностью обходятся проблемы защиты и оздоровления окружающей среды. Документ пронизан логикой экономического либерализма: пусть свободный рынок обеспечит экономический рост, а все остальное - производное.

Ответственной можно считать лишь ту политику, которая способна направлять общественное развитие и уравновешивать, сдерживать рыночные силы, а не служить их послушным орудием. Принимая неолиберальную модель развития, Россия рискует пойти тупиковым путем. Кажущиеся выгоды курса на достижение рыночной эффективности любой ценой закладывают мины замедленного действия под долгосрочные перспективы развития. Возвышение силовых структур и методы их действий ставят под вопрос способность властей обеспечить реализацию заявленных целей экономической политики.

Как отмечал В.В.Путин, "люди желают устойчивости, уверенности, возможности планировать будущее - свое и своих детей - не на месяцы, а на годы, десятилетия"² . Фактически же экономическая стратегия ныне действующего правительства игнорирует принцип устойчивого развития - устойчивого как в социальном, так и в экологическом отношении. Подтверждением тому служит, в частности, продолжение наметившейся еще в конце 90-х годов линии на свертывание природоохранной деятельности.

Распущен Государственный комитет по охране окружающей среды (Госкомэкология), его функции переданы Министерству природных ресурсов, заинтересованному в их беспрепятственной эксплуатации, а не охране. Ликвидирована Федеральная служба лесного хозяйства, что снимает последние преграды на пути хищнического истребления лесов. Законом о бюджете на 2001 г. упразднен Федеральный экологический фонд, следивший за соблюдением экологических норм предприятиями-природопользователями. Бюджетные средства на природоохранные нужды (и ранее мизерные) резко сокращены.

Приходится, правда, сталкиваться с утверждениями, будто России "устойчивое развитие" вообще противопоказано. Но такие утверждения основаны на ложных посылках. Не исключено, что появляющиеся время от времени в СМИ инвективы против "устойчивого развития" носят заказной характер, отражая предпочтения тех олигархических групп (связанных прежде всего с ресурсодобывающими отраслями), которые не заинтересованы ни в экологическом контроле, ни в минимизации социальных издержек роста. Нападки идут как "справа" - якобы в защиту национальных интересов, так и "слева" - со стороны тех, кто считает Концепцию устойчивого развития недостаточно радикальной, допускающей сохранение "дискредитировавших себя рыночных отношений", или противопоставляет (искусственно) устойчивое развитие стратегии выживания человечества.

Проблема модернизации России в новых условиях, когда на первый план выдвигается стимулирование ресурсосберегающих, ресурсоэффективных и экологически безопасных технологий, пока не нашла решения. Стратегическая цель, - а таковой должно быть создание жизнеспособного общества в жизнеспособной, экологически устойчивой среде, - надлежащим образом не сформулирована. Поэтому возможны различные сценарии, наиболее вероятный на сегодняшний день - дальнейшая деградация окружающей среды и ухудшение показателей качества жизни населения.

В вопросе о целенаправленном изменении (и самоизменении) общества возможны два принципиально различающихся подхода. Один, ведущий происхождение от утопических воззрений прошлого, унаследовал от них представление о волевых, опирающихся на насилие социальных преобразованиях, направленных на создание "совершенного" общества, где устраняется социальное зло и утверждаются социальная гармония и всеобщее счастье. Этот подход, порожденный определенной исторической ситуацией и неоправданно абсолютизированный, а позднее вульгаризованный, оказался несостоятельным.

Однако, отмежевываясь от взглядов в духе "мелиоризма", не следует впадать в другую крайность и отвергать возможность политики, направленной на предотвращение опасных тенденций, угрожающих существованию человека. Именно в такой ситуации находится ныне мировое сообщество, и Россия в том числе. Займет ли проблема перехода к устойчивому развитию как долгосрочная стратегическая цель центральное место в дискуссии о перспективах развития страны, зависит во многом от политического выбора руководства страны.

Концепция устойчивого развития носит прагматический характер и не является идеологически мотивированным проектом общественного переустройства. Она родилась в поисках формулы, которая, отвечая на вызовы времени, могла бы устроить возможно более широкие общественно-политические круги. Жизнеспособное общество и жизнеспособная экосистема - высшие ценности и одновременно такая цель, которая не может служить средством для какой-то другой цели, потому что никакой цели выше этого нет. Эта цель лежит "по ту сторону идеологий".

Совокупность смыслообразующих жизненных установок, характеризующих современный нравственный идеал "среднего" россиянина (русского), вполне корреспондирует с принципом устойчивого развития. Он чувствует потребность в труде не столько ради приумножения материальных благ, сколько ради того, чтобы жить как хочется, получая от этого моральное удовлетворение. Не очень высоко ставит свои "деловые качества" (активность, дисциплинированность, аккуратность, трудолюбие), но зато выделяет такие качества, как душевность, щедрость, доверчивость, приветливость. Эти преимущественно "неэкономические" положительные черты характера русского человека, отмечают исследователи, "могут достаточно органично вписаться в самоограничительные тенденции экологической цивилизации" ХХI века³.

Согласно социологическим опросам наибольшей поддержкой россиян пользуется принцип смешанной экономики - сочетание рынка с государственным регулированием. Согласие с рыночным типом экономики сопровождается требованием дополнить рынок "социальной защитой населения". Большинство разделяет идеал "социального государства", действующего во имя "общего блага". В качестве цели общества сторонники различных идейно-политических течений чаще всего называют повышение качества жизни. Неудивительно, что навязывание рыночной поведенческой мотивации в качестве ведущей, доминирующей, подчас приводит не к тем результатам, которые ожидались.

Вызовы глобализации оказались крайне болезненными для России. Она попала в положение не столько субъекта, сколько объекта и жертвы глобализации, в полной мере испытав на себе воздействие негативных последствий форсированного включения в мировой рынок и не сумев по настоящему защитить свои интересы и использовать новые возможности. Ни одна страна не может уклониться от вызовов глобализации, но перед каждой это по-новому ставит проблему управления развитием - целевого управления, способного максимизировать использование возможностей, вытекающих из приобщения к мировому рынку, и минимизировать негативные эффекты.

Политика глобализации, движимая интересами ведущих стран Запада и крупного транснационального капитала, вступает в противоречие с целями устойчивого развития. Поэтому, будучи одним из главных достижений научной мысли ХХ в., эта идея не получила до сих пор адекватного отражения в политике правительств, в том числе России. Однако здравый смысл и практические интересы общества требуют, чтобы вехи экономической и социальной политики были расставлены в направлении стратегии устойчивого развития. Эта задача все еще ждет своего решения, и процессы глобализации делают ее все более настоятельной.

__________________