Охота
на русского
Левиафана

 С.Пыхтин,
 главный редакторжурнала «Золотой лев»

Одно из распространенных заблуждений, присущих массовому сознанию современного русского общества, заключено в том, что, несмотря на политический распад государства и падение социально-экономического строя, за последние 10—15 лет в России ничего существенного не произошло. Вот только для абсолютного большинства жизнь резко изменилась в сторону ее ухудшения, что является причиной известного психологического раздражения и политического напряжения. И когда степень напряжения и раздражения достигает известной концентрации, общественное сознание посещает крамольное предположение, что первоначальное суждение было ошибочным. В связи с этим общество, уже расколовшееся на множество самых разнообразных фракций, оказывается в ситуации, когда ему приходится искать ответы на вопрос — почему так произошло?

Гораздо реже коллективную общественную голову посещает мысль о том, чтобы увязать обнищание подавляющего большинства и обогащение ничтожного меньшинства с распадом страны, внезапным образованием на ее государственной территории множества мелких политических режимов.

Совсем немногим приходит понимание того, что революционное перераспределение общенационального богатства (официально его называли в СССР общенародным) имеет своей первопричиной отказ общества от принципа обобществления национального богатства и возврат к частнособственнической форме присвоения средств производства и ресурсов жизнедеятельности. Левым партиям, публицистам, печатным изданиям, которые взяли на себя роль обличителей, свойственно обрушивать всю желчь и досаду, скопившуюся в них, на частный случай всеобщей денационализации — приватизацию. Но обвинения, предъявляемые этому процессу, выглядят малообоснованными. Снявши по доброй воле голову, то есть, отказавшись от общенационального характера средств производства и основных предметов потребления, а это не могло не произойти без утраты политического единства страны, сокрушаться по волосам, из-за падения уровня и качества жизни,  бесполезно.

Здесь, впрочем, надо сделать весьма важную предварительную оговорку. По общепринятым европейским понятиям приватизировать, то есть превратить в объект частной формы собственности, можно только собственность государственную. В Европе, по крайней мере Западной, не знавшей явления обобществления, существует институт государственной собственности, которую время от времени по тем или иным причинам приватизируют, то есть отчуждают, но не в гражданско-правовом, а в административном порядке. В СССР большая часть национализированного имущества и имущества, вновь созданного после 1917 г., была не государственной, а общенациональной или обобществленной собственностью.

Спрашивается, есть ли между этими видами собственности принципиальное различие?

Теоретики приватизации в России, такие как Гайдар, Чубайс и т.п., такую разницу не видят или делают вид, что не видят. Они приватизировали общенациональное имущество и продолжают приватизировать его без каких-либо сомнений. Но в действительности имеет место серьезная методологическая ошибка, которая «хуже преступления»». Она состоит, коротко говоря, в следующем.
 
Согласно Конституции РФ, воспроизводящей общепринятый принцип права, «никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда». Согласно самым осторожным расчетам, каждый гражданин РФ до того, как начался процесс так называемой приватизации, являлся совладельцем общенационального имущества, то есть материальных ценностей, принадлежащих нации в целом, доля которого была эквивалентна никак не меньше 500 тыс. долл. Государственные органы лишь управляли общенациональным имуществом от имени всего общества. Но подменять собою собственника или присваивать себе его правомочия они не могли.

Приватизация в РФ являлась не юридической формой отчуждения государственного имущества, как это было в странах капиталистической Европы, а циничным и противоправным способом отъема у нации ее имущества, общенациональной (общенародной) собственности, института, странам Европы совершенно неизвестного.

Потому отчуждение общенационального имущества, принадлежащего всем членам общества на правах совместной общей собственности, могло происходить не иначе как в силу решения суда, а не законов, постановлений правительства, указов президента или министерских распоряжений. Все эти акты – разновидность квалифицированного, изощренного бандитизма либо мошенничества, подпадающих под статьи уголовного кодекса и срока давности не имеющего. К сожалению, общество в России невежественно. Оно и сейчас не осведомлено о том, что каждый его член буквально ограблен властями на сумму, одни проценты с которой могли бы принести не менее 25 тыс. долл. в год одной только ренты.

То, что происходило в России, является не приватизацией, а денационализацией, то есть неэквивалентным отчуждением коллективного имущества нации у ее собственника.

Денационализация имеет вполне конкретную форму проявления. Поэтому, вместо того чтобы тратить энергию на пустопорожние обличения, на которые уходит энергия оппозиции, было бы полезнее разобраться в природе основных социальных отношений, составляющих фундамент повседневной жизни.

Благодаря чему, например, живет семья, естественная форма, в которой развивается человек? Пищей, одеждой, жилищем. Если эти материальные условия существования отсутствуют, то ни о каких высоких материях ни думать, ни говорить не приходится.

Что обеспечивает семьи этими благами? Целесообразная производственная деятельность, в которой человек принимает позитивное участие.

Вот в этих материях и стоит разобраться прежде всего.

Нам плохо, потому что мы разобщены

Прожитое нашей страной десятилетие принято называть «перестройкой», «реформами», «трудной дорогой к демократии», «обретением свободы», «катастрофой», «системным кризисом».

Какие только термины и дефиниции не применяются, кроме понятия, пожалуй, лучше всего описывающего происходящее в России, и потому чуть ли не запрещенного, табуированного — революция. А ведь речь идет не о государственном перевороте, военном мятеже или дворцовом заговоре. Революция, в какую бы эпоху она не происходила, как утверждал забытый ныне публицист, повивальная бабка истории.

Когда экономические порядки превращаются в препятствие для дальнейшего развития, она устраняет их с исторической сцены и устанавливает на их место другие, более эффективные. Если господствующий социальный слой становится тормозом в экономике и политике, она безжалостно отодвигает его из ложи и партера на галерку, предоставляя руководящие высоты новому правящему слою. Она предает забвению одни моральные истины и этические правила и предписывает исповедывать другие нормы. Словом, революция не реконструирует общественное здание, а возводит новое на расчищенной для этого строительной площадке.
Альтернативой любой революции (еще раз уточним — не путча, не заговора и не мятежа) является не эволюция или реформы, а лишь духовно-нравственная, социально-экономическая и общественно-политическая катастрофа.

Словом, или общество осуществляет всеобщий переворот, спасающий нацию ценой ее собственных титанических усилий, называемых революцией, или, бездействуя, она обрекает себя на прозябание и распад.
Сейчас, когда завершается лишь первая фаза революции, связанная с радикальным отрицанием, если угодно — погребением предшествующих форм общественной жизни, можно лишь констатировать, насколько происходящие в стране изменения глубоки, серьезны и последовательны.

Отметим самые важные моменты текущего периода русской истории.

Первое. Взорваны отношения обобществленной собственности, управление которой являлось привилегией государственных институтов власти. Идет процесс утверждения иных, частнособственнических экономических отношений, при которых функция управления становится прерогативой финансистов. Отсюда первая задача, которая стоит перед русской нацией, — не отрицать  новые финансово-экономические институты, а реально овладеть собственностью и финансами, вокруг которых и развиваются основные события.

Второе. Предыдущее «советское» общество, находившееся под контролем партийной номенклатуры, упразднено. Новая социально-экономическая общественная структура обретает четко выраженную природу, классовую, внутренне противоречивую и конфликтную, но вместе с тем способную динамично развиваться. Ключевое направление здесь — обеспечить русское доминирование в социально-экономических отношениях, где решающее значение принадлежит интеллекту — главной производительной силе XXI в. А по этому воспроизводимому ресурсу у России нет и не может быть конкурента.

Третье. В общественном сознании изжита доктрина марксизма, претендовавшая на роль единственного морального и научного авторитета для русских. Обскурантизм коммунистической идеологии сменяется не заимствованными западно-либеральными прописями, а русской национальной идеей. На место официального атеизма становится традиционное для России мировоззрение, опирающееся на религиозные основы коренных народов страны, где безусловной доминантой выступает православие. Отсюда еще одна задача русских — обрести веру, а значит и уверенность в завтрашнем дне, превратиться из объекта истории в ее активный, деятельный, суверенный и самодержавный субъект.

И наконец, очень важное обстоятельство. Новая русская революция разрушает архаичные этнические перегородки, разделявшие изначально единую страну на множество псевдогосударственных, опереточных образований. Государство множества народов, насильственно лишенное национального признака, на семь десятилетий утратившее даже свое настоящее название, превращается постепенно в единое и неделимое государство русской нации, что, разумеется, не может не вызывать антигосударственных мятежей со стороны этнических верхушек, самым ярким из которых стала дудаевщина или «чеченский мятеж». Стало быть, русским необходимо взять власть в стране, которая принадлежит им по праву и по справедливости, то есть им необходимо привести характер власти в соответствие с национальной природой страны.

Судьба русских зависит только от одного — увидят ли они современные события в истинном свете, поймут, что происходит не чуждый им политический переворот, что это их революция, их шанс, захотят ли и смогут ли они овладеть ее властными, экономическими, финансовыми, духовными рычагами, или, как это уже, к сожалению, неоднократно бывало, уйдут в раскол, оппозицию, диссидентство, в отрицание необратимого хода русской истории, уступая принадлежащее им — чужакам, иностранцам и иноверцам. Если поймут – станут господами положения, не поймут — проиграют и будут перемолоты в ее жерновах.

И еще одно замечание. Происходящее на одной шестой земного шара не результат чьих-то интриг, так называемой подрывной деятельности спецслужб, предательства отдельных государственных деятелей. Все это плод домыслов и фантазий. В таких странах, как Россия, революция может произойти лишь в силу внутренних закономерностей, объективных противоречий, которые возникают в самом русском обществе и обусловлены особенностями его самобытного развития. Поэтому русским надо как можно скорее понять объективный характер истории, тот факт, что человеческое развитие, не исключая и русского национального и государственного развития, подчиняется естественным законам в той же мере, как развитие природы — законам физики, химии или биологии.

Национальные или государственные катастрофы случаются тогда, когда общество, вместо того чтобы следовать естественным и общественным законам, начинает их игнорировать.

Теперь уже не так важно, вследствие какого стечения обстоятельств русское общество в середине 80-х годов не захотело или не смогло жить по-старому. Старого строя, старых порядков, прежних систем ценностей больше нет и никогда не будет.

Значит, русским людям надо захотеть жить по-новому, им необходимо обратить новые условия существования в свою пользу, они должны не оказаться в дураках у судьбы, им предстоит решительно и твердо взять ее в свои собственные руки.

И для этого русским, как воздух, необходимы национальное единение, братское отношение друг к другу независимо от каких-либо социальных, имущественных или иных отличий, наконец, они нуждаются в возрождении традиционного русского дружелюбия, сочувствия, сострадания в отношениях между собой.
Россия, потенциально самая богатая естественными ресурсами страна мира, нуждается в воссоединении, заселении и освоении. Чтобы это дело было обеспечено, среди русских должен восторжествовать принцип — быть всем вместе и заодно, — и тогда никто и ничто не устоит перед ними.

Демократия выращивается из охлократии

Зревшие в «советском обществе» кризисные процессы в конце 80-х, по крайней мере формально, ликвидировали прежний политический режим партийной олигархии, сменив его «властью немногих». При этом институты государства оказались разрушены. На их развалинах выросло множество уродцев, тщетно пытающихся изобразить из себя государства. Конечно, ими управляют не кухарки. Но в основном — до властных рычагов добрались мошенники, казнокрады и изменники. Если же не они, то — равнодушные циники. Не верится? Но разве такое утверждение не подтверждается стремительными административными взлетами молодых карьеристов из «вольноотпущенников» и незабвенных «ташкентцев», описанных Салтыковым-Щедриным, вроде гг. Чубайса, Немцова, Коха, Кириенко или Задорнова?

Сильнейшее испытание приходится переживать общественному сознанию. Распавшись на множество  враждующих, несопряженных фрагментов — оно существует как предрассудок, замкнувшийся в этнический, имущественный, профессиональный, идеологический кокон, наполовину варварский, наполовину криминальный. Каковы внутренние причины протекающего процесса? Неужто все дело в неприемлемости для России демократической формы правления, власти граждан?

Вряд ли есть необходимость цитировать Аристотеля или Полибия, создавших более двух тысяч лет назад теорию государственной власти, но необходимо подчеркнуть, что власть в государстве может принадлежать либо одному, либо немногим, либо меньшинству.

При анализе власти греческие классики подчеркивали, что каждая ее форма может быть по природе либо «правильной» — тогда она развивает и защищает общественный организм, либо «неправильной», — и тогда она губит его. Власть одного может быть монархической (правильной) или тиранической (неправильной). Власть немногих может быть аристократической (правильной) или олигархической (неправильной).
Правильная власть меньшинства (активных граждан, демоса) есть демократия, неправильная (толпы, черни, простонародья) – охлократия.

Если власть в России действует на управляемое общество разрушительно, то закономерно следует и вывод по отношению к ее природе. Она – «неправильная». Когда в 1985—1989 гг. начался объективный период смены всех общественных институтов, неправильная власть немногих была заменена  неправильной властью меньшинства.

Но все дело в том, кого представляло властное меньшинство, чьи интересы оно объективно выражало — демоса или толпы, граждан или черни. Поскольку все фундаментальные основы страны после падения партноменклатуры оказалась в фазе саморазрушения, надо признать — состояние населения страны таково, что оно представляет собой пока что толпу, чернь. Поэтому, после того, как формализм голосований сменился реальностью выборов, государственные должности оказались в руках не народных трибунов и авторитетных общественных деятелей. Власть перешла отнюдь не к лучшим.

Что произошло с народонаселением России? Так ли оно безумно, как его поступки? Ясно одно. Перед нами не порок, не злодейство, не безумие, а скорее свойства, присущие если и не детству, то юности нации. Когда запретный плод, в виде всеобщих выборов, оказался доступен всем, избиратели, истосковавшиеся по политической борьбе, увлеклись ею, словно дети новой незнакомой игрой.

Но избирательное право не является изначальным естественным правом всех жителей. Оно представляет собой итог длительного движения от периода, когда власть принадлежала одному, к периоду, когда власть принадлежит всем – то есть от частного к единичному и от единичного к общему. Чтобы со знанием дела принимать участие в выборе лучших на государственные должности, надо иметь в наличии не только этих лучших, но также исторический опыт и сознание ответственности тех, кто вправе выбирать.

Для безвредного применения всеобщего, равного, прямого избирательного права русским не хватает и глубокого исторического и политического опыта, и полноценных институтов гражданского общества — партий, профсоюзов, территориальных общин, мощного и экономически устойчивого среднего класса. Нетрудно, к примеру, обнаружить наличие разброда и шатания в среде русских промышленников и предпринимателей, мировоззрение которых опирается не на национальную философию и глубокий жизненный опыт, а на клановый, своекорыстный, по преимуществу сиюминутный интерес.

Таким образом, Россия пока еще не в состоянии без отрицательных для себя последствий использовать приемы и методы власти меньшинства. И вовсе не потому, что русские органически несовместимы с демократией. Чтобы природа власти меньшинства могла приобрести свойства демократии, народ страны должен превратиться в активных граждан, стать демосом. А это не делается ни за год, ни за десять лет.

Англичанам, прочно вставшим на этот путь в Европе раньше других, потребовалось не менее пяти веков, французам, немцам, испанцам — лет триста.

Весь период «советской власти» являлся, в сущности, отрицанием системы органов власти, избираемой самими гражданами. На протяжении нескольких десятилетий он препятствовал накоплению избирательного опыта. Не мудрено, что возможность превратиться с сегодня на завтра из обывателей в полноценных избирателей оказалась для них ловушкой.

Как можно покончить с «неправильной» властью? Установить ту или иную форму «правильной» власти. Вместе с тем должно быть ясно, что как для монархии, так и для родовой аристократии в России имеется еще меньше предпосылок, чем для демократии. А раз так, то не остается иного пути, кроме как последовательно превращать охлократию в разумную форму национальной демократии, которая в русских условиях есть соборность. Но сделать это сразу вряд ли невозможно. Потому что в самом обществе отсутствует критическая масса активных граждан, способных на единство действий, осознающих при этом и истинные ее интересы, ценности и цели, и серьезную опасность, нависшую над отечеством.

С одной стороны, речь может идти о деспотическом вмешательстве откровенной силы в дела
государственных институтов. Режим охлократии не может пасть сам собой, для этого нужны организованные усилия. В России единственными надежными союзниками могут быть, как и во времена Александра III, лишь ее армия и военно-морской флот. Но меры, которые могут предпринять вооруженные силы страны для ее спасения, совершенно недостаточны. Как известно, применяя штыки, можно навести порядок, но долго сидеть на них невозможно.

Беда России в «неправильных» формах власти, которые доминируют в государстве слишком часто. В текущем столетии причина подобного явления коренится в несоответствии границ активного избирательного права, предоставленного всем без разбору, и институтом гражданства, свойства которого присущи немногим. Для того чтобы избавить страну от таких разрушительных форм, сохраняя при этом избирательные методы, принципиально важно придать статус гражданина России, в пределах, подлежащих ее юрисдикции, лишь тем гражданам СССР и их потомкам, которые родились на этой территории и принадлежат к коренным народам данной территории. Только эта категория граждан должна приобрести право голоса, что позволит быстро оздоровить политическую жизнь в стране. Очевидно, что от участия в принятии государственных решений должны быть отстранены деклассированные, денационализированные, деморализованные элементы. В обществе необходимо создавать положительные стимулы для того, чтобы его члены стремились к приобретению статуса полноценных избирателей, имеющих формальное право реально участвовать в государственной власти.

Парадокс состоит в том, что для утверждения в России подлинного народовластия необходим на первых порах его развития период цензовой демократии. Последняя, предоставив власть в стране лучшим, будет шаг за шагом расширять свою социально-экономическую базу, преобразуясь в демократию принципиально иного, широкого типа, обоснованно признающей полноценными избирателями большинство взрослых граждан страны, то есть в старой русской соборности.

Научиться быть хозяином Русской Земли

Так что же, скажет читатель, Россия отказалась от коммунизма, но и капитализм оказался ничуть не лучше. Куда ж нам плыть?, — спросим себя словами поэта.

В том-то и дело, что природа социально-экономических и общественно-политических отношений не только объективно обусловлена. В значительной степени она зависит и от нас самих, от наших решений и действий. Секрет плодотворного, динамичного национального развития заключается в том, насколько удается совместить присущие обществу природно-исторические свойства с целями, ценностями и интересами, которые оно исповедует в каждый исторически определенный период. Пророки и адепты рынка, капитализма, демократии, которые еще совсем недавно пели им гимны, теперь обрушиваются с критикой на тех, кто им поверил, предъявляя обвинение ко-му угодно, только не самим себе.

Оказывается, виной всему русские «совершенно извращенные азиатские представления». Не будем спорить: «Да, скифы мы, да, азиаты мы». Согласимся и с тем, что многое, если не все, зависит от того, кому нация, применяя избирательные процедуры, доверяет власть. В государстве, регионе, городе, даже деревне.

Страшны, конечно же, не научные дефиниции — социализм или капитализм. Причина русских неудач тривиальна — жадность, глупость, трусость, равнодушие. Эти общественные пороки столь разрушительны, что их требуется изжить в первую голову. И еще одно, быть может, самое важное. В тот момент, когда в силу целого комплекса обстоятельств пала монархия, девизом и заповедью каждого русского должно стать: каждый в отдельности и все вместе, вместе, потому что бремя ответственности за свою страну теперь принадлежит только ему. Он должен быть хозяином Земли Русской — от финских хладных скал до пламенной Колхиды. В качестве собственников России он должен избирать во власть разного рода управляющих, не важно, как именуются их должности — президент, губернатор, депутат или городской голова, — но всегда одних только самых лучших.

Русские должны возродить в себе, прежде всего, качества собственника, труженика и, само собой разумеется, воина, которые должны уметь, мочь и желать защитить и преумножить достояние нации и государства. И в полном объеме реализовывать все эти качества на практике в общем, русском доме, издревле именуемом Государством Российским, не передоверяя эту обязанность никому другому. Казалось бы, так просто…
 

Not Found

The requested URL /hits/hits.asp was not found on this server.