Светлой памяти моего отца,
принимавшего в 1949-1956 гг. участие
в создании органов госбезопасности ГДР,
а также тысяч других чекистов,
посвящает автор этот очерк.

          20 декабря 2000 г. исполнилось 80 лет с момента образования отечественной разведывательной службы - в то время Иностранного отдела (ИНО) ВЧК. О деятельности советской, а затем и российской внешней разведки писалось и пишется немало. Гораздо меньше известно о ее союзниках и партнерах. В этой связи интересна история деятельности одной из эффективнейших разведслужб мира, созданной при участии советских советников, и, как это ни парадоксально, уже прекратившей свое существование. Однако и этот урок, подобно многим другим урокам истории, весьма полезен.

"Штази" - Министерство государственной безопасности Германской Демократической Республики - было образовано в апреле 1950 г. И со временем стало одной из высокоэффективных спецслужб мира. И хотя деятельность "штази" прекратилась почти 11 лет назад, она и по сей день волнует и интересует многих.

В последние годы о штази писалось немало как в нашей стране, так и за рубежом. При этом далеко не всегда предпринимались попытки представить субъективную историю этой спецслужбы, являвшейся как надежным союзником СССР, так и важным фактором стабилизации обстановки на Европейском континенте.

Внешняя разведка ГДР, по мнению зарубежных экспертов, входила в пятерку лучших разведок мира, наряду с КГБ СССР, израильским Моссадом, американским ЦРУ и британской МИ-6.

Согласно архивным данным ГДР с апреля 1950 по 15 января 1991 г. в органах МГБ, включая пограничную охрану, а также охранный полк им. Ф.Э.Дзержинского, проходили службу 274 тыс. сотрудников, причем 102 тыс. из них состояли в штате на конец 1989 г.

Зарубежная агентурная сеть Главного управления "А" - внешней разведки МГБ ГДР насчитывала более 38 тыс. агентов, в основном - граждан Западной Германии. В самом же этом управлении работали 4286 сотрудников.

Главными целями проникновения разведки ГДР, помимо правительственных учреждений и дипломатических миссий ФРГ, были НАТО, посольство США и американские разведывательные органы в Западной Германии, а также дипломатический корпус в Бонне.

Важное место ФРГ в разведывательных устремлениях ГДР и СССР объясняется тем обстоятельством, что здесь размещались 600 тыс. американских, британских, французских, канадских и бельгийских войск. При этом обе стороны - и НАТО, и члены Варшавского договора - одинаково оценивали роль ФРГ как плацдарма и авангарда в возможном вооруженном конфликте.

Группа советских войск в Германии насчитывала 380 тыс. военнослужащих.

На ФРГ приходится около 80% разведывательных операций, проведенных штази.

В свою очередь, ГДР также рассматривалась как оперативное предполье возможных будущих битв, что делало ее объектом активного разведывательно-подрывного воздействия со стороны спецслужб западных государств.

Объективно история штази началась после провозглашения в августе 1949 г. на территории трех западных оккупационных зон ФРГ - американской, французской и английской.

С этой территории, особенно после известной речи британского премьера У.Черчилля в Фултоне 6 марта 1946 г., активную разведывательно-подрывную работу против "советской зоны оккупации" вела не только группа бывшего генерал-лейтенанта вермахта Рейнхарда Гелена, но и британская, французская и американская военные разведки.

Только одна 513 разведывательная группа "Си-ай-си" американской военной разведки насчитывала в начале 50-х годов около 3 тыс. офицеров, тогда как МГБ ГДР насчитывало в то время всего лишь около 4 тыс. сотрудников.

Однако штази, опираясь на опыт, накопленный советской разведслужбой и при помощи советских коллег, стремительно наращивала оперативный опыт и мастерство.

Легко себе представить, какой шок испытали в Разведывательном управлении министерства обороны США (еще один орган, проводивший разведывательно-подрывную работу против ГДР и ее союзников), когда получили 21 мая 1956 г. сообщение о том, что из кабинета начальника 522 батальона военной разведки были похищены два сейфа (!!) совершенно секретных документов. На их основе в течение 5 дней МГБ были арестованы 137 американских агентов, правда, еще 9 удалось бежать на Запад.

Вскрывая военные планы США и НАТО в отношении СССР и стран Варшавского договора, разведывательные службы ГДР и СССР способствовали укреплению своей безопасности, а также поддержанию мира на континенте. Вот почему бывший руководитель Управления "А" МГБ генерал-полковник Маркус Вольф называет своих негласных помощников "разведчиками мира". Звание, которое они заслужили с полным правом.

Об успехах разведки общественность обычно узнает из шумных скандалов, связанных как раз с провалами разведчиков. Хотя уже в 60-е годы в активе МГБ ГДР имелось немало крупных достижений.

20 июля 1954 г. в ГДР перешел доктор Отто Йон, с декабря предыдущего года исполнявший обязанности директора БФФ - Федерального ведомства по охране конституции, то есть контрразведки ФРГ.

15 августа 1985 г. таинственно пропал 48-летний Ганс Иоахим Тидге, также возглавлявший эту службу, в которой он проработал 19 лет. Однако уже 19 августа Тидге дал пресс-конференцию в Восточном Берлине, из которой стало ясно, что он решил порвать со своим прошлым, начав новую жизнь в ГДР.

Позднее в Берлинском университете им. Гумбольта Тидге защитил докторскую диссертацию "Контрразведывательные функции ведомства по охране конституции Федеративной Республики Германии", описавшую деятельность БФФ, включая операции службы электронного наблюдения. В 1989 г. Тидге выехал в Советский Союз.

Эти скандалы касались напрямую только ФРГ, а в последующих уже фигурировала и служба внешней разведки МГБ ГДР.

В ноябре 1962 г. в качестве "двойного агента", работавшего не только на свою спецслужбу, но и МГБ ГДР, был разоблачен Хайнц Фельфе.

Но наиболее выдающимися "разведчиками мира" были супруги Гюнтер и Кристель Гийом, в 1956 г. покинувшие ГДР под видом беженцев.

С 28 января 1970 г. Гийом начал работать в аппарате Федерального канцлера, поднявшись по карьерной лестнице (с 1972 г.) до поста одного из трех персональных помощников канцлера Вилли Брандта. С этого момента вся деятельность канцлера, в том числе его замыслы, суть и содержание его так называемой "новой восточной политики" перестали быть секретом для руководства ГДР.

Однако уже 24 мая 1973 г. главе западногерманской контрразведки Нолау был представлен доклад о возникших в отношении Гийома подозрениях, который был идентифицирован как источник "Георг", радиограммы которому из берлинского радиоцентра МГБ были дешифрованы западногерманской службой радиоперехвата.

Но, несмотря на то, что Гийом 11 месяцев находился под наблюдением, контрразведка так и не смогла взять его с поличным, хотя в эти месяцы он провел ряд встреч с курьером восточногерманской разведки.

В январе 1974 г. генеральный прокурор Зигфрид Бубак, позднее убитый террористами из "фракции Красной Армии", отказался санкционировать арест Гийома ввиду недоказанности выдвинутых против него обвинений.

В 6.30 утра 24 апреля 1974 г. Гийом ошарашил арестовавших его офицеров полиции следующим признанием: "Я - офицер Национальной народной армии ГДР и сотрудник Министерства государственной безопасности. Прошу уважать мою честь как офицера".

В то же утро о признании Гийома был проинформирован канцлер Брандт.

15 декабря 1975 г. Гийома приговорили к 13 годам тюрьмы, его жена и соратница 45-летняя Кристель получила 8 лет за государственную измену и соучастие в шпионаже.

Перед объявлением приговора судья Герман Мюллер заявил, что "этот шпион с учтивыми манерами поставил под угрозу весь западный оборонительный союз…". Знал бы он, как и другие политики и даже руководители спецслужб ФРГ, а также их коллеги из ЦРУ и МИ-6, как он ошибался! Гийом был отнюдь не единственным "разведчиком мира" в военно-политическом аппарате союза западных государств.

Однако Гийома освободили уже в октябре 1981 г., обменяв его на 8 западногерманских агентов, осужденных в ГДР, а его жена Кристель была освобождена в обмен на 6 разоблаченных агентов ФРГ.

До ухода на пенсию Гийом преподавал в разведывательной школе штази. В 1995 г. он скончался от инфаркта.

После падения Берлинской стены и захвата с участием представителей БНД (западногерманская разведка) здания штаб-квартиры штази в Берлине (данный факт признает даже бывший сотрудник ЦРУ Джон Келер)¹, в ходе которого был изъят ряд материалов по проводившимся разведывательным операциям, прокуратура ФРГ в 1996 г. возбудила 6641 уголовное дело по обвинению в шпионаже. 2431 из них не было доведено до суда в большинстве случаев из-за истечения сроков давности.

В 1998 г. на стадии расследования находилось еще 130 уголовных дел по подозрению в шпионаже в пользу МГБ ГДР.

Но контрразведке ФРГ гораздо труднее было выявлять агентуру разведуправления Министерства национальной обороны ГДР, поскольку последний министр Райнер Эппельман, в прошлом священник и известный диссидент в ГДР, приказал уничтожить несколько тонн секретных документов.

В течение трех лет, начиная с 3 октября 1990 г., в ФРГ производились многочисленные аресты чиновников разного ранга. "Масштабы инфильтрации (агентов разведслужбы ГДР - Авт.), - подчеркивал Дж. Келер, - превзошли все самые худшие ожидания. Стало ясно, что этой язвой поражено все правительство, как и все политические партии, промышленность, банки, церковь и СМИ. Щупальцы штази проникли даже в БНД, ВФФ (контрразведка - Федеральное ведомство по охране конституции), МАД (военная разведка)".

Одному из агентов штази, проработавшему на МГБ ГДР 17 лет, было даже поручено готовить ежедневную разведывательную сводку для канцлера Коля. Стоит ли говорить, насколько этот факт парализовал деятельность не только БНД, но и всей системы спецслужб НАТО?

По современным оценкам, в целом на разведку ГДР работало более 20 тыс. западных немцев, которые никогда не попадали в поле зрения контрразведки, что свидетельствует как о высочайшем профессионализме сотрудников МГБ ГДР, так и о том, что его "разведчики мира" внесли значительный вклад в развитие процесса укрепления стабильности в Европе.

Помимо наличия массовой агентурной сети МГБ ГДР в важнейших секторах западногерманского государства, что объективно свидетельствует о низкой эффективности деятельности его контрразведки, еще одним провалом БФФ явился арест в 1989 г. Клауса Курона (псевдоним "Штерн"), начальника 4 отдела этого ведомства, курировавшего работу с двойниками - агентами МГБ ГДР, решившими по тем или иным причинам работать на Запад.

7 февраля 1992 г. он был приговорен к 12 годам заключения. Объявляя приговор, судья заявил, что из-за Курона деятельность контрразведки ФРГ была почти полностью парализована.

Келер писал, что во всех 11 земельных управлениях БФФ были инфильтрованы агенты МГБ ГДР.

Опасным "кротом" в ФРГ оказался и полковник Иоахим Краузе, занимавший пост начальника штаба МАД и 18 лет сотрудничавший со штази. В силу своего служебного положения Краузе передавал Берлину и информацию о сотрудничестве МАД с резидентурой ЦРУ в ФРГ.

В 1988 г. Краузе скончался от рака. Его похороны посетили многие высокопоставленные сотрудники различных западногерманских спецслужб, а также глава британской резидентуры ЦРУ.

Обнаруженны позднее факты его работы на штази вызвали, по словам Келера, шок в администрации канцлера, министерствах обороны и внутренних дел, генеральной прокуратуре.

Еще одним ценным "разведчиком мира" в БНД была доктор политических наук Габриэла Гаст, сотрудничавшая со штази с 1973 г. Именно она готовила разведсводки для канцлера Коля.

Учитывая бескорыстный, - исходя из идеологических соображений, - характер ее работы на ГДР, в декабре 1991 г. Гаст была приговорена к 6 годам и 9 месяцам тюремного заключения.

С 1972 г. с Главным управлением "А" МГБ сотрудничал Альфред Шпулер, пришедший к выводу, что интенсивная ремилитаризация Западной Германии угрожает миру. За свой бескорыстный и опасный труд он был награжден правительством ГДР медалью "За заслуги перед отечеством" второй и первой степени.

Так же как и Гаст, он был выдан одним из перебежчиков из штази (Г.Бушем), искавшим прибежища на Западе в октябре 1989 г.

Можно легко себе представить шок боннского руководства, когда оно узнало, что 24 года на МГБ ГДР работал А.Дамс, директор федеральной пограничной службы.

С 1963 г., как стало известно из ряда судебных процессов середины 90-х годов в ФРГ, ряд агентов МГБ был внедрен в штаб-квартиру НАТО, что делало ее деятельность "прозрачной".

Как отмечал на суде по делу одного из этих "разведчиков мира" генеральный прокурор ФРГ, благодаря деятельности агентов штази в НАТО, командование Варшавского договора "имело своевременную и надежную информацию о планах этой организации, что давало возможность правильно оценивать военный потенциал его членов и воспользоваться этой оценкой в кризисных ситуациях.

Частично расшифрованные архивы штази позволили не лучшим образом выглядевшей во всей этой истории контрразведке ФРГ "отыграться" на политиках.

Так, например, она заявила, что в течение 14 лет на ГДР работал депутат бундестага Вильям Борм, правда, умерший в 1987 г.; он был одним из крупнейших "агентов влияния" ГДР на политическом уровне.

Можно считать, что история штази официально закончилась 31 мая 1990 г., когда действовавшим за рубежом агентам был передан сигнал отбоя. 25 мая аналогичную команду своим агентам передала и военная разведка Национальной народной армии ГДР.

Отметим, что согласно официально объявленным данным, на территории ГДР на 1 августа того же года действовали 250 агентов ЦРУ и РУМО США и 4 тыс. агентов БНД.

Разумеется, неудачи и провалы были и у МГБ ГДР, так же как и у любой другой спецслужбы мира. Западногерманские и американские разведки также активно пытались склонять к предательству и шпионажу граждан ГДР на протяжении всех 50 лет ее существования. И порой им это удавалось.

Так, в 1984 г. был разоблачен и арестован за шпионаж В.Райф, статс-секретарь министерства иностранных дел ГДР.

В 80-е годы контрразведка ГДР ежегодно арестовывала от 30 до 50 агентов иностранных разведок, и только в 1985-1989 гг. были выявлены 11 из них.

В то же время, как отмечал доктор исторических наук И.К.Кузьмин, одно время возглавлявший аналитический отдел представительства КГБ в ГДР, в самой Республике роль МГБ была несколько гипертрофирована, что проявлялось в тотальном контроле за течением социальных процессов, подчас доходившем до параноидального "поиска ведьм", якобы виновных в неудачах и преследовании за критику имевшихся недостатков, что только множило число "диссидентов" и противников социалистического строя.

Ряд сотрудников МГБ в 1989-1990 гг. перебежали на Запад. Но подавляющее большинство их коллег продемонстрировали высокое чувство долга и профессиональной этики, отказавшись назвать следователям прокуратуры ФРГ имена лиц, сотрудничавших с разведслужбой ГДР.

В этой связи нельзя не коснуться еще одного факта, напрямую связанного с историей восточногерманской спецслужбы.

Руководство ФРГ и, в частности, канцлер Г. Коль, было готово предоставить иммунитет от уголовного преследования разведчикам ГДР. Однако соответствующего условия советской стороной на переговорах о процедуре и этапах объединения двух германских государств не выдвигалось. Тогда Коль по собственной инициативе поставил этот вопрос перед М.С. Горбачевым во время их неформальной встречи в Ставропольском крае. Как свидетельствовал журнал "Der Spigel"², Горбачев ответил в том духе, что "немцы - цивилизованная нация", и сами разберутся с этой проблемой.

К сожалению, предавая своих союзников, тогдашнее советское руководство либо действительно не понимало, либо делало вид, что не понимает, что тем самым оно на многие годы дискредитирует как себя, своих преемников, так и будущую политику государства.

Какие же выводы позволяет сделать история штази?

1. Наша страна лишилась мощной и эффективной союзной спецслужбы, что не могло не отразиться на состоянии обороноспособности России и ее национальной безопасности.

2. Как следствие распада СССР и стран Варшавского договора не только возросло число недружественных нам спецслужб, количеств разведчиков, работающих в их резидентурах в Москве, но и появилось около десятка мощных оперативных баз сильнейших разведок всего мира, ведущих работу с территории новых государств ближнего и дальнего зарубежья.

Как известно, отечественные спецслужбы переживали в это время мучительные процессы разделения и реформирования, что, разумеется, не лучшим образом сказалось на их потенциале, престиже и репутации - важнейших факторах обеспечения эффективности их деятельности.

          Маркус Вольф, шеф "штази", писал:
          Привлекательность работы для меня заключалась не в бумагах, ежедневно скапливавшихся на письменном столе, а во встречах с людьми, которых совершенно разные причины побудили заняться их опасным делом... Моральная ответственность по отношению к этим людям у меня сохраняется. Многим из них еще угрожает судебное разбирательство, под угрозой само существование некоторых из них в качестве обычных граждан. Другие, отбыв заключение, начали жизнь заново.
          Успехами службы, которую я возглавлял, были отмечены наиболее острые моменты в истории холодной войны. Видя в нашем противнике "империалистического агрессора", мы сами воплощали для миллионов людей по ту сторону "империю зла". Стереотипы, складывавшиеся десятилетиями, продолжают действовать и теперь. В то же время в сознании многих годы ожесточенной холодной войны слишком быстро ушли в прошлое...
          Еще оставался проблеск надежды (При объединении Германии - Ред.) на разум, прежде всего в позиции нашего главного союзника. Даже в самых мрачных предчувствиях я не мог представить себе, что произойдет в результате подписания договора "два плюс четыре".
          Несмотря на нараставшие сомнения в политических способностях Горбачева, я долго после того, как стали известны решения, принятые в июле 1990 года в Архызе, - а согласно им территория ГДР без всяких условий включалась в НАТО - не верил и не хотел верить в то, что лидер Советского Союза, не возразив и словом, мог бросить своих ближайших друзей и союзников на произвол судьбы.
          Этот шаг вызвал не меньшее удивление нового друга Горбачева Гельмута Коля и его окружения. Летом 1990 года еще нельзя было предугадать, к каким последствиям приведет такое развитие событий, но нам уже не приходилось рассчитывать на милость победителей - в лучшем случае на их политический разум.
          С распродажей ГДР сотрудникам моей службы, равно как и мне, стали поступать предложения, смысл которых был прост: по возможности заполучить известные нам секреты. За это предлагалась высокая цена - свобода.
          Для меня существует граница, которая проходит там и тогда, где и когда речь заходит о предательстве в отношении людей, работавших со мной. Имена моих агентов - это табу".




Из книги Маркуса Вольфа
"Игра на чужом поле.
30 лет во главе разведки".
(М.; 1998).

__________________