Создав в середине Х1Х в. свое учение, К.Маркс и Ф.Энгельс, образно говоря, перевернули мир.

Общепризнанно, что появление марксизма стало гигантским прорывом в развитии социальных и экономических наук, позволило выстроить стройную теорию общественного развития, перехода от одного общественного строя к другому. В.И.Ленин, будучи выдающимся теоретиком, и удачливым практиком, описал новые закономерности развития капитализма на начальном этапе его перехода в империалистическую стадию и сумел воплотить в реальной жизни часть из классических марксистских постулатов.

Как считали классики

Основным положением марксизма был и остается постулат о том, что на смену капитализму в силу объективной логики общественного развития должен прийти более прогрессивный социально-экономический строй - коммунизм. Классики марксизма исходили при этом из того, что решающую роль в низложении капитализма и переходе к коммунизму сыграет пролетариат как единственный последовательно революционный класс капиталистического общества производящий основные материальные блага, но ими не обладающий в силу того, что не владеет средствами производства. Из этого вытекало, что он готов вести непримиримую борьбу со своими эксплуататорами вплоть до полного уничтожения частной собственности на средства производства и ликвидации всякой эксплуатации человека человеком. Отсюда следовала и закрепленная в "Манифесте Коммунистической партии" формула о том, что пролетариям нечего терять в революции, кроме своих цепей, а приобретут они в результате весь мир.

В письме Вейдемейеру (5 марта 1852 г.) К.Маркс достаточно определенно отмечал: "Что касается меня, то мне не принадлежит ни та заслуга, что я открыл существование классов в современном обществе, ни та, что я открыл их борьбу между собой... То, что я сделал нового, состояло в доказательстве следующего: 1) что существование классов связано лишь с определенными историческими фазами развития производства, 2) что классовая борьба необходимо ведет к диктатуре пролетариата, 3) что эта диктатура сама составляет лишь переход к уничтожению всяких классов и к обществу без классов"¹.

Следуя в русле идей Маркса и Энгельса об уникальном историческом предназначении рабочего класса, В.И.Ленин развил положение о гегемонии пролетариата в революционном движении, его роли революционного руководителя всех эксплуатируемых и угнетенных масс.

Внес свой вклад в разработку теории классовой борьбы и И.В. Сталин, перу которого принадлежат следующие строки: "Тактической основой научного социализма является учение о непримиримой классовой борьбе, ибо это - лучшее оружие в руках пролетариата. Классовая борьба пролетариата - это то оружие, при помощи которого он завоюет политическую власть и затем экспроприирует буржуазию для установления социализма"².

Итак, схема перехода общества в более высокое социалистическое качество в общих чертах представлялась классикам следующим образом.

Рабочий класс, лишенный средств производства и подвергающийся - особенно в эпоху империализма - все возрастающему угнетению, которое выражается в его прогрессирующем относительном и абсолютном обнищании, во главе со своим авангардом - марксистской революционной партией - увлекает на борьбу с эксплуататорскими классами, и прежде всего буржуазией, все угнетенные трудящиеся массы. Совершив революционный переворот и взяв в свои руки политическую власть, он устанавливает диктатуру пролетариата и "экспроприирует экспроприаторов", то есть путем национализации ликвидирует частную собственность на средства производства. Тем самым упраздняется не только политическое, но и экономическое господство в обществе эксплуататорских классов.

Внешне все выглядело очень гладко, безупречно. Узловым элементом этой схемы являлось аксиоматичное положение об особой, исторической роли рабочего класса, как могильщика буржуазии, да и всех прочих эксплуататорских классов.

Оценивая опыт уходящего века

Сегодня, на стыке не только веков, но и тысячелетий, у нас есть большое преимущество перед классиками, заключающееся в возможности проанализировать все особенности классовой борьбы в обществе на протяжении более чем полутора веков, начиная с того самого момента, когда в 40-х годах ХIХ в. рабочий класс громко заявил о себе как о крупнейшей политической силе, и вплоть до наших дней. Этой возможностью мы пренебречь не можем и не должны. Убежден, что классики поступили бы именно так, с одной лишь разницей, что сделали бы свои надлежащие выводы гораздо раньше.

Прежде всего необходимо констатировать, что рабочий класс, в чьей генетической революционности были убеждены классики, и вокруг которой выстраивались главные элементы схемы, даже будучи вооруженным научной теорией классовой борьбы и возглавляемый своим передовым отрядом - революционной марксистской партией, оказался не в состоянии реализовать ту историческую миссию, которая как будто была предначертана ему свыше. По сути дела, он так и не возглавил ни одну социальную революцию, поведя за собой все трудящиеся массы. Даже в самой классической из революций - Великой Октябрьской - едва ли можно, не совершив крупную смысловую "натяжку", приписать ему заглавную роль. К октябрю 1917 г. в силу сплетения целой серии хорошо известных факторов и обстоятельств в России сложилась ситуация, когда в революции была заинтересована большая (или, во всяком случае, значительная, причем наиболее активная) часть трудящихся масс, включая прежде всего крестьянство, составлявшее большинство населения страны. Причем, что тоже не является секретом, сама Октябрьская революция (революционный переворот в Петрограде) была осуществлена главным образом перешедшей на сторону большевиков наиболее революционно настроенной частью армии и флота. Рабочие "в штатском", из-за станков, конечно, тоже были среди восставших, но отнюдь не составляли их большинства. Равно как и представители других социальных слоев общества, поддержавших революцию.

Еще менее рельефно просматривалась роль рабочего класса в Китайской революции. Что же касается революции на Кубе, то здесь вообще о каком-то реальном вкладе в ее победу рабочего класса говорить не приходится.

Нельзя не обратить внимания на то, что все три основных, самостоятельных (что особенно важно) революционных опыта (Россия, Китай и Куба)³ относятся к странам с преобладающим сельским населением.

В то же время ни в одной из крупных индустриальных стран, где имеется многочисленный, неплохо образованный, сконцентрированный на крупных предприятиях и имеющий возможность овладеть передовой революционной теорией рабочий класс, он так и не вышел за рамки чисто экономической борьбы. Разумеется, в качестве объяснения этого феномена можно привести известный тезис о том, что буржуазия тоже не спит, что она всячески дезорганизует рабочее движение, вбивает клин в его ряды, "подкармливает" рабочую аристократию и т.п. Однако приходится признать, что подобные успехи буржуазии имеют не частный, локальный, а общий характер.

Более того. Рабочий класс, как это ни парадоксально, сыграл не последнюю роль в падении социалистических систем в Советском Союзе и странах Восточной Европы. Причем на острие процессов в ряде случаев оказывалась его теоретически наиболее революционная часть - шахтеры.

Не на высоте - разумеется, если подходить к этому явлению с позиций революционной классики - оказались в критические моменты смены режимов и "выработанная пролетариатом своя собственная интеллигенция" (определение В.И.Ленина), а также - добавим от себя - и "выработанные" им собственные руководители. Не парадокс ли, что значительная часть тщательно и всесторонне отобранных и проверенных (в том числе в буквальном смысле слова) выходцев из рабочего класса, составлявших основу высшего руководства КПСС и других компартий стран советского блока, легко отреклась от своих прежних пролетарских идеалов и благополучно влилась в новую капиталистическую жизнь, обзаведясь в ходе приватизации немалой личной (частной) собственностью, в том числе и на средства производства. Иными словами, безупречность "классового статуса", выражавшаяся в принадлежности в непервом поколении к рабочему классу, отнюдь не стала тем "страховым полисом", который должен был обеспечивать большую, чем у других, преданность этих личностей революционным идеалам и делу пролетариата.

И, напротив, классические лидеры и идеологи марксизма, проявлявшие и проявляющие до сих пор устойчивость и непоколебимость в своих убеждениях, в большинстве случаев "социальными корнями" с рабочим классом связаны не были (начнем с Маркса и Энгельса, перейдем к Ленину и членам ленинского руководящего ядра большевиков, вспомним о наиболее выдающихся руководителях компартии Китая, а также ведущих коммунистических партий западноевропейских стран, и, конечно, не забудем о несгибаемом Фиделе Кастро). Это, конечно, не значит, что нельзя найти такие примеры, когда выходцы из пролетариата в руководстве компартий избегали капиталистической эрозии своих убеждений. Но это только подтверждает ту мысль, что все зависит от конкретного человека, а отнюдь не от его "социальных корней".

Без иллюзий

Чрезмерная идеализация классиками марксизма рабочего класса, искусственное приписывание ему неких врожденных гипертрофированно революционных качеств, каковыми, как показывает опыт истории, он никогда в сущности не обладал, явились питательной средой для развития в марксизме догматических тенденций, фактической стагнации светлой и масштабной марксистской мысли. Любые попытки творческого развития марксизма, ставившие под сомнение мессианскую роль рабочего класса в истории, воспринимались марксистскими ортодоксами как ревизия учения, а те, кто этим пытался заниматься, объявлялись оппортунистами, еретиками и т.д. В результате много дельных идей и мыслей остались невостребованными.

Глупо было бы отрицать, что на отдельных исторических этапах, главным образом в периоды крайнего обострения социально-политической напряженности, часть рабочего класса действительно проявляла большую активность (как революционную, так и, что немаловажно отметить, контрреволюционную), хотя абсолютно так же вели себя и наиболее радикально настроенные представители (группы) других слоев общества.

В последние десятилетия структура общества в развитых государствах претерпела существенные изменения. Рабочий класс уже не занимает в нем того места, которое отводилось ему классиками марксизма. Кроме того, в связи со значительным усложнением процесса производства, повышением его наукоемкости среди самого рабочего класса усилилось существовавшее и прежде расслоение, в том числе и в плане культурного и образовательного уровня. Наименее квалифицированная часть рабочего класса, те, кто, коротко говоря, работают преимущественно руками, уже не составляют в нем абсолютного большинства и уж никак не могут претендовать на роль авангарда даже в рабочем движении.

Центральным же элементом современного общества, его наиболее динамичной силой становятся интеллектуальные трудящиеся массы. К этой категории следует отнести и наиболее квалифицированную часть рабочего класса, и многочисленных служащих, и представителей научной, технической, культурной и иной интеллигенции, и передовую часть работников сельского хозяйства. Словом - абсолютное большинство общества, зарабатывающее средства для существования своим непосредственным трудом.

Марксизм - это их идеология, идеология этого нового большинства. Но марксизм осовремененный, живой, учитывающий дух, характер и потребности новой исторической эпохи, марксизм как наука, очищенный от субъективизма, неоправданных и неосуществимых стремлений заключить в простую и общепонятную схему всю многомерную и многообразную социально-экономическую жизнь общества.

Марксизм должен вернуть себе все то, что по праву исторически принадлежит левой мысли, левому движению - от рациональной и справедливой (но без залихватских перехлестов) организации хозяйственной жизни, до приверженности принципам демократии и прав человека, которые в современной России совершенно неверно ассоциируются с правыми силами.

Соответственно современная марксистская партия, если она серьезно рассчитывает на завоевание ведущих позиций в обществе, должна ориентироваться в своей деятельности на новое неэксплуататорское большинство, адекватно учитывать его интересы и потребности.