В.Богданов,
член Центрального Совета ВОПД «Духовное наследие»

Для политических обозревателей незамеченным оказалось главное событие — раскол НПСР, фактический его развал. Теперь только дело времени, как долго инерция будет разносить его осколки по политическому полю России. То, что неоднократно предрекалось, та сенсация, за которой охотились журналисты, произошла тихо, даже незаметно. Может быть потому, что говорилось об этом прежде неоднократно, категорично, но без всяких реальных последствий для НПСР. А может быть и потому, что любой раскол в нашей стране связан со скандалом, назначениями и смещениями, т.е. некими формальными явлениями, которых пока что не произошло.

В самой оппозиции никто, конечно же, не воспринимает всерьез заклинания Г. Зюганова о “решении Президиума НПСР идти 3 колоннами”, хотя бы потому, что видит всю их  практическую политическую необоснованность. Многие, хотя еще и не вполне разобрались, что имеется в виду, прекрасно понимают, что произошло что-то серьезное. Уверения лидеров в том, что “все хорошо, прекрасная маркиза” можно рассматривать и рассматривается на самом деле лишь как попытка  оттянуть как можно дольше формирование некоммунистической оппозиции. Первые комментарии СМИ показывают, что и они реально этого не понимают: хваленые аналитики “не заметили” этого факта. Почему?

Ответа может быть только два.

Первый заключается в том, что НИКТО, включая прежде всего  руководство КПРФ, никогда и не верил в серьезность, реальность НПСР, полагая, что это “отстойник” для существования “попутчиков” коммунистов. Не более того. А раз так, то и беспокоиться не о чем. Раз ничего серьезного не было, значит, ничего серьезного и не сломано.

Второй вариант возможного объяснения — в оппозиции окончательно еще не осознали того, что произошло.
Тем, кто верил в реальность НПСР, более того, считал, что НПСР относительно успешно развивается, можно попытаться дать версию происшедшего. Сегодня важно честно сказать правду, которая неприятна, но от этого не перестает быть ею. Ясно, что многим анализ происшедшего не понравится, но от этого разговора все равно не уйти. Да и вредно, как показывает практика, замалчивать эти разногласия.

В течение всего 1998 г. многие члены Президиума НПСР неоднократно предлагали обсудить вопрос стратегии НПСР на будущих выборах на Президиуме. Готовили бумаги, обсуждали в кулуарах, но  политическое обсуждение, а главное — конкретное решение, каждый раз переносилось на новый срок: все время “что-то” мешало. Зато в октябре 1998 г. “под занавес” совершенно неожиданно состоялось решение Пленума ЦК КПРФ о том, что партия пойдет на выборы одна, без союзников. То есть формально союзникам было предложено войти в список КПРФ, но никакой конкретизации эта идея не получила. Можно предположить, хотя это крайне маловероятно, что кого-то и пригласят “со стороны”, из НПСР. Но это уже не будет политический союз. Это будут частные договоренности.

Напомним, что, понимая значение КПРФ в НПСР, члены Президиума Союза предложили следующую формулу: идти на выборы под названием “КПРФ — НПСР” предоставив собственно некоммунистам незначительное, можно сказать, символическое количество мест (10—15%). Таким образом, НПСР был бы сохранен, а КПРФ  “пожертвовала” бы ради этого незначительной частью мест в общем списке, а на деле получив гораздо больше. Но это предложение руководство КПРФ не приняло, скорее всего из-за амбиций секретарей обкомов, контролирующих Президиум и ЦК КПРФ. В политике, так, к сожалению, бывает.

Теоретически сохранялась еще одна возможность — под руководством президиумов НПСР и КПРФ создать единый штаб, который смог бы контролировать подготовку и проведение выборов. Но и этого не сделали.
После Пленума КПРФ прошло три месяца, но реальных шагов по формированию “трех колонн” сделано не было. Вместо этого только  разговоры о “трех колоннах”. (Напомним, что лидер НПСР — Председатель Президиума ЦК КПРФ, Председатель Исполкома НПСР — член Президиума ЦК КПРФ, руководитель аппарата Исполкома НПСР — член ЦК КПРФ.) Из этого складывается впечатление, что, будучи готовой к выборам, КПРФ делает все, чтобы ее недавние союзники на деле не смогли вовремя подготовиться. Им была предложена следующая логика: на выборы (нашего) кандидата в президенты — идем вместе; на выборы (наших) губернаторов — вместе; на выборы в Госдуму (каждый за себя); на выборы (нашего) президента — вместе. Странная логика!

Все, что было потом, — это только дымовая завеса с целью НЕ ДАТЬ ОРГАНИЗОВАТЬСЯ САМОСТОЯТЕЛЬНЫМ ОППОЗИЦИОННЫМ СИЛАМ, которые могли бы составить и неизбежно составят конкуренцию КПРФ. Кроме деклараций,  статей и прочего (кулуарных дискуссий) ничего реального, чтобы организовать общую кампанию, сделано не было. Через месяц, другой — уже и не сделаешь.
Полагаю, что союзникам и избирателям нужно знать правду:

Первое. Самый главный и наиболее болезненный для КПРФ вывод заключается в том, что партия оказалась не способной адекватно оценить свою ПОЛИТИЧЕСКУЮ, более того, ИСТОРИЧЕСКУЮ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ перед нацией за судьбу оппозиции. Оппозиции, которую в лице НПСР она же и  создала и смогла привести  к серьезным положительным политическим результатам: фактически победе на президентских, а также на большинстве региональных выборов. КПРФ оказалась  на деле не в состоянии действовать в новых демо-кратических условиях, которые диктуют необходимость создания ШИРОКИХ КОАЛИЦИЙ. Точнее, говорить и создавать-то она их может, но, боясь потерять стопроцентный контроль за их деятельностью, она не может их сохранять, она не готова ДЕЛИТЬСЯ ВЛАСТЬЮ, пусть  даже небольшой. Это — самая главная,  историческая ошибка КПРФ.

Второе. Этот результат явился следствием эволюции партии к УЗКОПАРТИЙНОМУ, АППАРАТНОМУ ВОСПРИЯТИЮ ИНТЕРЕСОВ КПРФ. Интересы ТОЛЬКО ВЕРХУШКИ партийного руководства, прежде всего личные, а не политические, стали доминировать в решениях пленумов ЦК КПРФ с 1997 г. и окончательно вошли в откровенный диссонанс с интересами оппозиции в целом. По сути дела, в основе решения октябрьского (1998 г.) пленума ЦК КПРФ лежало исключительно узкоэгоистическое желание секретарей обкомов (они же члены ЦК) включить в “cписок победителей” только номенклатуру КПРФ, независимо ни от обязательств перед союзниками, ни перед оппозицией в целом. КПРФ, как и КПСС, таким образом, осталась орденом, рассматривающим союзников в лучшем случае в качестве временных попутчиков. Орденом, который — как бы ни говорили его лидеры, не способен адаптироваться к новым политическим условиям.

Третье. КПРФ своим решением не только фактически развалила НПСР, но и на ближайшее время сделала НЕВОЗМОЖНЫМ СОЗДАНИЕ СЕРЬЕЗНОЙ КОАЛИЦИИ В ОППОЗИЦИИ. Это, безусловно, внесет свою специфику не только в парламентскую (1999 г.), НО И ПРЕЗИДЕНТСКУЮ КАМПАНИИ. Более того, не стоит забывать, что в этом году состоятся более 30 выборов в региональные органы власти, где, в отличие от кампаний 1996—1998 гг., оппозиция уже не будет выступать консолидированно от лица НПСР. Тем самым победа ЛИДЕРА КПФР как кандидата от всей оппозиции на президентских выборах становится ДАЖЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИ НЕВОЗМОЖНОЙ. КПРФ останется самой мощной и влиятельной партией в ближайшие годы, но она уже НИКОГДА НЕ СМОЖЕТ ИМЕТЬ БОЛЬШИНСТВА, а ее лидер не сможет стать президентом России.

Четвертое. Ошибка руководства КПРФ, если присмотреться внимательнее, та же, что и руководства КПСС: оно шло по течению событий, пытаясь традиционными аппаратными методами и страхами перед “расколом партий”, УЙТИ ОТ РЕШЕНИЯ ПРОБЛЕМ. Используя инерцию протестных настроений и монополизировав их, партийная верхушка смогла лишь некоторое время удержаться на гребне событий, ничуть не определяя и не пытаясь управлять ими. Такая интеллектуальная и организационная импотенция дают возможность какое-то время эксплуатировать данные Господом протестные тенденции, но отнюдь не создавать и влиять на них. Также как КПСС, КПРФ свою несостоятельность списывает  и будет списывать на происки врагов — “перестройки”, “коммунизма” и т.д. Но правда заключается в том, что виновато в этом само руководство партии.

Пятое. Все это говорит о том, что КПРФ не смогла преодолеть в себе застойные явления. Победа на выборах 1995 г. дала хороший результат; на президентских выборах еще лучше, а на губернаторских он был еще улучшен. Это вскружило голову. Почувствовав вкус власти, кто-то очертя голову бросился в нее, а кто-то (понимая свои способности) решил поудобнее устроиться в оппозиции. Но, главное, интеллектуальный запас иссяк, осталось лишь желание удержаться у того пирога власти, который удалось захватить. Поэтому главная проблема, стоящая  перед оппозицией сегодня, — НАЙТИ ЗАМЕНУ КПРФ, определить тот стержень, вокруг которого будут собираться патриоты, исходя из общенациональных, а не узкопартийных интересов.

Из всего этого неизбежно следует сделать выводы тем в оппозиции, кто еще питает иллюзии, что о нем “вспомнят их старшие товарищи”. Со своей стороны я могу предложить следующее: во-первых, всем членам НПСР рассмотреть возможность участия в будущих выборах на базе движения “Духовное наследие”. Здесь всем организациям и достойным людям места хватит; во-вторых, немедленно сформировать штаб из представителей заинтересованных партий и движений НПСР.