Уроки исторического
опыта
40-летие V Республики
во ФРАНЦИИ
 
А.Дробан,профессор,
доктор
философских наук
I 5—6 октября в Реймсе работал коллоквиум, занимавшийся по преимуществу историей возникновения V Республики, ее экономической и внешней политикой. Среди организаторов и гостей преобладали сторонники де Голля — «исторические голлисты», то есть младшие современники и сотрудники прославленного генерала, и активисты политического течения голлизма наших дней. Коллоквиум был задуман как масштабное чествование де Голля и созданного им строя. В самой тематике приход V Республики подавался как «пришествие» или «восшествие». Не случайным был выбор Реймса — города традиционной коронации французских королей. Современный Реймс, департамент Марна, регион Шампань-Арденны являются одной из опорных баз голлистской партии. Их руководители открывали коллоквиум. В этих речах нельзя было не обратить внимания на такую деталь: с гордостью указывалось, что Шампань с ее бедными почвами превратилась в одну из житниц Европы. О традиционном значении виноделия и говорить не приходится.
Участники коллоквиума отмечали, что предшественница Пятой — Четвертая республика (1946—1958 гг.) развалилась ввиду неспособности решить насущные задачи экономического роста и обновления, деколонизации (две проигранные колониальные войны во Вьетнаме и Алжире), а особенно эффективного управления в политической сфере (правительственная нестабильность, министерская чехарда). Правда, среди причин этой слабости не называлась главная — систематическое устранение от государственного управления рабочего класса Франции, его Коммунистической партии. Эффективно управлять страной, отсекая почти треть избирателей было нельзя. Для преодоления перманентного политического кризиса предстояло либо допустить коммунистов к власти, либо резко сократить их влияние в стране. Вот эту-то вторую возможность и реализовала V Республика в интересах господствующего класса.

Генерал де Голль и его сторонники целеустремленно использовали оппортунизм и бессилие IV Республики, ее ведущих политических партий — социалистов, центра и правых. Когда буржуазно-демократическая республика потеряла авторитет в народе, голлисты провели свое авторитарное решение, опираясь на нажим армии, вплоть до прямого военного мятежа и угрозы гражданской войны. На коллоквиуме в Реймсе приводилось немало деталей политического маневрирования и интриг, закончившихся «восшествием» де Голля к постам сначала премьер-министра IV Республики с чрезвычайными, в том числе конституционными, полномочиями, а потом президента V Республики. Ученые на коллоквиумах разбирали примеры прямого нарушения норм буржуазной демократии, юридических тупиков, сопровождавших рождение V Республики.

Но главное было достигнуто. Господствующий класс обрел эффективную работоспособную государственную машину, на деятельность которой левые силы на политическом уровне влиять практически не могли. Этому способствовали результаты выборов. Выборы в парламент по мажоритарной системе в 1958 г. привели к избранию 198 голлистов и всего 10(!) коммунистов. Количество голосов у компартии было больше, но избирательная система привела к тому, что на один мандат депутата-коммуниста приходилось 380 тыс.
голосов, а депутат-голлист представлял всего 19 тыс. Это соотношение 20:1 не только демонстрирует «возможности» буржуазной демократии, свободы и равенства, но и служит бесспорным доказательством: единственно честной, выявляющей подлинную волю избирателей является пропорциональная система выборов (так называемая система голосования по партийным спискам). Только списки эти во Франции и Италии, когда там применялась пропорциональная система, были не единственные, централизованные, а предлагались избирателям на департаментском и окружном уровнях.

Центральной идеей всей политической деятельности де Голля были независимость и величие Франции. Ее фундаментом служила процветающая экономика. Де Голль принял энергичные меры для достижения экономического подъема. Владельцы капиталов, почувствовав прочность политического положения, охотнее делали инвестиции, поддержали государственный заем. Методы и инструменты государственного управления в области эконо-мики были разнообразными. Впечатляющую картину их дал в своем докладе «Экономические и финансовые реформы в начальный период Республики» ответственный сотрудник министерства экономики, финансов и промышленности Ж.-М.Тиво. Он процитировал слова де Голля: «План охватывает целое, указывает цели, устанавливает иерархию срочностей и важностей, вносит в среду ответственных лиц и даже в общественный дух глобальное, упорядоченное и непрерывное, компенсирует неудобство свободы, не теряя ее преимущества; я сделаю, следовательно, так, чтобы подготовка и исполнение плана пробрели значимость, которую они не имели, придав ему характер ощутимой обязанности и провозгласив его моим». Действительно, в тот период разрабатывались и осуществлялись (не без корректив) очередной III план экономического развития, а также специальные планы, особенно в области финансовой деятельности, где государство отказалось от полного финансирования экономики через бюджет, доверив поддержание экономического роста различным полугосударственным кредитным учреждениям. В то же время были приняты меры по перестройке банковской системы, чтобы активизировать ее функцию финансирования экономики.

Значительное внимание было уделено в Реймсе вопросам внешней политики, укреплению положения Франции среди других мировых держав. Освободившись от груза войны в Алжире, V Республика смогла развернуть европейское сотрудничество, укрепить связи с СССР, ослабить зависимость и НАТО и даже выйти из его военной организации.

II Другой коллоквиум состоялся в Париже 7—9 октября. Здесь преобладали юристы и политологи. Тема была сформулирована так: «Чтения и перепрочтения Конституции V Республики». Надо сказать, что и в Реймсе, и в Париже нашлись люди, которые критически отзывались о подобных формулировках. Они видели в них попытку скрыть различие не «прочтений», а трактовок данного документа и практически его применения. А споров вокруг этого во Франции немало.

Так, например. В начале лета 1997 г. в стране состоялись внеочередные парламентские выборы. Их по собственной воле вызвал президент Ж.Ширак, распустив Национальное собрание с крупным правым большинством. Расчет президента и его советников был таков: на регулярных выборах 1998 г. правящему блоку грозят потери. Проведя выборы на год раньше, эти потери можно сократить. Это оказалось грубым просчетом: недовольство правлением правых выросло настолько, что избиратель перекочевал как к левым силам, так и в лагерь правоэкстремистского Национального фронта. Уход от правых к ультраправым в условиях мажоритарной системы оказался решающим фактором провала правительственной коалиции.

Перед лицом такого провала, анализируя итоги выборов, юристы-конституционалисты Франции, в том числе соавторы Конституции V Республики, заговорили о необходимости ее пересмотра. Она была хороша в руках де Голля, а вот в других... Такие тенденции встретили, видимо, сопротивление других групп правящего класса и их теоретиков. На коллоквиумах в Реймсе и Париже преобладающая масса ораторов настойчиво повторяла, что Конституция себя оправдала, держится долго и трогать ее не надо. Изменили тон и некоторые авторы предложений 1997 г. о пересмотре. Так что в общем парижские ораторы дружным хором отстаивали существующий конституционный строй.

Лишь немногие позволяли себе критические наблюдения и замечания. Так, известнейший французский юрист Ж.Ведель указал, что в Конституции 1958 г. содержатся прямые заимствования из законодательства маршала Петэна времен прогитлеровского режима Виши. Характер же президентской власти V Республики таков, что она очень скоро начала действовать через голову правительства. Ведель иронизировал над «артистом» в политике Ф.Миттераном, над решением Ж.Ширака о роспуске парламента.

Одним из наиболее ярких в Париже было выступление декана юридического факультета Университета Тулуза 1 Анри Руссийона. Он говорил о «нереформах Конституции», то есть о несостоявшихся ее изменениях.
К ним он относил, во-первых, такие, которые формально осуществлялись, но оказывались безрезультатными. Например, попытки повысить роль парламента.

Другие же «нереформы» либо не осуществлялись вообще, либо проваливались в процессе реализации. Типичной в этом смысле оратор назвал попытку сократить срок полномочий президента страны с 7 до 5 лет. Она так и осталась объектом словесных упражнений и пустых обещаний.

Руссийон убедительно говорил о преимуществах пропорциональной избирательной системы. Он привел пример своего департамента, где при мажоритарных выборах социалистическая партия имеет лишь 40% голосов избирателей, но все 4 места сенаторов, то есть 100%!

На одном из заседаний в Париже рассматривались проблемы воздействия французского опыта конституционного строительства на другие страны. Первым здесь выступил один из крупнейших специалистов по политическим системам и конституционному праву Востока Европы М.Лесаж.

Он показал, что 27 государств, возникших вместо 9 социалистических стран этого региона, вопреки видимости обладают различными политическими системами. Заимствование французской модели при этом происходит беспорядочно, частично. Можно вспомнить самое первое в Париже (в январе 1994 г.) обсуждение только что принятой (или, точнее сказать, объявленной принятой) Конституции Российской Федерации.
Авторы ее громко заявляли, что они ориентируются на Конституцию Франции 1958 г. А что получилось в итоге? Один из влиятельных французских конституционалистов дал тогда такую оценку: «Это статья 16 в режиме постоянного действия». Как известно, ст. 16 Конституции V Республики предусматривает осуществление чрезвычайного положения...

Другим интересным и актуальным оказался доклад профессора университета г. Пиза (Италия) К.Фузаро «Француз-ская модель в итальянских конституционных дебатах».

Обсуждение в Реймсе и Париже принесло ценные уроки исторического опыта как для   французских, так и для иностранных участников. Проблематика демократии, власти, Конституции, прав и свобод, избирательных систем получила широкое, иногда неожиданное освещение.