II. Нефть азербайджана:реалии без мифов

Прежде чем перейти к теме нефти Азербайджана, необходимо условиться о терминах. Согласно существующей методике месторождения нефти по степени изученности подразделяются на разрабатываемые, разведанные (подготовленные для промышленного освоения) и предварительно оцененные.

К разрабатываемым относятся месторождения, изучение которых обеспечивает полное определение количественных и качественных характеристик.

К разведанным — полнота изученности которых достаточна для достоверного технико-экономического обоснования решения о  вовлечении их в промышленное освоение, а также проектирование на их базе добывающего предприятия.

К предварительно оцененным — месторождения, запасы которых, и возможности их добычи, изучены в степени, позволяющей обосновать целесообразность дальнейшей их разведки и разработки, служат основанием для проектирования на их базе дальнейших разведочных работ.

Ресурсы же нефти и газа по степени их обоснованности подразделяются на категории перспективные и прогнозные.

К перспективным  относятся ресурсы нефти площадей, находящихся в пределах нефтегазового района. Форма, размер и условия ее залегания определены в общих чертах.

Прогнозные ресурсы  оцениваются на основе общих геологических предположений.
Степень достоверности указываемых объемов углеводородного сырья, соответственно приведенной градации, убывает.

Некорректное суммирование «запасов» и «ресурсов», то есть объединение реальных и только предполагаемых запасов нефти, — основной недостаток публикаций на тему каспийской, в частности, азербайджанской нефти, провоцирующий искаженные гипертрофированные о ней представления, стимулирующие политические и финансовые спекуляции.
 

Возникает вопрос, как может Азербайджан, с запасами нефти в 0,3—0,4% от мировых, при столь значительной ее концентрации у главных нефтедобывающих стран мира, выступать в качестве их оппонента, более того, претендовать на какую-либо, кроме провокационно-спекулятивной, роль в мировом нефтеэкспорте?

По мнению специалистов, Азербайджан — страна с хорошим нефтяным прошлым. Из его недр добыто до 1,4 млрд. т нефти. Однако на сегодняшний день некогда богатые нефтяные месторождения на суше уже полностью выработаны. Остаются ресурсы шельфа, но условия их залегания крайне неблагоприятны: 70% их залегает на дне, на глубине более 5 км. Поиски, разведка и, главное, освоение новых месторождений в Азербайджане, по мнению ученых, будут значительно более сложными по сравнению с уже выявленными или находящимися в разведке. Они считают, что на шельфе Каспия к настоящему времени основной интерес представляют доразведка и освоение месторождений «Гюнешли», «Ширак» («Чираг») и «Азери». Однако их разведанные запасы составляют всего 0,130 млрд. т.

При оценке запасов Каспийского шельфа Азербайджана журнал «Эксперт» утверждал: «В советские времена морские месторождения нефти Азербайджана — цепочка «Азери» — «Чираг» — «Гюнешли», «Шахдениз», «Карабах» были изучены лучше прочих каспийских месторождений нефти. Однако промышленную добычу на этих месторождениях не предполагалось начинать раньше будущего века, даже нет точного указания, когда это должно было произойти — к 2010 г., может быть».

Отсутствие внимания со стороны руководства СССР к названным, ныне широко рекламируемым, месторождениям специалисты склонны видеть в крайней незначительности их запасов. Если верить записке Совмина СССР, запасы цепочки «Азери» — «Чираг» — «Гюнешли» составляют не широко объявленные 400—500 млн. т, а всего 75 млн. т (что почти в два раза меньше вышеназванной цифры в 130 млн. т. — Авт.), «Шахдениз» также располагает запасами не в 300 млн. т, а в 180 млн. т, Карабах только 18, вместо 66—70 млн. т. Таким образом, согласно этому документу, суммарные запасы шельфа Каспия в Азербайджане составляют всего 273 млн. т, а не 459 млн. т, тем более, не 680 млн. т, так как ученые считают, что «...никаких принципиально новых данных по сравнению с советскими временами не появлялось».

Для сравнения: запасы нефти Азербайджана, которые в литературе именуются как несметные и пр., на деле равняются годовой добыче нефти России последнего периода (301,1 млн. т), и много меньше аналогичного показателя Саудовской Аравии (428,5 млн. т), для  которой не составляет труда довести ее до 1,0 млрд. т.

Поэтому, приняв за основу даже самый высокий показатель запасов нефти (680 млн. т), нужно обладать буйной фантазией, чтобы называть Азербайджан Ку-вейтом XXI в., запасы нефти которого составляют 12,9 млрд. т.

Перспективные и прогнозные ресурсы Азербайджана, которые, как указывалось выше, определяются только в общих чертах на основе общих геологических предположений, также ничтожны. В литературе 1995—1998 гг. они оцениваются от 1,2 до 3,4 млрд. т.

Специалисты считают, что приведенная нижняя оценка близка к расчетам 1988 г. Верхний же предел, по их мнению, недостаточно обоснован и, в лучшем случае, может характеризовать неоткрытые суммарные ресурсы нефти, газа и конденсата. То есть налицо недобросовестность оценок, пресловутая полуправда-полуложь, которой является суммирование запасов различных видов углеводородного сырья и обозначение их в качестве сугубо нефтяных.

О мировых ресурсах нефти мы не упомянули ввиду условности (по определению) их величины. Азербайджанские же приведены в связи с множеством спекуляций в прессе объемами углеводородного сырья. Но даже суммируя запасы и ресурсы нефти Азербайджана, мы получим величины, недотягивающие до 1,5 млрд. т (1,2 млрд. т + 0,273 млрд. т).

Наилучшим же резюме к теме запасов нефти Азербайджана может послужить высказывание президента Государственной нефтяной компании Азербайджанской Республики Натика Алиева: «...Провели геофизические работы и сразу говорят о миллиардных запасах нефти. Но я хочу уточнить, когда мы говорим о запасах — это только прогнозные запасы. Мы подозреваем, что в таких-то резервуарах могла бы скопиться нефть в таких-то объемах. Но есть ли она там или нет, кто об этом может сказать?..»
 

В том же 1996 г. Саудовская Аравия добывала 428,5 млн. т, Россия — 301,1 (в 1988 г. — 624), Иран — 183,8, Мексика — 163,6, Эмираты — 117,3, Кувейт — 107, Венесуэла — 162,4 млн. т в год.

Доля Азербайджана в мировой добыче нефти в 1991 г. составляла 0,4%, а к 1996 г. снизилась до 0,3%.
Более чем скромной представляется добыча нефти в Азербайджане не только по сравнению с показателями мировых нефтедобывающих держав, но и с российскими нефтяными компаниями.

Так, добыча нефти в 1997 г. составила, млн. т: «Лукойла» — 53,4, ЮКОСа — 35,6, «Сургутнефтегаза» — 33,9, «Татнефти» — 25,5.

Если исходить из оптимально возможных темпов геологоразведочных работ, то, по мнению специалистов, годовая добыча нефти в Азербайджане может составить порядка 20 млн. т в год, что соответствует условиям эксплуатации месторождения в 25 лет (если принять, что извлекаемые запасы составляют порядка 500 млн. т и 13 лет, если их всего 273 млн. т).

Однако добыча в 20 млн. т нефти в год, конечно же, не тот уровень, чтобы «бросать перчатку» не только Кувейту, но и какой-либо нефтяной компании средней руки.  Тем более, что на собственные нужды Азербайджан даже сейчас, в условиях развала экономики, использует порядка 5,0—6,0 млн. т нефти. А это сокращает потенциально возможный экспорт Азербайджана до такого мизера, как 14—15 млн. т в год.

Реально же, в противовес количеству подписываемых меж-дународных контрактов и соглашений и проводимых руководством республики нефте-шоу, увеличения добычи нефти в Азербайджане на ближайшую перспективу не предвидится.

«Для увеличения добычи нефти в Азербайджане нужно 5 лет, — считает главный экономист «Бритиш Петролеум» Эндрю Бартон». Это мнение он мотивировал необходимостью дополнительной сейсморазведки, в то время как специалисты утверждают, что в целом территории и шельф Азербайджана хорошо исследованы сейсморазведкой и бурением. В азербайджанском секторе Каспийского моря исследовано сейсморазведкой 90% площади.

Для сравнения напомним, что Советский Союз, в свое время придя в Ирак, за три года (1972—1975 гг.) сумел увеличить добычу нефти с 5 до 45 млн. т в год, при отсутствии соответствующей инфраструктуры. Азербайджан же не провинция Басра в Аравийской пустыне и потому, очевидно, трудности с увеличением добычи и, главное, экспорта нефти связаны с ограничениями иного рода.

Прежде всего это относится к Саудовской Аравии. С востока она омывается Персидским заливом, с запада — Красным морем. Это делает доступным для Саудовской Аравии выход как в Индийский, так и в Атлантический океаны и определяет уникальность географического положения этой страны на мировом нефтерынке.

Кувейт, Катар, Эмираты, Оман, Бахрейн, Иран, Ирак расположены на побережье Персидского залива, с выходом в Индийский океан. Ливия и Алжир — на Средиземноморском побережье. Нигерия и Габон омываются Атлантическим океаном, Венесуэла — Карибским морем, Мексика — Мексиканским заливом, Эквадор — водами Тихого океана. Индонезия расположена на островах Индийского океана. Россия имеет выход к трем океанам.

Как могут выглядеть на этом фоне транспортные перспективы азербайджанского нефтеэкспорта?

Азербайджан расположен в восточной части Закавказья. С востока омывается закрытым Каспийским морем-озером. На севере граничит с Россией (Дагестан). На северо-западе — с Грузией. На юге и юго-западе — с Ираном и Арменией, а также с Карабахом, где вместо границы пока линия прекращения огня.

Экспорт нефти Азербайджана изначально задумывался в качестве альтернативы российскому нефтеэкспорту в страны Запада. Это обусловливало исключительно западный вектор всех его гипотетических маршрутов.
При этом отпадал наиболее естественный существующий трубопровод — Баку — Новороссийск как не отвечающий задаче ослабления российского влияния на международную политику через нефтяной фактор. Поэтому поначалу Запад пытался реализовать азербайджано-турецкий маршрут трубопровода с использованием в качестве транзитной территории Армении.

В этой связи писалось: «Вначале Запад делал ставку на прохождение нефтепровода через карабахскую часть Азербайджана, Армению, нахичеванскую часть Азербайджана и Турцию, надеясь таким образом урегулировать карабахский конфликт и вывести Армению из-под влияния России. Однако после активных всплесков Запада в разрешении конфликта стало окончательно ясно, что Армения не собирается давать согласие на этот маршрут. Азербайджан также был категорически против.

Для Азербайджана приемлемым был иранский маршрут, который он лоббировал с 1994 г. Однако после исключения (по настоянию США. — Авт.) Ирана из консорциума весной 1995 г., вариант этот стал неприемлем.

К этому времени армия Нагорного Карабаха уже прочно занимала позиции, перекрывающие предполагаемый маршрут прохождения бакинской нефти в Турцию через территорию Карабаха и Армении. Это позволило России актуализировать вопрос прохождения азербайджан-ской нефти по трубопроводу Баку-Новороссийск.
Однако разгоревшаяся в Чечне война сказала этому маршруту свое «нет». Одновременно Турция выразила, в нарушение конвенции, подписанной в Монтре, возражения против прохождения дополнительного количества российских нефтеналивных судов в Средиземное море через ее проливы.

Это дает основание говорить о некоторой симметрии развития событий, носящих характер вооруженных конфликтов на предполагаемых путях следования азербайджанской нефти на Запад. Так, российско-армянский, в определенной мере и иранский, «кирпич» на пути ее возможного следования на Запад возник в лице армии самообороны Карабаха, вышедшей на рубежи проектируемого прохождения маршрута. «Кирпич» же на пути российского, северного маршрута, был возведен войной в Чечне, турецкими запретами, а в дальнейшем и дагестанской нестабильностью.

На каком-то отрезке времени, а именно в разгар чеченской войны, Министерство энергетики США, в лице своего советника, бывшего президента США Дж.Картера заявило о желательности для США «расширения сети альтернативных источников. ...Чем более разнообразны эти источники, тем меньше риск неожиданного прекращения поставок нефти из того или иного региона».

Таким образом, США выступили в поддержку «двойного» маршрута прохождения каспийской нефти — северного, российского, и  южного, через Турцию с использованием в качестве транзитной территории Грузии. Хотя, конечно, не ясно, как может хватить нефти Азербайджана на два трубопровода, когда ее нет и на загрузку одного. Но изначальные условия нефтяной игры на Кавказе предусматривали игнорирование реалий как таковых...

Северный вариант не устраивал Турцию. И не только ее. Совпадение интересов Турции и Саудовской Аравии, прямо причастных к нынешней ситуации на Северном Кавказе, в частности, в Чечне и Дагестане, на сегодня дезавуировало северный маршрут.

Отметим, что «по странному совпадению мир в Чечне, через которую проходил маршрут транспортировки азербайджанской нефти, был заключен, как по заказу, в сентябре 1996 г. ...И с сентября 1996 г. цены на нефть демонстрируют устойчивую тенденцию к снижению». То есть «войной цен» был замещен военный компонент противостояния интересов.

В реально сложившейся ситуации, когда военный ход событий захватил уже и Дагестан, единственным маршрутом, удовлетворяющим изначально заданным условиям альтернативности северному, остается азербайджано-грузино-турецкий маршрут. Хотя использование территории Грузии в качестве транзитной для инвесторов экономически непривлекательно и связано с большими финансовыми рисками с точки зрения стабильности региона. Тем не менее он вписывается в главную идею каспийского сценария: быть альтернативным маршрутом как по территории России, так и Ирана.

Географическое положение Грузии намного лучше, чем Азербайджана, хотя и оно страдает однобокостью. Тем не менее альянс Грузии и Азербайджана создает уникальную возможность образования транспортно-коммуникационного коридора, связывающего Запад и Восток, импортеров и экспортеров нефти, минуя Россию и другие нежелательные для США страны. Но чтобы этот вариант отвечал условиям Запада в политическом отношении, Грузия должна продемонстрировать свои антироссийские настроения и способность противостоять влиянию России в регионе. В том числе добиться вывода российских военных баз с территории республики. На что и небезуспешно направлены усилия Шеварднадзе.

Изоляция России и максимально возможное блокирование ее влияния при помощи энергетического фактора на мировую политику, и прежде всего на европейские процессы, особенно актуальны для США сейчас, когда позиции этого государства в Европе не столь прочны, как раньше. Поэтому отсечение Европы от энергетических ресурсов России, ослабляющие и Россию и Европу, приобрели для США в настоящее время решающее значение.

Однако имеющийся негативный опыт предупреждает о возможности в этом случае возобновления старых и возникновения новых конфликтов и войн на пути предполагаемого прохождения азербайджано-грузино-турецкого маршрута нефтеэкспорта.

Предпосылок для подобного развития событий, в частности, в лице курдского и других народов, населяющих Азербайджан, Грузию и Турцию, предостаточно.

Так, не успели в Баку отгреметь фанфары по поводу 75-летия Алиева и провозглашения безальтернативности грузино-турецкого маршрута прохождения бакинской нефти, как вновь вспыхнули вооруженные столкновения грузин и абхазов в Гальском районе. Поднялось вновь и национально-освободительное движение курдов в Турции.

Приведенные соображения, дают основания утверждать, что географическое положение Азербайджана в контексте политических, геополитических и экономических реалий ставит возможности его нефтеэкспорта в жесткую зависимость от противоборствующих сторон, к тому же имеющих реальные рычаги воздествия на ситуацию в регионе и возможности ее дестабилизации, что само по себе является серьезнейшим ограничителем для транспортировки азербайджанской нефти в любом направлении.

Но даже если благополучно миновать региональные препоны, «по подсчетам Министерства энергетики США, ОПЕК, Международного энергетического агентства, добыча и доставка каспийской нефти в США и Западную Европу более чем в 10 раз дороже, чем при расконсервации нефтескважин на шельфе Мексиканского залива и Северного моря».

Таким образом, географическое положение Азербайджана, в контексте существующей политической обстановки в мире, ни в коей мере не способствует реальному успеху проектов его нефтеэкспортных маршрутов. Таковы реалии. Все прочее, как говорил Верлен, литература.

¹ В ближайших номерах журнала «Обозреватель-Observer» мы предполагаем опубликовать серию статей по проблемам каспийской нефти.
² СССР: проблемы дефицита твердой валюты.