Политическая модернизация, как показывает наш исторический опыт, является одной из самых сложных, и, пожалуй, одной из самых важных сфер общественной трансформации. В России политическая модернизация (как и всякая другая) всегда имела свою специфику: с одной стороны, она диктовалась необходимостью догоняющего развития, а, с другой - всегда осуществлялась по воле верхов, осознававших на определенном этапе развития опасность отставания и настоятельную потребность его преодоления. То есть внешний фактор всегда играл особую роль в модернизации российского общества вообще и политической в частности. С внешним фактором всегда была связана высокая тяга политического класса России к копированию чужого опыта и перенесению его на отечественную почву. Правда, это редко удавалось сделать в полном масштабе и еще реже приносило ощутимые положительные результаты.

Проблема политической модернизации особенно остро стояла в российской истории несколько раз. Прежде всего, при Петре I - в XVIII в., а также при Александре I и Александре II - в XIX в. Политические реформы в эти периоды времени осуществлялись сверху и в целом были направлены на усиление центральной власти, что особенно характерно для XVIII в. Но когда речь идет о реформах XIX и начала ХХ в., можно обоснованно говорить о заметном воздействии на них революционных событий, происходивших в Европе, и массовых движений в самой России. Эти события побуждали до определенный степени вводить, пусть слабые, но все же некоторые элементы демократии. Земства Александра II и Государственные Думы Николая II как раз были такими элементами.

Но особенно интересен опыт политической модернизации начала ХХ в., поскольку он был связан не только с введением представительной власти, но и многопартийности и сопровождался заметным ограничением самодержавия. Это объясняется тем, что к политической модернизации подключились массы, пусть и в ограниченном масштабе.

В целом же политическая модернизация в императорской России (за исключением реформ Петра I) была недостаточно радикальной и в целом недостаточно продуктивной, в том числе из-за непоследовательности властей и регулярного чередования реформ с контрреформами.

В отличие от опыта царской России, политическая модернизация советского периода была чрезмерно радикальной и преследовала цель создания абсолютно нового общественного строя, который стал бы образцом для всего остального мира. Однако крушение социалистической модели развития, однопартийной системы и власти Советов были весьма впечатляющими как для российского общества, так и для внешнего мира.

В настоящее время Россия вновь стоит перед проблемой всесторонней глубокой модернизации всех сфер своей общественной жизни. И проблема политической модернизации, так же как в предыдущие века, снова стала одной из наиболее актуальных.

В этой связи следует остановиться лишь на трех наиболее важных вопросах такой трансформации, а именно:

• переустройства государства;
• модернизации партийной системы;
• формировании новых идеологий.

Чтобы разобраться в проблемах и перспективах модернизации государственного устройства России на основе накопленного опыта, включая опыт последних 10 лет, придется вновь обратиться к нашей истории и, в частности, к периоду конца XIX - начала ХХ в. Но прежде чем сделать это, необходимо отметить одно весьма важное обстоятельство, а именно: по мере формирования Российской империи между столицей и периферией складывались асимметричные, фактически разноуровневые и во многих случаях договорные отношения. Вот лишь некоторые факты.

По договору с Украиной, вошедшему в нашу историографию под названием "Статьи Богдана Хмельницкого"¹, Войско Запорожское, казацкий старшина, украинская шляхта, крупные города получили более широкие права и привилегии, чем те, которыми они пользовались при господстве Речи Посполитой.

В частности, на Украине сохранялось выборное гетманское управление, военно-административные местные органы во главе с полковниками. Численность казацкого войска определили в 60 тыс. чел.

Однако верховной властью, которой подчинялось все управление Украиной, была власть царя^{2, 3}.

Дифференцированный подход центральной власти к народам Империи сохранялся и в последующие века. Особенно показательным в этом отношении является XIX в., что ясно видно на отношениях с закавказскими, прибалтийскими, среднеазиатскими народами, а также народами Польши и Финляндии. В этот период национально-освободительное движение в России достигло такого размаха, что центральным властям приходилось предпринимать определенные меры для решения проблемы. Политика русских царей была неадекватна сложившейся ситуации. В результате к февралю 1917 г. проблема обострилась настолько, что Российская империя фактически стояла на грани саморазрушения.

Остроту национальной проблемы хорошо понимали все основные политические силы России, и в том числе большевики.

Неслучайно В.И.Ленин так много внимания уделял этой проблеме в работах, написанных как до Первой мировой войны, так и в ее ходе.

Суть его позиции состояла в том, что национально-освободительное движение следует использовать в интересах классовой борьбы пролетариата как на этапе буржуазно-демократической революции и свержения самодержавия, так и после него уже в борьбе за социализм во всемирном масштабе. Хотя Ленин в принципе выступал за мировую республику Советов без национальных границ (это, с его точки зрения, делало бы борьбу значительно более результативной), он, оставаясь на почве реальности, понимал, что национальный вопрос относится к наиболее сложным и требует осторожного, взвешенного подхода. Он отдавал себе также ясный отчет в том, что в этом вопросе придется идти на уступки, особенно, как он говорил, малым народам, отмечая при этом, что великорусский шовинизм опаснее национализма малых народов.

Исходя из этого, Ленин еще в довоенных работах выдвинул лозунг о праве наций на самоопределение, вплоть до отделения и образования самостоятельного государства.

В тот период острие этого лозунга было направлено против самодержавия, и по плану Ленина должно быть использовано для его свержения. Когда же после Октября 1917 г. большевики пришли к власти, они быстро обнаружили, что ни большие, ни малые народы не собираются отказываться от своего желания самоопределиться, создать свою государственность и будут этого добиваться при любых условиях. Поэтому Ленину и его соратникам пришлось отказаться от идеи унитарного централизованного государства и выдвинуть план создания федерации советских республик.

После окончания гражданской войны в России обсуждалось три варианта вопроса национально-государственного строительства:

Первый вариант был связан с так называемым планом автономизации И.Сталина, который он предложил осенью 1922 г. По этому плану предполагалось создать Российскую Советскую Федеративную Социалистическую Республику, в состав которой на правах автономий должны войти все национальные республики, которые образовались к тому времени (Украина, Белоруссия и Закавказская Советская Федеративная Республика, состоявшая из трех автономных республик: Грузии, Армении и Азербайджана).

Однако этот план был отвергнут, и вместо него Ленин предложил свой вариант решения национально-государственной проблемы. По идее Ленина, все упомянутые выше республики должны образовать единый федеративный союз и войти в него на равных с Россией правах.

Что касается третьего варианта, то это был вариант Украины. По нему Верховная Рада настаивала на создании конфедеративного союза.

Чтобы осуществить план Ленина и не допустить распада государства, Москве пришлось пойти на уступки украинцам и записать в союзный договор 30 декабря 1922 г. положение о праве наций на самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельного государства.

Это, по сути конфедеративное право, в принципе нехарактерное и неприемлемое для федераций, было вынужденной мерой, которая позволила создать СССР и сохранить единую страну. В конце 80-х - начале 90-х годов ХХ в. эта норма, переходившая из одной советской Конституции в другую, сыграла роль детонатора и способствовала разрушению государства. Но другого выхода у большевиков в 1922 г. не было.

Практика государственного строительства в СССР де-факто развивалась не столько в федеративном направлении, сколько в унитарном, жестко централизованном направлении. Этому в немалой степени способствовало то, что стержнем всего государственного устройства была однопартийная система и партия фактически заменяла собой государственные структуры. Это позволяло в повседневной практике успешно осуществлять идею унитарного государства. Таким образом, к концу 80-х годов опыт федеративного строительства и подлинно федеративных взаимоотношений в Советском Союзе был более формален, чем реален: при наличии всех нормальных атрибутов федерализма и соответствующих прав у союзных и автономных республик, практика развивалась в унитарном направлении. Это все больше и больше входило в противоречия с постоянно возрастающими амбициями народов СССР, и особенно их элит, и все чаще вызывало недовольство союзных и даже автономных республик. Тем более что к этому времени их уровень развития был уже не сравним с уровнем развития начала ХХ в. Союзные республики все настойчивее требовали иного институционального статуса и иных реальных полномочий. Не помогал даже партийный стержень и суровая партийная дисциплина. Руководство КПСС во главе с М.С.Горбачевым уступило требованиям союзных республик и приступило к выработке нового союзного договора. Однако происходило это в новых исторических условиях, когда подогреваемый накал национальных страстей достиг такого уровня, что приходилось больше реагировать на различные этнические выступления, чем решать проблему нового государственного устройства.

Достаточно напомнить о таких фактах конца 80-х годов, как события в Нагорном Карабахе, Вильнюсе, Алма-Ате, Ошской долине и т.д.

Движение от унитарного состояния к подлинно федеративному осложнялось и другими проблемами. Прежде всего, экономическими, политическими (особенно связанными со статусом КПСС и ролью партии в советском обществе), духовными и т.д.

Ситуация завершилась тем, что в декабре 1991 г. СССР, так и не реформированный, распался.

Оказавшись суверенной, Россия (так же как и другие советские республики), столкнулась с проблемой реформирования своего государственного устройства.

__________________