год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Новый политический выбор

Первой страной Центральной Европы, вступившей на путь трансформации, традиционно считается Польша. В ходе этой трансформации произошла динамическая стабилизация общественно-политического устройства, значительную роль в которой сыграли левые силы. При этом многое произошедшее в стране характеризуется общими, в какой-то мере эталонными чертами.

Масштаб и глубина преобразований в значительной степени определялись тем, что за ними стояло массовое общественное движение 1980-1981 гг., объединившее две трети трудоспособного городского и немалую часть сельского населения. То, что автократическая модель управления страной изжила себя, стало к этому времени очевидным и руководству правившей в стране Польской объединенной рабочей партии, в которой все более заметную роль играли реформистски настроенные деятели.

Уже в конце 1988 г. в высшем эшелоне власти ускорилась ротация кадров. К середине 1989 г. в политбюро ПОРП, возглавляемом М.Раковским, сосредоточились реформаторы. Между тем в составе ЦК большинство по-прежнему принадлежало традиционалистам, получившим ироническое наименование "бетон".

Политический выбор в пользу переговоров с оформившейся антитоталитарной оппозицией был сделан на июльском пленуме ПОРП. Реформаторы из партийного руководства, угрожая покинуть пленум и уйти в отставку, вынудили большинство его участников согласиться с курсом на проведение "круглого стола" с оппозицией.

Устанавливая новые правила политической игры, реформаторы в руководстве ПОРП не намеревались навязывать их не только другим политическим силам, но и собственной партии, отдавая себе отчет в том, что она практически распадается. На заседании комиссии, готовившей последний XI съезд партии, секретарь ЦК Л.Миллер говорил, что на нем будет создана "наверняка иная партия, с другим названием, с другой программой".

Общепольский зондаж в сентябре 1989 г. показал, что 72 % опрошенных высказались за превращение ПОРП в новую партию. Во время следующего зондажа, в рамках которого партийцы определяли степень доверия к лидерам, первые места достались деятелям, имевшим репутацию последовательных сторонников реформ - Л.Миллеру (66,5 %) и А.Квасьневскому (65,7 %)1.

По инициативе реформаторов, в том числе М.Раковского, XI съезд, состоявшийся в конце января 1990 г., принял решение о самоликвидации и провозгласил себя Учредительным конгрессом новой партии - Социал-демократии республики Польша (СДРП). Из 2 млн. членов бывшей ПОРП в новую партию первоначально вступили всего 5 тыс. чел., однако за последующие десять лет ее численность увеличилась в десять раз.

СДРП с самого начала воспринимала себя как партию, критически оценившую наследие ПОРП и последовательно очищающуюся от ее ошибок. Она не навязывала свою линию социал-демократическому движению, складывавшемуся и за ее пределами, и далеко не сразу проявила готовность вступать в договорные отношения с другими политическими силами социал-демократической ориентации.

Среди таких сил, пытавшихся утвердиться на политической арене Польши, можно назвать созданную 50 депутатами последнего съезда ПОРП Польскую социал-демократическую унию, во главе которой встал секретарь гданьского воеводского комитета ПОРП Т.Фишбах - человек близкий к Л.Валенсе. Фишбах и его единомышленники провозгласили намерение начать партийную работу “с чистого листа”, оборвав пуповину, связывавшую их с наследством ПОРП. Однако свободное плавание небольшой группы функционеров, не имевших четких идейных и политических установок, не располагавших реальной материальной базой в условиях накала антикоммунистических настроений, не дало никаких результатов.

Одновременно на базе левого крыла "Солидарности" при участии некоторых членов ПОРП, симпатизировавших социал-демократическим установкам, возникла преимущественно интеллигентская Уния труда. Задержавшись на "научной стадии" определения своего теоретического облика, стараясь максимально приспособить наследие польских социалистов прошлого к социальным основам доктрины папы Иоанна Павла II, îíà îêàçàëàñü íå â ñîñòîÿíèè âûéòè çà ïðåäåëû ïðîãðàììíûõ ïîèñêîâ. Неспособность Унии труда активно включиться в реальный процесс политической трансформации помешала ей превратиться в сколько-нибудь эффективную политическую силу. Не помогло и то, что она решительно отмежевалась от наследия ПОРП, подчеркивая при этом первостепенное значение защиты интересов людей труда с позиций социального равенства. Присоединение к ней Польской социал-демократической унии не изменило характера этой леворадикальной интеллигентской группировки с несоразмерными идейно-теоретическими амбициями.

В результате получилось так, что среди организаций социал-демократического типа наиболее значимой, претендующей на реальную политическую роль в стране оказалась СДРП. Свое энергичное обновление она осуществляла, опираясь на материальную базу и связи, унаследованные от ПОРП. С одной стороны, это существенно затруднило убедительное отмежевание от негативного наследия последней, но с другой - давало неоспоримые преимущества при поиске организационно-политической ниши.

Существование партийных организаций на предприятиях было запрещено и их пришлось создавать до территориальному принципу. Партия отказалась от института освобожденных работников, обновила руководящие органы и стала решительно демократизировать свою деятельность на всех уровнях.

Председателем СДРП стал представитель молодого поколения реформаторов - А.Квасьневский, деятель молодежного движения и председатель общественно-политического комитета в правительстве М.Раковского, участник "круглого стола" 1989 г. Это была весомая заявка на роль в договорном реформировании политической системы страны.

Центральный исполнительный комитет возглавил второй наиболее популярный в партийных кругах представитель группы реформаторов, ряд лет занимавший пост председателя партии - Л.Миллер. Его навыки политической работы полностью соответствовали записанному в уставе новой партии стремлению сотрудничать со всеми левыми группировками, с профсоюзными и общественными организациями, с органами самоуправления.

Разворачивая свою деятельность, СДРП исходила из неприемлемости для общества прежней партийно-политической практики. Начались поиски новых подлинно политических форм и методов работы. Это прежде всего предполагало отказ от традиционной замкнутости элит, засилия кланов-клик, от вождистских притязаний, жестких дисциплинарных средств и нетерпимости, свойственных так называемому демократическому централизму. Речь шла о приобретении облика парламентской партии, соответствующей утвердившейся в Польше парламентской республике.

Поиски СДРП новой ниши, осмысление ею проблемы наследования и преемственности, возведение новых политических позиций происходили в обстановке мощного давления оппонентов, требовавших не только морального осуждения злоупотреблений сталинщины и ее польских подручных, покаяния и гарантий недопущения деформаций в будущем, но и правовых и политических мер против ПОРП и ее членов, работников силовых структур. Одновременно предпринимались энергичные усилия, направленные на то, чтобы возложить на СДРП полную ответственность за тоталитарное прошлое. И только тщательно выверенная политическая линия позволила партии избежать политического банкротства и выйти из изоляции.

Между тем реформаторская политика первых четырех правых правительств, не считавшаяся с социальной ценой реформ и не принесшая заметных успехов, стала терять поддержку населения. Соответственно у СДРП появились шансы закрепиться в многопартийной системе. Они возрастали по мере того, как партия училась внимательно следить за пульсом политической жизни, находить и настойчиво предлагать необходимые решения, не смущаясь тем, что на первом этапе трансформации другие политические силы решительно отвергали контакты с "наследницей дискредитированной ПОРП".

Одновременно в партии велась напряженная работа над программными установками. Они детально обсуждались в низовых организациях и, по мере определения, наполнялись реальным содержанием и подкреплялись политической практикой.

Коллективными усилиями была подготовлена развернутая программа "Социал-демократическая альтернатива: Польша демократическая, справедливая, безопасная". Осенью 1992 г. началось ее широкое обсуждение, а в конце марта 1993 г. после тщательной подработки нескольких вариантов Второй конгресс СДРП принял представленный проект, ставший документом подлинно социал-демократической партии.

У партии не было намерения окапываться на краю политической арены, улавливая и используя растущее общественное недовольство. Она отдавала себе отчет в том, "что без политического поворота в стране может произойти социальный взрыв и отнюдь не желала способствовать этому. В этой связи был взят курс на победу на парламентских выборах путем создания сильной левой партии, объединения вокруг нее широкого диапазона левых сил, сотрудничества с другими левыми и центристскими организациями. Первоочередной задачей стало превращение в стабильную конструктивную оппозицию, достижение существенного влияния на дальнейшее развитие ситуации, на судьбы страны и нормализацию всей общественной жизни.

Установление договорных отношений с правым спектром, достижение компромиссов, касающихся направления политической и экономической трансформации оказались делом чрезвычайно трудным тем более, что в стране то и дело возгорались очаги дестабилизации. Проанализировав особенности политического процесса - все более очевидное движение от дробности политических сил и многоликости дифференцирующихся протопартий к кристаллизации интересов, формированию крупных политических образований, к увеличению стабильности политической системы, СДРП сделала ставку на сплочение постсоциалистических сил.

Для участия в выборах был образован Союз демократических левых сил (СДЛС), объединивший вокруг СДРП обновленные группировки с общим прошлым. При этом партия с самого начала дала понять, что не намерена командовать партнерами, навязывать им общность воззрений и действий. Предполагалось, что при появлении нюансов в идеологических и программных установках, различий в интересах и в социальной базе первостепенное значение будут иметь не уточнение доктринальных позиций, их сопоставление и унификация, а задачи сохранения и укрепления роли левых сил на политической арене, решительное противодействие сторонникам сведения счетов, люстрации и "декоммунизации".

На парламентских выборах 1991 г. вокруг СДРП объединились 17 партий и организаций (в их числе - социалистические партии с довоенной историей, крупнейшее профсоюзное объединение ВСПС, Союз польских коммунистов "Пролетариат", другие мелкие объединения, женские и молодежные организации). На парламентских выборах 1993 г. СДЛС насчитывал уже 28 участников. В результате представительство Союза в Сенате возросло в 10 раз, а в Сейме утроилось ( 20,4 % голосов и 37,92 % мест). К президентским выборам 1995 г. в СДЛС вошло уже 29 организаций, а его кандидат А.Квасьневский победил, набрав во втором туре 51,72 % голосов2.

Многоликость Союза не только не ослабила его, но напротив послужила существенным преимуществом, позволив учитывать интересы и настроения разных социальных групп. Эти интересы и настроения всячески учитывались и обсуждались - особенно во время предвыборных кампаний на общенациональном и локальном уровнях, в обстановке интенсивной конфронтации, навязываемой правыми. Сближению и притирке объединившихся в Союзе сил способствовала совместная работа в парламенте, его комитетах и комиссиях, а также в органах местного самоуправления.

Соединение противоречивых установок, содержащих элементы либерализма и этатизма, привычные требования социальной защиты трудящихся и ориентацию на ускорение рыночных реформ, способствовало уточнению общего курса, его большей сбалансированности. Сохранявшееся разнообразие позиций по отдельным вопросам реформирования общественной жизни, как правило, снимало внутреннее напряжение и позволяло находить взвешенные компромиссные решения, продуманно сочетать возможно более продвинутую программу социально-экономических реформ с реалистическим и последовательным учетом интересов людей труда. Союз настолько укрепил свое положение в парламенте, что действовал весьма результативно несмотря на различные течения в своей фракции, а в известной мере и благодаря им.

СДЛС сыграл важную роль при организации выборов в местное самоуправление и налаживании конструктивной деятельности в нем. Не зная выдвинутых кандидатов лично, избиратели на местах обычно склонны голосовать, руководствуясь соображениями коллективной идентичности. Союз использовал это, выдвигая таких кандидатов, которые бы символизировали сохранение относительного политического равновесия, известных лиц, людей, обладающих харизмой, "сильных", "крепких” носителей групповой солидарности (ветеранов, женщин, молодежи). Этим они существенно отличались от правых, пытавшихся придать выборам характер плебисцита, демонстрации гражданской лояльности своей элите. При общей тенденции роста участия в выборах активность на местах в условиях становления демократических механизмов обеспечила СДЛС удвоение числа голосов на выборах 1994 г. по сравнению с 1990 г.3.

В результате СДЛС не только не распался, но сумел образовать стабильное парламентское большинство. Союзу удалось убедить как избирателей, так и партнера по коалиции - Польскую крестьянскую партию - в том, что если четырехкратная смена правительств, произведенных на свет "Солидарностью", не обеспечила надежного функционирования демократических политических структур, способных стать реальным политическим противовесом институтам прежнего режима и успешно действовать на новых принципах, защищая интересы большинства населения, то это сможет сделать блок левых, левоцентристских и правоцентристских сил.

Парламентская стратегия СДЛС исходила из стремления не допустить углубления поляризации общества и роста напряженности, проложить курс на умеренный плюрализм, ограниченный участием в парламенте небольшого числа преодолевших 5% барьер партий, на укрупнение политических объединений с конструктивными реформаторскими программами. Именно при этом возможен разумный компромисс как при выработке и проведении курса реформ, так и при согласовании кандидатур ведущих политиков.

Левые у власти

Начав с борьбы за политическое выживание и создание конструктивной левоцентристской оппозиции, СДРП сумела использовать вызванные "шоковой терапией" трудности переходного периода, рост социальной напряженности и поиск обществом сил, способных смягчить издержки трансформации. Напротив, правые партии, потеряв уверенность в правильности проводимой ими политики, резко размежевались. Единого избирательного блока у них не получилось. В результате они не смогли сохранить прежние позиции в парламенте, не преодолев 5% барьера. Не стали они и центрами притяжения вне парламента. Тем самым они потеряли возможность дестабилизировать ситуацию в стране.

Критикуя издержки либеральной политики, Союз шел на выборы под лозунгом "Так дальше быть не должно". Он вступил в коалицию с Польской крестьянской партией на основе соглашения о совместном проведении в жизнь принципов парламентской демократии, продолжения рыночных реформ и справедливого распределения бремени социально-экономических преобразований.

Получив на выборах, вместе с ПКП, 65,9 % мест в Сейме, СДПС с полным основанием счел парламентскую деятельность главным направлением своей работы, выработал соответствующие механизмы функционирования и мобилизовал на нее депутатский корпус.

Постоянно проводились общие собрания фракции Сейма с участием сенаторов, на которых вырабатывались позиции перед заседаниями палат, определялся характер участия в обсуждениях. Сенаторы от СДЛС собирались, чтобы определить отношение к принятым Сеймом законам. Всей парламентской работой руководил президиум фракции (клуба). Были созданы экономическая и профсоюзная специализированные группы, задачей которых был постоянный анализ, экспертиза и отработка предложений по общехозяйственным, финансовым и социальным вопросам.

СДЛС проявлял высокую активность в вопросах законотворчества, чаще других выступая с проектами от имени фракции, с отчетами о работе комиссий. Повседневная практическая работа - встречи депутатов с избирателями, конференции и интервью, работа с письмами - была поставлена хорошо и сплотила депутатский клуб Союза. Более того, ему удалось наладить конструктивное взаимодействие в комитетах и комиссиях с депутатами от других политических сил. В результате появилась согласованная концепция реформирования политической системы.

А.Квасьневский, возглавляя конституционную комиссию, не навязывал ее членам своих предложений, но всячески добивался консенсуса, используя в сводном тексте все разумные предложения. Стиль его работы над проектом конституции сыграл важную роль в исходе избирательной кампании 1993 г. и стал важным козырем в руках А.Квасьневского на президентских выборах 1996 г.

Успех конструктивной политики был обеспечен тем, что платформа Союза ориентировала общество на такой объем реформ, какой был возможен и разумен с точки зрения не только стабилизации ситуации, но и дальнейшего развития экономики, для такого выхода из кризиса, который бы гарантировал сохранение социального мира.

Коалиционное правительство с участием СДЛС добилось принятия парламентом среднесрочного плана на 1994-1997 гг., получившего наименование "Стратегия для Польши". Продолжая социально-экономическое реформирование страны, коалиция одновременно усилила финансирование социальной сферы. Были увеличены расходы на социальную помощь, повышены минимальные пенсии, уточнены принципы установления пенсий и их индексации, приняты меры по противодействию росту безработицы, в том числе - по поиску новых источников финансирования общественных работ.

В апреле 1995 г. на IV общепольской конференции СДРП А.Квасьневский констатировал, что избранный партией путь - в силу противоречий между задачей реформирования экономики и оптимизацией социальной политики - ставит новые проблемы. Приходится одновременно реализовывать социал-демократическую программу и сохранять уже избранную политическую линию, находить рациональный ответ на вопрос о границах уступок и компромиссов, которые нельзя переходить, не меняя своего идейного облика.

Партия сумела не поступиться программными ценностями во имя сохранения власти и в то же время не поставила под удар процесс реформ и стабилизации. Курс, который она избрала, был достаточно гибким и прагматичным, учитывающим жестокие реалии экономики. Правда, не все предвыборные обещания удалось реализовать в равной степени. Многое было подготовлено, но не проведено - ввиду острых политических антагонизмов и подогреваемых соперниками неполностью преодоленных комплексов. Как признал в 1998 г. новый генсек СДРП К.Яник, "несомненно, многие социальные реформы мы не провели из-за опасений. Мы не знали, как общество отреагирует на наше возвращение. Мы не были уверены, не станем ли мы очередным образованием "одноразового использования", которое общество вновь отвергнет"4.

Серьезным препятствием для воплощения в полном объеме реформаторской линии коалиции были действия оппозиции и стоявшего за ее спиной президента Л.Валенсы. Добиваясь стабилизации, приходилось, как отмечал А. Квасневский, постоянно противодействовать тому, что "вместо деловых инициатив, смягчения и разрядки споров происходит их раздувание, балансирование на грани закона и угрозы его нарушения. Много агрессивности и деструкции, почти никаких доказательств исполнения роли арбитра и инициатив в отношении решения социальных проблем..."5.

Важной вехой в укреплении позиций социал-демократии в Польше стали президентские выборы в ноябре 1995 г. К тому времени СДЛС сумел серьезно закрепить свои позиции. Авторитет правых партий продолжал падать. Все большая часть населения возлагала на них вину за тяжелое состояние, в котором оказалась к этому времени страна.

В то же время СДРП все заметнее очищалась от негативного наследия прошлого. А.Квасьневский, выступая в парламенте, принес народу извинения за деформации и злоупотребления сталинизма. Партия убедительно демонстрировала свое намерение защищать необратимость демократических преобразований, добиваться последовательной демократической трансформации политической системы.

К традиционным для левых организованности и дисциплине добавились основательная проработка конструктивных левоцентристских программных установок и опыт Квасьневского как руководителя парламентской фракции и комитета по подготовке конституции.

Программные установки, которые отстаивал А. Квасневский, предусматривали дальнейшую демократизацию страны и упрочение правового государства, сохранение высоких темпов экономического развития на базе дальнейшего развития рыночных отношений, решение на этой основе комплекса социальных проблем, укрепление безопасности страны одновременно с развитием хороших отношений с соседями. В повседневных политических делах Квасьневский заявлял о себе, как о стороннике испанской модели перехода к демократии, подчеркивая при этом свои дружеские отношения с руководством испанских социалистов.

Руководство СДРП и СДЛС выгодно отличала от поведения президента РП Л.Валенсы и его окружения более демократическая политическая культура. Последний за предыдущие пять лет президентства, утверждая свою автократическую власть, растерял большинство бывших соратников. Не удалось ему привлечь на свою сторону и новые, сколько-нибудь значимые фигуры. Широкую известность приобрели конфликтные отношения, которые сложились у него даже со своим аппаратом.

Правые претенденты на пост президента, наращивая конфронтационность политической борьбы, занимались главным образом нападками на конкурентов и обещаниями распустить после победы "левый парламент”. Лишь немногие из них задумывались о необходимости повысить уровень политического участия масс в выборах и использовать его в своих интересах.

Прежние жесткие формы мобилизации населения на участие в выборах, базировавшиеся на лобовой идеологической обработке и чреватые конфликтами, к этому времени уже не срабатывали, хотя полного преодоления конфронтационных отношений, основанных на формуле "они" и "мы", еще не произошло.

В свое время приход к власти либеральных реформаторов ознаменовался обновлением политических элит на две трети, а элит в сфере экономики - наполовину. Однако включившись в прежние управленческие структуры, они переняли оказавшуюся очень живучей старую модель функционирования. Автократические принципы и навыки вновь стали воспроизводиться как во всех ветвях государственной власти, так и в новых партиях и аппарате "Солидарности". Стремясь сохранить свое положение, ее лидеры с растущим отчуждением стали воспринимать все еще высокую, во многом спонтанную активность масс. Свидетельство этому - их неоднократные публичные высказывания о "незрелом обществе", в котором польский "гомо советикус" необоснованно требует для себя прежних социальных гарантий.

Предварительный зондаж показал, что курс А.Квасьневского на преодоление конфронтационности в политическом противостоянии, на социальный консенсус принес ему стартовые преимущества. Из 17-и претендентов он приобрел самый высокий рейтинг: проголосовать за него выразили намерение 25 % избирателей ( за Л.Валенсу - 15,6 %). Квасьневский оттянул на себя голоса разных групп электората (27,8 % голосов Валенсы, 34,6 % - Т. Мазовецкого, 47,3 % - С.Тыминьского) и получил меньше, чем другие, "негативных откликов" (если кандидатуру С.Тыминьского отвергли 45 %, а Валенсы - 41 %, то Квасьневского - 28 % )6.

Предвыборная кампания, подтвердив результативность политической деятельности СДЛС, способствовала активизации СДРП. Структуры партии и Союза сумели профессионально организовать предвыборные выступления Квасьневского как кандидата в президенты, охватив 47 воеводств из 49, 150 городов и местечек, закрепить влияние своего кандидата там, где СДЛС имел сильные позиции и получить значительный прирост голосов на политически слабо определившихся территориях. Использование лозунга "Мы - за согласие и стабильность" помогло А. Квасьневскому создать атмосферу единения с народом, а лозунг "Выберем будущее" привлек на его сторону молодежь, сведя на нет обвинения Валенсы, пытавшегося уличить соперника в стремлении вернуть страну в тоталитарное прошлое, возродить однопартийную систему, подчинить Польшу "интересам чужой державы" и д.т.7.

Стартовое преимущество Квасьневского как главного кандидата резко усилило агрессивную тональность выступлений Валенсы. Свою избирательную кампанию он начал с установки: ''Мы должны остановить наступление сил старого порядка, перехватить политическую инициативу"8. Эта тональность преобладала и в дальнейшем. Валенса то грозил ввести президентскую форму правления, то обещал раз и навсегда сломать позвоночник представляемой Квасьневским политической системе.

Хотя проблема ответственности социал-демократов за преступления старого режима потеряла былую остроту, Валенса сделал камертоном своей избирательной кампании именно стремление “расчитаться с прошлым”. Его примеру последовали все правые политические силы. Чем ближе тот или иной политик был к аппарату прежней власти, тем больше была прокламируемая ненависть, сильнее подозрения в подлинности демократических намерений, в искренности требований социальной справедливости и предлагаемых мер в сфере социальной политики.

Вновь разгоравшаяся борьба вокруг требований произвести расчет с прошлым была конкретизирована в виде ряда требований:

- морального и политического осуждения (например, парламентом) более чем 40-летней истории Польской Народной Республики;

- люстрации сотрудников и агентов госбезопасности;

- декоммунизации, предусматривающей лишение членов распущенной ПОРП, начиная, например, с уровня заведующего отделом повятового комитета (райкома) ПОРП, части прав;

- принуждении коммунистов публично заявить о своем глубоком раскаянии;

- конфискации у так называемых номенклатурных фирм принадлежащего им имущества;

- судебного преследования за преступления, свершенные в ПНР, особенно в сталинский период.

Как и на всех других бывших коммунистов, на А.Квасьневского был навешен груз обвинений, адресованных ПОРП. Находясь под нарастающим давлением политических противников, он вынужден был неоднократно возвращаться к трудному наследству прошлого. Выступая перед избирателями, он доказывал, что его поколение политиков - социал-демократов не несет ответственности за прошлое. Зато его опыт позволяет видеть те механизмы партии-государства, которые должны быть искоренены, а его мотивации в этой области сильнее, чем у других кандидатов.

Квасьневский постоянно подчеркивал, что не прячет за своей спиной тысячи "соратников", готовых стартовать в борьбе за власть. Он сумел обратить себе на пользу агрессивность Валенсы по отношению к прошлому, отождествляя себя с миллионами рядовых граждан страны, которые самоотверженно работали на ее благо и заслуживают уважения.

Коммунистическое прошлое Квасьневского не скомпрометировало его. Более того, провозгласив лозунг: “Выберем будущее", он как бы стал символом этого будущего, предоставив Валенсе роль мусорщика прошлого. В отличие от последнего, дававшего обещание выполнить обязательства, данные во время прежних выборов ("Я плачу по счетам"), но уходившего от серьезной постановки новых социально-экономических и политических проблем, Квасьневский демонстрировал тщательную проработку положений своей программы, подкрепляемую практикой двухлетней деятельности коалиционного правительства.

Убедительная аргументация и уверенная позиция А. Квасьневского позволили несколько сбить кампанию в пользу люстрации и декоммунизации, раскрученную Валенсой.

Не уходя от оценки прошлого, СДРП заняла четкую позицию: преступники должны быть наказаны, остальное рассудит история. Председатель комиссии конституционной ответственности Сейма проф. Е.Вятр, подробно обосновывая эту позицию, предложил следующие пути преодоления негативных наслоений. Преступления должны расследоваться правоохранительными органами. Историософскую оценку периода ПНР дадут последующие поколения. Такой оценкой могут считаться и результаты выборов. Что касается людей, исполнявших ответственные функции, но не нарушавших законы, то вопрос о них должен решаться с учетом того объективного обстоятельства, что в то время существовала недемократическая, автократическая система власти. Сейчас они должны предоставить полную информацию о себе, а решать вопрос об их пригодности должны избиратели. Люстрация нужна, но без нарушения прав человека9.

В результате предвыборной кампании председатель СДРП, которому даже сторонники пророчили не более 30 % голосов, сумел существенно расширить свой электорат и укрепить позиции партии. В ответ на необузданные наскоки, претензии и удары в антикоммунистический бубен, продемонстрированные в ходе теледебатов Валенсой, А. Квасьневский предложил систему разумных компромиссов как с коалиционным партнером, так и с оппозиционными группировками.

Перенеся соперничество с Валенсой в область деловой конкуренции, А. Квасьневский заявил о себе как о созидателе, способном действовать трезво и уравновешенно, об ответственном политике, умеющем претворять обещания в жизнь, обеспечивать политическую поддержку своих инициатив, сочетать противоречивые интересы, вести переговоры и достигать компромисса. Показав себя подлинным приверженцем демократических ценностей и сторонником реформ, он выиграл и в теледебатах, и на выборах ( получив в решающем втором туре 51,7 % против 48,28 % у Валенсы).

Важной установкой предвыборной программы А. Квасьневского была стабильность. "Я обещаю, - говорил он, - что если буду избран, вы проснетесь на следующий день в той же Польше. В демократической и суверенной стране. В стране, власть которой будет защищать и развивать достижения трансформации, добытые после 1989 г. В стране, где все можно предвидеть, которой не грозят опасные эксперименты. Выбирая Квасьневского, вы выберете нормальное и безопасное будущее. Давайте сделаем все, чтобы оно стало лучше, чем сегодня"10. Наша цель: "Общая Польша", "Польша для всех".

Стремясь подчеркнуть свою роль как Президента всех поляков, А. Квасьневский вышел из СДРП. Вместе с тем он продолжал оказывать поддержку курсу партии на расширение взаимодействия с различными политическими силами, на преодоление поляризации общества.

Рейтинг А.Квасьневского рос и после выборов. Через девять месяцев он составил 59 %. и продолжал увеличиваться в дальнейшем, хотя и несколько меньшими темпами. В некоторых опросах стала фигурировать и цифра в 75% и более. Высокий авторитет Президента Польши должен был признать даже его ярый противники Л.Валенса: "Если бы сегодня были выборы, то бесспорно выиграет Квасьневский, ибо то, что он делает, он делает в известном смысле хорошо"11.

В середине 90-х гг. в Польше установилось нормальное взаимодействие законодательной и исполнительной ветвей власти. СДРП стала устойчивой составной частью партийно-политической системы. Создавая сильное, стабильное, демократическое государство, партия и ее союзники сосредоточили внимание на обеспечении быстрого развития экономики, снижении дефицита бюджета и государственного долга, добились ежегодного роста ВВП на 6,5-7 %. Был создан благоприятный климат для национального предпринимательства. Усилился приток иностранных инвестиций.

Политическая стабильность обеспечивалась достигнутой гибкостью политической системы, ее способностью к развитию, динамичной адаптацией к изменениям при сохранении устойчивости основных взаимосвязей политических и социальных структур, взаимодействием с другими политическими силами, введением регулярно действующих правовых, политических и других механизмов преобразований, становлением различных форм общественного контроля.

Возвращение правых

Внешне все говорило о том, что социал-демократы - это опытные и гуманные реформаторы, создавшие оптимальные условия для стабилизации страны и консолидации общества. Ощущение успешного решения вроде бы противоречивой задачи - ускорения экономического развития, с одной стороны, и проведения справедливой социальной политики, с другой, побудило их выдвинуть, готовясь к очередным выборам в Сейм (сентябрь 1997 г.), лозунг "Хорошее сегодня - лучшее завтра".

Однако результаты выборов не оправдали ожиданий СДРП. Правда, голосов они получили больше, чем на предыдущих выборах - 27 % против 20,4 %. Однако их партнер ПКП потерпел серьезное поражение. Вместо 16 % за него проголосовали 7,3 % избирателей. Напротив, правые на этот раз сумели объединить свои силы, собрав в единый кулак сравнительно устойчивый правый электорат. Избирательная акция "Солидарности"(ИАС) получила 33,8 % голосов и, образовав блок с Союзом свободы (еще 13,3 %), приобрела парламентское большинство. Оценивая результаты голосования, Л .Миллеру пришлось признать: "На выборах нам сопутствовал успех, но несмотря на это мы потеряли власть"12.

Вместе с тем следует признать, что немалая доля ответственности за неудачный исход парламентских выборов падала и на саму СДРП. За время пребывания у власти СДЛС были допущены и серьезные экономические просчеты. Коалиция слабо контролировала экономический рост, динамику инфляции, соотношение доходов и расходов. Темпы роста внутреннего спроса заметно опережали темпы роста ВВП, а рост индивидуального потребления - объем инвестиций. Наступил "перегрев" экономики, значительно выросли доходы богатых, усилилась социальная дифференциация.

Курс íа социально ориентированный рынок не защитил достаточно тех, кто платил за реформы самую большую цену, не сузил зоны бедности. Соответственно возрасли имущественное расслоение и сфера нищеты.

Исполнение партией функций власти способствовало ее бюрократизации. Частичная потеря контроля над деятельностью правительственных структур привела к сдвигу ее социальных ориентиров в пользу более имущих слоев населения. Левый облик партии начал стираться, контакты с низами ослабли. В глазах общественности она переставала выглядеть левой и даже левоцентристской. Этому в значительной степени способствовала чрезмерная осторожность при осуществлении политического курса, стремление отложить “на потом” осуществление ряда социальных реформ, в том числе в области здравоохранения и просвещения, социального и пенсионного обеспечения.

В ходе избирательной кампании СДРП проявила излишнюю самоуверенность, полагаясь на свой высокий авторитет среди партий Центрально-Восточной Европы и в Социнтерне. В результате самоуспокоенности агитация велась вяло, избирательный штаб потерял былой динамизм.

Приход к власти правой коалиции создал в стране новую, менее благоприятную для стабильности атмосферу. Деятели ИАС начали решительно ломать сложившиеся принципы функционирования парламентского организма. ликвидируя паритет в комитетах и комиссиях, пытаясь ограничить полномочия президента, лишить его права участия в работе правительства, сузить компетенции в области руководства армией и т.д. Была развязана настоящая война за посты в системе управления.

Сферой острой конфронтации стала борьба вокруг модели административной реформы на местах. Сокращая количество воеводств, депутаты от правых партий руководствовались в первую очередь стремлением сохранить своя избирательные округа.

В конечном итоге усилиями президента удалось достичь компромисса. Сейчас в Польше вместо 49 воеводств осталось 16. А.Квасьневский отстоял свое право участвовать в принятии всех основополагающих решений по внутриполитическим вопросам. Хотя в принятой при его активном участии конституции полномочия президента ограничены в пользу правительства, определенный баланс сохранить удалось. В значительной степени это объяснялось тем, что дальнейшие поправки основного закона без поддержки депутатов СДЛС были невозможны - для этого нехватало конституционного большинства.

В целом, усилиями правящего большинства на политической арене возникла противоречивая, нестабильная и даже конфронтационная ситуация. Новая коалиция объединила полярные силы - с общими корнями, но с разным видением направлений, форм и методов преобразований. Либералы во главе о Л.Бальцеровичем ("Союз свободы") требуют ужесточения финансовой политики, последовательной приватизации и ускорения реформ ценой "затягивания поясов". Представители множества мелких образований, вошедших в ИАС, среди которых велик удельный вес профсоюзных активистов, добиваются проведения "своей" приватизации.

При обсуждении текущих проблем, начиная с бюджета, правые парламентарии демонстрируют отсутствие политических навыков, знакомства с регламентом работы парламента, стремятся урвать посты и материальные блага, а также проявляют постоянную склонность к импровизациям и экспериментам.

Созданное политическими усилиями председателя “Солидарности” М.Кшаклевского правительство профсоюзного активиста проф. Бузека изначально было обречено на постоянный внутренний конфликт между либеральным крылом вице-премьера Л.Бальцеровича и представителями ИАС. Оно не имело и не имеет единой программы. Вместе с тем оно не решается признать, что не в состоянии выполнить многие из предвыборных обещаний, ибо опасается гневной реакции своей радикализирующейся политической базы.

Эта разношерстная база по-разному представляет социальную программу ИАС, но зато с редким единодушием торпедирует программные начинания Союза свободы как чрезмерно либеральные. Согласно диагнозу политолога Я.Парадовской, "правительство лавирует между Сциллой реальных возможностей и Харибдой радикальных ожиданий"13. Эта база неустанно бурлит, в ней возникают и исчезают группировки и течения. Одновременно Всепольская комиссия Солидарности систематически рвется проверять, как реализуется "программа ИАС".

Среди популистских лозунгов, под которыми шла к власти ИАС, важное место занимало обещание наделить каждого гражданина страны собственностью в виде бонов, ваучеров и т.п. стоимостью до 12 среднемесячных зарплат. Фигурировал также вариант раздачи именных бонов без права продажи и т.д. Данные тогда обещания не учитывали уже проведенной приватизации, постановлений Конституционного суда, защиты частной собственности конституцией.

Собственно говоря, делить уже почти нечего: существует отложенная проблема реприватизации имущества, изъятого у владельцев после 1944 г., есть решения Сейма о компенсации невыплат пенсионерам и работникам бюджетного сектора, о подпитке реформы социального обеспечения. Принятых обязательств сейчас уже больше, чем ресурсов. Естественно, правительство со своими новыми обещаниями находится сейчас в ловушке.

Либеральный Союз свободы считает обещанный раздел национального достояния утопией, препятствующей его приумножению, технологической модернизации, созданию стабильных и хорошо оплачиваемых рабочих мест. Он выдвигает на первое место погашение внутреннего долга, реприватизацию, оплату акций работников, компенсацию для пенсионеров и занятых в бюджетной сфере, а также поддержку требующих первоочередного финансирования отраслей - электроэнергетики, химии, ВПК, инфраструктуры транспорта и морского хозяйства14.

Предлагаемое Союзом свободы решение бюджетных головоломок нашло отклик у социал-демократов. Однако депутатский клуб ИАС не пожелал включать в деловое обсуждение СДЛС, стараясь изолировать его от решения комплекса социально-экономических вопросов.

В конечном счете правительство, представляющее собой не сплоченный оркестр, а сборище несыгранных, не очень сильных солистов, действует под давлением лоббистов, откладывает назревшие решения, ограничивается полумерами или вообще ничего не предпринимает.

Консультант ИАС политолог проф. Я.Станишкис с разочарованием констатировала, что не ожидала подобной дезориентации политиков, которые все менее понимают "где лежит подлинная власть", каково ее существо. Она рассчитывала на эффективное управление, на энергичное ведение дел, на институциональные, а не только персональные изменения. "Признаю, - писала она, - что мне не приходило в голову, что те, кто борется за власть, не знают, зачем они это делают и где эта власть лежит"15, что "они не понимают существа современной распыленной, неоднозначной власти, состоящей главным образом в переговорах, в том числе с самими большими врагами"16.

Политолог проф. Э.Внук-Липиньокий указывает на то, что свою недееспособность, неумение найти оптимальные политические решения правящие политики объясняют, ссылаясь на Европейское сообщество, на его постулаты - и это "выглядит так, как если бы перемены были вынужденными, а не желанными по-настоящему. Это углубляет общее чувство фрустрации и зависимости от чужих сил"17.

В целом при новой власти ее структура стала непрозрачной, а конфликты не ликвидируются. Все более очевидно, что консолидация политической системы, балансировка политических структур осложнены, поиск решений трансформации общественного устройства стал менее однозначным и нередко воспринимается как прямая дезорганизация политической жизни, потеря ее стабильности. Теряет прозрачность и нормативно-правовая база, призванная быть регулятором общественных отношений.

Деструктивные процессы охватили и сами организации "Солидарности", лидеры которой используют профсоюз для принятия выгодных им решений в парламенте, злоупотребляют своими политическими позициями, нарушая законодательство, подменяя профсоюзную активность политической. Все это порождает хаос. Премьер Е.Бузек в связи с забастовкой машинистов заявил: "Право должно быть обязательным для всех. И все равно, стоят ли у руля правительства лица из профсоюза или нет... Если прокуратурой, а затем судом будут приняты решения, то можно будет задействовать соответствующие правовые нормы, которые регулируют эти вопросы. Речь идет об ответственности за ущерб как профсоюза, так и тех лиц, которые вызвали стачку"18. Л.Валенса со своей стороны, выступая в сентябре 1998 г. на съезде "Солидарности”, предостерег присутствующих, что организация "слишком сильно занялась политикой и слишком мало защищает права трудящихся. Может получиться так, что единственной организацией, защищающей их, станет ВСПС (Всепольское соглашение профсоюзов. - авт.). Это был бы конец союза"19.

В сложившихся условиях СДРП взяла на себя функцию жесткой, но конструктивной оппозиции, контролирующей выполнение правительством Е.Бузека своих обещаний и демонстрирующей готовность сотрудничать с властью при принятии важнейших решений. Опираясь на СДЛС, она стремится сохранить лидирующую роль при регулировании системообразующих процессов и добиться на этой основе большей сцепленности системных сил.

Собственно говоря, и СДЛС, и правящая коалиция выступают за рыночную экономику, расходясь при этом в отношении темпов, очередности и интенсивности преобразований. Союз, находясь у власти, чрезмерно форсировал экономический рост, увеличив при этом бюджетный дефицит и затормозив социальные и административные реформы. Когда недовольство части низов способствовало приходу к власти новой коалиции, она постаралась одновременно замедлить рост, охладить экономику, не допуская диспропорций, достичь критической массы реформ, реструктурировав угольную и металлургическую промышленность, форсировать административные и социальные реформы, достигнув тем самым макростабилизации. За всем этим стояло намерение сохранить полученный на выборах вотум доверия.

Подобный курс требовал непосильных расходов. Пришлось брать кредиты, идти на снижение бюджетных доходов, провоцируя тем самым социальное недовольство.

СДЛС в свою очередь решил, как и прежде, не использовать растущее недовольство, чтобы стимулировать отказ от политики реформ. Он предложил правительству свою помощь в оптимизации программы преобразований, обеспечения уровня стабильности, необходимого для продолжения политики реформ.

В декабре 1997 г. была принята Программа СДРП, в которой партия уточнила свои ориентиры. Она сочла необходимым обратиться не к среднему классу, а в духе "лучших традиций польских левых сил и европейской социал-демократии" к различным социальным группам, взяв на себя обязательство обеспечить неконфронтационное осуществление их интересов. Были подтверждены основополагающие принципы СДРП: социальная справедливость и солидарность, поддержка тех, кто в меньшей степени пользуется плодами преобразований и платит за них большую цену20.

Приняв эту программу, III конгресс взял курс на изменение лица партии: она стала постоянно действующей организацией с четко выраженным социальным лицом, модифицирующей стратегию и тактику во имя усиления общественной поддержки и возвращения к власти. Актив партии поставил перед собой задачу уточнить, чем она должна быть в переходный период, в чем будет проявляться ее левый характер? Таким путем партия намерена добиться повышения авторитета в массах, усилить свой системоизменяющй характер, адаптироваться к новым условиям и вернуться к кормилу власти.

Социологические зондажи показали вероятность достижения нового равновесия на основе растущей популярности СДРП и СДЛС . В их пользу действовали усилия, направленные на дальнейшее развитие демократической политической системы, на ее стабилизацию благодаря оптимальному учету интересов различных социальных групп.

Общественное мнение, как свидетельствуют те же зондажи, воспринимает левых деятелей как лучше приготовленных для выполнения своих функций, более образованных, имеющих общеевропейскую репутацию и соответствующий опыт. Правые чаще всего воспринимаются как провинциалы21.

Социолог из Варшавского Университета проф. Х.Свида-Земба отмечает, что население опасается деятелей, обогащающихся за чужой счет, растаскивающих общественное достояние, передающих его иностранцам. Так негативно, как эти круги, "посткоммунисты" не воспринимаются22.

Пока, однако, лидеры "Солидарности” погрязли в озлобленном, конфронтационном соперничестве, серьезно дестабилизирующем ситуацию в стране, за что их порицают даже партнеры по коалиции из Союза свободы23.

Особенно отличаются в этом отношении деятели, принадлежащие к национально-клерикальному течению, зациклившиеся на прежнем противостоянии, которое они, в частности, используют в качестве идеологического инструмента для сплочения своих раздираемых внутренними противоречиями рядов.

Бывший министр экономики депутат от СДЛС В.Качмарек, размышляя об этом явлении, писал: "Ситуация правительства ИАС пока еще лучше, чем была у нас в 1993 г. Вместе с тем временами складывается впечатление, что мы имеем дело с людьми, которые не отдают себе в этом отчета. Единственный механизм, который они задействовали - не выработка программы, а деструкция прошлого. Это параноидальная ситуация. Таким способом можно разрушить не только наши достижения, но и достижения прародителей нынешней команды 1990-1993 гг. И это самая большая опасность"24.

Общим политическим знаменателем для правого правительства и его разнокалиберной базы остается попытка неустанно эксплуатировать идею осуждения "коммунистического" режима, стремление окончательно разорвать всякую преемственность с ним, свести счеты с ПНР и ее кадрами, используя при этом прежние недемократические методы.

Вскоре после выборов в новый парламент, 11 ноября 1997 г., им было принято решение, в котором, в частности, говорилось, что после 1945 г. в Польше господствовал "коммунистический режим, навязанный Советским Союзом". Вслед за общей декларацией появились конкретные политические документы, предусматривающие люстрацию и декоммунизацию.

По обновляемому закону о люстрации предполагалось увольнение с работы всех тех, кто не сообщил о своей работе в органах безопасности или о сотрудничестве с ними. Следом был предложен проект закона о декоммунизации, согласно которому имелось в виду лишать на 5 или 10 лет права занимать государственные посты и выполнять руководящие функции всех бывших функционеров ПОРП, начиная от членов Политбюро и кончая работниками районных комитетов, а также тех, кто занимал какие-либо посты в государственном аппарате, судах, прокуратуре, средствах массовой информации и т.д. Участие этих людей в органах власти допускалось лишь в случае их повторного избрания.

В ходе длительной борьбы в парламенте вопрос то обсуждался, то снимался с повестки дня. Союз свободы, часть деятелей которого состояла прежде в ПОРП, не соглашался на формулировку о преступном характере этой партии. Для депутатов ИАС ее смягчение представлялось неприемлемым. В результате появилась возможность отклонения проекта голосами СДЛС и Союза свободы.

Вырисовавшаяся перспектива распада правящей коалиции подвигла ее на компромиссный проект, в котором осуждался режим, существовавший в прошлом в Польше, а ПОРП была названа организацией, полностью ответственной за существование и форму коммунистической системы, “на которой лежит бремя многих преступлений и злодеяний". Было признано, что нельзя вводить коллективную ответственность, но не может быть и коллективной безответственности. Это упрощенное, схематизировавшее историю решение рассматривалось при полупустом зале. Депутаты от СДЛС не участвовали в его выработке и голосовали против25. В конечном итоге Сейм в октябре 1999 г. отклонил законопроект.

Следующим звеном в этой цепи стал вопрос об Институте национальной памяти. Его суть состояла в определении механизма доступа пострадавших от репрессий людей (предположительно 4 тыс. чел.) к секретным оперативным материалам органов госбезопасности. А.Квасьневский предлагал создать для этого Гражданский архив как подразделение государственных архивов и сосредоточить в нем документы за период с 22 июля 1944 г. по 10 мая 1990 г., которые бы предоставлялись, как в Германии, с вычеркнутыми фамилиями агентов и секретных сотрудников. Созданная Сеймом, Сенатом и Президентом Комиссия общественного доверия обеспечивала бы права граждан, одновременно исключая из свободного доступа то, что угрожало бы безопасности государства, общественному порядку или нарушало свободы и права других лиц.

Парламент, преодолев президентское вето, принял другой, инициированный правительством вариант закона. Было решено сделать доступным общественности значительно более широкий набор документов, в том числе материалов ППР, ПОРП и т.д., находящихся в распоряжении министерства юстиции. В закон было включено понятие "коммунистические преступления", "преступления коммунистического режима в связи с применением репрессий или других форм нарушения прав человека в отношении отдельных лиц или групп населения". Институту придавались прокурорские функции в области наказания "нацистских, коммунистических и других преступлений, являющихся военными преступлениями или преступлениями против человечества", а также исследовательские и воспитательские функции. Девиз создаваемого учреждения гласит: никакие неправовые действия государства против граждан не могут быть защищены тайной или обречены на забвение26.

Круг людей, попадающих под репрессии, значительно расширился. Это не только социал-демократы, но и представители правящей коалиции, как вышедшие из правящей элиты прошлых лет, так и бывшие диссиденты.

Материалов на коммунистов не так уж много, поскольку Гомулка в 1956 г. запретил их вербовку органами безопасности. Зато в период военного положения многие деятели "Солидарности" ( в их числе Л.Валенса, Е.Бузек и многие другие) оказались перед необходимостью подписывать декларации о лояльности. Закон чреват перманентными конфликтами в самой правящей коалиции. Его положения, как справедливо считает министр Р.Калиш из администрации Президента, "опасны для людей и государства"27. Понимая это, судьи отказываются работать в люстрационном суде.

Руководитель "Солидарности" М.Кшаклевский тем временем использовал и административную реформу, чтобы изгнать из воеводских управлений, "плацдармов минувшей эпохи", сторонников левых - "коммуну"28.

Такая политика, естественно, вызывает серьезное недовольство. Председатель Союза труда А.Поль подчеркивает: " политическая сцена в Польше должна формироваться согласно программным критериям, а не историческим размежеваниям"29.

Все это - действия в духе Л.Валенсы, любившего говаривать: "Для меня парламентская демократия - это мирная война всех со всеми" и считавшего необходимым провоцировать конфликты в верхах, чтобы "внизу было тихо"30.

СДРП по-прежнему настойчиво противодействует конфронтационной политике правящей коалиции. Прежде всего она стремится помешать спекуляциям на устаревших стереотипах, использующих принцип коллективной ответственности за прошлое, и перевести дискуссии в область реальных проблем повседневной жизни. Напоминая, что в недавнем прошлом через ряды ПОРП прошли 9 млн. чел., в том числе и многие нынешние лидеры правящей коалиции31, она противопоставляет целенаправленной травле практику своей деятельности на протяжении последних лет.

Обсуждение всего этого комплекса вопросов вновь обрело значительную остроту в связи с десятилетием "круглого стола". Проф. Е.Вятр предложил отметить его как исторически значимый "великий компромисс", в результате которого Польша первой пошла по пути согласия, подала тем самым пример другим странам региона и успешно продвинулась по пути "строительства стабильной демократической системы"32. Сейму были предложены два законопроекта. Проект, представленный правящей коалицией, оценивал "круглый стол" как "начало сокрушения коммунизма". В свою очередь фракция СДЛС в предложенном ею проекте приветствовала состоявшийся десять лет тому назад общественный диалог и предлагала объявить благодарность всем, кто проявил тогда готовность позаботиться о благе Польши - представителям властей, деятелям оппозиции и церкви.

Констатируя, что страна развивается с 1989 г. без серьезных потрясений и драм, что она достигла существенных успехов и что сохранить эти плоды и решать новые задачи можно только при взаимодействии всех политических сил в парламенте и вне его, фракция СДЛС предложила записать в постановляющей части: "Сейм РП призывает политиков, власть, польское общественное мнение прекратить раскалывать общество, отказаться от споров, имеющих исторический характер, от намерения исключить из общественной жизни часть граждан, от ненависти и предубеждений. Уважая различия во взглядах общества, необходимо обратиться к будущему. Давайте сконцентрируем свои усилия на строительстве демократической, стабильной Польши на основе диалога, согласия и компромисса"33.

Депутаты и сенаторы высказались за передачу обоих проектов для дальнейшей законодательной работы над ними. Тем не менее 5 марта 1999 г. Сейм голосами правых отверг проект СДЛС, продемонстрировав тем самым лежащую на них неизгладимую печать автократической политической культуры.

На пороге нового начала

Между тем на политической арене Польши, и прежде всего на ее левом фланге, наметились серьезные сдвиги. Согласно Конституции 2 апреля 1997 г. к участию в парламентских выборах допускаются только партии, их объединения и кандидаты, выдвинутые избирателями. Кроме того запрещено членство одновременно в нескольких партиях.

До этого в СДЛС, как предвыборную коалицию, входили 32 политические партии, профсоюзы и общественные организации. Теперь профсоюзы и общественные организации были обязаны покинуть коалицию. Кроме того каждый сторонник СДЛС должен был решить для себя вопрос о членстве в партии, входившей до этого в коалицию. В результате ведущая партия левых сил - СДРП, чтобы сохранить свою массовую базу, оказалась перед необходимостью найти новую формулу организационного объединения. Ситуация осложнялась тем, что некоторые партии и объединения, входившие в СДЛС (Польская социалистическая партия, Движение людей груда, Общество друзей общественных наук, Польский союз пенсионеров и инвалидов и др.) оказались не готовы к изменению прежней организационной формы.

16 июня 1999 г. на своем IV, последнем конгрессе СДРП завершила деятельность, приняв решение "10 лет для Польши и демократии" и призвав своих членов войти в новую партию, принявшую наименование бывшего избирательного блока - Союз демократических левых сил (СДЛС). Вместе с тем, проявляя уважение к самостоятельности других партий и организаций, входивших в избирательный блок, конгресс оставил за ними полную свободу выбора.

В июле 1999 г. был создан Временный всепольский совет СДЛС, в который вошли главным образом парламентарии из фракции Союза. Председателем партии был избран Л.Миллер. В своих выступлениях в новом качестве он неоднократно заявлял, что формирующаяся партия настроена на открытый диалог со всеми другими левыми силами в интересах выработки современной "левой альтернативы и иного, неконфронтационного стиля правления".

На семинаре "Что значит быть левыми" (Краков, сентябрь 1999 г.), на других программных встречах члены новой партии обсуждали актуальные задачи, вставшие перед Польшей, в том числе необходимость преодоления царящей в правящих кругах атмосферы жесткого противостояния, утверждения конструктивного стиля деятельности, обогащенного принципами демократической политической культуры.

Промежуточные итоги работы СДРП и СДЛС продемонстрировали многообещающие результаты.

Избранная организационная модель позволила блоку сохранить и усилить свой политический потенциал. В результате выборов в органы местного самоуправления депутаты, прошедшие по спискам СДЛС, управляют (или участвуют в управлении) в половине воеводств, в трети повятов, в сотнях городов и гмин. Показательно при этом, что только одна треть из них - члены СДРП, что свидетельствует об активном участии в проводимой политической работе многих из тех, кто до сих пор состоял в других партиях и организациях, входивших в прежний блок.

На состоявшемся 18-19 декабря 1999 г. I конгрессе СДЛС было доложено, что ее состав по сравнению с СДРП увеличился на треть и достиг 83 тысяч. Значительно вырос рейтинг партии: согласно социологическим опросам начала осени 1999 г., за левых готовы проголосовать 35-40 % потенциальных избирателей, в то время как их главный политический соперник - ИАС собрала бы 25-30 % голосов34. Иными словами, за 90-е гг. поддержка польских левых выросла в четыре раза и если бы выборы в парламент проходили в момент проведения съезда, СДЛС получила бы более половины депутатских мандатов.

Как жесткая, но конструктивная оппозиция, борющаяся за демократическую стабилизацию в стране и выработку альтернативы нынешнему социально-политическому развитию, СДЛС предложила рассмотреть на заседании Сейма в сентябре 1999 г. вопрос о положении в стране и о неспособности правительства предложить программу выхода из кризиса, концепцию решения проблем польского села, эффективного продолжения реформ, оптимальной социальной политики и т.д. Были подготовлены альтернативные предложения.

20 сентября 1999 г. парламентская фракция СДЛС, призвав правящую коалицию признать свою некомпетентность, предложила провести досрочные выборы в парламент. Л.Миллер подчеркнул, что его партия выработала альтернативную программу развития страны и готова взять на себя ответственность за управление Польшей35.

Поскольку многие левые партии и организации понимают необходимость взаимодействия для обеспечения противовеса правым и поддержания политической стабильности, рассматриваются различные формы и методы формулирования общей для левых сил программно-политической альтернативы существующему правительству, коалиционного взаимодействия, включая общую избирательную платформу и избирательные списки, а также коалицию в парламенте36. При этом Л.Миллер сформулировал задачу не только выиграть парламентские выборы, но выиграть их столь значительным большинством, чтобы было легко создать мощную коалицию37.

На учредительном конгрессе СДЛС вновь встал не потерявший актуальности вопрос о четкой позиции по отношению к символам отвергаемого наследия - к прошлому, к ПОРП и ее лидерам. В послании конгрессу А.Квасьневский обратил внимание делегатов на необходимость найти способ морально компенсировать ущерб, нанесенный детям и внукам жертв старого режима. Обращаясь к этой проблеме, председатель партии Л.Миллер подчеркнул честную и открытую оценку ею прошлого.

В принятом решении делегаты конгресса осудили преступления тоталитаризма и указали на необходимость возмещения жертвам морального ущерба. При этом по поводу редакции решения мнения делегатов разошлись Первоначально предложенная формула о преступлениях, совершенных "под знаменем левых сил", была снята, поскольку рядовые партийцы категорически отвергли обвинения в свой адрес.

Конгресс счел необходимым особо подчеркнуть вклад партии в демократическое стабильное развитие страны и свое стремление продолжать эту политику Одновременно была проведена ротация руководящих кадров, открывшая дорогу партийной молодежи. В частности в новое руководство партии не вошли видные лидеры переходного периода - Ю.Олексы, И.Сераковская, В.Чимошевич и др.

От того, насколько убедительным для польских избирателей окажется новый облик и курс партии, и как это скажется на их поведении, во многом зависит степень стабильности страны в ближайшие годы и десятилетия.

Polityka. 1998. N5.

2 Бyxapин H. Польские социал-демократы: путь из оппозиции во власть и обратно в оппозицию // Левый поворот и левые партии в странах Центральной и Восточной Европы. М., 1998. с. 85,91.

3 Polityka. 1999. N 5.

4 Paradowska J. Kraj pokrojony // Polityka. 1998. N 24. S.35.

5 Polityka. 1999. N 5.

6 Sieczkowski J. Rywalizacja odmienności // Rzeczpospolita. 29.11.1995.

7 Kwaśniewski A. Nasz dorobek i najważniejsze zadania // Myśl Socjaldemokratyczna. 1995. N 2.

8 Rzeczpospolita. 28.12.1995

9 Janicki M. Jak rozliczyć PRL // Polityka. 1995. N. 50. S.30.

10 Kwaśniewski A. Ostatnie slowo // Polityka. 1995. N 44. S.4.

11 Rzeczpospolita, 1997. 27.11.

12 Бyxapин H. Польские социал-демократы.. с. 96.

1 3 Paradowska J. Mily premier, slaby rząd // Polityka, 1998. N 17 8.24

14 Lewandowski J. Rozdać nie swoje // Polityka. 1998. N 29. S.54.

15 Nowe Państwo. 1998. 27.03.

16 Janicki M. Niezadowoleni // Polityka. 1998, N 24. S.32.

17 Ibid.

18 Dziennik łódzki. 1998. 30.06.

19 Polityka. 1998. N 40. S.12.

20 Program Socjaldemokracji Rzeczpospolitej Polskiej. W-wa, 1997.

21 Polityka. 1998. N 26. S.80.

22 Przegląd Tygodniowy. 1998. 23.09..

23 Polityka. 1999. N . 6. S.96.

24 Trybuna Ślaska. 1998. 20.03.

25 Polityka 1998. N 26. 8. 18.

26 Paradowska J. Instytut pamięci ułomnej // Polityka. 1998. N 40. S. 36.

27 Polityka. 1998, N 40. S.12.

28 Gazeta Polska. 1998. 11. 03.

29 Pol M. Swiate Przymierze // Polityka. 1998. S. 29. S. 55.

30 Majcherek J.A. Pierwsza Dekada III Rzeczypospolitej. 1989 -1999. W-wa, 1999. S. 165

31 Oświadczenie Socjaldemokracji RP // Przegląd Socjaldemokratyczny. Biuletyn SdRP. W-wa. 1998. N 3. S.. 9;. Stanowisko SdRP w sprawie proponowanej przez grupę poslów AWS uchway Sejmu uznającej PRL za "system zbrodniczy", a PZPR za. "organizacje przestępczą"// Ibid. S. 6-8.

32 Wiatr J.J. Dziesięć lat po Okrągłym Stole // Mysl Socjaldemokratyczna. 1999. N 1, S. 21.

33 Sojusz Lewicy Demokratycznej. Klub parlamentarny. Informacja o pracy Klubu Parlamentarnego Sojuszu Lewicy Demokratycznej w pierwszym kwartale 1999 r. W-W -wa. Kwiecień 1999 r. S. 19-21, 190

34 Пульс планеты. 13. 09. 1999.

35 Taм же. 22. 09. 1999.

36 Borowski M. SLD w przemianach, przemiany w SLD // Myśl Socjaldemokratyczna. 1999. N 2. S. 28-29.

37 O programowych zadaniach polskiej lewicy // Ibid. 1999. N 1. S. 17.