год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Я, в принципе, согласен с тем, что сказал докладчик, привел убедительные факты, можно было сказать еще больше. Если у меня есть некоторые замечания, то они скорее организационного плана. Проблема докладчиком была поставлена настолько широко, проблема технологической катастрофы и угрозы, была поставлена в такие рамки, что в течение не одного, а может быть и десяти круглых столов позитивного результата обсуждения дать не может. Потому что здесь оказалась включенным в один контекст и экологические проблемы и демографические проблемы, и медицинские проблемы, и, непосредственно технологические проблемы, которые тоже держатся на технологические проблемы общего порядка и технологические проблемы, в частности.

Что касается меня, то я хотел бы обратить внимание только на одну сторону дела, на технологическую катастрофу, в узком смысле этого слова. Очень часто называют сейчас 1903г. противник препрогностики, очень четких данных материалов, потому что такое количество переменных, что учесть, когда произойдет некое событие, практически, не возможно. И никто не может сказать, не произойдет ли какой-нибудь страшный технологический взрыв не в 1993г., а может быть в конце 1991г., или в 1992г., а может быть резервы окажутся такими большими, что мы дотянем до 1994г., но направление выбрано правильно. Дело в том, что в течение более десяти лет, практически, инвестиции в непрерывный капитал сокращались. А из года в год, причем они сократились до такого уровня, что они не только не обеспечивали дальнейшее некое развитие промышленного аппарата, они не были достаточны для того, чтобы залатать дырки, которые неизбежно возникают. Я, по своему основному образованию - историк.

Я помню, когда я занимался проблемой германского чуда, то, что меня поразило - это объем амортизационных отчислений в стране, когда она была в общем нищей, это был где-то 1947г., 1948г., 1949г.. Потому что значительная часть заводов стояло. Амортизационные отчисления составляли в то время 25% - это неслыханная цифра, но и сейчас можно назвать цифру 40, если брать благополучную Японию, и то 40 - это исключение. Но 25% амортизационных отчислений означало, что основной капитал может быть обновлен в течение четырех лет.

И это действительно, там был целый ряд договоров, целое предписание, амортизационные отчисления должны были идти обязательно на новейшую технологию, аппаратуру и т.д. Ее нельзя было на первых порах использовать для строительства кроме восстановления предприятий и т.д. Но они добились того, что в течение четырех лет они получили практически новый основной капитал за исключением издания. Причем это вполне возможно, что я лично столкнулся с этим, даже в советской зоне оккупации в Германии. В советской зоне оккупации в Германии были расположены заводы Дойна, заводы Цейсовские. Поскольку города, места, где расположены были цейсовские, были заняты американцами.

Когда американцы уходили, то они значительную часть аппаратуры, людей вывезли. Когда мы пришли, мы занимались репарациями, мы в свою очередь тоже вывезли. Тогда нас спрашивали оставшиеся руководители завода, все кончили, да. Через полтора года завод работал на 60% первоначальной мощности. Тогда из Москвы пришел второй приказ, вторично демонтировать, фактически третично демонтировать. Так, когда работники управления, а я с ними был в хороших отношениях, начали молить Москву, что это не прилично, что это невозможно, что это подорвет нашу политику в Германии, потому что мы обещали, что мы не будем больше демонтировать и т.д. Что это создаст неприятности большие.

Нам ответили, что вы зажрались, сидя в Германии, что советская администрация получает большие пайки и т.д. и вы не знаете, что творится в Москве. Страна голодает, страна разрушена. Нам нужно. И поэтому третий раз демонтировали цейсовские заводы. Через два года цейсовские заводы в советской зоне оккупации работали на 100% первоначальной мощности. Почему? Потому что помещения были, квалифицированные кадры были, наработки были, а железо восстановить, как известно, просто. К чему я это говорю. Когда мы начинаем решать проблему, что делать со стареющей, чреватой катастрофой основным капиталом, то мы должны иметь в виду, что есть возможности быстро это сделать, если этого хотеть и если направить на это все усилия. При этом необходимо, как мне кажется, учитывать проблему технологической катастрофы, в узком плане рассматривать. Можно выделить четыре элемента.

Первый элемент это, в общем, коммунальная сфера. Можно показаться странным, что вместо того, чтобы говорить прежде всего о домнах, о прокатных станах, я говорю о коммунальной сфере. Дело в том, что наша коммунальная сфера настолько запущена, что она может взорваться самой первой. Все прогнило до предела. Скажем, канализационные трубы должны меняться каждые 5 лет. Это значит, что каждый год каждая пятая должна быть заменена, а они не менялись вообще в течение 10-ти лет и только тогда, когда происходил прорыв, только тогда что-то делалось. Мы сейчас живем не в сельском не в аграрном обществе, а в индустриальном обществе, где огромные миллионные города. Нетрудно себе представить, что будет с любым миллионным городом, с той же Москвой, с тем же Петербургом, Екатеринбургом и т.д., если выйдет из строя система транспорта, система водопровода, система канализации и т.д. и т.д.

Не знаю как вы, а я каждый день открываю кран с небольшим содроганием в сердце, потому что думаю, ну. Ладно горячей воды не будет, я уже привык - это бывает примерно через месяц. А вот если не пойдет холодная вода, а я жил на 13-м этаже, а есть еще канализация для того, чтобы добежать до ближайшего места, где можно набрать ведро воды, мне нужно 5 километров сделать. Вот ведь проблема, проблема, которая стоит, очень реальна. Поэтому проблема решительного поворота в сторону коммунальных услуг, это проблема выживания значительной части населения. Я еще раз подчеркиваю, выживания. Потому что люди моего возраста те, кто помнит и знает, например, Ленинград блокадный и т.д., знают, что погибли тогда люди, жившие в цивилизованном центре Ленинграда. А люди, которые жили рядом в небольших домах, где был колодец во дворе, где был погреб, где лежало два мешка картошки. Они кое как выжили. А тот, кто жил на четвертом этаже в центре города в благоустроенной квартире, не имея ни отопления, ни канализации, ни воды, ничего, ни запасов, ни, естественно, продуктов, гиб. Так что это очень серьезная проблема.

Вторая проблема - это инфраструктура. Она тоже находится в очень тяжелом положении она, видимо, кто скорее, чем другие, выйдет из строя. Потому, что на крупном заводе, где еще сохранились квалифицированные рабочие, инженеры, директора, там есть возможность что-то сварганить, что-то схимичить, что-то заменить, поставить какие-то местные детали. Т.е. есть возможность что-то сделать. Хотя это что-то не решение проблемы. А вот когда начинает выходит из строя инфраструктура, железные дороги, электростанции, тогда это серьезная катастрофа. Мы первый звоночек уже получили. В Приморье и целом ряде других регионов. Просто о Приморье много писали, потому что Наздратенко не любили наверху, печать его не любила, поэтому об этом много писали. В очень многих районах это происходило. Уже сейчас, весной, начинает собираться правительство обсуждать проблему подготовки к зиме. Но обсуждать-то можно 5, 10, 12 месяцев. Но ведь изношен основной капитал где на 60, а где на 80%. Вот это проблема.

И, наконец, проблема основного капитала, производства и т.д. и т.д. Вот о чем стоит говорить. Поэтому меня очень удивляет какие-то розовые, очень радостные оценки ситуации нашей экономики, которые я слышу, читаю в газетах, и слышу из очень, я бы сказал, ответственных уст. Ну, действительно 2000-ый год был лучше, чем 1998-ой год. Не было провала, чуть-чуть вылезли из дыры, немножечко повысилось производство, ВВП немножечко поднялся. Но ведь основные проблемы нарастают. И мы находимся в такой ситуации, когда они взорваться могут в любой момент.

И теперь последнее. Откуда взять деньги? Опять наивная надежда на то, что за нас все сделает зарубежный капитал. Только ему надо создать более или менее благоприятные условия. Безопасность и то и се. И вот он стоит в состоянии на старте возле наших границ и ждет пока мы чуть-чуть что-то сделаем, и он бросится к нам и будет решать все наши проблемы. Это очень большая иллюзия, которая возникла не случайно, она культивируется сознательно, это составная часть определенной системы взглядов. Но сейчас это еще большая иллюзия, чем это было прежде. Потому что когда был очень мощный рост финансового капитала, особенно на фондовых рынках в Соединенных Штатах да и на всех биржах, то действительно существовало некое изобилие незанятого капитала. Почему? Потому что при таком росте фондовой котировки и т.д., который наблюдался в последние 4-5 лет, достаточно было взять в банке, если у тебя большой кредит, миллион долларов или миллиард, как это делал Сорос. Подождать 5 дней пока они вырастут на 80 %, продать их и иметь 80% выигрыша, который нужно было использовать. Вот это изобилие этого капитала, он бродил по всему миру в основном, конечно, будучи портфельным капиталом.

Но сейчас ситуация иная на всех фондовых рынках. На всех фондовых рынках идет падение котировки акций. Потери идут на миллиарды, на многие мотни миллиардов долларов. И такого капитала, который бы сидел и ждал, куда бы приложить себя и куда бы ринуться, чтобы кого-то облагодетельствовать, такого капитала нет. Поэтому надо создавать условия нормальные, создавать условия не криминальные, так же и в отношении зарубежного капитала, но не рассчитывать, что этот капитал ринется в Россию для того, чтобы решить наши проблемы технологической катастрофы, это просто наивно. Искать деньги нужно внутри, а они внутри страны есть. Это очень длительный разговор. Может быть, специально сделать такой стол, откуда взять деньги. Потому что рента не взимается. Она идет в пользу частных владельцев, которые нахапали в свое время участки с полезными ископаемыми.

Во-вторых не делается ничего, для того чтобы восстановить доверие населения. А у нас внутри страны сотни миллиардов в валюте лежат бесполезно и работают на Соединенные Штаты. Потому что они выпустили бумагу и эта бумага лежит и она им не мешает, а значит есть возможность выпускать все новые и новые бумаги и т.д. Но никто, естественно, ни бабушка, которая хранит это в чулке, ни один нормальный представитель среднего сословия на нынешнюю банковскую систему денег не отдаст. Ни на каких условиях. Потому что трижды обманывали, трижды грабили, и никто не хочет, чтобы это было четырежды. Поэтому одна из важнейших проблем, это восстановление доверия населения в финансовую систему страны. Как только чуть-чуть это доверие усилится, вы увидите как появятся большие деньги, которые будут уже не портфельные, не будут убегать мгновенно далеко, а будут вкладываться в производство.

И это касается той части денег, которая находится за рубежом. Здесь гораздо сложнее, здесь надо продумать проблему амнистии и т.д. Это связано с целым рядом политических накладок и неприятностей. Во всяком случае эта проблема существует.

Т.е. в заключение хотел бы подчеркнуть, мое убеждение, во-первых, катастрофа технологическая уже на носу, предотвратить ее можно достаточно быстро. На иностранные средства рассчитывать не приходится, есть возможность мобилизовать внутренние средства страны для того, чтобы выйти из этого тяжелого положения.

Спасибо.