“Должны сделать выбор”

(открытое письмо [Николая Тверскова по поручению Центрального Совета РНПР] Э.Володину) [1991].

Газета “День”—новый серьезный аналитический вестник, опубликовала статьи известного публициста Эдуарда Володина под интригующим заголовком “О национальном большевизме”. Автор пытается проанализировать сущность этого достаточно широкого общественного течения, к которому, несомненно, причисляет себя.

Ниже мы опубликуем заметку Николая Тверскова—ответ народных республиканцев на один из самых острых вопросов современной политической борьбы: как относиться к национал-большевизму, к коммунистам—тем, кто еще не порвал с марксистско-ленинским бредом, но тем не менее искренне озабочен будущностью страны.

Уважаемый Эдуард Федорович!

Ваша статья взволновала—это новый, весьма серьезный шаг к поиску диалога между национально мыслящими коммунистами и российскими национал-государственниками. Вы пишете подчеркнуто прямо, самим тоном статьи предполагая необходимость полемики (что, согласитесь, нехарактерно для красной публицистики), это невозможно не оценить. Вне сомнения, Ваш взгляд на “национал-большевизм” в определенной мере не только собственно Ваш, но и значительного, пока подспудного политического течения в КПСС. Это определяет важность ответа, особенно если он сделан с идеологически чуждых “национал-большевизму” политических позиций.

Я не буду опровергать все спорное, во многом даже противоречащее, на мой взгляд, истине, что есть в Ваших рассуждениях, но на некоторых особенно резких несоответствиях необходимо все же остановиться...

Вот хотя бы Ваш тезис “об ответственном характере борьбы красных” против иностранных интервентов в годы гражданской войны... Неужели Вы искренне верите, что “интернационалисты” (т.е. большевики) внутри России “защищали ее от внешнего врага”? Неужели Вы, с Вашим знанием истории, всерьез полагаете, что шло “братание интернационализма с патриотизмом”, а не совместный, хорошо скоординированный грабеж страны, с помощью которого, разными путями, два хищника: внутренний (коммунисты) и внешний (иностранные державы)—стремились к одной цели—максимальному ослаблению России?!

Или вот Вы пищите: “не подлежит сомнению, что рядовые большевики сознательно защищали свою землю, свой народ, свою историю”. (Речь идет о Великой Отечественной войне). Здесь, конечно, Вы правы, хотя, если задуматься,—можно ли бессознательно защищать свою землю? Ведь человек не рептилия... Сомнительно другое—а были ли те простые солдаты, офицеры, токари, регулировщицы, словом “рабочие войны”—большевиками в подлинном смысле слова. Готовы ли они были в 1941-м также сознательно воевать ну хотя Вы за один из главнейших догматов марксизма,—например, за отмирание в перспективе государства, за слияние наций, за уничтожение юридического статуса брачных отношений? Думаю, вряд ли! Следовательно, “большевиками” называть из как-то грешно—нельзя марать героев воины таким мерзостным именем! А что писали они, наивные, не прочитавшие за неимением во всю жизнь свою ни одной стоящей книжки (Сытиных, Сувориных подлинные большевички-то давно извели!—“прошу считать меня коммунистом”, если поднималась во весь рост под пули, разрывая рот: “За Родину! За Сталина!”,—так это, согласитесь, вовсе ничего не значит,—даром что ли ели хлеб фронтовые политруки?...

Даром что ли ведомство Губельмана (Е.Ярославского) вмиг переключилось с богоборческой литературы на книжечки многомиллионной серии “Замечательные люди русской нации”—вспомнили русскую нацию, когда при перло! Народ, несмотря на все свое “обеспеченное государством” оглупление, в главном разумен—из двух зол всегда сумеет выбрать меньшее. И когда на нолях России иноземная, чуждая, иноязычная, чудовищно жестокая рать, столкнулась с анафемской, но “своей”, привычной уже властью, миллионы в серых шинелях выбрали власть, спасая только Родину, себя, спасли и коммунистическую гидру. Другого выбора не было! И не надо списывать эту великую, на горькую победу на “национал-большевизм”, который, дескать в период войны “был исторически прогрессивным явлением и выполнил задачу спасения Отечества”.

Отрадно, конечно, что сегодня попытки понять, что же такое есть “национал-большевизм”, предпринимаются не только национальными государственниками-антикоммунистами, но и национал-большевиками. Только вот сумеют ли последние подняться чуть выше—за верхнюю кромку красного партбилета, посмотреть чуть дальше, оценить “национал-большевизм” не только с историке-политической, но и с нравственной, человеческой точки зрения.

Из Вашей же статьи, Эдуард Федорович, явствует, что Вы хорошо понимаете (с чем я, безусловно согласен!), что нельзя числить фразы “прошу считать меня коммунистом” лишь по “разряду одураченности и примитивности сознания”... Но почему же в таком случае Вы не поняли, но почувствовали до сих пор, что невозможно, немыслимо, противоестественно русскому человеку, вспомнившему имя своего народа, забыть все, что связано в России со словом “коммунизм”: голодный мор, расстрелы заложников, коллективизация, целенаправленное разрушение нации, веры, нравственности... Ведь забыть весь этот список—это все равно, что простить, примириться с ублюдком, изнасиловавшим родную мать, осквернившим невесту! Может быть, с ортодоксально-христианской точки зрения это возможно, но с точки зрения человеческой правды, с точки зрения глубинной народной нравственности, которая неистребима,—нет, тысячу раз нет. Политика часто отрицает нравственность, опираясь на инстинкт самосохранения политических лидеров и нужды государственного бытия, но бывают ситуации, когда даже эти могущественные рычат бессильны...

И коли уж речь зашла о реальной политике, то как не сказать прямо—в ее сфере нет и не может быть дураков, которые позволили бы провести себя дважды на одной и той же мякине. Лидеры нынешних наиболее влиятельных политических организаций национально-государственного спектра (и все эти. организации, заметьте, стоят на антикоммунистических позициях) хорошо усвоили уроки 40-х, 50-х, и 80-х годов, главный из которых— коммунистам любой расцветки, даже розовым, даже розово-белым доверять нельзя!

Можно понять Ваше, Эдуард Федорович, желание увидеть воочию “внеаппаратное, но и внутрипартийное движение к восстановлению связи времен, попранной чести русского народа возрождению национальных святынь. По нот поверить в это, извините, трудно. Скажу больше—если бы вновь созданная Компартия РСФСР хотя бы в один спой программный документ вписала вот эту строчку—отношение к ней не только со стороны национал-государственников, но и со стороны народа могло быть совсем иным. Но ведь Компартия РСФСР недаром Компартия именно РСФСР (даже на слово “Российская” у них не хватило духа!). Вы, конечно, вспомните, как на Инициативном съезде РКП в Петрограде частью трезвомыслящих коммунистов была сделана отчаянная попытка отправить от имени съезда приветствие избранному на духовный престол Патриарху Алексию II... Помните, что закончилась она печально: съезд чуть было не раскололся, чуть было не пожрал сам себя, передрался до последнего человека—приветственная телеграмма так и не была послана! А ведь это показательно: если даже столь малое “национальное” дело вызывает такую “бурю в стакане”, то куда там до “попранной чести русского народа, вознаграждения национальных святынь”. Возьмите пролистайте знаменитую в своем роде “Программу действий коммунистов РСФСР”—есть ли там хоть строчка о русской нации, о восстановлении нашей национальной государственности (хватит уж нам расплывающихся категорий, типа “попранных достоинств” и “национальных святынь”)?! Трудно, наверное, найти что-либо более жалкое, безликое, мертвое, политически тупое, неужели эта “программа”... И можно ли, оставаясь на позициях здорового политического прагматизма, думать о возможности пусть самого эфемерного политического альянса, имея в активе подобного сорта программный “документ”? Пет, “национал-большевизм” за 45 послевоенных лет ни на йоту не изменился, разве что вместе со своей распутной мамашей—КПСС стал еще развратнее, еще глупее, еще трусливее! И хватит, пожалуй, о нем—издыхающее бессильное чудовище, кого он может привлечь, кому он нужен... Гораздо интереснее поразмыслить над последним абзацем статьи. Вы пишите: “Патриотическое движение обретает единение и ответственность за будущее страны и народа, что приведет к мощному сопротивлению всем деструктивным силам. На основе православной духовности и исторической традиции мы способны возвести бастионы, которые защитят Россию от идеологических кочевников авантюристов. Но коли идет процесс консолидации, он включает в себя различные социальные слои, политические течения и идеологии. В этот процесс объективно втягивается компартия. Отстраненная от власти творцами перестройки, покинутая собственным истеблишментом, возглавившем пестрые ряды демократических радикалов, эта партия вынужденно и сознательно придет к “национал-большевизму”. И это будет последняя возможность выжить, сохранить политическое значение в обществе и, отбросив космополитический интернационализм, попытаться стать партией трудящихся”. С последним выводом трудно не согласиться. Только вот достаточно ли этого? Думаю, что нет. Интернациональная идея мертва,—российские вузы, базары, рестораны и гостиницы, Душанбе, Баку, Кишиневы и Вильнюсы не оставили от нее камня на камне. Не много можно приобрести в глазах народа, картинно выбросив то, что давным-давно выброшено всеми. Чтобы обрести авторитет “партии трудящихся”, придется поступиться гораздо большим—принципами, как любит говаривать незабвенная Нина Андреева. Главными принципами мировой проказы!

Выбрасыванию (как непременное условие!) в первую очередь подлежат: концепция безрелигиозного общества и индифферентного к вопросам веры государства; “славная” история РСДРП (б)—ВКП(б)—КПСС; благоговейное отношение к “завоеваниям” советской государственной политики—например, к вопросу государственных границ между республиками и внутри РСФСР; так называемая “ленинская национальная политика”; сам Ленин. Должна быть коренным образом изменена идеология партии, “призрак, бродящий по России в поисках пристанища”, должен удалиться за океан или, по крайней мере, в Европу—туда, откуда его привезли, вместе с Владимиром Ильичом Ульяновым-Лениным, в запломбированном вагоне. Должно быть честно и не двусмысленно заявлено, что идеология обновленной партии есть идеология национально-государственная, а фундаментальной задачей политической программы является восстановление русской национальной государственности, насильственно отнятой у русского народа в 1917 году. Компартия России должна поменять название на любое другое—“партия социальной справедливости”, “партия социальной защищенности”, “партия государственности и порядка” и т.п. Наконец, и это немаловажно, новая партия должна передать часть имеющихся материальных ресурсов тем структурированным политическим движениям и партиям, которые доказали свою жизнеспособность, занимают более радикальные национально-государственные позиции и готовы выступить с “партией трудящихся” в едином политическом блоке. Написав это, подумал,—Боже, какой визг раздастся! Как! Полная ревизия коммунистической теории и практики! Желание поживиться от “щедрот” КПСС! Ультиматум!

Да чего уж там скрывать—это действительно ультиматум, ультиматум разума, человеческого сострадания, назревшей потребности национального единства! И принять его, как единственно возможную форму политического, а может быть, и физического спасения, должны те, кто вольно или невольно оказался в чудовищной колеснице, именуемой КПСС, сачащей ныне по тяжким ухабам советской действительности в политическую пропасть. В рядовой массе честные, достойные люди, они вынуждены расхлебывать кровавую кашу позора и преступления, заваренную не ими, более того, о рецептах которой имеющие самое поверхностное представление. Национально прозревшие коммунисты должны понять, что объединения на основе “национал-большевизма” любого сорта никогда не будет—то, что можно и легко было сделать в 45-м, безвозвратно утрачено и никому не нужно в 90-х. Короче говоря, дверь к объединению на национально-государственной платформе всегда открыта—входите, не забывая, правда, снять на пороге красную куртку, забрызганную без вашего участия кровью народа...

12.03.91г.

По поручению Центрального Совета РНПР Николай Тверсков Ленинград.

Источник: “Наше время”—газета РНПР., 1991, №6. Ленинград.