ПРИЛОЖЕНИЕ
Массовые забастовки в СССР. Коллектива редакции газеты “Рабочая борьба”.
[Статья в дискуссионном бюллетене “Социалистический рабочий”. 1991, июль].
Первые месяцы 1991 года были отмечены резкой активизацией рабочего движения. Забастовки одна за другой вспыхивали в различных регионах страны. Они охватили важнейшие отрасли советской промышленности. В некоторых забастовочных регионах имели место элементы двоевластия.
Рабочий класс вышел на арену борьбы как грозная, но политически дезориентированная сила. Так называемые демократы ухватились за рабочие забастовки как за спасательный круг, ради своих корыстных политических целей. С другой стороны, власти пытались противопоставить шахтерские забастовки интересам рабочих других отраслей
(металлургии, машиностроения, других отраслей, заинтересованных, в поставках угля). Надежды правящего класса не оправдались.В ответ на повышение цен 2 апреля поднялась новая волна рабочего возмущения. Забастовали рабочие Белоруссии, Киева, ленинградского метростроя. Повсюду рабочие выдвигали политические требования, несмотря на то, что они не были классовыми требованиями пролетариата, сам факт их выдвижения говорит о растущей политизации рабочего класса. Однако, результаты забастовок позволяют сделать однозначный вывод: политизация рабочего класса, даже дошедшая до предела, обречена при отсутствии рабочей революционной партии—политического организатора рабочих масс. Анализ событий говорит о том, что в стране сложилась неполная политическая ситуация, когда “низы”, при отсутствии политической независимости революционного класса, в целом не могут начать самостоятельную борьбу за власть. В этих условиях перед революционными организациями встает сложная задача—сочетание революционной пропаганды и агитации с революционными действиями. Эта задача сопряжена с созданием партии революционного авангарда.
РАБОЧЕЕ ДВИЖЕНИЕ: ИТОГИ И ПЕРСПЕКТИВЫ
Забастовка советских шахтеров официально началась 1 марта с обращения к правительству обсудить экономические требования, содержащиеся в “Шкале тарифов заработной платы”, принятой на последнем съезде шахтеров в октябре прошлого года.
Требование вырабатывалось в условиях, резко отличающихся от тех, в которых проходила первая забастовка шахтеров два года назад; это не спонтанное, а организованное движение, имеющее платформу требовании и, что наиболее важно, собственную профессиональную организацию—Независимый профсоюз горняков.
Шахтеры начали забастовку во время грандиозного политического размежевания, так как после забастовки в июле прошлого года “демократы” увидели в них фактор, с помощью которого они смогут получить всю полноту политической власти.
Все началось с 24-часовой забастовки, в которой приняли участие не более 15 % шахт, только в Караганде она приобрела массовый характер, 21 шахта из 26 была остановлена, поэтому правительство было вынуждено быстро заключить соглашение, приведшее к затишью этой зоны.
Начиная с четвертого дня забастовки, к ней стало присоединяться все больше шахт, и на той же неделе в Москву отправились делегации от всех регионов с тем, чтобы встретиться с Лукьяновым. Однако, ни одна из делегаций не была принята. Напротив, правительство предприняло мощную пропагандистскую кампанию против забастовки для ее дискредитации. Горбачевский правоцентристский аппарат пошел на открытую конфронтацию с шахтерами. Он наложил штрафы в размере до 10 миллионов рублей на организаторов (Караганда) и пригрозил прекратить снабжение электроэнергией и продуктами шахтерских районов.
Горняки приняли вызов властей. Реакция правительства вызвала ответную реакцию. Шахты, на которых царила нерешительность, начали с этого дня присоединяться к забастовке, и на митингах стали выдвигаться требования отставки Горбачева и его правительства роспуска Верховного Совета и проведения прямых выборов—требования, созвучные с программой радикального крыла бюрократии. Этим можно объяснить то, что шахтерские делегации, находясь в Москве, встретились с Б.Н.Ельциным и он обещал поддержку шахтерам. Политическая конфронтация, в которой проходил референдум 17 марта
, за несколько дней вылилась в единое политическое течение против власти, демократическое движение городов и шахтерское объединились. Шахтерское движение как независимая рабочая организация еще в конце февраля 1991 года представляло собой исключение из массового рабочего движения, его независимый профсоюз был организацией активистов. Начиная со своего рождения как движения, шахтеры делали попытки объединить в возможной для них форме все создающиеся независимые организации и рабочие комитеты. Так же о том, что шахтеры первыми стали переходить из состояния “класса в себе” в “класс для себя” говорит тот факт, что по мере организации своего профсоюза и его учреждения в Москве они начали наводить контакты с независимыми профсоюзами больших городов, а во время спонтанных забастовок, прошедших на некоторых предприятиях в связи с событиями в Прибалтике, учредили в Москве 13 февраля координационный центр разных организаций. Существование этого координационного центра и политика правительства Павлова стали элементами, которые привели к тому, что действие, превосходящее шахтерское, однако связанное с ним, началось во время референдума 17 марта. В конце марта бастовали 165 шахт в разных регионах, а также некоторые предприятия начали присоединяться к шахтерам, как, например, добытчики золота в Чите и асбестовые предприятия (Ураласбест в Свердловске). В эти дни уже во всех регионах на первое место выдвигались политические требования. 22 марта координационный центр заявил, что начинает работу по организации всеобщей забастовки с целью отставки президента и правительства, с этого дня многие шахтерские активисты отправились в большие города в поисках поддержки на других предприятиях Более того, в крупных шахтерских регионах сложилось фактическое двоевластие. А.Зайцев, первый секретарь Кемеровского обкома КПСС с нескрываемым страхом отмечал на объединенном пленуме ЦК и ЦКК, который проходил 24-25 апреля: “Бездеятельность центральных органов ведет к интенсивному процессу деструкции власти в области. Решения Советов (т.е., власти бюрократии—прим. ред.) полностью игнорируются. Властные функции фактически сосредоточены в руках рабочих комитетов”. [Правда, 29.4.9]К сожалению, при отсутствии всеобщей рабочей политической организации шахтерские рабочие комитеты действовали недостаточно решительно и, в конце концов, уступили инициативу. Но и этот, уже имеющийся опыт, фактически доказал: реально противостоять бюрократической власти КПСС могут только рабочие организации.
Правительство предъявило шахтерам ультиматум, и в то же время отправило 11 делегаций в шахтерские зоны для поиска формы проведения переговоров. По требованию правительства Верховный Совет одобрил резолюцию о прекращении забастовок, содержащую обращение к правительству осудить экономические требования, которые в советской прессе оцениваются как 250 % повышение заработной платы.
Представители шахтерских районов ответили правительству, что они затопят шахты, если кто-либо из их лидеров будет преследоваться, что они не доверяют правительству и поэтому не могут ничего обсуждать, так как раньше уже были подписаны договоры, но он не выполнены, и сейчас, когда в Караганде был подписан договор, руководители движения получили штраф в размере 10 млн. рублей. В последние дни марта многие металлургические и химические предприятия, зависящие
от угля, заявили о своей поддержке требований шахтеров. Наиболее важным в этой отрасли является большой металлургический комплекс на Урале—Уралмаш.Рабочее движение сломало корпоративные, узкоотраслевые рамки. Это факт первостепенной важности!
2 апреля Горбачев и Павлов начали переговоры с делегацией штрейкбрехеров. В нее вошли руководители шахт и официальных профсоюзов. 3 апреля был заключен договор и уже вечером можно было видеть, как Горбачев “упрекает” шахтеров за их забастовку и их антиконституционные
требования (его отставки). По официальному мнению, договор был достигнут. Однако, Независимый профсоюз горняков отверг сам факт проведения переговоров. Естественно, что забастовка продолжалась, хотя по телевидению говорилось прямо противоположное.До 2 апреля забастовки солидарности имели характер символической поддержки, как, например, 2-3 часовые забастовки в Ленинграде на некоторых крупных предприятиях ( Кировский завод и др.). С повышением цен 2 апреля положение изменилось.
3 апреля началась мощная забастовка в Минске. Взрыв возмущения произошел на Электромеханическом заводе Люди вышли на улицу, перекрыли уличное движение, к ним присоединились рабочие заводов, производящих тракторы и грузовики, на которых месяцем раньше побывал Горбачев во время кампании по проведению референдума. Власти пообещали рабочим компенсацию, однако на следующий день ситуация не изменилась. Под вы крики “Рыночным ценам—рыночные зарплаты” был организован митинг на центральной площади города, се городские предприятия были остановлены, более 50000 рабочих, собравшихся на площади, выбрали городской забастовочный комитет и направили обращение к белорусским рабочим, в котором требовали отставки Горбачева и его правительства, повышения заработной платы на 200-300 % и выразили свою поддержку бастующим шахтерам В митинге принимала участие делегация украинских шахтеров, которые помогли в создании забастовочного комитета и в организации выступлений в Минске. В других белорусских городах (Гродно, Хомино и Гомеле) действия развивались по такому же сценарию, Действия официальных властей были фактически парализованы. Сложились элементы двоевластия—те же, что наблюдались в шахтерских районах. Белорусские забастовщики требовали повышения заработной платы, пенсий, пособий, стипендий всему населению республики пропорционально росту розничных государственных цен по состоянию на 1 апреля; отмены 5-процентного налога; передачи собственности от государства народу, т.е. приватизации; введения частной собственности на землю.
Революционные марксисты должны честно признать, что эти требования являются требованиями праволиберальной бюрократии. Это лишний раз доказывает политическую дезориентацию пролетариата.
Спонтанные выступления произошли и в других городах, а также среди студенчества, которые получают стипендию до 175 рублей, в то время как только обеды в университетах стали стоить 150 рублей ежемесячно. В Ташкенте, в Москве студенты вышли на улицу с подобными требованиями.
Забастовки прошли также в Норильске, Свердловске, Брянске, на Сахалине, в шахтерских районах к забастовке присоединялись строители угольных скважин и различные машиностроительные заводы.
Горбачев предпринял попытку несколько смягчить протесты, объявив о частичном сокращении 5 % налога. 16 апреля забастовочной волной была охвачена столица Украины—Киев, различные троллейбусные, автобусные и таксопарки объявили забастовку и при помощи пикетов парализовали общественный и частично промышленный транспорт, а также некоторые военные заводы, арсенал и промышленный Королевский район. На митинге забастовщиков присутствовали представители шахтеров, чьи требования были поддержаны и к ним добавлено требование отставки украинского Совета и выборов в него на многопартийной основе.
То, что забастовщики во всех регионах требовали отставки президента, союзного и республиканского правительств, говорит о глубоком кризисе власти бюрократии.
В Грузии, которая заявила о своей независимости после массовой поддержки этого решения на референдума 30 марта, в эти дни происходит всеобщая забастовка, блокировано всякое сообщение между СССР и Кавказом также прекращены всякие посылки промышленных товаров и т.д. до того момента, пока советские оккупационные войска не будут выведены из республики.
16 апреля представители различных российских забастовочных комитетов и многочисленных независимых профсоюзов решили 26 апреля провести день протеста на всей территории России забастовками и митингами. Решение было принято после обсуждения Верховным Советом СССР закона о прекращении забастовок. Верховный Совет России обратился к депутатам с призывом принять участие в дне протеста.
Казалось, праволиберальная фракция бюрократии во главе с Б.Ельциным предъявит ультиматум правоцентристской фракции Горбачева и возьмет всю полноту власти. Но последующие события в очередной раз доказали:
бюрократия, как и любой правящий класс, в условиях резкой активизации “низов” консолидируется. 23 апреля состоялось подписание “соглашения десяти”, в котором Ельцин и Горбачев—представители двух соперничающих бюрократических фракций заключили между собой компромисс для борьбы с рабочим забастовочным движением.
Классовые интересы бюрократии взяли верх над внутриклассовыми социальными противоречиями. И это главное! Также необходимо отметить, что все остальные меры, предлагаемые властями в “соглашении десяти”,—бюрократический паллиатив, который ни его не меняет в положении народа.
После подписания соглашения Ельцин поспешил в Кузбасс, чтобы оправдаться в глазах забастовщиков. В целом, это ему удалось. Встретив его враждебно, шахтеры Кузбасса, в конце концов, поддались на демагогическое заявление “демократического” лидера; показав в очередной раз свою политическую неискушенность и революционную незрелость, они выдвинули кандидатуру Ельцина на пост президента России.
К середине мая кривая забастовок резко пошла вниз. Еще в начале мая важнейшие забастовочные центры (Кузбасс и Донбасс) возобновили работу. Фактически, требования забастовщиков не удовлетворены. И это вполне объяснимо. Примазавшиеся к рабочему движению “демократы” сделали все возможное, чтобы канализировать напор пролетариата. Сам же рабочий класс прошел важнейшие шаги в осознании себя как класса, вплотную приблизился к мысли о необходимости радикализации методов борьбы с существующим режимом. Впервые рабочая борьба и борьба народов за независимость оказали действенную поддержку друг другу.
Да, забастовки сошли на нет. Но причины, их породившие, остались. Более того, они усугубляются. Уже сейчас 5-8 % рабочих получают 70 % тарифной ставки и могут в самое ближайшее время пополнить число безработных. Министр труда В.Паульман в своем интервью заявил, что “если события будут развиваться в том же направлении, как сегодня, мы действительно можем получить 30 млн. безработных”.
Грядет новая волна рабочего возмущения. Еще более сильная, чем прежде. Задача революционных активистов приложить максимум совместных усилий по внесению независимой социалистической политики в рабочее движение.
[1991, июль, Москва]
Источник: “Социалистический рабочий”—Дискуссионный листок Международного комитета за рабочую демократию и социализм. 32 с. Москва—Санкт-Петербург, 1991, 2, лето, С. 4-7.