год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Помните простую русскую девушку - Лизу Бричкину из фильма "А зори здесь тихие...", которую сыграла юная актриса Елена Драпеко? С тех пор прошло немало лет - заслуженная артистка России стала политиком, заместителем председателя Комитета Госдумы РФ по культуре и туризму, членом президиума Народно-патриотического союза России, членом фракции КПРФ в Госдуме, лидером Ассоциации общественных организаций "Духовное наследие". Елена Драпеко осталась верна тем идеалам, которые воплощала в своих ролях в советском кино, а как политик борется за них сегодня.

- Когда началась так называемая перестройка, многое из творческой интеллигенции живо перекрасились в триколор. Как вы восприняли перемены в стране и почему остались верны красному цвету?

- В переломный период для нашей страны - в начале 90-х - многие из творческой интеллигенции поддержали перестройку, и я тоже. Нам никто в начале 90-х не говорил, что будет строиться капитализм: обещали социализм с человеческим лицом, лишенный бюрократии. Обещали гласность, которой, к сожалению, тогда у нас не было. Нам не хватало информации о том, что в действительности происходит - это было в связи с Чернобыльской аварией, с Афганистаном. Обещали демократию, которая отберет власть у партократов и передаст ее народным представительствам - Советам. Лозунги - демократизация, гласность, правовое государство - тогда поддержала интеллигенция. За десять прошедших лет стало понятно, что те, кто тогда нас к этому призывал, и не собирались строить такое общество.

В то время я была артисткой кино, членом правления Союза кинематографистов, вице-президентом Гильдии актеров кино СССР.

Я работала начальником Управления культуры Ленинграда, вошла в правительство Собчака. Это был 1992 год - самый пик приватизации. Как только я оказалась в этой системе и через меня стали проходить различные документы, я поняла, что реально в жизни происходит совсем не то, что нам обещали, а прямо противоположное. На моих глазах шла приватизация и акционирование предприятий, и все это носило криминальный характер. У граждан не осталось никаких сбережений после гайдаровских реформ. Но вдруг, откуда ни возьмись, появлялись люди, у которых эти сбережения были в больших количествах. Они скупали ваучеры, организовывали различные фонды, покупали предприятия и было понятно, что деньги эти носят явно криминальный характер. Приватизация и акционирование проходили не гласно, без тендера, в интересах чиновничьей рати. Эти люди работали рядом со мной в мэрии, покупали машины, квартиры, ездили за границу. Один из тогдашних крупных ленинградских чиновников потерял портфель, набитый валютой. Значит, он брал взятки и проводил какие-то незаконные операции. Я, как и все чиновники, получала заработанную плату, на которую нельзя было купить не только новую машину, но даже новые сапоги.

Как-то один из моих приятелей - владелец казино, пытаясь обратить меня в свою веру, сказал: "Ты одна в мэрии такая ненормальная: все чиновники стоят ко мне в очереди за деньгами". Убедившись в этом воочию, я поняла, что многие из них действительно "на кармане" у криминала. Это было обидно и горько: через несколько месяцев моего пребывания у власти я поняла, что нас просто обманули.

Я стала искать единомышленников, кто вместе со мной вступился бы за нашу культуру. Ситуация в то время для меня была непонятная: бывшие секретари парткома киностудии "Ленфильм", к которым я пришла, оказались - один вне политики, другой враз стал демократом. То есть наши партийные руководители первыми сдали интересы государства и партии. Скажу честно: все эти годы на выборах я голосовала только за коммунистов. Я себя чувствовала, как Штирлиц в тылу врага, подбирая единомышленников в аппарат своего комитета. Кое-что нам удалось сделать: какие-то объекты мы уберегли от приватизации, но главное - приняли основы законодательства, которые спасли от растаскивания недвижимость в сфере культуры. Например, была идея - ликвидировать многие библиотеки города, оставив лишь районные и городские, превратив остальные в кафе, видеосалоны. Тогда мы подняли общественность, сохранив в Ленинграде 300 библиотек. Почему я так быстро политически прозрела? Да потому, что сама была у кормушки и поняла, как оттуда большой ложкой хлебают государственную собственность.

- Елена Григорьевна, читатель вправе усомниться в вашей искренности: "Все, кто у руля, едят большой ложкой из котла приватизации, а она отошла в сторонку и холодный чай без сахара пьет..."

- Я вовсе не отошла в сторонку, а участвовала в драке, но на другой стороне баррикад. Такие, как я, были, есть и будут всегда. Сотрудникам группы экономической безопасности я тогда сказала: "Ребята, меня нельзя купить - я не продаюсь, но меня можно спровоцировать и оклеветать. Поэтому ваши люди должны быть рядом". Мне и чемоданы с деньгами приносили, и уговаривали меня, что не надо быть такой упрямой.Почему я выбрала такой путь? Потому, наверное, что я - просто порядочный человек. Два моих дяди полегли в болотах в годы войны, обороняя наш город. Мои родители всю жизнь служили своей стране - отец создавал колхозы, служил в армии, воспитывал военных. Золотыми буквами фамилия "Драпеко" - моего двоюродного брата - выбита на стене Военной академии имени Дзержинского. Другой двоюродный брат работал на Байконуре и запускал в космос корабли. Таких людей - миллионы, иначе наша страна давно перестала бы существовать.

В те времена я многих своих знакомых вычеркнула из записной книжки, но нашла единомышленников, с которыми мы готовы защищать Россию. Многие из них стали членами нашей организации "Духовное наследие". Я ходила на митинги, вглядывалась в экран телевизора, искала своих - тех, с кем я могла бы работать. На мое счастье, я их нашла в Коммунистической партии Российской Федерации во главе с нашим первым секретарем Юрием Павловичем Беловым. Затем я вступила в Народно-патриотический союз России. Мы пережили предательство лидера "Духовного наследия" - А. Подберезкина, но то, что мы создавали под лозунгами государственного патриотизма, - сегодня живет.

- Многих из тех, кто предал идеалы прошлых лет, вы вычеркнули из своей жизни. Кто же, на ваш взгляд, из творческой интеллигенции отказался от своих прежних убеждений?

- Каждый из них знает, что предал, и народ им этого никогда не простит. И это особенно горько потому, что я люблю их творчество. Кто они? Например, Михаил Ульянов, который сыграл маршала Жукова, председателя в одноименном фильме, был воплощением для нас мужества и веры. Когда такой человек предает, это все равно, что Папа Римский объявит католическую церковь преступной организацией. Кирилл Лавров, который просто сдался. Люди верили тому, что он говорит им с экрана и с трибуны. Эти актеры были властителями дум целого поколения. Мне очень жалко Эльдара Рязанова, потому что он был безумно талантлив и никогда не кланялся режиму - ни правительству, ни партии. Он никогда не клялся им в любви. Мы разделяли его озабоченность, смеялись над тем, что ему смешно, а идеалы, которые он тогда проповедовал, - добро, справедливость, коллективизм были всеобщими. Посмотрите его сегодняшние фильмы: в них - моральная опустошенность, деградация, он перестал любить жизнь, людей. Александр Сокуров был членом Петроградского райкома партии, а нынешний замминистра культуры Александр Голутва - нашим куратором вначале в райкоме, а потом в горкоме партии. Это, видимо, конформизм. Нельзя требовать от каждого героизма. И я их в том не обвиняю. Но надо нести свой крест ответственности перед людьми, которые тебе доверяли. Выходит, либо они тогда были подлецами, либо стали ими сейчас. Теперь они оправдываются: "Я тогда это говорил потому, что такая была система". Но и в той системе были люди, которые открыто и конструктивно ее критиковали. Я уважаю тех, кто боролся с недостатками в открытую.

Самое страшное, что произошло за годы так называемой перестройки - наши художники не видят сегодня положительного героя. В их фильмах, спектаклях, книгах - некого любить и некого жалеть: все сволочи. Эта нелюбовь к людям очень чувствуется зрителями.

Сегодня не стало понятия "стыдно": врать, воровать, соблазнять жену ближнего своего - норма жизни. Зато стыдно теперь быть бедным, порядочным. Нынче говорят: раз ты порядочный и не воруешь - ты дурак, а если ты чиновник, облеченный властью, и не воруешь, то вдвойне дурак.

- Что сегодня происходит в нашем кинематографе?

- Одно время в нашем кино очень мало снималось фильмов - многие из моих коллег остались без работы. Закрылись все театры киноактеров, кроме белорусского.

Наш русский советский театр и кино всегда были властителями дум народа. Благодаря им выковывалось общественное мнение, создавались идеалы. Сегодня посмотрите, что нам предлагают театр и кинематограф. Там вообще нет героя, серьезного анализа страшнейшей катастрофы, которую переживает страна. А люди хотят это понять. Они привыкли относиться к нашему кино и театру, как к школе жизни, и когда они там этого не находят, перестают искусство любить и уважать. И деятели культуры, и сам кинематограф стали только развлечением. К сожалению, в том, что мне сегодня предлагают играть и от чего я, понятно, отказываюсь, - ниже всякой критики. Последняя моя работа была в фильме Ю. Мамина "Горько". По сути фильм-пустышка, откровенная развлекуха. Фильм "Бандитский Петербург" - смотрибельное нормальное кино, но не про это мне сегодня хочется разговаривать со зрителем.

Все это отражает внутренний кризис нашей творческой интеллигенции, утратившей идеалы. Люди искусства потеряли героя, а нового не могут найти. Они не могут поверить в то, что в сегодняшней жизни существуют настоящие герои. Они их не видят, потому что ищут в образах, связанных с криминалом, проституцией. Есть правда, некий тип героя, который пытаются сегодня культивировать в отечественном кинематографе - эдакий одинокий волк американской модели, который один против всех: системы, мафии, и, в конце концов, всех побеждает. Я же считаю, что настоящие герои сегодня те, кто нашел в себе мужество идти против нынешней системы, всеобщей криминализации. Те, кто объединяется, кто сегодня вокруг меня.

- Почему же не вся молодежь выбирает нынче те ценности, о которых мы говорим?

- Думаю, потому, что сегодня идеи социальной справедливости люди не ассоциируют с коммунистическими. Когда говорят о коммунистах, то, как правило, вспоминают 37-й год - то, что давно уже пережито страной, 50-е годы. А ведь в 60-х годах были поиски нравственного идеала. Вспомните наши фильмы "Девять дней одного года", "Премия",

"Большая семья", Коммунист". О чем тогда болела душа, о чем мы тогда думали? Партия начиналась с того, что один вставал и через боль, усталость шел первым, как вставали во время войны из окопов коммунисты, зовя за собой. И это были не всегда яркие люди -негерои, перетянутые ремнями, а, как правило, простой русский мужичок или сельская учительница, которая засучит рукава и взваливает на свои плечи чужое горе. Я думаю, что еще и наше искусство, и история оценят этих людей - и будут фильмы и романы про них.

- Почему, по-вашему, многие актеры, уехавшие на заре "перестройки" на Запад, сегодня возвращаются в Россию - тот же Михаил Козаков, Елена Коренева, Валентин Никулин, другие наши бывшие звезды?

- Наши артисты привыкли быть кумирами, уважаемыми людьми в обществе, а на Западе к актерам совсем не так, как у нас, относятся. И дело не в карьере, а, думаю, в том социальном статусе, который в России у деятелей культуры был всегда очень высоким. Но сегодня, к сожалению, в России артист тоже становится добавкой к застолью, и я вижу, как любимые мною артисты от этого страдают. Они научились унижаться перед банкирами, спонсорами, но чувствуют себя от этого ущемленными. Как только актеры перестали быть путеводителями, люди потеряли веру в нас, а мы свое влияние на них.

- Елена Григорьевна, вы актриса и политик. Не происходит ли раздвоения личности в этом случае? Помогает ли в вашей нынешней законотворческой работе актерский талант или мешает?

- Во мне всегда уживались актриса и общественный деятель. Такое сочетание во многом помогало мне в жизни. Моя актерская профессия дала мне возможность много ездить, встречаться с людьми, что мне позволило сформироваться и как политику. Сегодня в Госдуме мне приходится в жестких боях отстаивать позицию нашей фракции и доказывать, что я не только артистка. Семь лет в Госдуме лежал закон "Об охране памятников истории и культуры". В прошлом году мне удалось провести его в трех чтениях в Госдуме, и он принят. Сейчас, правда, идет тяжба с Советом Федерации, но надеюсь, что закон удастся принять в том варианте, который мы предлагаем. Я принимала участие и в работе над налоговым законодательством, бюджетом. В новом законодательстве о земле нам удалось отстоять земли, принадлежащие объектам культуры, которые мы уберегли от приватизации.

Я часто выезжаю на выборные кампании. Сегодня во многих регионах страны мы прорвали оборону "правых", выиграли выборы и привели красных губернаторов к власти - в Ивановской и Тульской областях, в Нижнем Новгороде.

- Чего, по-вашему, сегодня не хватает коммунистам, чтобы стать лидирующей партией в стране?

- На мой взгляд - профессиональной пропагандистской работы. О финансах я уже не говорю - мы живем на трудовые копейки: партийные взносы, небольшие субсидии бизнесменов. Все электронные СМИ сегодня, как известно, оккупированы олигархами. И нам туда не прорваться. Значит, мы должны научиться работать с массами, а здесь очень важно - умение убеждать, агитировать и пропагандировать.

- У вас растет дочь. Что вы ей завещаете?

- Христианские заповеди, которые стали основой Морального кодекса строителя коммунизма. На Западе высшая ценность человека - жизнь, а для нас, страны, которая за 1000 лет своей истории пережила 700 лет войн, сформировались другие ценности, высшая из которых - это интересы Родины. Заповедь нашей семьи - вначале думай о Родине, а потом - о себе.