год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Глобализация как новое явление в мировом общественном развитии.

Зреющий антагонизм между земной цивилизацией и биосредой поставил проблему выживания человечества в практическую плоскость. Уже в конце 70-х годов начали появляться первые глобальные исследования, мировые модели и прогнозы, оценивающие способность планеты по поддержанию жизни с перспективой на ХХI в.

Известны латиноамериканская, азиатская мировые модели, модель мира ООН. В 1972 г. был подготовлен доклад Римского клуба “Пределы роста”, послуживший основой появившейся несколько позже интегрированной модели мира. 23 мая 1977 г. президент США в своем послании Конгрессу США дал указание подготовить проект развития до 2000 г. Появившееся в результате в 1980 г. “Глобальное исследование 2000 г.” явилось первым комплексным усилием правительства США рассмотреть проблемы роста народонаселения, обеспеченности природными ресурсами и состояния окружающей среды в глобальном масштабе1.

Эти исследования продолжаются.

Главный вопрос как можно наилучшим образом использовать глобальные ресурсы для удовлетворения потребностей всех людей?

Главный вывод к третьему тысячелетию глобальные проблемы, связанные с народонаселением и обеспечением природными ресурсами могут вырасти до угрожающих размеров. Создалась ситуация, в которой императив выживания диктует необходимость объединения всех национальных ресурсных потенциалов в один глобальный.

В этой связи появилась проблема установления “нового экономического порядка”, первоочередной задачей которого должно было стать создание такого механизма международных отношений, который обеспечивал бы удовлетворение основных потребностей всех жителей планеты.

К такому выводу пришла международная комиссия, работавшая в июле 1975 г. в США по программе Аспеновского института гуманистических исследований.

В заключительном докладе Комиссии содержались предложения о заключении Планетарного соглашения, учреждающего новый Международный экономический правопорядок, направленный на удовлетворение общечеловеческих потребностей2.

Такой подход поддерживался национальными правительствами многих стран, а также соответствующими специализированными учреждениями системы ООН. При этом ключевое место в проектах нового международного порядка занимает проблема определения механизма управления им.

До 1991 г., т.е. до распада СССР, все проекты мировых порядков и глобальные прогнозы исходили из биполярной системы глобального управления, в конечном счете определяющего судьбу природных потенциалов национальных государств и регионов.

Известный немецкий исследователь Х.Пуссет в докладе Римскому клубу (1986 г.) рекомендовал признать биполярность в глобальном управлении экономическими ресурсами планеты, отмечая при этом, что “борьба между системами может быть только идеологической, военные действия между ними более невозможны. Исключается также мировое господство одной из сторон, поскольку такое господство создало бы колоссальные проблемы”3.

Подобная точка зрения была преобладающей на Западе и определяла всю линию его практических действий в развитии глобальной геополитики. Более того, как свидетельствуют документы и научные прогнозы международных организаций и исследовательских центров, политическая и экономическая стратегия Запада базировалась на биполярной установке и в разработке геополитической стратегии на XXI в.

В этой связи можно говорить о том, что исторически рекордно быстрый распад СССР и всей международной военно-политической и экономической инфраструктуры реального социализма явился неожиданностью для Запада, который в первой половине 90-х годов демонстрировал замешательство и “некую” неподготовленность к принятию “браздов” планетарного управления.

Вторая половина 90-х годов характеризовалась приостановлением начатых ранее реформаторских усилий по созданию базирующейся на механизме ООН коллективистской модели глобального управления и утверждением цивилизационно монополистской Системы глобального управления Global Management System, G.M.S.4, возглавляемой США и “атлантическим концертом”.

В реалиях конца 90-х годов “новый экономический порядок” и идеи об объединении национальных природных ресурсов “во имя удовлетворения общечеловеческих потребностей всех жителей планеты” приобретают новое звучание и требуют создания принципиально иных международных механизмов для их реализации. В тени утверждающегося монополизма атлантистов в управлении планетой сформировался Глобальный капитал, общепланетарная сила, финальная форма исторического процесса концентрации и обобществления национальных производств и капитала. В этих условиях можно говорить о практическом значении глобализации новом явлении в мировом общественном развитии, имеющем принципиальное отличие от международной интеграции объединения жизнеобеспечивающих потенциалов различных пространств планеты во благо всех и реализуемого через процесс интернационализации жизни сообщества, т.е. создания необходимой международной инфраструктуры.

Глобализация ближе к идеям мондиализма и означает подчинение природных и людских потенциалов различных государств единому общепланетарному Центру G.M.S., обслуживающему интересы Глобального капитала.

G.M.S. устанавливает глобальные стандарты и приоритеты в военно-политической, экономической и других областях.

Так, логика функционирования системы ценностей атлантической цивилизации выдвинула на первое место проблему албанцев в Сербии, среди множества других подобных проблем палестинцев в Израиле, курдов в Турции, североирландцев в Великобритании и т.д.

Утверждающие силовой монополизм G.M.S. ракетно-бомбовые удары по Ираку и Югославии ставят вопрос о том, кто будет распоряжаться природными ресурсами независимых национальных государств и регионов в XXI в.

На повестке дня создание “конституции новой глобальной экономики”, порождающей новую глобальную мораль некий минимальный свод законов, запрещающий суверенным государствам на своей территории нарушать установленные мировые стандарты прежде всего в области окружающей среды, землепользования, здравоохранения и труда, и создавать отечественным инвесторам более благоприятные, чем иностранцам, условия деятельности. Более того, те страны, которые не реализуют эти установки на практике, могут быть обвинены в незаконных действиях и привлечены к ответу в судебном порядке5. Эти идеи уже нашли реальное воплощение в разработанном в 1998 г. при участии Всемирной торговой организации (ВТО) так называемом Многостороннем соглашении об инвестициях, обслуживающем интересы транснациональных корпораций Глобального капитала.

В этих реалиях уже открыто признается, что нынешнее экономическое положение России, которое вовсе не является наследием плохого хозяйствования времен социализма, есть прямой результат этой глобальной капиталистической логики.

Эволюция механизма глобализации природного потенциала российских регионов

Возрастающее общепланетарное значение пространственно-ресурсного потенциала России, ее способность выступить в роли центрообразующей силы на постсоветском пространстве и в славянском мире формируют понятие “Российского глобального фактора Russian Global Factor, R.G.F.” Его современная феноменология состоит в том, что Россия, погрузившаяся к концу ХХ в. в затяжной кризис государственности, теряет свои возможности реализации R.G.F., которые постепенно переходят под контроль G.M.S.

Природные богатства России уникальны. “Железный занавес” сохранил эти богатства от беспощадной капиталистической эксплуатации. Именно эти богатства составляют основу, базис стратегии государственного развития России в XXI в. Но одновременно эти же ресурсы уже берутся в расчет и при определении стратегии развития Глобального капитала на третье тысячелетие.

Природные просторы к востоку от Урала уже рассчитываются как крупнейший ресурсный оплот не только России, но и всего мира. По данным ООН, стоимость запасов полезных ископаемых в России составляет более 28 трлн. долл., в США только 8 трлн. Запасы нефти в арктических шельфах России оцениваются десятками млрд. тонн. В США добываемые запасы нефти сократились с 33,5 млрд. т в 1989 г. до 2,53 млрд. т в 1994 г.

Одновременно, по данным ООН, к 2005 г. население планеты возрастет до 7,2 млрд. чел6.
В этих реалиях, усиленных проблемами цивилизационно-биологического выживания человечества жизненно важное значение приобретает вопрос пропорциональности использования российского природного потенциала во благо россиян и международного сообщества.

После распада СССР государственное устройство России стало базироваться не только формально, но и реально на принципах суверенности и федерализма, закрепленных в новой Конституции Российской Федерации (1993 г.).

Конституция оставила правовое пространство для дальнейшего развития российского федерализма в направлении передачи властных и хозяйственных полномочий Центром субъектам Федерации, что и было отражено в Федеральном законе “Об общих началах разграничения предметов ведения и полномочий между органами государственной власти РФ и органами государственной власти субъектов РФ”.

В результате получился уникальный в международной практике тип федерализма он не сводится только к национально-государственному устройству, но и не пошел по пути территориально-административного управления по примеру большинства зарубежных стран 20 республик представляют собой суверенные государства, имеющие свои конституции, 57 краев, областей, городов имеют федеральное подчинение, одна автономная область и 10 автономных округов представляют собой субъекты, которые не являются самостоятельными государствами.

В середине 90-х годов в России частично реализуются идеи децентрализации власти и происходит смещение акцентов в управлении с федерального на региональный уровень, что было отражено в “Основных положениях региональной политики в Российской Федерации”, утвержденных Указом Президента Российской Федерации № 803 от 3 июня 1996 г. Заложенная в молодом российском федерализме децентрализация политической и экономической власти открывала перспективы для инвестиционно-хозяйственного освоения пространств России иностранным капиталом. При этом привлечение иностранных денег в регионы и необходимость закрепления одинакового правового режима для отечественных и иностранных инвесторов мотивировались отсутствием необходимых средств у отечественных предпринимателей и частных собственников.

Частично это и было реализовано.

Инициаторами и разработчиками конкретных схем поощрения иностранного капитала в России в этот период времени выступали Госкомимущество и Минэкономики.

С самого начала осуществления приватизации в России предусматривалась возможность участия в этом процессе иностранного капитала наравне с отечественными предпринимателями. В пункте 5 ст. 2 Закона “О приватизации государственных и муниципальных предприятий в РСФСР” отмечено, что “приобретение государственных и муниципальных предприятий иностранными физическими и юридическими лицам регламентируется настоящим Законом, законодательными актами РСФСР и республик в составе РСФСР”.
В апреле 1996 г. Минэкономики представило в правительство концепцию создания свободных экономических зон (СЭЗ) в регионах России, ориентированную на привлечение в регионы иностранного капитала, которая затем была воплощена в проекте Федерального закона о СЭЗ. В период 19972000 гг. предусматривалось создание 710 локальных СЭЗ, которые составили бы основу общефедеральной программы.

Наиболее подходящими для развертывания СЭЗ, ориентированных на торгово-инвестиционный потенциал Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) определялись территории крупных морских портов Сахалина и Приморского края, Амурская область и Хабаровский край, город Находка.

В Европейской части Северный и Северо-Западный экономические районы, в частности, Мурманск и Архангельск, приграничные районы Республики Карелия, Псковской, Ленинградской, Калининградской областей.

Планы создания СЭЗ охватывали и пространство Черноморского экономического сотрудничества (ЧЭС) территории российских портов Черного и Азовского морей, в Ставропольском крае, Ростове-на-Дону, центральные районы Московскую, Ульяновскую, Свердловскую области.

В июне 1995 г. Правительство РФ внесло в Государственную Думу проект Федерального закона “О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР “Об иностранных инвестициях в РСФСР”. Проект был разработан Минэкономики и предусматривал определение территорий России с соответствующим льготным режимом привлечения иностранных инвестиций. В мартеиюне 1996 г. Минэкономики направляло в Комитет Госдумы по экономической политике письма с предложениями ускорить работу над проектом этого закона.
Апогей этих идей об иностранном “вхождении” в Россию через регионы пришелся на середину 90-х годов. Однако в дальнейшем процесс стимулирования “иностранного освоения” России через регионы захлебнулся из-за отсутствия гарантий для вложения иностранного капитала, прежде всего политических, создающих условия для перманентных колебаний правовых основ инвестиционного поля.

Утверждение во второй половине 90-х годов глобального атлантического монополизма принципиально меняет картину мира и соотношение национального и интернационального.

Суть новых реалий состоит в том, что стремление Глобального капитала к управлению национальными природными ресурсами не требует изменения национальных границ. Постепенно формируется общепланетарное экономическое пространство и общечеловеческие стандарты его использования, механизм воздействия на не принимающие эти стандарты страны, причем как в рамках правового поля, так и с применением средств военного давления. Дуализм в инструментарии правовом и военном, в функционировании Системы глобального управления обусловлен реалиями эпохи выживания человечества.
В последнее время приобретают известность новые глобальные эколого-экономические концепции перспективного развития Земли. Их суть в подключении ресурсно-пространственного потенциала национальных государств интересам общечеловеческой цивилизации. Эти концепции включают в себя и российские территории, в частности, Сибирь и Дальний Восток, российский Север.

Согласно одной из них спасение человечества от экологической катастрофы состоит в создании заповедников, полном изъятии из хозяйственного использования тех территорий, природа которых еще не слишком испорчена человеком. Помимо планетарного Севера (Россия, США, Канада и т.д.), это Сибирь и Дальний Восток, центральные районы Канады, срединные области Латинской Америки, значительная часть Австралии (всего 2025 млн. кв. км, из которых в России 78 млн. кв. км).

Другим примером может служить концепция “устойчивого развития”, заключенная в сокращении роста производства, строгом ограничении и регламентировании эксплуатации невосполняемых ресурсов, также преду-сматривается “международный протекторат” над реализацией ее постулатов. Сюда же относятся и идеи об “интернационализации” Северного морского пути, продвижение Закона об “открытом небе”, открывающем иностранным авиакомпаниям воздушные кратчайшие трассы из Америки в Европу и Азию через Сибирь и российский Север, оживление американского проекта железной дороги из Сибири на Аляску и далее в Канаду и США с тоннелем под Беринговым проливом. Просторы России естественным образом оказываются в центре этих концепций.

Идеи подключения природного потенциала России к “насосам” Глобального капитала, как справедливо отмечается, всегда оправдывались неспособностью Центра охватить и освоить российские просторы, якобы служившей главной причиной социально-экономической неразвитости регионов.

За благородством глобальной идеи спасения человечества и помощи России в освоении ее просторов просматривается неудержимая натура Глобального капитала к общепланетарному экспансионизму.
Задача международного сообщества обуздать этот экспансионизм, обеспечить разумные пропорции сочетания национальных и интернациональных интересов в интегрировании национальных природных потенциалов во имя всеобщего выживания, расширить цивилизационное представительство в Системе глобального управления планетой.