год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Отставание России в последние десятилетия в условиях нарастающих процессов глобализации поставило страну перед комплексом проблем "цивилизационного отставания" или уязвимости. Масштаб этой угрозы потери национальной идентичности огромен. Он уже вышел за границы нормы не только для государства и общества, но и конкретной личности. Справедливо констатирует этот факт профессор психиатрии Ю.Полищук:

"Дело дошло до открытого и скрытого психологического насилия над людьми в форме массовой принудительной теле- и радиорекламы, грязных предвыборных технологий, развращающих телевоздействий под видом различных ток-шоу, групповых азартных телеигр на деньги, пропаганда эротики и секса.

В условиях подобной информационной среды, как отмечают психологи, психиатры, социологи, происходит массовый кризис идентичности личности, обезличивание человека, потеря им духовных, мировоззренческих ориентиров, хаотизация сознания и самосознания. Если верно, что новое "рыночное" бытие в обстановке дикой капитализации определяет деформированное, обедненное сознание многих россиян, то также верно, что подобное, искаженное новыми условиями жизни сознание людей в свою очередь определяет поведение, поступки и действия многих россиян в направлении криминальности, коррупции, алкоголизации, наркотизации, женской и мужской проституции, сексуальных эксцессов преступлений. Всему этому способствует соответствующая широкомасштабная и систематическая информационная обработка незрелого сознания подростков и молодежи СМИ, которые рекламируют и пропагандируют культ денег, наживы, стяжательства, грубой силы и насилия, агрессии, индивидуализма, циничного отношения к интеллектуальным и духовным ценностям. Следствием этого является разрушение духовного здоровья молодежи, ее духовная и интеллектуальная деградация. Стремительно обесцениваются и утрачиваются такие понятия, как совесть, честь, долг, стыд.

Естественно, что все это отражается и на физическом здоровье человека, превращая ее по сути дела уже в демографическую катастрофу: "По прогнозам ООН при сохранении существующих тенденций население страны к 2050 году может сократиться до 115 миллионов человек. Но это еще "оптимистический" сценарий. Есть и более мрачные прогнозы.

Сегодня в стране 40 миллионов семей, причем 7 миллионов из них бездетные. Опросы показывают, что примерно четверть новобрачных не собираются обзаводиться детьми.

Другая сторона этой проблемы. В нынешней России 30 миллионов детей, то есть на пять миллионов меньше, чем в 1992 году. В их числе 2 миллиона беспризорных. 600 тысяч инвалидов, десятки тысяч малолетних преступников и правонарушителей. Только 15% детей в стране рождаются здоровыми. 75% беременных имеют те или иные патологии. Две трети беременностей прерываются абортами. Среди юношей призывного возраста лишь около 30% признаются практически здоровыми".

Необходимо понять, что в духовно больном обществе не могут успешно проводиться социально-экономические реформы. Они обречены на провал. Только в глобально облагороженной духовно-интеллектуальной информационной среде, которая стимулирует и удовлетворяет нравственные и интеллектуальные потребности людей, возможно полноценное развитие и успешная деятельность каждого человека.

Таким образом, глобальные процессы влияют не только на государства, но и общества, личности. К сожалению, изучение именно этих последствий для каждого гражданина России уделяется меньше всего внимания. Вопросы чаще всего рассматриваются на межгосударственном или в лучшем случае национальном уровне. В этом смысле наш подход также будет традиционен, понимая, что проблемы последствий глобализации для отдельных личностей требуют своих исследований.

Вопрос о том как приспособиться - ключевой. Его сегодня задают многие политики и ученые. Так, академик Е.М. Примаков, трактует его следующим образом: "Следующий вопрос, на котором я бы хотел заострить ваше внимание: какое место принадлежит России и как предстоит ей развиваться в контексте процессов глобализации. Один из бесспорных выводов, а, может быть, самый главный вывод, если хотите, - изоляционизм должен быть полностью исключен и в экономике, и в политике. Он в создавшихся условиях абсолютно контрпродуктивен".

Другой общий вывод: в условиях глобализма необходимо сделать ставку на развитие прорывных технологий. Сейчас на мировом рынке наукоемкой продукции удельный вес США около 40%, около 30% - Японии, 16% - Германии, 0,3% - России. Это в усло-виях, когда Россия еще недавно имела очень сильные позиции в фундаментальной науке. Тогда вопрос стоял несколько по-другому. Мы отставали от развитых капиталистических стран по темпам перехода от фундаментального открытия через прикладную науку до имплементации в производство. Этот путь мы проходили в 2-3 раза дольше, чем на Западе. И отсюда был колоссальный проигрыш. Вместо того, чтобы позаботиться о том, чтобы сократить этот путь прохождения, младолибералы взяли и вбросили науку в рынок. В результате у нас, в общем-то, пропали многие возможности. Началась утечка и, если хотите, активная выкачка наших "мозгов", нашего интеллекта.

Еще более точный рецепт предлагает генеральный директор группы "Альфа-Эко" Александр Файн: - "В чистом (классическом) виде ни одна экономическая модель неприемлема для конкретной страны или общественного строя. Здесь не очень уместно обсуждение применимости моделей классической экономики к нашим условиям. Понятно одно: мужи, формирующие государственный экономический курс, не учитывают уже накопленный собственный опыт, в том числе рыночный, а также имеющиеся наши национальные позитивы - и прошлые, и нынешние. В развитых странах уже давно поняли, что успешное формирование устойчивого развития экономики возможно только при планово-стратегическом совмещении социальных, природных, исторических и других внутренних особенностей, в том числе особенностей национального менталитета с общими направлениями развития цивилизации в целом. Мы же движемся по методу "тыка" и пока только теряем то, что имеем. В результате при фантастическом богатстве интеллектуальных сил, технологических возможностей и такого уникального явления, как российский ВПК, мы живем, как это ни тяжело признавать, по бесхитростной и бесперспективной схеме стран третьего мира.

Эта схема выглядит примерно следующим образом: экспорт сырьевых ресурсов - получение валютной выручки - эмитирование рублевого эквивалента - выдача рублевого содержания населению (подчеркиваю, не заработной платы, а именно содержания) - приобретение населением на полученные средства предметов потребления ( в значительной своей массе иностранного происхождения!) - конвертация полученной выручки в устойчивую валюту - уход последней на западные счета. Последствия очевидны. Нет условий для производства в традиционно производящей стране - это же нонсенс"!

Когда, например, упрекали во время предвыборной кампании Клинтона и Мадлен Олбрайт в том, что они потакали России и очень много дали нашей стране, то это беспочвенные упреки. В экономическом плане ничего США не дали, а выкачали очень много в научно-техническом, технико-технологическом плане.

Что делать сейчас? Вся продукция создана 50, максимум 60, как считают наши ученые-естественники из Академии наук, макротехнологиями. Мы по всему фронту пойти не сможем, но мы в таких условиях должны сосредоточиться и пойти по 7-8 направлениям, по крайней мере. Здесь мы можем еще добиться успеха. И тогда мы более органично впишемся в этот глобализируемый мир.

И опять-таки здесь у меня внутренний спор с младолибералами, а, собственно говоря, и с правительством, отдельные руководители которого нам заявляли в Думе, что нет никакой необходимости в государственных инвестициях. Потому что государственные инвестиции, дескать, создают только 3 или 4% возможностей для роста производительных сил в стране, а остальное - результат регулирования на макроуровне. Это неправильно хотя бы в том плане, что сейчас без государства, без его целенаправленной политики не может быть организовано этих 7-8 "прорывных" направлений в научно-техническом про-грессе. Мы уже доказали своей историей, что здесь только государство может мобилизо-вать все силы. Тогда мы решали вопросы, связанные с атомом, космосом, начинали решать проблемы энергетики.

В этой связи уместно привести справку о том, как фактически состоят дела на Западе. По подсчетам профессора И.Комарова, в США в последние годы нескольких десятилетий речь идет не столько о приверженности модели экономики, характерной для домонополистической эпохи, сколько о мере ее государственного регулирования. Необходимость самого государственного вмешательства в экономику под сомнение не ставится, обсуждаются лишь методы - прямые или косвенные - или оптимальное их сочетание в зависимости от отрасли или конкретной целевой программы. Основой формирования государственного инвестиционного заказа как в США, так в других развитых странах являются долгосрочные целевые комплексные программы общегосударственного или регионального уровня, направленные на:

• наращивание производства недостающей продукции,
• освоение месторождений природных ресурсов,
• решение глобальных проблем окружающей среды,
• освоение космоса и производства принципиально новых видов оружия,
• общий социально-экономический подъем уровня отсталых регионов и целых штатов.

Большая часть этих средств идет на покупку военной техники. Основные затраты на приобретение средств производства гражданского назначения осуществляются по линии штатов и местных органов власти. Они направляются на развитие региональной инфраструктуры (строительство дорог, коммунальное хозяйство, общественные сооружения по линии здравоохранения и образования и т.п.). В США федеральные бюджетные инвестиции никогда не делят между штатами пропорционально численности населения, как это практиковалось с госкапвложениями в Советском Союзе. Они распределяются по приоритету общенациональной целесообразности (например, на достижение экологической безопасности) и (или) на ликвидацию отстающих регионов и отраслей, сдерживающих развитие соседних регионов и других отраслей. Еще выше доля федеральных инвестиций в других странах Запада. Так, в странах Западной Европы она колеблется от 12-14% в Великобритании до 24-25% в Греции и Люксембурге.

Правильное понимание общего характера выбора, перед которым стоит Россия, имеет очень большое значение. Ни путь назад, к командно-административной системе, ни путь к диктатуре, как некоторые представляют, но серьезнейший выбор между цивилизо-ванным рынком и господством группы олигархов; между законом, обязательным для всех, и противозаконной деятельностью; настоящей борьбой с экономической преступностью, коррупцией и имитацией этой борьбы; между свободой печати, гласностью и сохранением диктата над средствами массовой информации либо со стороны государства, либо со стороны олигархов; между социально ориентированной рыночной экономикой и беспрецедентным обогащением кучки лиц при обнищании огромной массы населения; между государственным регулированием и контролем (что ничего общего не имеет с прямым государственным вмешательством в деятельность частного сектора или национализацией), и рыночным хаосом.

Президенту Путину в целях правильного выбора следует, очевидно, полностью разорвать связи с группой, выдвинувшей его наследником, и пройти между Сциллой и Харибдой - диктатурой и хаосом. Мне представляется, что Владимир Владимирович Путин в силах все это сделать.

И, наконец, последний раздел доклада: как все это скажется на перспективах развития ситуации на мировой арене. Очевидно, имеют право на существование два магистральных сценария на первую декаду 21 века.

Сценарий первый. Возобладает ставка на натоцентризм в Европе, возможно и шире, с охватом близлежащих регионов Азии. Нынешняя доктрина НАТО - это решение вопроса о применении силы не через Совет безопасности. Это использование силы за пределами территории государств, входящих в НАТО. Это использование силы без прямой угрозы безопасности этих государств со стороны кого бы то ни было. Такова основная доктрина сегодня в НАТО. Имеет ли эта доктрина право на будущее? В первом сценарии она возобладает. Провозглашенное во время предвыборной кампании в США намерение республиканской администрации отказаться от активных действий за пределами страны останется лишь тенденцией. Несмотря на большую, чем прежде, самостоятельность Европы, Соединенные Штаты будут "заказывать музыку" и, по сути, принимать решения о применении силы против неугодных режимов и невыгодных ситуаций. Это низведет ООН до уровня одной из многих международных организаций, не более. Это вытолкнет Россию в зону изоляции от решения общемировых проблем, что неизбежно ужесточит ее политику и внутреннюю, и внешнюю, заставит искать партнеров для "контригры". Это объективно будет способствовать тяготению трех стран - России, Китая и Индии - к координации действий при защите своих интересов. Наконец, это приведет к новому после окончания холодной войны мировому порядку, не обязательно чреватому глобальным столкновениям в первом десятилетии 21 века, но и не застрахованному от новой конфронтации на различных уровнях.

Второй сценарий. Тенденция США дистанцироваться от активного участия в международных отношениях: главное, мол, надежно обеспечить технико-технологическими средствами свою собственную безопасность - растворится во всеобщем движении к новому миропорядку. Его отличительной чертой станет освоение полей совпадающих интересов: борьба с международным терроризмом, урегулирование региональных конфликтов, выработка мер, препятствующих распространению оружия массового поражения, обеспечение всеобщей экологической безопасности и т. д. и т. п. И интеграция не только России, но и Китая в мировую экономику и политику будет происходить плавно, без искусственных задержек и извне, и изнутри.

К американо-российскому процессу сокращения стратегических вооружений присоединятся Китай, Англия, Франция. ООН получит второе дыхание. Силовые приемы на мировой арене будут осуществляться в случае необходимости только по решению Совета безопасности ООН. Произойдет организационное оформление на широкой основе миротворческих сил. Неделимость мира позволит реально начать решение проблемы его беднейшей части. К настоящему времени, можно констатировать, оба сценария вероятны, и ни один из них еще не получил достаточного импульса для возобладания над другим. Российский фактор - в этом наши, так сказать, возможности, если хотите, в этом наши перспективы, в этом наша сила - будет не последним в таком историческом выборе между этими двумя сценариями."

При этом важно помнить о субъективном и негативном аспекте глобализации - роли США. Нельзя не согласиться с оценкой Ю.Касатонова:

"Глобализация это и субъективный процесс. Это фактически политика глобализма. Суть ее заключается в том, чтобы все условия и обстоятельства глобализации проводить так, как хочет политический субъект в лице США и группировки сил вокруг них. Они стремятся осуществлять глобализацию, по возможности, в своих интересах. Поэтому ограничиваться констатацией, что глобализация - это объективный процесс нельзя…"

Любые наши действия в условиях глобализации должны оцениваться с точки зрения того, как будут силы политического глобализма воздействовать на наши позитивные, с нашей точки зрения, действия. Это - суть проблемы. Более того, фактически у нас абсолютно замалчивается то обстоятельство, что механизм такого воздействия создан весьма мощный и, к сожалению для нас, весьма эффективный. И этот механизм уже сработал еще до того, как мы стали рассуждать о глобализации в нынешнем ключе. Сработал он в форме так называемой "холодной войны"… На смену Ялтинско-Потсдамского международного порядка приходит другой порядок, который назвали "новым мировым порядком". Об этой роли "холодной войны" сейчас как-то помалкивают, но суть именно в этом." Он приводит в этой связи любопытный пример. Наряду с празднованием 40-летия НАТО в апреле 1999 г., в ноябре того же года Соединенные Штаты и страны НАТО отпраздновали 10-летие победы в "холодной войне" над "империей зла". По этому случаю там раздавались награды: 17 млн. чел., которые служили в американских армии и флоте (со 2 сентября 1945 г. - дня капитуляции Японии, по 26 декабря 1991 г. - дня прекращения существования Советского Союза), получили медали "За победу в "холодной войне". Среди наиболее активных деятелей, внесших вклад в "победу", в странах НАТО ордена получил и бывший президент Советского Союза М.Горбачев. Разговоры в связи с событиями вокруг Косово и в Чечне о том, что возможно возникновение новой "холодной войны", - это не просто журналистские выдумки, это угроза вполне вероятная. Как она будет называться - неизвестно, и не это важно. Важно и опасно то, что эта самая главная угроза для России в XXI в. не нашла место в последних официальных документах - Концепции национальной безопасности и военной доктрине, появившихся уже в 2000 г.

Во-первых, на мой взгляд необходимо четко осознать место России в нынешнем мире. Если мы придем к совместному выводу (а здесь нужен общенациональный консенсус), мы великая держава с глобальной ответственностью, то, соответственно, необходимо участвовать на равных в решении глобальных проблем с другими великими державами. Соответственно, если речь идет о том, что Россия - великая держава, обладающая региональными интересами, - то и участвовать необходимо в иных масштабах.

Я умышленно не ставлю под сомнение статус России как великой державы, хотя не только в США, но и у нас, в России, ей фактически навязывают этот статус. Так, Т. Грэм, например, озвучивает эту позицию просто: из всех атрибутов великой державы у России сохранилось не только стратегическое ядерное оружие. Умышленно забываются такие факторы как: величина территории, огромные природные ресурсы, историческое и культурное наследие и т.д.

Но при всем при этом вовлеченность России в глобальные процессы может быть разной по своей степени. На мой взгляд, - лишь в той степени, в которой эта вовлеченность соответствует главной сегодняшней задаче - восстановления России (т.е. решения всего комплекса идеологических, экономических, организационных и других проблем, связанных с выходом России из кризиса).

Во-вторых, ясно определиться с приоритетами и ценностями. Важнейшим приоритетом для любого государства всегда являлось сохранение, выживание государства и нации, своей культуры, образа жизни, управления, своих ценностей.

Властные структуры постепенно осознают неприемлемость и бесплодность примитивного заимствования иных цивилизационных моделей, признавая необходимость разработки собственных программ развития, выполнение которых должно основываться на сильной государственной власти как традиционном основном средстве конструктивных преобразований в отечественной социально-экономической системе. Данный принцип, принцип Державности, отражающий жизненную необходимость сильной централизованной власти для России, должен стать одним из компонентов идеологи современного Российского государства.

Е. Ходаковский в работе "Стратегия цивилизационного развития России" пишет: "В официальной идеологии необходимо также закрепить основные черты формирующейся цивилизационной системы взаимодействий Российского государства с иными субъектами международной политики, суть которых, по мнению автора, состоит в том, что человечество в третьем тысячелетии имеет шанс на выживание только в качестве мирового содружества цивилизаций. Ни одна цивилизация не имеет права претендовать на привилегированное положение. Результаты развития всех цивилизаций ценны для будущего человечества. Реализация целей и задач цивилизационного развития Российского государства потребует внесения корректив в сфере внешней и внутренней политики. В меняющейся структуре мировой цивилизации наиболее перспективным представляется значение России в качестве самостоятельного центра влияния, не замыкающегося в рамках каких-либо региональных блоков.

Необходимость разработки цивилизационной стратегии развития, направленной на активизацию использования собственных ресурсов и оптимизацию взаимодействия с цивилизационным окружением за счет творческого усвоения опыта других цивилизаций связана с созданием эффективного механизма контроля процесса формирования элит и создания условий, препятствующих созданию радикально-агрессивных формирований (аналогичных феномену "Малого народа") и ограждающих властные структуры от их влияния.

При этом важно иметь в виду, как справедливо считает эксперт МГТУ им.Баумана П.Белов, что "Базовыми ценностями для России являются прежде всего, принадлежащая нам территория и выбранный нашими народами уклад духовной и общественной жизни. Я подчеркиваю исключительную важность этих категорий "народ", "территория" и "уклад жизни", в сравнении с официально существующими. Если исходить из того, что для удовлетворения потребностей необходимы материальные, энергетические и природные ресурсы, то это позволяет и классифицировать соответствующие угрозы и вызовы, разделив их на три класса: техногенно-производственные, природно-экологически и антропогенно-социальные.

Итак, объектом национальной безопасности должна быть этнобиоэкосистема, то есть народы, принадлежащая им территория и уклад жизни, а предметом - те объективные закономерности, которые указывают на появление и снижение ущерба при функционировании такой системы…

Такое толкование национальной безопасности более приемлемо. Действительно, если исходить из официального толкования национальной безопасности, как защищенность жизненно важных интересов личности, общества и государства, то у нас нет проблем с национальной безопасностью. В качестве первоочередных жизненно важных интересов личности обозначены: права и свободы - нет проблем, общество - демократия - также нет проблем; государство - конституционный строй - не поддается даже корректировке усилиями Федерального Собрания. На самом деле, народ вымирает, территория ампутирована, уклад, особенно духовный, общественной жизни искусственно и умышленно разрушается. Теперь о ситуации, которая характеризует переход тысячелетий. Мы имеем взрывной рост населения, с одной стороны, а с другой - мы имеем буквально взрывное истощение невозобновляемых природных ресурсов. На рубеже тысячелетий впервые в своей истории человечество столкнулось с проблемой ресурсов - людей много, нагрузка на биосферу исключительно высока, на всех не хватит. Здесь и возникают проблемы глобализации. Есть, по меньшей мере, два подхода к определению глобализации: либо, как Папа Римский утверждает, что это вселенский тоталитаризм, диктат, обезличка и гомонизация общества, либо, как сейчас пытаются говорить, это - взаимодействие народов и международных организаций в вопросах оценки состояния и поиска способов решения тех проблем, которые касаются не отдельных народов, а всех нас, поскольку они сказываются на состоянии биосферы, а, стало быть, определяют всеобщую безопасность. В этих условиях наметилась тенденция к установлению жесткой пирамиды во главе с Соединенными Штатами Америки. Да, стремление доминировать свойственно любой биоособи, не говоря уже о народах и государствах. Может быть, если понимать, что жесткая диктатура будет способствовать наведению порядка и выживанию всех, то с этим можно было бы согласиться. Происходящее, однако, не позволяет так оценивать намерения Соединенных Штатов: им хочется сохранить достигнутую американскую мечту красиво жить, расходовать ресурсы за других и пр. Для этого они определи, что такой мировой порядок предполагает резкое снижение антропогенной нагрузки на биосферу, значительное сокращение численности населения и потребления другими народами. Вот отсюда проблема "золотого миллиарда", отсюда необходимость для США насильственно устанавливать порядок за счет абсолютного военно-политического превосходства. Соединенные Штаты сейчас действительно обеспечивают себе такое превосходства для насильственного регулирования численности населения и потребления ресурсов. Об этом свидетельствуют отказ от ратификации Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, принятия Закона о развертывании национальной системы "ПРО".

Важнейший аспект - для всех стран - это сохранение национальной идентичности, национальных приоритетов. Процесс глобализации несет в себе серьезную угрозу для национальных культур и национальных интересов. Не стоит думать, что в процессе глобализации будет создан "мир без границ". Тот, кто управляет этим процессом, создаст мир, удобный для себя, когда капиталы и информационное воздействие будут идти в одном конкретном направлении. Насколько это важно, показал, например, Югославский конфликт, когда Запад развернул информационную войну, выиграл ее, а затем уже провел военную акцию. Соотношение информационных потенциалов у нас 100:1 в пользу Запада. Можно быть талантливым полководцем, но если у вас в сто раз меньше войск, победить практически невозможно. Нам надо наращивать информационный ресурс. Это совершенно конкретные вещи. Куда делось наше управление по контрпропаганде? На Пятницкой сидело Иновещание. АПН. Все развалили. НАТО и США усиливают свой потенциал. За пять лет численность представителей условного фонда, не буду называть какого, выросла на два порядка, с одного до ста человек в среднем. Не только Карнеги. Численность радиостанции "Свобода", которая находится на бюджете Госдепа, и ЮСИА тоже выросла. А мы свои информационные ресурсы окончательно развалили.

Образование - это такой же технологический процесс. Сегодня на Западе переподготовку проходят раз в пять лет. Даже после университета. И 90% рабочих мест создается после переподготовки. Образование уже стало отраслью, как информатика. Это две ведущие отрасли в процессе глобализации всей экономики. Они должны стать главными промышленными отраслями, развиваться так, как в 30-е годы развивалось тяжелое машиностроение. В 1985 г. стоимость информационных ресурсов, программного обеспечения в развитых странах уже превышала стоимость ресурсов топливно-энергетического комплекса. Сейчас соотношение между стоимостью информационных ресурсов и ресурсов ТЭК уже не 50:50, как 15 лет назад, а 70:10.

Уместно в этой связи привести пример России - исторический и сегодняшний. Как подсчитал профессор В.Митин, в России в конце XIX в. с 1880 по 1905 г. ежегодные вложения в образование составляли от 3 до 4% внутреннего валового продукта (ВВП). Целенаправленные действия царского правительства в области образования позволили увеличить число школ за 25 лет в 160 раз (с 273 до 43696), а число учащихся в них почти до 2 млн., что явилось интеллектуальной базой для последующего промышленного роста в начале XX в.

За 5 лет восстановления разрушенного войной 1941-1945 гг. народного хозяйства доля расходов на образование возросла в несколько раз и достигла в 1950 г. 10% от ВВП, что обеспечило в 60-е годы огромные достижения и прорыв СССР в науке и технике.

За период так называемых реформ бюджетное финансирование образования сократилось более чем в 10 раз и составило: в 1989 г. - 7%; 1994 г. - 3,4; 1997 - 0,6; 1998 - 0,5% ВВП.

К концу XX в. в России обучается 21 млн. школьников, 3 млн. учащихся профтехучилищ, техникумов, колледжей, 3,5 млн. студентов вузов. В 1996 г. по разным причинам прекратили обучение более 2 млн. молодых людей, а 1,5 млн. детей вообще не обучались, поскольку стали беспризорными.

Анализ динамики изменения бюджетных расходов на образование за столетие с учетом их влияния на темпы роста производительности труда (изменение доли ВВП, выделяемой на образование, меняет темпы роста производительности труда через 15 лет) показывает, что экономике и реальной независимости России начала XXI в. нанесен огромный, трудно восполнимый урон.

Если развиваются наукоемкие технологии, то в стоимостном выражении производится больше товара и тратится меньше ресурсов - вот нормально развитая экономика. На гражданина Японии приходится в 10 000 раз меньше ресурсов, чем на гражданина России, но экономика не умирает. Потому что сейчас классические топливно-энергетические ресурсы имеют все меньше значения. На гражданина России их приходится, примерно, в 10 раз больше, чем на среднего жителя Земли. Но мы, не используя свои возможности в области развития наукоемких технологий, науки и образования, живем за счет расточительной траты природных ресурсов. Извращенная экономика.

Политолог А. Сентябрев справедливо считает, что: "Суперзадача России в этих условиях - максимально полно использовать преимущества глобализации, избежать такого положения, при котором нынешний виток научно-технического прогресса затронул бы нашу страну только по касательной. Цена невписывания в нынешний эволюционный вираж - огромная, а последствия для государства могут быть катастрофическими.

При этом ради достижения искомой цели мы ни в коем случае не должны пойти по ложному пути бездумного подражания кому бы то ни было.

Необходимо умело "встраивать" атрибуты и проявления глобализации в нашу повседневную жизнь, не разрушая при этом национальных традиций, менталитета, сложившихся устоев жизни российского общества. Понятно, что сделать это будет не просто. Но иного пути нет. Безалаберные реформы первой половины 90-х годов и их катастрофические результаты должны стать наглядным примером того, как не нужно поступать и от чего следует воздерживаться. Совершенно очевидно, что мы вступаем в эпоху, когда прагматизм будет "душить" полеты фантазии и несбыточные мечты. Но прагматизм этот должен быть не "голым", а рациональным и "с человеческим лицом". В том же духе необходимо выстраивать и внешнюю политику России. Нам важно, руководствуясь прежде всего собственными национальными интересами, умело прокладывать курс в бурных международных водах, держа в уме главные ориентиры:

· поддерживать ровные и дружеские отношения со всеми странами, отвечающими нам взаимностью;

· не давать втягивать себя в конфликтные ситуации и в любом случае воздерживаться от того, чтобы оказываться на острие кризисов;

· находить своевременные и адекватные ответы в тех случаях, когда безопасности и стабильности России создается реальная угроза.

Нам следует стремиться к развитию здоровых и равноправных отношений с Западом как главным пользователем плодов глобализации. Одновременно мы не вправе игнорировать требования "третьего мира", с которым у нас много общих позиций по важнейшим элементам современных международных отношений, настаивающего на создании более справедливого правопорядка, где бы все достижения прогресса доставались не только богатым, но и становились достижением развивающихся стран. Создание стабильного, социально ориентированного мира. Нам важно не повторять ошибок прошлого, когда многие наши сегодняшние проблемы и головоломки созданы собственными руками. За примерами из наших внешнеполитических анналов далеко ходить не нужно.

Важно подчеркнуть, что в условиях глобализации стабильное развитие ведущих заказных государств отнюдь не гарантировано. Мы отнюдь не исключаем, что могут сложиться неблагоприятные, даже кризисные условия. Именно тогда нарастающий разрыв между Россией и Западом - прежде всего в технологической и экономической области - будет проще сократить. Естественно, при условии динамичного развития России. Как и благоприятная конъюнктура с энергоносителями, этот "подарок" России может быть эффективным только и исключительно в том случае, когда Россия выстроила свой политико-экономический алгоритм действий в условиях глобализации.

Не следует недооценивать и силы противодействия процессам глобализации. Как, прежде всего, на национальном, так и на международном уровнях. Этот фактор будет сказываться все заметнее по мере усиления глобализации. Мы не исключаем даже того, что в определенные периоды времени может наступать "равновесие" сил глобализации и противодействия. Видимо, это даже неизбежно, т.к. диалектика обязывает к неравномерному развитию любых процессов.

Первое. Наш поспешный уход из Центральной и Восточной Европы без четкого юридически обязывающего закрепления, отвечающего нашим интересам нового статус-кво, во многом породил нынешнюю экспансию НАТО на Восток и необходимо искать пути противодействия новым угрозам.

Второе. Должным образом неподготовленный вывод советских войск из Афганистана и последовавшее за этим падение дружественного нам правительства Наджибуллы имело много негативных для России последствий: утверждение на большей части этой страны враждебного нам режима талибов, резкий всплеск исламского экстремизма, дестабилизация ситуации в бывших советских среднеазиатских республиках, превращение Афганистана в мировой центр наркотрафика и, наконец, очевидная связь афганских событий с ситуацией в Чечне. Необходимо подчеркнуть и то, что Наджибулла был лидером общеазиатского масштаба, которые появляются раз в десятилетия. Мы должны были беречь и поддерживать его. Со временем, учитывая его ум, политическую зрелость, харизму, он вполне мог бы переломить ситуацию в стране в свою пользу. Мы же не уберегли "афганский самородок" и теперь расплачиваемся за собственную близорукость.

Третье. В начале 90-х мы, дав мощный крен в сторону Запада, значительно ослабили свои позиции в нашем "стратегическом тылу" - среди развивающихся государств. Теперь пытаемся по крупицам восстановить утраченное, но "третий мир" смотрит на нас уже совсем другими глазами.

Четвертое. Постоянно отталкивая на протяжении последнего десятилетия Белоруссию, мы упустили реальный шанс быстро воссоздать вокруг российско-белорусского тандема тесное сообщество из ряда государств СНГ, еще не успевших к тому времени сильно продвинуться в смысле становления государственности и обособления экономики. Процесс реинтеграции замедлен на годы и даже десятилетия. Некоторые же из вновь образовавшихся государств за это время успели прочно переориентироваться на запад и остаются в СНГ только потому, что до поры до времени не хотят открыто ссориться с Россией. Примеры можно продолжить, в том числе и из более поздней "дипломатической истории".

В целом, с точки зрения нарастающих процессов глобализации, проблему воссоздания единого государства - будь то империя или некий "СССР" - нужно рассматривать в качестве обязательного условия выживаемости России. С нами согласен и В.В. Третьяков, полагающий, что без решения этой проблемы у России очень сомнительное будущее в системе международных отношений. Сохранение национальной самобытности в условиях глобализации невозможно без воссоздания единого государства, - считает также С.Иванов (зам. руководителя аппарата группы "Народный депутат").

Реально сложившаяся обстановка на постсоветском пространстве не позволяет нам рассчитывать на воссоздание единого государства в границах бывшего СССР в ближайшем будущем. Главными причинами этому явились: нежелание и неумение новой российской политической и финансово-экономической элиты работать на постсоветском пространстве, долгое время сохранившийся у советских руководителей синдром "старшего брата", естественное стремление лидеров вновь образованных государств к большей независимости и самостоятельности, отставание в создании договорно-правовой базы и, как следствие, неразвитость двусторонних отношений России со своими соседями из ближнего зарубежья практически во всех областях. Наиболее уязвимыми оказались торгово-экономические и валютно-финансовые отношения. В результате Россия за последние годы как бы изолировалась в таком жизненно важном для себя регионе, как постсоветское пространство. Исключение составляет наметившийся Союз России с Белоруссией, но говорить о реальных результатах здесь пока преждевременно. Сама идея, безусловно, заслуживает всяческого внимания и поддержки, однако перевод ее в практическую плоскость потребует колоссальных усилий с обеих сторон. В качестве наших потенциальных союзников остаются Армения и Таджикистан, но дальнейшему сближению с ними препятствует как отсутствие общей границы, так и ряд других факторов (нагорно-карабахский конфликт, сложность военно-политической обстановки, противостояние Душанбе и исламской оппозиции и т.д.). На грани конфронтации складываются отношения Российской Федерации со странами Балтии, с Украиной, Молдавией, Грузией и Азербайджаном. Все больше дистанцируется от Москвы Узбекистан, весьма слабые связи сохраняются с Казахстаном и Киргизией.

Одновременно мы наблюдаем активный процесс установления все более тесных отношений вышеперечисленных молодых государств между собой как на двусторонней основе, так и рамках новых, альтернативных СНГ, региональных союзов. К их числу можно отнести ГУУАМ (Грузия, Украина, Узбекистан, Азербайджан и Молдова), главным связующим звеном которого стало создание евразийского транспортного коридора (воссоздание древнего "шелкового" пути). Уже сейчас по этому коридору перебрасываются казахская и азербайджанская нефть, узбекский и туркменский хлопок, в обратном направлении поступают товары из Европы, стран Средиземноморского и Черноморского бассейнов. К ГУУАМ выражают готовность присоединиться, с одной стороны: Япония, Китай и бывшие среднеазиатские республики СССР, с другой - Турция, страны Балтии и Восточной Европы. 21 апреля с.г. в Ташкенте президенты Казахстана, Киргизии, Узбекистана и Туркмении подписали Договор о совместных действиях по борьбе с терроризмом, политическим и религиозным экстремизмом, транснациональной организованной преступностью и иными угрозами безопасности.

Отмечается также самое активное проникновение на постсоветское пространство США, других западных государств, Турции, Ирана, арабских стран. Со стороны последних активно используется исламский фактор (строительство мечетей, обучение молодежи и т.п.). Бывшие республики СССР все больше втягиваются в сотрудничество со своими новыми союзниками и партнерами с Запада и Востока. Причем зачастую эти формы сотрудничества выходят далеко за рамки торгово-экономических. Создаются реальные предпосылки для военно-политического, военного и военно-технического сотрудничества стран ближнего зарубежья как на двусторонней основе (с США, Турцией), так и в рамках военно-политических союзов.

Главная задача этих объединений - обеспечить безопасность транспортировки стратегических сырьевых ресурсов на Запад и Восток. Неслучайно США в открытую провозглашают Закавказье зоной своих национальных интересов. В настоящее время практически все бывшие республики принимают участие в программе НАТО "Партнерство во имя мира", военнослужащие этих стран обучаются в странах НАТО.

Подведем итоги. Глобализация безусловно несет в себе очевидные риски. Главный из них - остаться за ее бортом. Но она одновременно дает нашей стране реальный, может быть, уникальный шанс найти себя, свое место на новом этапе развития цивилизации. Сейчас очень важно не делать новых ошибок ни во внутренней жизни, ни во внешней политике. Здравый смысл, здоровый прагматизм, стабильность, учет национальных интересов могли бы стать символами нового государственного курса. Справедливо считает философ О. Бельков: "Глобализация - это данность. Включение в нее имеет безальтернативный характер. Здесь действует правило, которое можно сформулировать так: история ведет тех, кто считается с объективным ходом вещей, остальных тащит. Но это вовсе не значит, что безальтернативна сама глобализация. Еще совсем не факт, что она должна развертываться по модели, безразличной к интересам и судьбе России. Россия имеет достаточный потенциал, позволяющий определять события, а не тащиться за ними. Ее стратегия должна ориентироваться на оптимальные для России направления, формы, темпы включения в процессы глобализации.

Формирующийся российский рынок товаров, услуг, технологий, знаний и т.д. является частью всемирного рынка в условиях глобализации. Изоляционизм в любой форме невозможен. Даже возможности протекционизма весьма ограничены. В эпоху информатизации движение знаний, услуг, товаров приняло окончательно глобальный характер. Хотим мы того, или нет, но государство, национальную самобытность, интересы и ценности (даже историю) русского народа мы будем вынуждены сохранять в этих условиях.

Более того, говоря о перспективах экономического и научного развития для России, мы должны понимать, что в эти-то области глобальные процессы зашли как нигде далеко, фактически сложились достаточно универсальные правила и принципы. Понятно, что эти правила во многом находятся под влиянием США. От этого не легче, а только труднее. Но это факт. Как справедливо подчеркивали участники IX Ассамблеи СВОП, - эндогенный технический прогресс, рассматриваемый в качестве главной движущей силы экономического роста, имеет в своей основе три базовых источника - накопление человеческого капитала, НИОКР и инвестиции в основной капитал. Однако эффективное использование этих источников также предполагает наличие соответствующих институциональных структур. Накопление человеческого капитала - эффективную систему образования, ориентированную на потребности рынка; НИОКР - наличие институтов венчурного рынка; инвестиции в основной капитал - современную, адекватную систему корпоративного управления. Если подобные институциональные структуры не существуют или функционируют недостаточно эффективно, стабильный экономический рост становится невозможен, даже при наличии достаточных запасов накопленного человеческого капитала и высоких темпов инвестиций.

Здесь возникает еще один вызов, ответ на который еще предстоит определить. Речь о диалектике либерализма, консерватизма, социализма. Думается, совершенно необоснованно преданы забвению некогда гонимые идеи конвергенции. Суть проблемы становится ясной, если учесть существующие в нашем обществе и политической элите противоречивые идеи о возможности и пределах вмешательства государства в экономическую жизнь страны. Отправной точкой для выработки стратегии в этом вопросе должно быть признание того, что Россия, великая держава и другой быть просто не может. Важно иметь в виду, что вопрос о величии страны невозможно решать сугубо логическими методами. Это "не Верхняя Вольта с атомной бомбой". Четвертый вызов как раз и заключается в том , что в мире (и в стране) есть немало охотников, заинтересованных в том, чтобы на геополитическом пространстве хартленда не было бы единого, целостного, а следовательно, мощного социального организма. Еще один вызов связан с тем, что объективно необходимая глобализация осуществляется под определяющим влиянием экономически доминирующих Запада и США и приобретает характер вестернизации, американизации.

Правильно полагает В.Вьюницкий, пишущий, что: "В этой связи задача сохранения национально-государственной самобытности при участии страны в процессе интернационализации ли глобализации жизни человечества приобретает огромное значение". Особенно - для стран, имеющих потенциал, позволяющий претендовать на роль альтернативных центров, способных компенсировать негативное влияние примитивного глобализма.

Одной из таких стран несомненно является Россия, которая сегодня, увы, идет по пути заимствования западных образцов и стандартов жизни, но уже начинает задумываться о поисках своего особого места в мире и пути развития. Само по себе историко-цивилизационное заимствование негативного смысла не имеет, если оно осуществляется в неких пределах и соединяется с собственным потенциалом страны. К примеру, те же петровские реформы существенно изменили уклад и образ Российской Империи, но результаты их нельзя объяснить исключительно "импортом" идей, ценностей и технологий. Скорее, произошел сложный синтез заимствований и самобытности, результатом чего и стало резкое, неожиданное для других усиление страны.

Именно на этом пути синтеза национально-самобытного и международно-глобального может произойти и возрождение России в XXI веке.

Однако при этом нужно разумно определить пределы и сам предмет заимствования, чтобы "импорт" чуждой культуры не подорвал корни самобытности государства.