год 2010-й - более 30.000.000 обращений

В этой связи авторы предлагают взять за основу (только за основу, весьма условно) тезисы Е.М. Примакова, предложив свои и иные точки зрения. Напомним, что методологически для нас важно попытаться сохранить различные субъективные позиции, отсеив, по возможности, только те, которые, на наш взгляд, мешают пониманию сущности этого явления. Так, - по Е.М. Примакову: "Первое - глобализация, очевидно, важнейший процесс, без учета которого невозможно прогнозировать, определять и осуществлять внешнюю политику любого государства". - На наш взгляд, необходимо безусловно согласиться с этим тезисом. Действительно, влияние связанных с глобализацией научно-технических (и военно-технических), экономических, финансовых и др. факторов стало настолько высоким, что уже стало предметом взаимодействия на самом высоком уровне, в т.ч. и многостороннем. Достаточно напомнить о функциях ООН, НАТО, "Большой семерки" и т.п.

Важно обязательно добавить, что этот тезис распространяется не только на внешнюю политику, но и внутреннюю (экономическую, бюджетную), даже внутрипартийную - насколько проблемы и действия тех или иных сил адекватно отражают объективную реальность. Более того, как мы увидим ниже, этот тезис имеет прямое отношение и к социальному устройству общества.

"Второе - глобализация не нечто новое, проявившееся лишь в последние годы. Это динамично, я бы даже сказал, с определенным ускорением развивающийся процесс. Поэтому глобализацию нельзя рассматривать в статике. Хотя она на каждом новом этапе развития имеет свои особенности". - Мы, безусловно поддерживаем этот тезис, как видно из предыдущей и последующей части этой работы. Можно лишь оспорить ту часть, которая связана с "ускорением развивающегося процесса", ибо процесс, как мы уже говорили, может и даже должен идти неравномерно, - останавливаясь и даже поворачиваясь вспять.

"Третье - глобализация в производственных отношениях зависит от изменяющегося характера производительных сил (здесь я хочу подчеркнуть марксистский характер этого соотношения, который отражает реальность). В данный момент изменение этого характера определяют научно-технические прорывы, главным образом, в области коммуникаций, связи, информатики, что позволяет глобализировать финансовые потоки, гибко влиять на международное разделение труда. Таким образом, сама глобализация связана с прорывами, которые изменяют характер, качество производительных сил". - Очевидное положение, не требующее, на наш взгляд, особых доказательств, но нуждающееся в конкретизации, ибо суть, а главное - значение технологических прорывов, которые лежат в основе глобализации, до сих пор не ясна общественности. Ниже в работе, в т.ч. и в приложениях будет приведено несколько конкретных примеров из области информатики и связи.

"Четвертое - так как глобализация не одноразовое явление, а длительный процесс, нельзя универсально, как мне представляется, ставить вопрос: увеличивает ли она разрыв между "золотым миллиардом" и остальным миром. Ее влияние на данном этапе может не совпадать с влиянием через определенное время, зависящим от научно-технических прорывов. Например, прогнозируемый к середине 21-го столетия выход на принципиально новые способы и методы энергообеспечения, термоядерный синтез, получение энергии из воды и другие, как мне представляется, качественно изменит возможности оценки этого разрыва и, и во всяком случае, не сведет возможность такой оценки к простой экстраполяции динамики ВВП нескольких миров". - Думается, что такое предположение имеет большой практический смысл. Авторы уже неоднократно писали о том, что простая экстраполяция (в динамике ВВП или развитии науки и техники) ничего не дает, ибо важная особенность НТР - возможность развиваться непоследовательно: "перескакивать через этапы" (например, в создании не очередного поколения систем связи и компьютеров, а последующего), либо открывать качественно новые направления научно-технического прогресса и экономического развития. Если признание единственно правильной модели последовательного развития взять в качестве алгоритма развития российской экономики то, как следствие, необходимо признать, что Россия всегда будет только догоняющей страной, хотя этот разрыв в оптимальном варианте и может сокращаться.

Иная качественно модель - "перескакивания через этапы" - работает на опережение. В экономическом плане это означает, что ежегодный рост по некоторым направлениям, особенно принципиально новым может быть в разы, даже десятки раз. Этот вывод, кстати, полностью подтверждается деятельностью некоторых корпораций в наукоемких отраслях, когда темпы их роста ежегодно составляли сотни, даже тысячи процентов.

"Пятое - глобализация как таковая объективно уменьшает значение национальных правительств, но устойчивость национальных суверенитетов весьма прочна. Поэтому прогнозировать в обозримом будущем, как делают некоторые наши коллеги, размыв национальных суверенитетов представляется опрометчивым". - Полагаем, что это предложение требует серьезных размышлений. На наш взгляд, именно в связи с процессами глобализации и угрозами национальной идентичности, даже суверенитета, роль национальных правительств будет возрастать. Более того, смеем предположить, что также будет расти значение национального самосознания, ценностей, истории, культуры и образования. Это, в частности, подтверждается и тем, что новые лейбористы (Великобритания) и социал-демократы (ФРГ) качественно отличаются в подходах к национальной специфике от своих предшественников.

"Шестое - региональный интеграционный процесс не является ни антиподом глобализации, ни ее органичной частью. Причем некоторые коллеги как раз относят интеграцию на региональном уровне к явлениям, которые противоположны глобализации, а некоторые считают, что именно она составляет часть глобализации. Мне кажется, что ни те, ни другие не правы. Это, в общем, самостоятельный регионально-интеграционный процесс, имеющий свои собственные внутренние движущие силы, но развивающийся во взаимодействии с глобализацией. Такой вывод очень важен, потому что он показывает, что было бы неправильно абстрагироваться от противоречий между глобализацией и региональной интеграцией. В частности, тех противоречий, которые возникают при распространении евро. В то же самое время сочетание двух процессов подчеркивает определенную ограниченность таких противоречий. Поэтому уповать на них, как иногда мы делаем, тоже не следует". - Очевидно, на наш взгляд, что бурные интеграционные процессы на региональных уровнях будут продолжаться. На наш взгляд, это свидетельствует о создании новых механизмов приспособления к глобализации. Каждый из них весьма специфичен, специален, но есть между ними и немало общего.

"Седьмое - лидером глобализации на данном этапе являются Соединенные Штаты, но это отнюдь не означает их вечного доминирования в мировой экономике или ее однополярности". - И здесь в целом можно согласиться с Е.М. Примаковым. Неравномерность развития процессов глобализации - закон, позволяющий предположить в среднесрочной перспективе выход в лидеры и других стран. Особенно тех, кто сможет использовать "технологические скачки" в своем развитии.

Приведем, и другие, известные нам, конкретные примеры систематизации существующих глобальных проблем. Так, в учебнике политологии В.А. Мальцева, предлагается следующий перечень главных проблем:

1. нахождение путей устойчивого экономического развития в связи с тем, что современные технологические структуры достигли своего предела;
2. проблемы войны и мира, обеспечения международной безопасности, разоружения и конверсии, укрепление доверия к сотрудничеству между народами;
3. экологические проблемы, поставившие человечество перед угрозой экологического коллапса, сравнимого с последствиями ракетно-ядерной катастрофы;
4. преодоление экономической и культурной отсталости, нищеты в развивающихся странах Азии, Латинской Америки, Африки;
5. проблема человека, включая измерение общественного прогресса и соблюдения социальных, экономических и индивидуальных прав и свобод личности, борьбу с международной преступностью и терроризмом, гуманизацию международных отношений. (См. В.А. Мальцев. Основы политологии. М., 1997,стр.462).

По сути дела один из вариантов такого старо-нового подхода мы видим в попытке объединить глобальные проблемы в несколько групп (Ю.В. Ирхин и др. стр.444):

• международные социально-политические проблемы: предотвращение ядерной войны; снижение уровня гонки вооружений, урегулирование региональных, межгосударственных конфликтов, формирование ненасильственного мира на основе упрочения системы всеобщей безопасности, утверждения доверия между народами;
• международные социально-экономические и экологические проблемы: преодоление слаборазвитости и связанной с ней нищеты и культурной отсталости; поиск путей разрешения энергетического, сырьевого и продовольственного кризисов, оптимизация демографической ситуации, освоение в мирных целях космического пространства и Мирового океана; обеспечение экологической безопасности производства (включая военное), всех природных и рукотворных условий существования человечества;
• проблемы человека: соблюдение основных прав и свобод; обеспечение необходимых жизненных условий человеческого существования (особенно в слаборазвитых странах), демократизация общественных отношений, развитие и сохранение культуры и т.д.

В настоящее время, на наш взгляд, наиболее обоснованную концепцию предложил А.Салмин, (Президент Фонда "РОПЦ"): в своем докладе: "Глобализация и современное государство", представленном на IX Ассамблее СВОП. Мы полагаем, что с некоторыми комментариями его подход может быть признан наиболее удачным. Приведем его целиком.

Несколько тезисов к докладу СВОП.

1.0. "Многочисленные изменения в структуре и функциях современного государства не обязательно вызваны глобализацией, но происходят на ее фоне и почти всегда хотя бы отчасти ею стимулируются или сдерживаются".

Роль государства в эпоху глобализации - тема отдельного большого разговора. На наш взгляд, укрепление государства и его институтов - обязательное условие не только выживания, но и развития государства и нации в условиях глобализации. Государство не отмирает, но оно может и должно взять на себя стратегические функции по участию в этих процессах. Ключевой вопрос в этой связи, как опережающими темпами развивать образование, не теряя при этом национальной специфики? Или как защитить национальный язык, культуру?

При этом мы исходим из того, что действительный качественный рост в этих областях возможен только на использовании и развитии национальных традиций. Международные стандарты должны вписываться и дополнять национальную программу образования, а не наоборот.

2.0. "Новая фаза интеграции экономики и деятельность наднациональных образований (ЕС), а также международных организаций (МВФ, МБ, ВТО и др.) бросают очередной вызов исторически сложившимся национальным государствам, да и вообще многим представлениям о государстве, ставшим привычными в XX веке. Можно только согласиться с этим утверждением А.Салмина о "вызове исторически сложившимся национальным государством. При этом важно отметить два обстоятельства. Во-первых, такая постановка вопроса стала предметом обсуждения на Западе достаточно давно. Более того, за последние годы мы увидели как на государственном, политическом и общественном уровне, а также в крупных национальных корпорациях (например, "Сименс") принимаются вполне конкретные политические и экономические решения. Во-вторых, такая постановка вопроса в России свидетельствует о переходе научной общественности на новый уровень осмысления сути глобальных процессов. Вплоть до самого последнего времени в советской и российской науке вообще не рассматривались угрозы, вызванные развитием глобальных процессов государству и нации. У этого вызова, - по мнению А.Салмина, как минимум - пять составляющих:

2.1 - "Происходит процесс так называемой "экономизации" политики. Во внутренней политике в нормальной некризисной обстановке при отсутствии внешних конфликтов большой интенсивности "экономический блок" с его мотивацией, логикой, повседневными интересами выходит на первый план (ситуация, обозначенная классическим журналистским вопросом: кто в США "влиятельнее" - Билл Клинтон или Ален Гринспэн)".
Во внешней политике прежние геополитические схемы "баланса сил" и т. д. во многом утрачивают свою значимость. Традиционные представления о важности военной мощи и политического влияния сохраняются, но этих факторов самих по себе уже недостаточно, чтобы гарантировать принадлежность к мировой элите. Слабые в военном отношении Япония или Канада - более старые - и более естественные - члены символического клуба ведущих стран ("G 7 плюс"), чем ядерный сверхгигант - Россия, по-прежнему входящая в число постоянных членов Совета Безопасности ООН (Р 5).
При этом следует, на наш взгляд, подчеркнуть, что такая оценка, особенно популярная, кстати, у нынешней администрации США, гипертрофированное значение придаст экономическому фактору. Положение государства в мире определяется не только экономической мощью или ядерным потенциалом, но и наличием природных ресурсов (у России 30% мировых запасов), образованностью населения и т.д.

2.2. - "Новый этап интеграции мировой экономики. То обстоятельство, что экономические процессы приобретают глобальный характер, во многом стирает грань между внутренней и внешней политикой, часто, но не всегда, подчиняя первую второй (выд. нами). Новая ситуация резко ограничивает для подавляющего большинства национальных правительств возможность вмешиваться в регулирование этих процессов. Механизмы реального управления экономикой все в большей степени оказываются в руках наднациональных сообществ, международных и национальных неполитических организаций, а также немногих, отнюдь не слабеющих на фоне глобального развития, правительств экономически наиболее могущественных стран, в первую очередь - США, но также Японии, Китая и др.
Проблема для России - выработка стратегии работы с международными организациями, практически отсутствующей в последнее время".
- Этот тезис прекрасно иллюстрируется, на наш взгляд, внутриполитическим кризисом в России в марте 2000г., старт которому был положен (можно сказать - спровоцирован) фактически ультиматумом МВФ российскому правительству по поводу погашения процентов по внешнему долгу Парижскому клубу. МВФ в данном случае - надо сказать прямо - повел себя отнюдь не как партнер, а как жесткий кредитор, потребовавший несмотря на все обстоятельства, выплаты при любых обстоятельствах. Можно предположить (во всяком случае это допускали сетевые СМИ), что МВФ хотел получить от России политические уступки. Намекалось, например на то, что Россия должна была прекратить свою активность на постсоветском пространстве, прежде всего, на Украине.

А.Салмин продолжает развивать эту мысль следующим образом:

2.3. - "Государство, в новом контексте ограниченное в своих возможностях, вынуждено отказываться от некоторых прежних функций и претензий в пользу гражданского общества. Так, оно уступает часть политической инициативы экономическим субъектам и неправительственным организациям (НПО) - национальным и международным - которые все чаще способны навязывать свою волю, как самим государствам, так и межгосударственным организациям.
В российской истории последних лет "дело Никитина" ("казус "Беллуны") стало прецедентом, значение которого не следует недооценивать. В то же время, улучшение экономического положения страны почти неизбежно приведет к усилению активности НПО универсалистской направленности (а не только организаций ветеранов, инвалидов и солдатских матерей), снизившейся за последние несколько лет".
- На наш взгляд, можно говорить не только об усилении влияния НПО, но и их активному воздействию, даже вмешательству в политику государства, включая внутреннюю. Масштабы и эффективность этого вмешательства уже сейчас не следует недооценивать. Так, ежегодные инвестиции из-за рубежа отдельных партий, "центров" и групп, кстати, абсолютно не контролируемые государством, составляют сотни миллионов (а по некоторым оценкам даже более 1,5 млрд.) долларов в год. Сфера политического влияния - прямого и косвенного - также достигла огромных размеров. Пример с Чечней далеко не единственный. В этой связи поражают даже не масштабы вмешательства, а темпы его роста, впрочем, как и увеличение материально-технического потенциала такого влияния.

2.4. - "Утрата национальными правительствами большинства стран многих рычагов управления экономикой, а также тем, что прежде относилось к сферам внешней политики и национальной безопасности, неизбежно ведет к ослаблению их роли в качестве "главных управляющих" на территориях самих национальных государств. Сферы деятельности, по-прежнему регулируемые внутри страны, все чаще переходят в компетенцию региональных и местных властей, претендующих (и, часто, не без оснований), на большую компетентность и эффективность в управлении ими.
Очевидно, что в России уже сегодня региональные и, отчасти местные власти готовы к "перехвату" целого ряда функций у федерального правительства, что доказал опыт 1996-2000 гг."
- Следует, на наш взгляд, еще более усилить этот аспект: к 2000 году Россия подошла фактически как конфедерация. В одних не только феномен приоритета регионального законодательства над федеральным, но и фактическое прекращение действия федеральных законов на территории ряда субъектов федерации. В некоторых из них, также, вышли из-под федерального контроля даже местные органы исполнительной власти. Были попытки установления дипломатических отношений, учреждения посольств, визитов "на высшем уровне", внешнеполитических займов и т.д.

2.5. "В области международного права в течение XX века произошел важный сдвиг от признания доминирующим принципа национального суверенитета (и, соответственно, - безопасности государства), господствовавшего в "цивилизованном мире", начиная с Вестфальского договора, к допущению принципа суверенитета народов (и, соответственно, - безопасности народа), а последнее время - и к признанию суверенитета народа (и, соответственно, - безопасности граждан). Такая эволюция снижает барьер (выд. нами) на пути вмешательства - в том числе вооруженного - международных организаций и действующих на основе их мандата блоков и отдельных государств во внутренние дела других государств, особенно тех, которые признаются "несостоятельными" (failed states). Неполная ясность международного права в области теории суверенитета и ее противоречивое воплощение в нормах положительного права создают почву для противоречий и конфликтов нового типа, которые уже можно было наблюдать в случаях Югославии, Восточного Тимора, Сьерра-Леоне и др."
- Эта проблема, на наш взгляд, тема отдельного серьезного разговора. Принцип "суверенитета народов" или "права наций на самоопределения" (в марксистской трактовке) принес немало бед. Достаточно посмотреть на недавнее прошлое СССР, Югославии, да и сегодняшней России. Если эта тенденция получит свое развитие в будущем (а именно это ожидается), то дробление государств может продолжаться до бесконечности. Уже сейчас некоторые политологи прогнозируют, что через 20 лет в Европе будет на несколько государств больше, а в мире - на несколько десятков государств.
Второй аспект - "снижение барьеров" для внешнего вмешательства - может быть, еще более актуален. Утверждение принципа "права наций на самоопределение" ведет к тому, что иностранные государства и международные организации могут воспользоваться по сути любым подлинным или мнимым предлогом для вмешательства. В "мягкой" форме это видно на примере Чечни. Значительно более опасным представляется как "гуманитарное" вмешательство Запада, так и мусульман-фундаменталистов. Эти две экспансии по сути своей распространяются на весь мир, а глобальные тенденции мирового развития предоставляют необходимый инструмент для их реализации.
"Россия сделала важные шаги на пути подключения ее национального права к "системе внешнего кровообращения". Согласно ст. 15 Конституции РФ, международное право обладает преимуществом в случае коллизии норм внутреннего права и международных норм, признанных РФ. Вступив в Совет Европы и приняв на себя обязательства, связанные с участием в деятельности Европейского суда по правам человека, Россия признала право любого российского гражданина подавать апелляцию в Европейский суд, после того, как национальные средства юридической защиты исчерпаны. Не создавая юридического основания для решений, принимаемых другими международными организациями, этот факт, как и многие другие, косвенно подкрепляет концепцию "суверенитета народа".
- Мы полагаем, что и в дальнейшем приоритет международного права над национальным получит свое развитие. Видимо это также одна из сторон глобализации. Проблема, однако, заключается в том, чтобы международное право не превратилось в обоснование для некоторых международных организаций (особенно тех, где сильно влияние одного государства - НАТО, например) претендовать на наднациональную политику.

3.0. На рубеже XX и XXI вв., после крушения СССР и "социалистического лагеря", происходит частичное возвращение к парадигме belle epoque, предшествовавшей первой мировой войне и взорванной ею. В последние десятилетия XIX - первые полтора десятилетия XX вв. "цивилизованный мир" пережил первую волну глобальной интеграции и экономизации политики - на тогдашней технико-экономической и социально-управленческой основе. Достаточно вспомнить о таких явлениях, как интернационализация финансового капитала, о валютных союзах в Европе и Америке, о влиянии банков и "монополий" на принятие политических решений, о международной организации науки и, отчасти - образования, о практике Социалистического рабочего (11-го) интернационала, женских и других международных организаций, имевших принципиально всемирный, а не блоковый характер и т. д. В канун августа 1914 г. Россия была почти так же открыта миру, как сегодня, и находилась почти в такой же финансовой и технической зависимости от него, как в наши дни, уютно располагаясь, правда, в первой пятерке, а не первой двадцатке или даже тридцатке экономически развитых держав…
- На наш взгляд, аналогия автора не вполне удачна. В истории человечества и до начала XX века были периоды, когда цивилизация резко раздвигала горизонты. Эпоха великих географических открытий, или начало книгопечатания, например, для своего времени были революционными изменениями. Но, говоря о глобальных процессах, мы сегодня имеем в виду качественно иную ситуацию, а именно: непосредственную вовлеченность в эти процессы в той или иной мере все народы и каждую отдельную личность.

4.0. Нынешние технологические средства вносят такой вклад в формирование второго исторического варианта парадигмы глобального мира, который не следует ни переоценивать, ни недооценивать.

4.1. Современные СМИ, в том числе Интернет (в той мере, в какой он включен в систему именно СМИ), создают так называемый "эффект CNN", КОГДА события, на которые по той или иной причине обращают внимание СМИ, формируют не только мнение так называемой "международной общественности", но - прямо или косвенно - и общественности во многих странах мира. С "эффектом CNN" связан, конечно, рост возможностей манипуляции центрами принятия политических решении. (Мы бы привели очень яркий пример. За шесть месяцев до вторжения НАТО в Югославию была начата спланированная кампания в СМИ, которая координировалась из Брюсселя, по подготовке общественного мнения в Европе. - авт.). С другой стороны, приходится считаться и с таким специфическим эффектом, как сравнительно быстрое "уставание" от СМИ, когда внимание к событию может резко снижаться не из-за уменьшения его действительной политической значимости, а исключительно из-за психологической усталости. Так или иначе, при всех противоречивых эффектах, современные СМИ - неотъемлемая часть политического процесса во многих странах, а также международных отношений.

4.2. Происходит если не утрата государствами суверенитета в информационной сфере (то есть возможности в чрезвычайных ситуациях гарантированно и более или менее эффективно контролировать национальное информационное пространство), то уменьшение их влияния в повседневной жизни, но также и влияния любых властей любого уровня, равно как и крупных информационных корпораций, проводящих, как правило, свою долгосрочную информационную политику.
- Это, безусловно, так. В России это видно, например, на изнурительной борьбе государства с компанией "Медиа-мост". На самом же деле степень свободы или автономии СМИ настолько высока (во всяком случае, до тех пор, пока власть не берется за них впрямую), что можно говорить о том, что существует по меньшей мере несколько корпоративных информационных политик. "Интернет, - продолжает А.Салмин, - формирует своего рода виртуальное гражданское общество, не разделенное национальными границами…

4.3. Новые информационные технологии вмешиваются в национальную политику. Интернет, современные СМИ и пр. действуют в современном обществе, где разница культурных потенциалов между электоратом и политической элитой мала, как никогда (ситуация, когда всадник и лошадь обладают все менее очевидными преимуществами друг перед другом). Это подрывает эффективность классических партий и вообще традиционных механизмов массовой мобилизации. В свою очередь, использование опросов общественного мнения и различных политических технологий "мягкой" манипуляции поведением избирателей приводит к уменьшению значения ряда традиционных функций всеобщих выборов, оставляя за ними, однако, функцию легитимации власти. В этих условиях перед обществом возникает вызов, связанный с поддержанием демократических институтов с помощью более тонких механизмов, чем в прошлом.
- Эта проблема - чрезвычайно актуальна, а ее последствия трудно переоценить. В целом ряде случаев в политической жизни отдельных стран уже можно говорить о грубом и массовом манипулировании, даже прямом обмане общественного мнения. Причем речь идет не только о политике, но и коммерции, образовании, духовной сфере. "Дури публику" - стало нередко практической и эффективной моделью поведения.

4.4. Во внешней политике новые средства коммуникаций, наряду с уменьшением роли национальных правительств обусловливают падение роли дипломатии в том классическом понимании, которое этот термин приобрел в XIX столетии. Дело идет к тому, что в обозримом будущем у посольств может остаться две основные функции: демонстрации государственного флага и консульского обслуживания. В этих условиях особенно важно, чтобы государство, проводящее активную внешнюю политику - и все больше от нее зависящее, сумело создать эффективную обновленную систему зашиты своих интересов во внешнем мире.

- Можно и нужно, на наш взгляд, этот тезис развить. Информационные процессы создали принципиально новые инструменты внешнеполитического воздействия. В ряду классических инструментов - военная сила, экономика, дипломатия - информационные ресурсы, по своей эффективности стали превосходить все остальные. В этом смысле защита национальных интересов сегодня невозможна без обеспечения государством информационной безопасности, без создания информационного ресурса влияния, способного противодействовать в случае необходимости "информационной агрессии". "Информационная война" - это, к сожалению, совершенно реальный инструмент внешней политики сегодня.

5.0. Складывающаяся новая система (подч. нами) мирового устройства, отчасти напоминающая ту, которая формировалась перед Первой мировой войной, отчасти - совершенно на нее не похожая, испытывает, разумеется, более или менее серьезные внутренние напряжения и внешние вызовы.

Внутри системы ей угрожают - пока скорее символически, чем реально:

1. все те наследники луддитов и "героев" 1968 года, для кого очередной цивилизационный виток может стать шоком: вызовом, брошенным традиционным гуманистическим ценностям, уходящим корнями в европейское возрождение.
2. активные приверженцы традиционных религиозных ценностей, для которых неприемлемы как некоторые технологические новшества сами по себе, так и связанный с новыми технологиями образ жизни.
3. националисты, регионалисты и "локалисты", не приемлющие как потери контроля над своей территорией, так и неизбежного в результате "смешения языков". "Казус Хайдера" в Австрии может оказаться первым, и - далеко не самым громким, "звонком" для глобализирующегося мира.
4. традиционные и новые меньшинства - общины, обладающие культурным своеобразием, не до конца интегрированные в доминирующую культуру стран, где они живут, и плохо адаптирующиеся к быстро меняющимся реальностям.
5. социальные движения, которые могут возникнуть для защиты интересов тех наемных работников или/и собственников, которые теряют от экономических последствий глобализации.
6. отдельные национальные правительства (не исключая и самых влиятельных, в том числе правительство США) и власти различных уровней, которые в какой-то момент могут оказаться не удовлетворенными итогами глобализации, в том числе расходами, которые приходится нести на поддержание нового мирового порядка.

"Все эти вызовы будут, несомненно, испытывать глобализирующуюся систему на прочность, однако едва ли в обозримом будущем смогут разрушить ее, если только решительный вызов ей не будет брошен изнутри - и со стороны не второстепенных и маргинальных, а самих конституирующих ее элементов, которые в очередной раз не сумеют создать гибкую надежную систему поддержания долгосрочной стабильности в мире".

Таким образом мы видим существенные странные различия среди различных специалистов в подходах как к сущности процессов глобализации, так и их формам и систематизации. Во многом отличаются и критерии оценок и сами подходы подходов. Возвращаясь к мысли академика Н.Н. Моисеева, мы полагаем, что это не просто нормально, но даже хорошо. Сегодня нам нельзя в оценках глобализации "диктата истины", ибо такой диктат будет очевидно субъективен. Можно предположить, что такой диктат, такой единственный подход может быть даже навязан извне. Некритическое отношение к чужим (в данном случае либеральным) ценностям и интересам уже сделано немало бед. Так и в случае с оценками глобальных процессов - необходимо выработать свой подход, соответствующий национальным интересам России. На этом этапе, как нам представляется, важно знать, чего нельзя делать, чего нельзя упустить из виду, какие решения нельзя принимать, а какие (неотложные) обязаны быть принятыми. Думается, что сегодня дискуссия в Росси, а тем более практические шаги, еще только начинаются всерьез.