год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Российский бюджет упорядочился - этот факт бесспорен. К тому же он растет, и довольно быстро: с учетом инфляции расходы в будущем году увеличиваются процентов на 35. Это показывает на большие резервы в привлечении регулярных доходов. Но пока нет оснований считать, что в России имеется нормально действующий государственный бюджет.

Напомним, что мировая бюджетно-налоговая теория выделяет три главные функции правительственных финансов. Первая - содержание и обслуживание госаппарата и всей государственной машины. Вторая - перераспределение, выравнивание доходов и расходов между "богатыми" и "бедными" лицами и территориями. Третья - использование бюджета в качестве мощного рычага влияния на воспроизводственный процесс в национальной экономике. Вряд ли надо доказывать) что российский бюджет разве что подступает к решению первой проблемы. Вторая задача не будет считаться решенной, пока финансовые отношения центра и регионов характеризуются неэкономическим термином "перетягивание одеяла", а зарплата бюджетников в разы отличается от доходов таких же работников частного сектора (где, в свою очередь, громадное расслоение доходов). К решению третьей главной задачи федерального бюджета не только не приступали, но, что совсем уж скверно, пытаются делать вид, что России с ее "либеральными" реформами это и не очень нужно.

Поэтому, хотя бюджетные успехи российского правительства очевидны, они не слишком значительны по сравнению с нерешенными проблемами и с теми экономическими возможностями, которые при решении этих проблем могут быть реализованы. Этот факт можно считать одновременно и причиной, и следствием простого обстоятельства, которое, видимо, остается все еще не совсем понятым руководством страны: государственный бюджет, в развитых странах являющийся средством воздействия на экономику, в России все эти годы плетется в хвосте хозяйственного развития, полностью от него зависит, подчинен конъюнктурным всплескам внутренних и внешних экономических процессов.

Несамостоятельность бюджетной политики, ее робость и ограниченность выражены и в бюджетной процедуре, и в процессе утверждения бюджета, и при его исполнении. Взять тот же вопрос о "профицитности" федерального бюджета: в информационных сообщениях говорится, к примеру, что профицит бюджета-2002 предполагается в 126 млрд руб., или около 1, 2 проц. ВВП. Но, говорится далее, весь профицит будет использован для выплаты долгов, причем расходы по обслуживанию госдолга составят в целом около 290 млрд руб. (более 2, 7 проц. ВВП). Совершенно непонятно: если профицит будет израсходован в плановом порядке, то как его можно называть профицитом?

Невнятности на этом не кончаются. Запланированные расходы на обслуживание госдолга составят около 10 млрд долл.; в то же время России в будущем году предстоит вернуть только внешних долгов на 14 млрд долл., и это больше общей суммы обслуживания госдолга на 40 проц. Премьер пояснил: надеемся на "дополнительные доходы", которые, может, будут, а может - нет. Если будут, почему не назвать их тоже профицитом, а если уж по правде - бюджетными расходами; а если нет - непонятно, из каких средств будут гаситься долги: путь-то остается один. И что это за новая бюджетная категория - "дополнительные доходы", если без них профицитный якобы бюджет обанкротится? Очень похоже на бухгалтерскую манипуляцию, правда, шитую белыми нитками, но призванную в чьих-то глазах кардинально украсить грустную финансовую действительность.

Но 14 млрд долл. - это около четверти бюджета будущего года. Вместе с платежами по внутреннему долгу - более 30 проц. расходов бюджета-2002, в то время как официально на обслуживание госдолга в целом выделяется всего около 17 проц. бюджетных расходов. Разница очень велика) а кроме бюджета, источника оплаты процентов и погашения основной суммы долга нет никакого.

Если военные расходы составят тоже около 16-17 проц., то, получается, на долговые дела и на оборону будет затрачена почти половина федерального бюджета (и это не считая расходов на правоохранительные органы). Оставшаяся половина и есть реальная созидательная часть бюджета, и она невообразимо мала. Соответственно невелик и ее активный потенциал при нацеливании на стимулирование экономического роста. Доля гражданских расходов в бюджете считается ключевым показателем для характеристики экономики и бюджетных тенденций в стране. В США эта доля (если точно так же исключить процентные и военные расходы) составит в 2001 финансовом году около 70 проц., хотя госдолг равен примерно 55 проц. ВВП против российского (по обещаниям) госдолга в 48 проц. ВВП к концу 2002 года. Однако расходы на обслуживание госдолга в США составляют сейчас не более 13 процентов.

И дело не только в существенной разнице между бюджетными долями долговых платежей) но и в том) как этот долг оформляется и обслуживается. В России весь долг считается обузой, чистой потерей для хозяйства и бюджета. В США долг работает, при любых условиях приносит пользу, и речь может идти только о различной эффективности для экономики суммы долга и тех же средств, затраченных на иные бюджетные нужды или на частные инвестиции. Встроенность долга в экономику порождает и его значимость в качестве инструмента экономического регулирования. В результате планируемой Бушем реструктуризации госдолга США этот показатель в номинале не уменьшится, даже увеличится - в 2006 финансовом году до 5, 9 трлн долл. против 5, 6 трлн в настоящее время. А вот выплаты по долгу будут постоянно сокращаться и уменьшатся через пять лет благодаря умелому и разумному маневрированию более чем вдвое - до менее 5 проц. федерального бюджета. Но и при этом все части долга будут продолжать экономическую "работу". Правительство США не позволяет себе "монетаристского" трепа, оно по старинке организует экономический рост, не очень озабочиваясь, в какую теорию окрашены его усилия, - лишь бы давали результат.

В России такое принципиально невозможно - не потому, что нет понимающих финансистов или организационных возможностей. Дело, пожалуй, обстоит хуже: не состоялся устойчивый и достаточно емкий рынок ценных бумаг, и не на что ему пока что по-настоящему опереться; социальные фонды не вкладывают деньги в инвестиции, деньги эти идут непонятно куда, а спроса на инвестиции пока особого нет, да и доходность "длинных" денег невелика. Надежда на оптимистическое и не очень убедительное "устаканится" оправданна, только если не обращать внимания на фактор времени. В центре же всего, конечно, остается проблема внутреннего спроса. Предусмотренный на будущий год рост зарплаты на 13 проц. (в долларах) - лучше, чем ничего, но радикальных изменений в экономические процессы не внесет и к хозяйственному росту не подтолкнет.

При среднем уровне зарплаты в 1 13 долларов в будущем году - а у бюджетников она в 2-3 раза ниже - появление бюджетного профицита вообще смотрится диковато. Профицит стал не только главным предметом гордости правительства, но и главной целью бюджетной политики, а ведь это чисто технический показатель, от которого рост не особенно зависит. Тем более если природа профицита столь причудлива, как в нынешнем российском бюджете. Профицит хорош, когда он - результат роста и процветания экономики, а в слабом хозяйстве только символизирует ограничительную бюджетную политику, оборотная сторона которой - огромное число вопиющих экономических и социальных "дыр". Иными словами, предмет гордости правительства - прямое следствие нищенского образа жизни основной массы российского населения. "Профицит" можно и увеличить - стоит только урезать социальные расходы, которые и при планируемом увеличении в будущем году останутся мизерными.

Вопрос стоит так: какова главная цель бюджетной политики в РФ - создание мифического "профицита" или рост экономики и благосостояния населения? В создавшейся ситуации стремление к профициту федерального бюджета не только безнравственно - оно, хуже того, бессмысленно.